2
В ту ночь Тэд Салливан спал мертвецким сном, не подозревая о приближении опасности. Уже потом, когда трепыхаться было поздно, он спрашивал себя, почему совершил так много оплошностей, и не находил ответа.
Вероятно, самой большой его ошибкой было то, что он вообще рискнул обосноваться среди непредсказуемых дикарей, именующих себя славянами. Далее следовал ряд мелких, но непростительных оплошностей. Напрасно, ох, напрасно Салливан возомнил себя в полной безопасности на борту уединенной яхты, охраняемой пограничниками. Зря он уделял так много внимания разным длинноногим потаскухам и горячительным напиткам, вместо того, чтобы держать ушки на макушке.
А что касается конкретно этой роковой ночи, то мистеру Салливану не следовало оставлять на судне Оксану и, тем более, напиваться с нею вдрызг. Не должен был он и спроваживать ее на берег, потому что ее отвезли туда пограничники, а Салливан, находясь в благодушном настроении, позволил им провести ночь в Одессе. Разрешение выпросил жуликоватый штурман Желуденко, утверждавший, что спутниковая навигационная система патрульного катера вышла из строя. Таким образом, Салливан оставил при себе лишь лейтенанта Арсена Стародворченко да двух его подчиненных, Бунчука и Голобородько. Им была отведена шикарная гостевая каюта с полным баром, в который те, несомненно, наведывались до тех пор, пока не попадали на кровати без задних ног.
Эта роковая цепочка мелких оплошностей и крупных ошибок коренным образом изменила судьбу Тэда Салливана. Однако его затуманенные алкоголем мозги не воспринимали сигналов опасности, посылаемых шестым чувством. Ему представлялось, что все идет по плану. Перед тем, как лечь спать, он вышел подышать свежим воздухом на палубу. Звезды над головой казались особенно яркими и значительными, они словно подмигивали американцу, обещая, что все будет хорошо.
Надо сказать, он в этом не сомневался. Конечно, его немного выбила из колеи новость о разгроме киевского офиса компании "Safety Universe", о трагической гибели Семафора, Седого и нескольких рядовых сотрудников. Но Салливан с самого начала был против привлечения к операции двух случайных и непроверенных парней, которые и заварили кашу. Семафор не прислушался к рекомендации своего шефа и поплатился за это.
"Ну и хрен с ним, - решил Салливан. - Хрен с ними со всеми. Теперь ни с кем не придется делиться баблом. Очень удобно. Ведь все равно пришлось бы валить этих придурков, без вариантов".
Лишь его документы и внешность свидетельствовали о его "американском" происхождении. Мыслил он как любой отечественный кидала и подонок, не считающий для себя зазорным крысятничать. В полном соответствии со своей подлой натурой, Тэд Салливан был слишком труслив, чтобы высовываться и подставляться самому. Он называл это благоразумием и осторожностью.
По мере того, как хмель выветривался из его головы, эти похвальные качества начали помаленьку возвращаться к нему. Подышав свежим воздухом, он обошел верхнюю палубу кругом, проверяя, нет ли поблизости подозрительных огоньков, свидетельствующих о присутствии какого-нибудь судна. Но после того, как пограничники отогнали шхуну крымских контрабандистов, никто не отважился нарушить уединения мистера Салливана. Вдоль линии горизонта двигались корабли, но то были огромные сухогрузы или пассажирские теплоходы, от которых не следовало ожидать никаких неприятных сюрпризов.
Успокоившись, американец собрался уже отправиться на боковую, когда на нижней палубе раздались приглушенные голоса лейтенанта Стародворченко и его подчиненного Голобородько, которого можно было узнать по характерной шепелявости. Не нужно было обладать телепатическими способностями или феноменальным обонянием, чтобы определить, что эти двое крепко выпили. Речь их была развязна и звучала нечетко. Стародворченко хвастался своими теневыми доходами, Голобородько ему подобострастно завидовал.
- Ну и голова у вас, товарищ лейтенант, - бубнил он. - Вам бы президентом быть. А что, я бы проголосовал. Двумя руками и ногами.
- Я бы в президенты пошел, - согласился Стародворченко с той детской непосредственностью, которая отличает сильно поддатых мужчин. - Почему нет? Ответственности - ноль, обязанностей - кот наплакал. Ну, встретил какого-нибудь иностранного гостя, перетер с ним пару вопросов, в парламенте выступил, с народом по телеку покалякал. Зато потом - лафа. Гуляй, не хочу. Деньжищи сами в карманы плывут, а ты, знай, кинозвезд трахай да французским шампанским заливайся.
- Я бы вместо шампанского вискарь потреблял, - застенчиво признался Голобородько. - А вместо актрис - певиц разных. Знаете, распатланные такие, которые по трое или по четверо хором поют. В платьицах облегающих. Я так думаю, что часто без трусов.
- Да? - приятно удивился Стародворченко и хмыкнул, по-видимому мысленно корректируя свои мечты.
- А зачем им трусы, - развивал мысль Голобородько, - когда они все равно из-под продюсеров своих не вылазят.
- Продюсеры - педики все поголовно. Им твои певицы ни к чему.
- Тем лучше. Меньше народу, больше кислороду.
Но Стародворченко уже не слушал подчиненного. Он уже представлял себя полноценным президентом и выдвигал все новые и новые проекты. Например, обложить сограждан дополнительными налогами на жилье и автотранспорт. Или разделить страну на две части и продать одну половину Евросоюзу, а другую - России.
"А что, рассуждает здраво, - подумал Салливан, слушающий разговор. - Этот парень такой жадный и беспринципный, что может мне пригодиться. Нужно будет побеседовать с ним завтра на свежую голову. А пока…"
- Господа пограничники, - подал он недовольный голос, - вы мешаете мне отдыхать. Прошу вас вернуться в каюту и больше не курить. Я не переношу табачного дыма.
Извинившись и пожелав мистеру Салливану доброй ночи, погранцы покинули палубу. Минут десять спустя их примеру последовал и он сам. Но доброй ночи не получилось. Совсем наоборот.
3
Никто из четверых мужчин, находившихся на яхте "American Beauty", не услышал, как на причальную площадку кормы вскарабкались две мужские фигуры в гидрокостюмах, таких же черных и лоснящихся, как спины черноморских дельфинов. Ласты и использованные кислородные баллоны они сняли, чтобы не стеснять себе движений. Плот со снаряжением выволокли на палубу, освободили оружие от герметической упаковки, взяли в руки ножи и пистолеты, совершили обход наружных проходов и лестниц.
Изъясняясь жестами и редкими междометиями, произнесенными шепотом, эти двое первым делом вывели из строя все надувные плоты и жилеты, обнаруженные на нижней палубе. Затем спрятали спасательные круги. И только потом наведались во внутренние покои. Из одной каюты доносились похрапывания и сопение спящих мужчин, соседняя оказалась пуста, а одна дверь на второй палубе была заперта изнутри.
- Думаю, здесь почивает мистер Салливан, - прошептал один из незваных гостей. Это был Самсон, длинные пшеничные волосы которого потемнели от воды и были заброшены назад, чтобы не падали на глаза.
- Меня сейчас больше интересует тот лейтенант с автоматом, - пробормотал Руслан, когда они отошли подальше от двери.
Ночь была теплая и тихая. Когда побратимы переставали шушукаться, становилось слышно, как падают на пол капли с их мокрых гидрокостюмов.
- Будем надеяться, - решил Самсон, - что лейтенант спит в той каюте, где мы слышали храп.
Глаза Руслана сверкнули.
- Можно бросить туда гранату, - предложил он.
- Не спеши, брат, - попросил Самсон. - Сначала нужно фейерверк приготовить.
- Давай готовить, - согласился Руслан.
- Видал, сколько здесь пластика? Все стены им обшиты.
- Это хорошо. Лучше гореть будет.
Не сговариваясь, оба осторожно, почти ласково провели ладонями по пластиковой обшивке яхты. Затем вернулись вниз, бросили на плот ласты, взяли канистру и постепенно выплеснули ее содержимое на полы и палубу, особенно щедро разлив бензин возле входа в машинное отделение.
- Ну вот, - прошептал Руслан. - Теперь эти суки попадут прямиком по назначению. В самое пекло.
- Я бы даже сказал: в геенну огненную, - ввернул Самсон, никогда не упускавший случая похвастаться эрудицией.
- Пусть в геенну. Хрен кала не слаже.
Они тихонько и коротко засмеялись. Затем взяли по гранате, столкнули свой плотик на воду, подкрались к намеченной каюте. Она была приоткрыта для проветривания, так что дальнейшее заняло считанные секунды. Переглянувшись, Руслан и Самсон одновременно рванули кольца, забросили гранаты за дверь, ринулись прочь и, почти соприкасаясь плечами, прыгнули в воду.
Рвануло так, что чертям в оду жарко стало!
Побратимы успели ощутить затылками обжигающее дыхание огненного смерча, но тут же погрузились в воду, окрасившуюся в ярко-оранжевый цвет. Вся поверхность покрылась большими и маленькими кругами от обломков и осколков, падающих в море. Задержав дыхание, друзья оставались под водой, пока не закончился этот опасный град, а затем вынырнули и поразились тому, как светло стало вокруг.
Яхта полыхала снизу доверху, слышался треск пожираемого огнем дерева и звон лопающихся стекол. Из каюты, куда были брошены гранаты, не выскочил никто, а вот по второй палубе метался седовласый господин в легкомысленных красных плавках и кричал на разных языках:
- Хэлп! Допоможить! На помощь!
Надо полагать, это и был пресловутый мистер Тэд Салливан, по воле которого и заварилась вся эта кровавая каша. Решив завладеть общаком, он обрек на смерть множество людей, в том числе и хороших. И не было силы, способной вернуть из небытия Земфиру или хотя бы ее отца. Не существовало машины времени, чтобы перенестись в недавнее прошлое. Не бродил по земле сын божий, воскрешавший мертвых. Ему было нечего делать на земле. Все его проповеди и чудеса оказались бессильны перед человеческой натурой. Слишком много зверского в ней осталось. Жестокого и трусливого, в равных пропорциях.
- На помощь! - надрывался Салливан. - Хелп ми, хелп ми!
- Поможем? - ухмыльнулся Самсон, глядя из воды на мечущуюся по яхте фигуру.
- А может, просто пристрелим его? - предложил Руслан и, подавая пример, поплыл к плотику с вещами.
Идея была соблазнительная, но ошибочная.
- Нельзя. - Самсон пустил струйку воды изо рта.
- Почему? - недовольно осведомился Руслан.
- Потому что нужно заставить этого сивого мерина разговориться.
- Зачем?
- Чтобы все воры узнали правду о пропавшем общаке, - ответил Самсон. - Чтобы на тебя больше не падала тень подозрений. - Прежде, чем продолжить, он взялся одной рукой за плот. - Да и мне, знаешь ли, придется чем-то аргументировать свой уход в отказ. Короче, показания Салливана - наш козырь. Единственный, но очень важный.
Руслан, тоже схватившийся за плот, немного помолчал, наблюдая за вопящим американцем. Его глаза, отражающие пламя, казались налившимися кровью.
- Согласен, - обронил он наконец.
- Вот и отлично. - Приподнявшись над водой, Самсон призывно помахал рукой и закричал: - Сюда, сюда! Быстрей, пока бензобаки не взорвались!
Мистера Салливана долго уговаривать не пришлось. Заметив в воде плот и двух мужчин рядом, он не стал выяснять, кто они такие. Его волосы и плавки уже тлели, что не располагало к длительной беседе. Перебравшись через поручни, Салливан неуклюже свалился в воду и так же неуклюже поплыл прочь от пылающей яхты. Его руки работали по-собачьи, а голова часто уходила под воду, после чего он оглашал тишину надсадным кашлем.
- Быстрее, быстрее, - подгонял его Руслан. - Сейчас рванет. Вода закипит, и сваришься заживо, петушок.
Мрачное пророчество не сбылось. Взрыв действительно прозвучал - и прозвучал так громко, что едва барабанные перепонки не полопались, но этим дело и ограничилось. "Американская красавица" не раскололась на двое и не пошла ко дну. Правда, после того, как ее тряхнуло, пожар заметно усилился, превращая ночь в яркий и довольно жаркий день.
Притормозив в паре метров от плотика Салливан походил на утопленника. Рот перекошен, глаза выпучены, череп облеплен седыми космами.
- Who are you? - спросил он и поспешил продублировать вопрос по-русски: - Кто вы есть такие, джентльмены?
- Кончай придуриваться, - посоветовал ему Руслан. - Ты такой же иностранец, как я - балерина.
- А я - тот самый Самсон, что Голиафа уложил, - похвастался Самсон знанием библейских легенд. - Цепляйся за плот, ублюдок. Поплывем к нам в гости.
- Зачем? - насторожился Салливан, оставаясь на месте и работая ногами, как при езде на велосипеде.
- Расскажешь, почему люди должны умирать, пока ты, сучий потрох, жируешь, - пояснил Руслан. - Ты нас подставил, конкретно подставил.
- Пришло время ответ держать, - вставил Самсон, нехорошо улыбаясь. - Греби сюда, селезень лупоглазый! Живо!
Чтобы придать требованию убедительности, он показал американцу пистолет. Руслан проделал то же самое. Против этого двойного аргумента мистеру Салливану возразить было нечего.
Плавать он умел плохо, так что шансов добраться до берега у него не было никаких? Хлебнуть морской водицы и камнем пойти на дно? Показать противникам средний палец и схлопотать пулю в лоб? Нет, ни один из этих вариантов Салливана не устраивал. Зато у него имелся еще один. Запасной.
4
Сидя на палубе "Афалины", псевдоамериканец дрожал и обнимал себя за костистые плечи, хотя ночь по-прежнему была довольно теплая. Сказывались два часа проведенные в воде. Руслан и Самсон не замерзли в своих гидрокостюмах, но пальцы их совершенно раскисли и собрались в бледные сморщенные гармошки, а из носов текло, как при сильнейшей простуде.
В остальном путешествие к шхуне прошло без осложнений. Мистера Салливана на плот не пустили, чтобы он не попытался воспользоваться хранящимся там оружием. Пришлось ему плыть между Русланом и Самсоном, которые дружно работали ластами. Плот, толкаемый тремя парами рук, рассекал море резво, как маленькая моторная лодка. Правда, физические упражнения не спасли американца от переохлаждения.
Сходив в каюту, Руслан бросил ему полотенце.
- На, вытрись как следует.
- И сопли заодно подотри, - посоветовал Самсон. - Сейчас мы сделаем из тебя кинозвезду.
- Мы тебя снимать будем на видео, - пояснил Руслан, - так что прекращай трястись и сядь ровно.
- Я не понимай, - произнес Салливан с жалкой улыбкой. - Плохо говорить русский.
- Тебе же сказано, кончай прикидываться, дядя Сэм недоделанный, - прикрикнул на него Самсон, готовивший видеокамеру к съемке. - И по-русски ты шпрехаешь, и по-украински. Чтобы воду в ступе не толочь, предупреждаю сразу. - Выставив руку, он несильно ударил Салливана в лоб основанием раскрытой ладони. - Твой подельник нам все про тебя выложил.
- Ка… какой подельник? - проблеял лже-американец, и глаза его забегали по сторонам.
- Та-такой, - передразнил его Самсон. - Кончай шлангом прикидываться, ты, чмо! Будешь ваньку валять, мы тебе уши оторвем и сожрать заставим… без соли и перца, понял?
- Это для начала, - поддержал друга Руслан и скорчил самую кровожадную мину, на которую был способен. - Потом и до причиндалов твоих доберемся. Они у тебя, как я успел заметить, выдающиеся.
Салливан смущенно улыбнулся, прикрыв плавки коленом.
Надо отдать ему должное, он быстро сориентировался и так же быстро перестроился. Вместо того, чтобы продолжать косить под гражданина Соединенных Штатов, вытер волосы, отбросил полотенце и произнес деловитым тоном:
- Методы грубого физического воздействия не понадобятся.
- Молодец, - кивнул Самсон. - Чем еще порадуешь?
- Я целиком в вашей власти и признаю это, - бодро продолжил Салливан. - Предлагаю вам достойный денежный приз за ваши старания.
С этими словами он запустил руку в плавки и вытащил оттуда мокрый кожаный бумажник из тисненой крокодиловой кожи.
- Ну и сколько там? - поинтересовался Руслан, брезгливо наморщив нос.
- А вы посмотрите, - предложил лже-американец.
- Сам открывай. Я не стану руки марать.
- Пожалуйста.
Денег в бумажнике не оказалось. Совсем. Зато все кармашки были заполнены пластиковыми карточками всех цветов и оттенков.
- Здесь около ста миллионов долларов, - пояснил Салливан. - Вся та сумма, которая была похищена у уважаемых людей в Киеве. Не мной похищена, прошу обратить внимание.
- Ты не в суде, - напомнил Самсон. - Можешь не лепить горбатого.
- По делу говори, - прикрикнул Руслан.
- Договорились. По делу, так по делу. - Салливан кивнул. - Итак, уведенный общак был превращен в безналичную валюту и разбросан по разным банковским счетам. Деньги в полном распоряжении того, кто владеет этой коллекцией. - Он провел пальцем по разноцветным карточкам. - Теперь она в вашем распоряжении.
- И что с ней делать? - ворчливо спросил Самсон, разбиравшийся в банковском деле примерно так же, как в астрономии, а телескопа он в своей жизни не видел ни разу.
- В этом отделении, - Салливан раскрыл бумажник пошире, - хранится список кодов ко всем банковским картам. - Он доверительно понизил голос. - Парни, вам никому не придется объяснять, где вы их взяли. Достаточно обойти банкоматы, и вы обеспеченные, очень обеспеченные люди. - Салливан улыбнулся шире, чем это сумел бы сделать стопроцентный американец. - Сто миллионов баксов! По пятьдесят лимонов каждому! Зелени, парни, зелени! Разве не об этом вы мечтали всю свою сознательную жизнь?
- Нет, - отрезал Руслан.
Салливан посмотрел на него, как на безнадежно больного.
- А ты нам тут не втираешь? - угрожающе спросил у Салливана Самсон. - Не ездишь по ушам, а?
- Я говорю вам чистую правду.
- Ага! Чистую, как родниковая вода!
- Клянусь! - Салливан схватился рукой за левую половину обвислой, поросшей седыми волосами груди. - Здесь сто миллионов, плюс-минус десять тысяч, в зависимости от курса. Да еще и процентики капают.
- Процентики? - заинтересовался Самсон.
- Да, парни. Кап-кап!
Закипая, Руслан шагнул вперед.
- У тебя сейчас юшка из носу закапает, гнида!
Самсон остановил его одной рукой, а другой сделал приглашающий жест, обращаясь к пленнику:
- Бросай сюда свой лопатник, дядя Сэм. - Брезгливо вытащив карточки и закатанный в прозрачную пленку листок бумаги с цифрами, он спрятал добычу в нагрудный карман, застегнул его и пихнул бумажник обратно. - Забирай. Нам лишнего не нужно.
- Что будем с деньгами делать? - спросил у него Руслан.
- А ты как думаешь?
- Мы все должны вернуть владельцам. Все до копейки, то есть, до цента. Если они сочтут нужным, то отблагодарят нас сами. Нет - перебьемся.
Слушая друга, Самсон смотрел куда-то в сторону, после чего кивнул:
- Считай, наши мнения сходятся. - Больше не сказав на эту тему ни единого слова, он присел напротив Салливана и включил видеокамеру. - А теперь рассказывай, петух американский. Как моего кореша фаловали грабануть хату держателя общака, как его подставили, ну и про все остальное. От "А" до "Я".