Парень, прихватив кейс с "куклами", выпрыгнул из машины Максима еще на ходу, вскочил в "мерседес" на место водителя, и через пару секунд уже несся по шоссе. Хозяин угнанной машины, крепкий упитанный толстяк лет сорока, подбежал к машине Максима, попытался рывком открыть дверь, потом, матерясь, кулаком ударил по боковому стеклу. В это время рядом на обочине затормозил "форд", из него выскочили крепкие накачанные мужики и схватили за руки водителя угнанного "мерседеса". Они оттащили его от "бумера" и, похоже, разъяснили ситуацию, потому что толстяк безнадежно махнул рукой и уселся на корточки, обхватив голову руками.
Появились, наконец, и "Жигули", откуда вышел Макаров, что-то спокойно сказал своим подчиненным, те быстро сели в свой "форд", и через пару секунд уже ехали по шоссе в сторону Новгорода. Сам он сел рядом с Максимом и сказал:
- Вперед! Не отставай от "форда", но и не перегоняй. Это приказ, понял?
- Да, понял, - ответил Павлодаев, потирая висок, на котором краснел кружок от дула пистолета, - а может быть, вы уже и без меня тут разберетесь?
- Не дури, Максим. Смотри-ка, у тебя руки дрожат. Давай я за руль сяду?
Максим отрицательно покачал головой.
Когда они выехали на шоссе, Макаров похлопал по плечу Максима и сказал:
- Дело идет к развязке. Посты впереди задержат черный "мерседес", если он, конечно, не свернет. Впрочем, в операции принимает участие и авиация, так что…
И, словно подтверждая слова майора, в небе появился вертолет.
- Ну вот, теперь он точно никуда не денется.
Максим уже пришел в себя и уверенно гнал свой "бумер" следом за "фордом". Тем временем по специальной связи Макаров переговаривался с "небом", как он выражался, а также с теми ребятами на "форде", которые сообщили ему, что "мерс" свернул на шоссе, ведущее к Кировску. Что ж, заключил майор, это и к лучшему. Задержание пройдет без нарушения движения на главной автодороге страны. Да и работать проще. Можно будет, в случае чего, вертолет снизить до максимума, чтобы деморализовать преступника. Такое в его практике уже бывало.
Через пять минут по узкому, в две полосы, шоссе мчались друг за другом три автомобиля, но расстояние между "мерседесом" и преследовавшим его "фордом" не сокращалось. "Бумер" Максима мог бы потягаться с "мерсом", но Макаров на его предложение поменяться с "фордом" местами отрицательно покачал головой.
Но вот "мерс" свернул налево и помчался в сторону Колпина. Ситуация осложнялась. Если преступнику удастся достичь населенного пункта, у него появится возможность бросить машину и затаиться в любом многоэтажном доме или ускользнуть с помощью общественного транспорта. Поэтому Макаров приказал "небу" делать снижение. Через пять минут рев вертолета наполнил окрестности, а сам он летел прямо над дорогой на очень небольшой высоте. Однако на сидевшего за рулем Колобка это угрожающее снижение не произвело никакого впечатления. Он с бешеной скоростью мчался к Колпину. Вот уже приблизилась новостройка, и вертолет вынужден был подняться выше, а автомобили один за другим уже мчались по застроенной девятиэтажками улице городка. Мерседес вдруг резко свернул под арку. Когда следом за ним во двор въехали преследователи, там стоял угнанный автомобиль с распахнутой дверцей, а лопоухого парня уже нигде не было.
Да, подумал Макаров, действительно быстроногий. И в какую дверь шмыгнул? Теперь трудно будет его вычислить. Но все равно никуда не денется, если у него тут нет знакомых, кто бы спрятал в своей квартире. Майор приказал сотрудникам оставаться здесь, пообещав, что вскоре пришлет им смену.
Итак, погоня закончилась ничем. Преступник на свободе, а Юрий Павлодаев в смертельной опасности. Именно об этом и сказал Максим Макарову, на что тот ответил:
- Никуда этот лопоухий отсюда не денется. Разве что по воздуху. А теперь пора дергать за другую ниточку. Будем искать вашу секретаршу. Я уже послал в Любань сотрудников. Если ее там нет, задача усложняется. Вы каких-нибудь подруг ее знаете?
- Нет, никого. Хотя, постойте, одну знаю. Я как-то в выходной заезжал за ней на Казанскую улицу.
- Номер дома и квартиры помните?
- Нет, но я всегда все записываю. Сейчас, - Максим вытащил из внутреннего кармана пиджака записную книжку, - ага, вот я тут на пустых листочках такие вот временные адреса записываю. Ну вот: Казанская 14, домофон 17.
- Отлично. Сейчас же и наведаемся. Ну а с вами, Максим Рустамович, мы пока расстаемся.
- Игорь Андреевич, а что с Юрой? Если лопоухий сообщил сообщнику о сегодняшнем провале, то…
- Согласен. Но тут уж, сами понимаете, поделать ничего невозможно. Думаю, что вашему брату ничего не грозит, пока этот сидит здесь в осаде. Так что надейтесь.
Макаров вышел из машины Максима и направился к "форду".
16
После злополучной погони Игорь Андреевич направился в "контору", как все сотрудники называли место службы, известное всем как отделение милиции. По дороге из Колпина попали в пробку на Московском шоссе. Пробка на шоссе - совсем другое дело, нежели в городе, где можно, зная проходные дворы и маленькие переулки, как-то добраться до места. Здесь дорога одна и стоит в обоих направлениях, так что ничего другого не остается, как глазеть на огромные колеса фур, возвышающихся над легковыми машинами высокими стенами. Так всегда кажется сидящему практически на земле седоку легковухи. И к тому же возникает и чувство безысходности, какое человек испытывает в неволе.
Итак, размышлял он, теперь главное - не упустить почтальона. Если он опять ускользнет, дело можно считать гиблым. Он не пойдет еще раз на контакт с Максимом Павлодаевым. Пожалуй, даже, если у него есть мозги, отпустит его брата. И постарается уехать в другой город. Поэтому надо незамедлительно во все аэропорты и вокзалы разослать ориентировки с фото. И тут же позвонил и об этом распорядился. Связался также с Надеждой Ивановной и сказал ей, чтобы она сейчас же наведалась на Казанскую улицу к предположительно подруге секретарши Павлодаева.
- Павлодаева? - Переспросила Надежда Ивановна. - Так это по делу быстроногого почтальона?
- Да. Он сейчас находится в осаде в одном из микрорайонов Колпина. Выясните у подруги, или кто она там такая, все возможные адреса, где мы сможем найти сообщницу. А в том, что она сообщница, у меня сомнений нет. Действуйте аккуратно, с подходом. Все.
После звонка шефа Надежду Ивановну стали обуревать противоречивые чувства. С одной стороны она была рада, что вновь занимается интересным делом, главным персонажем которого был лопоухий, и, тем не менее, очень симпатичный почтальон. А с другой стороны ей было неприятно услышать, что он оказался в засаде. Его было безумно жалко. Стрела Амура бередила ее сердце.
Когда она подъехала на Казанскую улицу и набрала номер квартиры на домофоне, никто ей не ответил. Надежда Ивановна позвонила в служебную справочную службу и выяснила номер телефона в квартире 17. Набрала его, но опять же никто не ответил. "Что-то я совсем рассеянная стала, - подумала она, надо было сперва звонить, а потом ехать". И вдруг решила наведаться в Колпино, на место осады симпатичного почтальона.
А там тем временем ничего не происходило. Оставленные Макаровым сотрудники по очереди обошли все парадные, преступника не обнаружили, а в какой из квартир он мог бы находиться, догадок у них не было. Когда подъехала Надежда Ивановна, они оба сидели на скамейке в дворовом скверике, откуда прекрасно просматривались все парадные. Обоих она хорошо знала, и один из них, широкоплечий Саша, не раз предлагал ей встретиться на нейтральной территории, но она всякий раз такие его поползновения пресекала, и он на нее теперь дулся. И когда она подошла к скамейке, неприветливо процедил:
- А тебя зачем сюда занесло?
- Не твое дело, - отрезала она.
Села рядом с ними, закурила и сказала:
- Значит, так. Вы можете пойти прогуляться, пивка попить. Если он в доме, и окна выходят сюда, то он прекрасно нас наблюдает. Так что валите, а я буду следить с другой точки.
Когда они ушли, Надежда Ивановна встала за дерево и внимательно, один за другим, осмотрела все окна. На одном из них занавеска была плотно задернута, но иной раз пошевеливалась. Еще одно окно также показалось подозрительным: оно было распахнуто, и его зияющую темноту, как казалось с улицы, несколько раз разрежали вспышки, как будто там кто-то фотографировал. Оба окна находились на седьмом этаже, рядом друг с другом, так что, скорее всего, находились в одной и той же квартире.
Через пять минут шевеление занавески прекратилось, и Надежда Ивановна напряглась и поняла, что быстроногий, не увидев никого на скамейке, решил скрыться. Следователь вдруг вспомнила, что пистолет остался в машине. Она, как и всякая женщина, любила в теплую погоду одеть на себя что-нибудь легкое, и уж, конечно, кобура с пистолетом была совершенно неуместна на тоненьком пояске короткой юбки. Ах, какая оплошность! И она просто опешила, когда из парадной выскочил высокий парень в вязаной шапке на голове и с невероятной быстротой побежал к арке. Господи, опять удирает! Она ринулась за ним, выскочила на улицу и увидела, как он понесся к автобусной остановке. Надежда Ивановна впрыгнула в машину, и через минуту мчалась за беглецом, который успел вскочить в уходящий автобус. На следующей остановке он выскочил и скрылся в дверях торгового центра.
Что делать? Она позвонила Саше и рассказала ему о побеге. Тот обложил ее многоэтажным матом и сказал, чтобы стерегла выход. Но она поняла, что это уже бесполезно, потому что сбежавший преступник наверняка вышел в дверь с другой стороны здания и скрылся. Удивительно, но это ее не огорчило, а скорее обрадовало, что он и на этот раз ускользнул. Через пять минут запыхавшиеся сотрудники появились рядом с ней и выразили в крепких выражениях все, что они думали об ее предложении пойти попить пивка и вытекающих последствиях. Она, впрочем, не осталась в долгу, и тут же позвонила Макарову, который также выразил ей, и в тех же выражениях, свою "благодарность" за проявленную инициативу. И вообще, зачем она поехала в Колпино, если ей было поручено навестить подругу секретарши?
Саша тем временем полетел к другому выходу, но вскоре вернулся и сказал, что высокий парень в шапке, как ему сообщили продавщицы, действительно вышел в другую дверь две минуты назад. Ищи его теперь свищи.
Надежда Ивановна вернулась к машине и поехала в сторону Московского шоссе. На Фонтанке она остановилась во дворе одного из домов, поставила там автомобиль и пошла в приглянувшееся кафе с открытой верандой. Она уже допивала кофе, как раздалась из мобильного мелодия Леграна. Звонил Макаров и спрашивал, где она и почему не выполнила задания. Она ответила, что как раз туда и едет. Он приказал ей также явиться сразу же после визита на Казанскую.
Еще будет ли эта встреча, подумала Надежда Ивановна и набрала номер полученного по справке телефона в 17 квартире. Ей ответил светлый и жизнерадостный детский голосок. Девочка на вопрос, есть ли дома взрослые, ответила, что мама придет после семи. Поинтересовалась, кто звонит. Надежда Ивановна ответила, что подруга и прервала разговор.
На часах было еще половина четвертого, и она решила поехать в "контору", чтобы убить время и получить нагоняй от начальника. Макаров действительно был вне себя от этого "прокола", произошедшего по вине старшего лейтенанта Гуляевой. И еще раз настойчиво ее спросил, зачем она поехала в Колпино? Надежда Ивановна сказала, что хотела помочь, ведь как-никак это дело было поручено ей, так что вот поэтому. Отослала она сотрудников с пункта наблюдения затем, чтобы выманить преступника.
- Ну и что получилось? - Опять вскипел Макаров. - Вся операция насмарку. Мне ведь тоже теперь "на ковре" в Большом доме стоять придется. Ладно, продолжайте заниматься этим делом, но только под моим руководством. Никакой отсебятины. Ясно?
- Так точно.
- Нам сейчас надо найти второго преступника, точнее, преступницу. Тогда уж мы выйдем, надеюсь, и на лопоухого скорохода. К матери секретарши уже выехали. А вы, Надежда Ивановна, сегодня же, подчеркиваю, попытайтесь встретиться с подругой Светланы. Все.
В восьмом часу вечера старлей Гуляева попала, наконец, в квартиру на Казанской. Высокая полногрудая брюнетка тридцати пяти примерно лет пригласила ее в большую комнату, обставленную современной, но под "ретро", мебелью, предложила присесть у большого круглого стола и спросила, не хочет ли гостья кофе. Надежда Ивановна кивнула, и когда хозяйка вышла на кухню, осмотрелась. Дорогая мебель, картины на стенах, в основном, пейзажи, изысканные высокие напольные вазы в углах, дорогой белый пушистый ковер на полу, - все это говорило о достатке. Надежда Ивановна родилась она после перестройки, но ее пролетарская кровь всякий раз вскипала при виде буржуазного благополучия. Такие чувства ей прививались с детства родителями, простыми тружениками, которые с гневным негодованием восприняли чудесное в девяностые годы превращение социалистической собственности в частную. Так что ее классовый инстинкт, если можно так сказать, всегда был начеку.
Когда чашка с ароматным дымящимся напитком была поставлена на кругленькую кружевную салфеточку, и хозяйка села перед ней на стул с немым вопросом на лице (зачем пожаловали?), Надежда Ивановна строго спросила:
- Фамилия, имя, отчество, род занятий, возраст.
- Чей?
- Ну не мой же. Я свой возраст хорошо знаю.
- Вы мне объясните, - уже раздраженно сказала брюнетка, - по какому вопросу вы сюда пришли, а потом уж спрашивайте, кто я и откуда.
Надежда Ивановна уже была в кипении, когда ехала сюда из Колпина после злосчастного прокола, и теперь оно усилилось от вида буржуазной обстановки и независимого поведения хозяйки. Но в данной ситуации необходимо было сдерживаться, потому что, как ни крути, брюнетка была права, да и сведения от нее надо было получать. Поэтому, потупив глаза, сказала:
- Извините, привычка. Но, все-же, как мне к вам обращаться?
- Павлова Елена Викторовна.
- Ну, так вот, Елена Викторовна, вы знакомы вот с этой женщиной?
И Надежда Ивановна показала фото секретарши Светланы.
- Да, конечно, это моя давняя клиентка.
- Клиентка? А чем вы, собственно, занимаетесь?
- Я портниха, точнее, дизайнер женской одежды.
- Ага, понятно. И когда вы в последний раз с ней встречались?
- Не помню точно. Думаю, недели уже как три. А что с ней не так?
- Да пропала ваша клиентка. Ищем. У вас нет на это счет соображений?
- Какие еще соображения? Я людей не похищаю.
- Конечно, но, может быть, у нее есть подруги среди ваших клиентов?
- Может, и есть. Во всяком случае, я знаю, по чьей рекомендации она ко мне попала. Могу дать номер телефона. Пишите: Маргарита Михайловна Бристоль, - и, взяв в руки элегантную, с тиснеными на коже розами, записную книгу, назвала цифры. - Больше, к сожалению, ничем не могу помочь.
- Спасибо.
Надежда Ивановна поднялась с удобного стула и направилась к выходу.
17
На другой день поутру Игорь Андреевич Макаров пил чай с ватрушкой у себя в кабинете и размышлял о своей жизни. Ведь отчего, думал он, меня угораздило выбрать эту профессию? В детстве любил рисовать, хотел стать художником, но отец не позволил. Сказал, что это все глупости, не мужское, дескать, занятие. Сам он был офицером, служил в артиллерии, и очень гордился своим высоким званием полковника. Так что направил сына по своим стопам. Но в армии Игорь Андреевич не остался. Решил было после срочной службы выбрать гражданскую профессию, но приятель сманил его романтикой сыска. Поначалу интересно было, увлекательно. Но теперь майор с горечью осознавал, что роется в отбросах общества, месит гниль и плесень, пытаясь там найти зерна истины. Что есть истина? Вечный вопрос! Для Макарова в его профессии было много, как говорится, моментов истины. Найти и доказать, что тот или иной убил, ограбил, смошенничал и так далее… И что же? Находил и доказывал, но разве общество от этого хоть чуточку менялось? Отнюдь! Хоть в тюрьмах нынче и яблоку негде упасть. Ладно, прочь досужие мысли.
Итак, в деле Павлодаева пока все в потемках. Хоть и ясно, кто преступник. Секретаршу в Любани не нашли, портниха ничего не знает, а без этой ниточки дальше не продвинуться. И главное - не известна судьба Юры. Теперь он вроде бы преступникам не нужен - до павлодаевских денег лопоухий не добрался. Им теперь остается или его физически устранить или, запугав, отпустить. Посмотрим. Времени прошло еще очень мало.
Он открыл папку с этим делом и стал читать протокол беседы Гуляевой с Маргаритой Михайловной Бристоль, которая начисто отрицала свое знакомство с секретаршей Светланой. Но эта самая Бристоль проходила по делу того самого бегуна Древяскина, как потерпевшая. На суде, впрочем, она преступника не признала. Спрашивается: почему? Вряд ли тут мог быть подкуп. Она женщина весьма состоятельная. Точнее, ее муж. Стало быть, не признать преступника ее побудили иные причины. Вот именно - иные. Тут майора как бы осенило. Ведь что получается: Древяскин насиловал и грабил женщин, но они не очень-то на это жалуются. Взять хотя бы Наталью Сергеевну. Или секретаршу, которая отказалась даже написать заявление. Ну, с ней-то более или менее ясно. Похоже, она сообщница.
Он стал просматривать дело дальше, и, читая протокол беседы в Любани, был очень удивлен тем, что мать секретарши, экстрасенс, или кто она там на самом деле, утверждала, что жена Павлодаева была у нее с целью приворожить мужа, отлепить от любовницы-секретарши. Но тут загвоздка была в том, что любовницей-то была ее дочка. Мать теперь в нервном расстройстве. Убеждена, что сама навела порчу на родную дочь, и ее исчезновение связывает со своей ворожбой. Очень все это любопытно. Сейчас необходимо найти секретаршу. Только она, как был убежден майор, сможет вывести на след преступника. И в то же время он понимал, что ее так же сложно теперь отыскать, как и ловкого скорохода.
Такого же мнения придерживалась и Ирина Романовна, которую дело соседки интриговало чрезвычайно. Тут, если иметь в виду сердечную рану, интерес был мстительный. Ох, как хотелось теперь, чтобы красивая и лакомая соседка вляпалась и не отмылась. Конечно, догадывалась, что Наташа якшается с почтальоном не только из чувственных, но и корыстных интересов, но найти ниточку долго не могла. И в какой-то момент ее осенило: так ведь у соседки был прямой интерес убрать с дороги своего жизненного успеха притершуюся к мужу секретаршу. Так что визит почтальона в офис мужа вполне объясним. Месть совершается. Соперница обесчещена, бумаги похищены, подозрение направлено на нее. И та исчезает. Наверняка эту операцию быстроногий провернул ради красивой Наташи. Смущает, правда, в этой версии то обстоятельство, что почтальон делился красотой Наташи с неизвестным молодым человеком. Фу! Конечно, если он и помог соседке, то наверняка не за красивые глаза, а за деньги.