– Это электронная база данных.
– И?..
– Этим занимается новая лаборатория – та, что на Тулейн-авеню. Она собирает данные по всем стволам, проходящим по делам об убийстве. То есть не только об убийствах речь – вообще о всех случаях, где было задействовано огнестрельное оружие. Так вот, лаборатория собирает пули и стреляные гильзы и вводит все в машину.
Рэй мгновенно представил себе лаборанта в белом халате, который вываливает ведро гильз в странного вида машину.
Лагранж будто прочитал его мысли.
– Я имею в виду, не сами пули и гильзы, конечно. В лаборатории их фотографируют и переводят фотографии в какой-то цифровой код, который может считать компьютер.
Рэй нетерпеливо вздохнул:
– Ну и как это может помочь мне?
Лагранж невозмутимо продолжил:
– Я как раз к этому и веду. Компьютер делает анализ, сравнивает пули и гильзы. И таким образом можно узнать, по какому делу проходил ствол ранее. – Он хлопнул ладонью по столу. – А самая хорошая новость – из всего конфискованного оружия проводится тестовая стрельба, и результаты тоже заносятся в базу. Компьютер проводит анализ автоматически, так что, когда нам поступает ствол, мы знаем, использовался он раньше или нет.
Рэй был впечатлен. Он подумал про обрез, который разнес лицо Питера Мессины.
– Как насчет обрезов?
Лагранж покачал головой:
– Говорят, новое поколение АБИС сможет справиться и с обрезами, но пока нет. Система содержит лишь данные по пистолетам, револьверам и винтовкам.
– Тогда зачем ты рассказываешь мне про этот АБИС? В "Доме" использовали обрез.
Джимми снова покачал головой:
– Не только.
– Я там был, я знаю.
Лагранж нырнул под стол и вытащил черный кожаный портфель. Порывшись в нем немного, он вынул стопку бумаг, скрепленных вместе, – листов двадцать или тридцать, не меньше.
– Что это? – спросил Рэй.
Лагранж шлепнул бумаги на стол и принялся их листать.
– Это протокол первичного осмотра места преступления и несколько последующих отчетов. – Он остановился и ткнул пальцем в середину страницы. – А вот и то, где тебе повезло.
– Ты уже второй раз это говоришь. Я как-то не чувствую, что мне особо повезло. Почему бы тебе просто не сказать, что ты там нашел.
Джимми постучал по странице.
– На месте преступления была обнаружена пуля сорокового калибра.
Рэй помотал головой.
– Никто не стрелял из револьвера. – И тут он вспомнил.
Танцовщица на сцене, рана на ноге, из раны хлещет кровь. Это после первого выстрела. Затем, через пару секунд, еще выстрел. Потом снова… не выстрел, что-то еще… хлопок. Звук еле слышен после громового залпа из обреза… Волна жара, вдруг окатившая затылок.
Рэй посмотрел на Лагранжа и потер шею.
– Где они ее нашли?
Бывший сотрудник отдела нравов пролистал еще пару страниц, потом пододвинул бумаги Рэю. Рэй увидел аккуратно начерченную схему, в которой он узнал план первого этажа "Дома восходящего солнца".
Лагранж указал на маленькую цифру 15, написанную от руки. Она располагалась между лестницей и входной дверью.
– Вот, номер пятнадцать. Застряла в деревянном полу в двадцати пяти футах от входной двери.
По спине Рэя пробежали мурашки.
– Этот сукин сын стрелял мне в голову!
– Я же тебе сказал – тебе повезло, как ирландцу.
Перед глазами Рэя возникла маска-череп, злые глаза в прорезях, плохие зубы. Но ярче всего он видел татуировку на руке. Паутину, покрывавшую все запястье вплоть до основания большого пальца. Где-то он уже встречал эту татуировку. Не мог вспомнить где, но точно встречал.
– Какая мне польза с того, что они нашли пулю, если неизвестно, из какого именно ствола она была выпущена, – сказал Рэй.
Лагранж вытащил из портфеля еще одну стопку бумаг.
– Твой приятель Лэндри уже пробил эту пулю по АБИС и получил положительный ответ.
– Положительный в каком смысле?
Лагранж взвесил бумаги на руке.
– Похоже, эту же пушку использовали в перестрелке шесть месяцев назад. Пулю вынули из тела, найденного на Френчмэн-стрит.
– Арестовали кого-нибудь?
– Две недели спустя отдел по расследованию убийств взял парня по имени Клео Харрис, – подтвердил Джимми. – По прозвищу Винки.
– Ствол конечно же не нашли. Ну естественно, если говнюк в маске черепа пытался меня пристрелить из него.
Лагранж кивнул:
– Да. Стрелка нашли, оружие нет.
– Даже если бы я сумел пробраться в тюрьму и поговорить с этим парнем… как его… Харрисом, вряд ли он сказал бы мне, куда дел пушку.
– Он не в тюрьме.
– Он вышел сухим с обвинением в убийстве?
– Дело было приостановлено, – сказал Лагранж.
– По причине?
– У единственного свидетеля случилась амнезия.
– Нет свидетеля – нет дела, – сказал Рэй.
– Именно, – подтвердил Лагранж.
– Этот Харрис белый или черный? – спросил Рэй.
Лагранж скользнул пальцем по странице.
– Клео Харрис. Пол мужской, черный, двадцать три года. Рост пять футов восемь дюймов, вес сто шестьдесят фунтов.
– Все четверо парней в "Доме" были белыми.
– Может, он ее продал. – Лагранж прочитал еще пару строк. – Это был "смит-вессон" сорокового калибра, кстати.
– Откуда ты знаешь?
Джимми вернулся на пару страниц назад, быстро проглядел их и сообщил:
– Тут всякая научная ботва про вращения, нарезы и расстояния. Ну короче, в лаборатории определили, что это "смит-вессон". Они даже перечисляют возможные модели – все стальные, кстати.
Рэй протянул руку:
– Мне нужны эти бумаги.
Лагранж быстро отодвинул стопку:
– Ни за что.
– Почему?
Джимми постучал пальцем по краю листа:
– Я вынул их из дела. Мое имя напечатано на каждой странице.
– Отрежь поля, и дело с концом.
Лагранж отрицательно покачал головой:
– Я не могу этого сделать.
– Мне нужна эта информация, Джимми.
– Я дал тебе информацию, – категорическим тоном заявил Лагранж. – Бумаги отдать не могу.
Рэй почувствовал, что здесь он упирается в стену. Джимми Лагранж был и остается копом, а он, Рэй Шейн, был и остается бывшим заключенным, которого недавно выпустили на свободу.
– Я в самой настоящей заднице, Джимми. Это единственное, что может помочь мне выбраться.
– Почему ты помогаешь этим уродам?
Рэй затянулся в последний раз и сунул окурок в чашку с остатками кофе. Официантка, должно быть, решила не жаловаться менеджеру. А может быть, пожаловалась, и он вызвал полицию. Он посмотрел на своего бывшего напарника.
– Мне не оставили выбора.
– Что ты имеешь в виду?
– Хотя бы запиши мне сведения о Харрисе, чтобы я смог его найти.
Джимми Лагранж помедлил несколько секунд и вынул из кармана рубашки ручку.
Глава 8
– Притормози здесь и дай мне выйти, – приказал Тони Рокко. Рокко остановил "линкольн-таункар" у кромки тротуара на Норт-Рэмпарт-стрит, напротив здания Торговой компании Мессина. Дождь лил как из ведра.
Здание располагалось в восточной части Французского квартала. Это был деловой район, но не богатый, а средней руки, даже бедноватый. Здесь находились офисы фирм, едва сводивших концы с концами. По обеим сторонам четырехполосной Норт-Рэмпарт-стрит стояли обветшавшие дома под жестяными крышами. Краска почти на всех уже порядком облупилась, вывески выцвели. На тротуарах было полно мусора, прибитого ливнем к асфальту.
Под козырьками и навесами прятались от дождя наркоманы, пушеры и проститутки, ожидая, когда прояснится и они смогут вернуться к своим делам. Тут кончался девятый район. Тони был хорошо знаком с местностью. Он здесь вырос.
Торговая компания Мессина, как и ее соседи, занимала такое же крытое жестью кирпичное здание с неприглядной вывеской. Когда-то оно было темно-синим, но краска с годами полиняла и стала практически бледно-голубой. От проезжей части его отделял лишь узкий тротуар. Передняя часть здания, примерно треть, была отдана под двухэтажный офис. Дальше были складские помещения. В огромном холодильном отсеке с высокими потолками – компания Мессина торговала морепродуктами – хранились свежие устрицы, креветки и рыба, каждый день доставляемые из Мексиканского залива.
– Хотите, чтобы я пошел с вами? – спросил Рокко.
Тони уже открыл дверь машины, и теперь до него долетали капли дождя. На Рокко он даже не посмотрел.
– Нет, не надо со мной ходить. Следи за входом. Когда я выйду, сразу подгони машину, чтобы я не мок под этим сраным дождем.
Он направился к входу. Здесь, под козырьком, он на секунду остановился и полюбовался своим отражением в двойной стеклянной двери. Потом достал из нагрудного кармана вышитый шелковый носовой платок и смахнул капли дождя с костюма. Поправил безупречный узел галстука. Потом провел гребешком по волосам, удостоверился, что они лежат как надо. Гель надежно сохранял прическу.
На него смотрел успешный, привлекательный мужчина. Мужчина, который уверенно идет по пути к вершине. И которого не остановят глупые незначительные препятствия. Тони толкнул дверь и вошел в холл.
Хорошенькая темноволосая секретарша с силиконовой грудью помахала ему рукой. Тони в который раз уже подумал, как было бы славно с ней переспать. Как ее звали, он не помнил. Конни, Карен… что-то в этом роде. Останавливало Тони только то, как она разговаривала – в ее речи явно слышался чалметтский акцент. Точно такой, как у его жены.
Если ему когда-нибудь вздумается трахнуть Конни, или Карен, или как ее там, нужно будет заставить ее молчать. Пусть ее рот будет занят чем-нибудь другим. Хотя, может быть, до этого и не дойдет: у босса строгое правило – не трахаться с девчонками из его офиса. Самого Старика это правило, разумеется, не касалось. Поговаривали, что с кем-то у него интрижка, и, вероятнее всего, именно с этой Конни-Карен, хрен ее знает как.
Если бы Тони не торопился так сильно, он бы непременно остановился рядом с ее стойкой и перекинулся парой слов. Так, на всякий случай – вдруг босс не все ее нужды удовлетворяет. Вряд ли Старик может справиться с такой женщиной – несмотря на все его голубые пилюли. Такой нужен настоящий мужчина. Мужчина в расцвете лет, а не это ископаемое.
Карлос Мессина сидел за своим столом, откинувшись на спинку кресла и глядя в потолок. К уху он прижимал телефонную трубку. Карлос махнул в сторону стула, стоящего напротив. Тони сел и уставился на Старика. Все время, пока Карлос говорил по телефону, он не сводил с него глаз. Как боксер, внимательно изучающий записи матчей своего будущего противника, Тони наблюдал и готовился.
Все звали Карлоса Стариком – естественно, за глаза. Хотя в данном случае дело было не в преклонных годах, а скорее в уважении к этому человеку. Но Тони испытывал уважение исключительно к положению Старика, а не к его личным качествам. По его мнению, Карлос Мессина ослабел. Годы власти подточили его. Он был похож на старого беззубого льва, который еще грозно рычит, но уже не может укусить. В то время как молодые львы кружат рядом, наблюдая за ним и выжидая удобного случая.
Карлосу было без малого семьдесят. Он был толстый, с копной седых волос и огромным двойным подбородком старик. Нос у него тоже был огромный, как дверная ручка, и мясистый, с отметинами от юношеских угрей. В его рыхлом, обвисшем лице еще сохранилось нечто такое, что иногда заставляло Тони чувствовать себя неуютно. Возможно, что-то в глазах Карлоса, очень темных, почти черных. Но это случалось нечасто. В общем-то Тони считал, что Карлос уже отыграл свое. Его время прошло. Новое поколение наступает на пятки.
Как бы там ни было, но одного у Карлоса было не отнять – его стиля. Может быть, снаружи Торговая компания Мессина и выглядела как полное дерьмо, кабинет Карлоса на втором этаже был очень даже неплох. В нем было два огромных окна – одно в дальней стене, выходившее на открытый склад, другое в боковой – из него была видна объездная дорожка вокруг здания. Сам кабинет тоже был внушительный – открытое пространство, письменный стол с мраморной доской, встроенные книжные шкафы, плазма с диагональю шестьдесят дюймов, мягкие диваны и кресла и все такое.
Такой кабинет будет когда-нибудь и у него, решил Тони.
Карлос повесил трубку и взглянул на Тони.
– Чего тебе? – буркнул он.
Его тон ясно давал понять: не трать мое время. Огрызается Старик, подумал Тони. Пытается изобразить грозный рык, чтобы никто не догадался, что у него больше нет зубов. Тем не менее нужно вести себя по-умному. Карлос все еще босс, и положение его по-прежнему сильное – пусть даже лично он слабак. Следует быть осторожнее.
Чисто формально Тони Зелло являлся рядовым солдатом, человеком, исполняющим чужие приказания. Caporegime – капитан – имел право разговаривать с боссом каждый день, а Тони общался с Карлосом напрямую всего несколько раз. Не больше дюжины за все пять лет, с тех пор как его посвятили. Тони работал непосредственно на брата Карлоса, и поэтому у него даже не было собственных людей. Ну то есть настоящей команды – пара стероидных ковбоев не в счет. Это не команда, это скорее лакеи – реальных денег они не приносят.
Проблема – по крайней мере на сегодняшний день – заключалась в Винни. Винни не просто был важным членом семьи. Он был братом Карлоса, и поэтому Карлос поставил его управлять "Домом". Больше Винни ни в какие дела не вмешивался и был счастлив этим. Он прекрасно осознавал свои способности и имел достаточно мозгов, чтобы не лезть не в свое дело. Лучше оставаться в тени – это Винни отлично понимал.
Тони закинул ногу на ногу, стараясь, чтобы его поза выглядела непринужденной.
– Я пришел рассказать о том, как обстоят дела в "Доме". Что у нас нового.
– Тебя прислал мой брат?
Тони покачал головой.
Этот ответ удивил Карлоса.
– Он знает, что ты здесь?
У Тони слегка засосало под ложечкой.
– Я пришел по собственной инициативе.
Карлос подался вперед и впился в него взглядом. Казалось, он видит Тони насквозь.
– У тебя хватило наглости прийти сюда лично?
Тони ничего не ответил. Как завороженный, он смотрел в холодные страшные глаза Карлоса Мессины и чувствовал, как тает его уверенность в себе. Возможно, у старого льва все-таки осталась пара клыков. Возможно, он способен не только рычать. Он почувствовал холодок в ногах, как в детстве. Так бывало перед дракой – обычно с черными ребятами, которые посягали на его квартал. Его собственный маленький кусочек девятого района.
– Говори, если тебе есть что сказать, – приказал Карлос.
Пошел ты к черту, старый хрен. Ты просто динозавр, не более того. Призрак прошлого. Сидишь тут, изображаешь всякое сицилийское дерьмо. Но ничего этого Тони, разумеется, не сказал.
– Думаю, что Винни не… – начал он.
Старик Мессина ткнул в него пальцем.
– Это твоя первая ошибка. – Он постучал по своей груди. – Думаю здесь я.
Тони показалось, что он вышел на открытое поле во время грозы. Спрятаться некуда, надо идти вперед.
– Этот парень, Шейн. Он просто охранник. Но ваш брат заставил его искать этих чертовых ублюдков.
Карлос Мессина облокотился о стол.
– Он бывший коп. Детектив. Я решил, что это хорошая идея.
– Но это ведь он облажался! Из-за него грабители сумели пройти на второй этаж!
Старик внимательно посмотрел на него:
– Что ты имеешь против этого Шейна?
Оказывается, вести двойную игру не так уж и легко.
Сложнее, чем казалось Тони.
– Я ничего против него не имею. Я просто ему не доверяю. И не верю в то, что он нас не предаст.
– Мой брат ему доверяет.
– Шейн сам говорил, что не может этого сделать. Сказал, что эти ублюдки давным-давно убрались подальше.
– Мне наплевать, куда они убрались – в Канаду, в Россию или на какую-нибудь сраную луну. Мы должны найти их и позаботиться о том, чтобы все было как надо.
– Я просто знаю Шейна. – Тони попытался вернуть разговор к Рэю. – Я его знал еще раньше, когда он был копом. Он и тогда был придурком, а тюрьма, похоже, вообще лишила его мозгов. Единственное, что в нем есть хорошего, – он честно признает, что не в состоянии справиться с этим делом.
Старик покачал головой:
– Ему пришлось пережить нелегкие времена из-за нас. И он ни разу не открыл рот. Немногие люди способны на такое сейчас.
Тони разозлился. Ему до смерти надоело слушать всю эту фигню насчет крутизны Шейна. Если хоть еще раз кто-нибудь скажет, что Рэй Шейн сидел в тюрьме и поэтому он такой классный, то его просто стошнит.
– Если парень попался и отсидел срок, это еще не значит, что он верный и преданный.
Взгляд Карлоса был по-прежнему жестким.
– У тебя была хоть одна отсидка?
– Этим налетчикам кто-то помог. Кто-то из наших.
Карлос фыркнул:
– Ты полагаешь, без твоей помощи я бы не догадался?
– Я просто хочу сказать.
– И ты считаешь, что это Шейн?
Тони пожал плечами:
– Я не уверен. Но они направились прямо в офис, они использовали Шейна, чтобы пройти внутрь, и они пришли в ночь Хеллоуина, когда у нас скопилось больше налички, чем обычно.
– И чья же это идея? Кто у нас такой умный?
Осторожно, в который раз напомнил себе Тони. Не напирай.
– Винни подумал.
Карлос с грохотом обрушил кулак на стол.
– Думаю я! Ты меня понял?
Тони вздрогнул и проглотил ком в горле.
– Да, сэр.
– Теперь подробней, – спокойно сказал Старик. – Что ты там бормочешь? Хочешь сказать, что из-за моего недоумка брата мы потеряли триста кусков?
Тони молчал, не зная, что сказать, боясь сболтнуть лишнее. Он уже не был так уверен в успехе разговора.
Карлос откинулся на спинку кресла.
– То, что ты говорил. Насчет того, что они прошли прямо в офис и использовали Шейна. Каждый, кто хоть раз был в "Доме", знает, где находится этот гребаный офис. Мы не делаем из этого тайны.
– Да, но сколько людей в курсе, что мы обычно не запираем дверь между офисом и кассой? Или что по ту сторону двери нет вооруженной охраны?
– А почему она не запирается? – вкрадчиво спросил Карлос. – И почему по ту сторону двери нет вооруженной охраны? У нас на руках триста тысяч наличными. Ты должен их как-то обезопасить, разве нет?
Разговор явно принимал не тот оборот.
– Я поставил на кассу человека. Реально хорошего человека. Но они пришли в масках, в ночь Хеллоуина, и Шейн провел их.
– Я знаю, как они попали внутрь, – прервал его Карлос Мессина. – И знаю, чем занимался этот твой человек, Бобби, когда на нас напали грабители. За бабой ухлестывал.
Надо спасать положение. Сделать так, чтобы беседа свернула в нужное русло, так, как я отрепетировал в машине.
– Обычно Шейн не работает на входе, – сказал Тони. – Предполагается, что он сидит внутри, у лестницы. Но как раз перед тем, как случилась вся эта бодяга, он встал у дверей. Шейн говорит, что якобы парню-охраннику понадобилось отлить. Вот только никто не может найти этого парня-охранника, чтобы он мог подтвердить эти слова.
– Что значит – никто не может его найти? Кто он?