– Один парень-испанец. Зовут Гектор. Его подружка говорит, что он не появлялся дома со дня ограбления.
– Кто занимается его поисками? – спросил Карлос.
Тони улыбнулся:
– Шейн.
– Ты считаешь, этот парень все спланировал?
– Не сам, – сказал Тони. – У Гектора бы на это ума не хватило.
Карлос вместе с креслом отодвинулся от стола и уставился в потолок. Прошло не меньше минуты, прежде чем он заговорил снова.
– Знаешь, что значит для меня больше всего? – тихо произнес он. – Я имею в виду, что для меня самое важное?
Тони было совершенно на это наплевать – если только Карлос не имел в виду дом для престарелых во Флориде. Но он попытался сделать заинтересованное лицо.
– Нет, сэр.
– Преданность, – сказал Карлос Мессина. – Потому что без нее у нас ничего нет. Иначе мы не лучше этих животных с улицы – все равно что кучка ниггеров с пушками. Только преданность, только верность отличает нас от них.
– Шейн никому не предан, кроме самого себя.
Карлос посмотрел на него:
– К чему ты клонишь?
Все, что Тони знал о гангстерах старой закалки и о мафии, он почерпнул из фильма "Крестный отец". Он понятия не имел, что такое Сицилия. Он ни разу там не был и вообще не представлял себе, откуда родом его семья. Вполне возможно, что вовсе не с Сицилии, а из Италии. Но благодаря Марлону Брандо он четко усвоил: все эти старые мафиози очень пекутся о своем наследии. Что ж, значит, пустим в дело этот козырь. Семья.
– Шейн не один из нас, – серьезно сказал Тони. – Не думаю, что мы должны доверять наше дело какому-то тупому ирландцу. Мы сами должны позаботиться о себе.
Карлос посмотрел куда-то вдаль. Возможно, он видел себя среди живописных холмов Сицилии – на сорок лет моложе и на сотню фунтов легче, в матерчатой кепке с твердым козырьком и с одноствольной лупарой через плечо.
– Может быть, ты и прав, – наконец сказал он. – Что-то в этом есть. С этим обязаны разобраться члены семьи. – Он бросил взгляд на телефон. – Скажу Винни, чтобы он поднял свою задницу и.
Тони поднял руку, как ученик в школе. Настало время выпустить еще одну каплю яда. Только осторожно.
– Мистер Мессина, на вашего брата сейчас так много свалилось. Даже до того, как все это случилось. Он так беспокоился о Пите. – Для большего эффекта Тони перекрестился. – Пусть Господь упокоит его душу. И все эти денежные проблемы тоже.
Карлос дернул головой:
– Какие еще денежные проблемы?
Тони пожал плечами:
– Ну… школа Пита и еще пара вещей. Я и Винни проводим в "Доме" целые дни, всегда вместе и… ну, знаете, иногда человеку надо с кем-то поделиться. Винни как-то упоминал, что в школе Пита повысили плату за обучение. А она и без того была сорок тысяч в год.
Карлос продолжал сверлить его глазами.
– Что еще?
– Прошу прощения, сэр?
– Ты сказал, школа Пита и еще пара вещей.
Тони снова пожал плечами:
– Ну всякие личные проблемы. Как у любого человека.
– Жена?
– Ну, он говорил что-то такое. Она, кажется, истратила много денег, меняя обстановку в их квартире. Машину новую купила.
Карлос Мессина опять уставился в потолок. Однако теперь выражение его лица уже не было отстраненно-ностальгическим. Он так сильно стиснул зубы, что под челюстью у него вздулись желваки. Он посмотрел на Тони:
– Ты свой человек в "Доме". Будешь моими глазами и ушами. Я хочу знать, что происходит в этом гребаном деле.
Тони кивнул. Все шло как надо.
Карлос положил обе ладони на мраморную поверхность стола.
– Итак. Если не считать того испанца, эти уроды, по-твоему, имели уговор с кем-то из наших?
– Не иначе.
– С кем?
– Не знаю, – промямлил Тони. Он хотел, чтобы Карлос вытянул из него ответ.
– Давай высказывайся, – приказал Карлос.
– Ну… с кем-то, кто знал немного больше о том, что происходит внутри. Больше, чем парень на входе.
– Назови имя.
– Если нужно высказать свое мнение. Самый явный кандидат – это Шейн.
– А не самый явный?
Тони сглотнул, нарочно дернув при этом кадыком.
– Я лучше промолчу, сэр.
Карлос угрожающе навис над столом.
– Говори, – потребовал он. В голосе его звучала сталь.
Тони помедлил… как раз столько, сколько нужно. Ни долей секунды больше.
– Полагаю, ваш брат мог.
Карлос Мессина глубоко вздохнул:
– С "Домом" связаны большие деньги. Я не хочу, чтобы кто-то портил нам игру. В том числе и мой придурочный брат. – Старик снял трубку телефона и посмотрел на Тони. – Ты меня понял?
Аудиенция явно закончилась. Тони встал и протянул руку.
– Да, сэр. Я все понял.
Карлос, не глядя на него, уже набирал телефонный номер. Постояв несколько секунд с вытянутой рукой – Старик так и не соизволил пожать ее, – Тони вышел из кабинета. Рубашка у него на спине взмокла от пота.
Глава 9
Рэй завернул за угол и поехал вниз по Мэндевилл-стрит. Это была тихая улочка, застроенная скромными домиками на одну семью. Газонов перед домами не было – только тротуар, – и парковаться нужно было тоже на тротуаре, потому что иного места не предусмотрели.
Дом номер 1224 располагался в середине квартала. Обычный одноэтажный дом, белый, обшитый брусом, с небольшим крытым крыльцом. Вечернее солнце светило прямо в окна, и Рэй не мог разглядеть, есть ли внутри свет.
Нужно будет проследить за этим домом.
Рэй миновал дом, проехал до конца квартала, развернулся и припарковал машину на противоположной стороне улицы. Зацепка, конечно, слабая, но другой у него не было.
Этот дом по Мэндевилл-стрит был последним известным адресом, по которому проживал Клео Харрис, он же Винки. Если копы ничего не напутали насчет Харриса и он действительно грохнул кого-то из того самого "смит-вессона", при помощи которого говнюк в маске черепа пытался продырявить Рэю затылок, то Рэй должен узнать, куда Харрис дел свою пушку.
Через три часа и девять сигарет Рэй почувствовал, что его мочевой пузырь сейчас лопнет. Он завел мотор и доехал до заправки "Шелл" на авеню Елисейские Поля. Вернувшись, Рэй увидел, что напротив дома номер 1224 припаркован черный четырехдверный "додж". Несколько минут назад его еще не было.
Часы показывали начало восьмого. На улице совсем стемнело. В доме горел свет, но Рэй не мог сказать, включили ли его только что, или он горел еще раньше, до того, как он отъезжал. Если это действительно дом Харриса, то он вряд ли работает с девяти до шести и ведет правильный образ жизни. Но если нет – то владелец дома, возможно, только что вернулся с работы.
Сидеть в засаде Рэю никогда не нравилось. Теперь же необходимость наблюдать за домом его просто бесила. Подслушивать, подглядывать. Он предпочел бы действовать напрямую. Проблема заключалась в том, что он больше не был копом. И у него не было пушки. Если этот Винки сейчас там и если он тот самый стрелок, которого задерживали копы, то у него-то пушка наверняка будет.
Рэй проехал чуть вперед и остановился за два дома от номера 1224. Он неслышно выбрался из машины и пошел по тротуару, стараясь держаться в тени. Возле нужного дома он оглянулся, проверил, не наблюдает ли кто за ним, и взошел на крыльцо.
Рэй прижал ухо к двери. Из дома доносился звук работающего телевизора и – из дальней комнаты, видимо, – детский плач. И что мне теперь делать, черт его побери? Рэй немного подумал. Ничего особенно умного в голову не приходило, и он просто постучал в дверь.
Послышались шаги. Потом шепот. Потом женский голос спросил:
– Кто там?
Рэй ничего не ответил. Может быть, любопытство заставит ее открыть дверь.
– Я спрашиваю, кто там? – повторила женщина громче и требовательнее.
Рэй опять постучал. За дверью еще немного пошептались. Шаги приблизились. Дверная ручка повернулась. Рэй сделал глубокий вдох, чтобы успокоить нервы. Наконец дверь открыли. На пороге стояла молодая женщина, лет примерно двадцати, черная, ростом где-то пять футов пять дюймов, мгновенно прикинул Рэй. Довольно симпатичная, только немного расплывшаяся, как если бы она недавно родила. Она неприветливо посмотрела на Рэя:
– Что вы хотите?
Рэй заглянул через ее плечо в дом, но никого не увидел. Тот, с кем она шепталась, куда-то подевался.
– А Клео… – начал он, но тут же прервался. Он едва не забыл главное правило – никогда не задавай вопросов, на которые можно ответить просто "да" или "нет". Пусть люди сами все тебе объясняют. Нельзя давать им возможность сказать "нет" и закрыть дверь. – Я хочу поговорить с Клео Харрисом, – поправился Рэй.
Она покачала головой:
– Он здесь не живет.
Значит, она знает его. Иначе ответила бы по-другому.
За ее спиной Рэй разглядел маленькую комнату, ветхий диван, пару потертых стульев и телевизор на старой тумбочке.
– С кем вы разговаривали? – спросил он.
Она оглянулась.
– Я ни с кем не разговаривала.
– Я слышал – вы с кем-то говорили.
Она немного подвигала челюстями и выдула пузырь из жвачки.
– Это вы, наверное, телик слышали. В доме нет никого – только я и мой ребенок.
– Мне нужно с вами кое о чем поговорить. Можно я войду?
Она выставила вперед ладонь.
– Я вас не знаю, мистер, и вы не войдете в мой дом, ясно?
Рэй поставил ногу на порог.
– Это займет одну минуту.
Женщина попыталась захлопнуть дверь, но Рэй придержал ее рукой. Она сделала шаг вперед и загородила проем своим пухлым телом.
– Чтобы войти в дом, вы должны показать ордер на обыск.
– Мне не нужен ордер на обыск, – сказал Рэй, стараясь протиснуться мимо нее.
Она уперлась в дверной проем обеими руками.
– Мой адвокат сказал мне, что полиция должна предъявить ордер на обыск, чтобы войти в чей-нибудь дом.
– Ваш адвокат все правильно говорит, только я не коп, – сказал Рэй и все же пропихнул ее внутрь.
– На помощь! – завизжала она. – Он вошел в дом!
Вряд ли она зовет на помощь ребенка, мелькнуло в голове у Рэя. Кто-то в доме есть.
Из коридора слева выскочил мужчина – тоже черный, лет двадцати пяти – и двинулся к Рэю. Рэй быстро взглянул на руки – оружия нет. Толстушка повисла на левой руке Рэя, в то время как ее дружок схватил его за ворот и принялся толкать к выходу. При этом оба орали как резаные, чтобы Рэй убирался.
Так. Надо срочно закрыть дверь. Не хватало еще, чтобы любопытные соседи вызвали полицию. Рэй нанес удар правой и попал парню в челюсть.
Тот рухнул на пол.
Рэй стряхнул с себя женщину. Она по инерции сделала несколько шагов, задела кофейный столик, споткнулась и упала на диван.
– Сядь и закрой рот! – прикрикнул на нее Рэй.
Парень сделал попытку подняться, но Рэй наступил ему на шею коленом и пригвоздил к полу. Этому он научился, когда был копом: если ты держишь под контролем голову, ты держишь под контролем все тело.
Женщина встала с дивана и потянулась к телефону:
– Я звоню в полицию.
Рэй нажал посильнее. Парень дернулся. Рэй ткнул в женщину пальцем.
– Если ты не сядешь и не заткнешься, я сломаю ему шею к чертовой матери.
– Делай, что он говорит! – просипел парень.
Она опустилась на диван. Где-то в глубине дома заплакал ребенок.
Рэй посмотрел на чернокожего парня, которого он прижимал к тощему ковру.
– Как тебя зовут?
– Какого хрена тебе надо? – выдавил тот сквозь стиснутые зубы.
Рэй опять нажал посильнее.
– Ответ неправильный.
– Ладно, ладно!
Рэй чуть отпустил его.
– Как тебя зовут?
– Тайрон.
– Тайрон. Как фамилия?
– Вашингтон. Тайрон Вашингтон. Если ты охотник за головами, то тебя неправильно навели.
Рэй нажал изо всех сил. Парень захрипел и задергал ногами.
– Прекрати! – завизжала женщина. – Ты убьешь его!
Рэй ослабил нажим и наклонился к самому уху парня.
– Давай. Еще одна попытка.
– Меня зовут Клео Харрис. – Он произнес эти слова так быстро, что Рэй едва успел расслышать.
– Тебя еще называют Винки?
– Иногда. Но я не в розыске. То обвинение снято, правда.
– Я здесь не из-за этого, – сказал Рэй. – Мне нужно узнать про револьвер.
– Про револьвер? – повторила женщина.
Винки попытался повернуть голову.
– Про какой револьвер ты говоришь?
– "Смит" сорокового калибра, из которого ты застрелил парня на Фрэнчмен-стрит.
Винки задергал головой. Видимо, это означало отрицание.
– Не было у меня никакого револьвера, и ни в кого я не стрелял.
Рэй несильно ударил его.
– Мне все равно, кого ты грохнул и зачем. Все, что я хочу знать, – это куда ты дел ствол.
Женщина заплакала.
– Вы делаете ему больно, мистер!
– Все зависит только от вас, – сказал Рэй, посмотрев на нее. – Как только я узнаю, что мне надо, я тут же уйду.
Она вытерла слезы.
– Кто вы?
Рэй немного ослабил хватку, давая Винки вздохнуть.
– Люди, на которых я работаю, держат одно место в квартале. "Дом восходящего солнца". Знаешь, о ком я говорю?
Она покачала головой.
– Я знаю, о ком ты, – невнятно произнес Винки.
– И кто это? – спросила женщина.
– Ну эти. Итальянцы.
– О боже мой, – простонала она.
Рэй еще немного отпустил его.
– Я знаю, что там случилось, – проговорил Винки. – Но богом клянусь, я тут ни при чем. Никакого отношения не имею, клянусь своим ребенком и.
– Кому ты слил ствол?
– Я говорю – не было у меня ствола.
Рэй врезал ему еще раз. Женщина вскочила на ноги.
– Перестаньте его бить!
– Усади свою толстую задницу на место или я его убью! – приказал Рэй.
Она села.
– Кого-то пристрелили из этой пушки? – спросил Винки.
– А почему я здесь, по-твоему? – спросил в ответ Рэй. – Ты скажешь мне, что с ней сделал, или нет?
– Я скажу, – просипел Винки.
Рэй молчал, ожидая продолжения.
– Они меня зря тогда взяли, – сказал Винки. – Я к тому чуваку даже не.
– Где револьвер? – перебил его Рэй.
– Я его продал. Одному белому парню. Ну, типа белому. Его зовут Скуби.
Рэй нажал сильнее.
– Ага, Скуби. И у него, наверное, есть приятель Шэгги.
– Богом клянусь, это правда! Я не вру! Он у меня наркоту берет.
– Героин?
Винки изобразил кивок – Рэй почувствовал, как дергается его шея.
– У тебя есть его телефон?
– У него нет телефона.
– Тогда как вы держите связь?
– Обычно он сам приходит.
– Я спрашиваю, как мне с ним связаться? – Рэй нажал так сильно, что был почти уверен – сейчас у парня действительно отвалится башка.
– Пусти, пусти!!!
– Где он?
– Я был у него один раз.
Рэй отпустил. Мертвецы не могут говорить.
Имя показалось ему знакомым. Однажды он вроде бы сталкивался с парнем по кличке Скуби, но лицо вспомнить никак не мог.
– Какой он из себя? – спросил Рэй.
Винки немного пошевелился, пытаясь улучшить свое положение.
– Он кубинец.
– Настоящий кубинец или просто выглядит как кубинец?
Винки кивнул:
– Он темнокожий, но не черный.
Рэй секунду подумал. Было что-то… арест, парень из Французского квартала, обвинение в торговле наркотиками.
– Какие у него волосы?
– Шар такой на башке. – Винки попытался показать руками, но не дотянулся. – Ну, типа много волос, кудрявые такие.
– Цвет какой?
– Рыжие.
Точно. Теперь Рэй вспомнил. Настоящее имя все-таки не всплыло у него в голове, но это должен быть тот самый парень. И никакой он не кубинец. Он пуэрториканец, да и то наполовину. Или откуда-то из Южной Америки. Но в любом случае наполовину белый.
– Я просто подобрал пушку после той перестрелки. Ну, нашел типа, – сказал Винки. – Подумал, что она наверняка была в деле и продал ее Скуби. Он сказал, ему нужно оружие – защититься в случае чего.
– Помнишь, как добраться до его квартиры?
– Да.
– Пойдешь со мной, – распорядился Рэй.
– Зачем? Я сказал, я никаким боком не участвовал в том дерьме в квартале.
– Ты пойдешь, чтобы показать мне, где живет Скуби.
Винки покачал головой:
– Я там только раз был. Я, может быть, даже не смогу.
Рэй надавил ему на шею. Достаточно сильно для того, чтобы парень заткнулся.
– Покажешь мне, где он живет. После этого свободен. Все ясно?
Винки задергал головой.
– Мне надо только показать, где его квартира?
– Да. Больше ничего не надо.
Рэй запихнул Винки на пассажирское сиденье своего "мустанга". Пушер пообещал вести себя хорошо и не делать глупостей. То же самое пришлось пообещать и его подружке, которая заверила Рэя, что будет сидеть дома с ребенком и никуда не сунется, пока Винки не вернется. Рэй, со своей стороны, пообещал, что отпустит Винки, как только тот покажет ему квартиру Скуби. После этого они мирно разойдутся и никогда больше не увидятся. В качестве гарантии Рэй забрал с собой мобильный толстушки – в маленьком домике не было стационарного телефона.
Рэй проехал по авеню Елисейские Поля, двигаясь на юг, к реке. Потом, по указанию Винки, свернул налево, на Сент-Клод-авеню. Потом еще раз налево, на Поланд-авеню. Тремя кварталами ниже, возле старого двухэтажного здания, Винки сделал ему знак остановиться. В доме было восемь квартир – по четыре на каждом этаже. Все восемь дверей выходили на улицу.
Винки показал пальцем на одну из дверей:
– Вон там его квартира.
Рэй завернул на стоянку напротив.
– Какая именно?
– На втором этаже, – сказал Винки. – Вон, вторая дверь справа.
На дверях квартир были номера, но отсюда их было не разглядеть.
– Второй этаж, вторая дверь справа, – повторил Рэй. – Ты уверен?
– Абсолютно. – Винки потянулся к дверной ручке.
Рэй придержал его за плечо.
– Не спеши.
– Я показал тебе квартиру, – заныл Винки. – Ты сказал, больше ничего не нужно.
– Какая у него машина?
На маленькой стоянке напротив дома было три машины.
– Я не знаю. Никогда не видел его за рулем. Когда он ко мне приезжал, то или на автобусе, или его подвозил кто-нибудь.
– Когда ты здесь был?
– Месяц назад где-то. Может, недель шесть.
– Он был один?
– Один, – подтвердил Винки.
Рэй внимательно посмотрел ему в глаза, пытаясь понять, не соврал ли Винки в чем-нибудь. Вроде ничего такого не заметно, но все же.
– Если ты мне соврал, я приду и убью тебя. И твою бабу тоже, и твоего щенка. – Чистой воды блеф, конечно, но Рэй старался говорить как можно убедительнее в надежде окончательно запугать Винки.
Тот испуганно покачал головой:
– Я не стал бы врать. Я знаю ваших ребят. – Он потянул на себя дверную ручку. – Я в этом деле ни при чем. Если этот урод Скуби где-то обделался, я за него не отвечаю.
– Ты продал ему ствол.
– И все! Больше ничего! А он пошел и пристрелил из него кого-то. Это он виноват!