Что связывает Татьяну Зотову и крутого бизнесмена Костю Баргузова? Ведь она - кандидат наук, любящая мать и жена, а он - бандит, один из совладельцев полукриминального центра "Три толстяка". Тем не менее пути их сходятся: преступник становится жертвой, а его жертва - преступницей.
Содержание:
-
Глава 1 1
-
Глава 2 2
-
Глава 3 4
-
Глава 4 5
-
Глава 5 5
-
Глава 6 6
-
Глава 7 8
-
Глава 8 9
-
Глава 9 10
-
Глава 10 11
-
Глава 11 12
-
Глава 12 13
-
Глава 13 14
-
Глава 14 14
-
Глава 15 15
-
Глава 16 16
-
Глава 17 17
-
Глава 18 18
-
Глава 19 19
-
Эпилог 20
Андрей Стрельников
Я - убийца
Глава 1
Ключ, грубо и топорно сработанный в соседнем "Металлоремонте", решительно отказывался входить в сухое лоно замка, словно боялся раскрыть какую-то только ему известную тайну английской замочной скважины. Поартачившись для приличия еще минуту-полторы, замок все-таки сдался, полностью вверив себя заботам хозяйки ключа.
Занося в коридор тяжеленную сумку, Татьяна подивилась неожиданной игривости своего воображения. Хотя, при нынешней-то жизни, образное мышление - одна из немногих радостей, которую можно себе позволить. И чем гуще туман впереди, тем ярче и откровеннее становятся образы.
Хлопнув сумкой об стол, Татьяна в раздражении подошла к окну. Опять забыла купить соль. Покупка соли, спичек и другой подобной мелочи давно превратилась в процесс, попахивающий мистицизмом.
О них помнишь весь день. Идешь в магазин специально за ними. Вернувшись домой с полными сумками, понимаешь - забыла купить соль. И топаешь за ней к тете Даше в соседнюю квартиру.
"Надо бы с зарплаты купить мешок. Или два. Хотя… - Татьяна с сомнением оглядела пятиметровую кухню. - Мешка, пожалуй, многовато будет".
- Мамуль, привет, - в унисон пропели два голоса, и в коридоре послышалась возня.
- Димка говорит, что в китайских только ноги ломать, они все одноразовые. - Илюшка с детской непосредственностью проталкивал давнюю свою мечту о роликовых коньках. - И вообще, он говорит, что все китайское - дерьмо.
- Послушай, сынок… - Сергей тщился попедагогичнее извлечь из цепкой детской памяти неизбежные следы дворового влияния. - Во-первых, слово "дерьмо" интеллигентные люди не употребляют. Во-вторых, не все китайское так плохо. Только дешевое. - Он с сомнением оглядел свои кроссовки и задвинул их под тумбочку.
- Так ведь на дорогие коньки у нас все равно нет денег, - резонно заметил Илья.
- У нас пока и на дешевые нет, - вмешалась Татьяна. - Вот получит папа гранд - тогда посмотрим.
Гранд виделся Илюшке высоким иностранцем в малиновом пиджаке и с сигарой. В багажнике "грандовского" лимузина были и роликовые коньки, и игровая приставка, и еще множество полезных и необходимых вещей.
- А как можно получить этого Гранда?
- Трудно, сынок, - с грустью ответил Сергей скорее себе, чем сыну. - Очень трудно.
Тема, над которой Сергей работал уже добрый десяток лет, заинтересовала, кажется, кого-то на Западе. Эта заинтересованность вполне могла пролиться золотым дождем на иссушенное экономическими реформами конструкторское бюро Сергея.
Семья Зотовых относилась к тем реликтам, которые вроде бы и не замечали, что в ажурной модели новой России для науки нет места. Ну, не вписывается… Придавленный к своему рабочему столу тяжестью знания законов диалектического и исторического материализма, Сергей свято верил, что все сегодняшние трудности носят сугубо временный характер. На уходящих в коммерческие джунгли коллег он смотрел как на ренегатов и переставал с ними здороваться. С фанатичной верой в необходимость своих исследований он несколько лет бомбардировал письмами все ведущие институты мира. И, дождавшись заинтересованного выражения, появившегося на сытом, лоснящемся лице, одушевился: я же говорил! Теперь Сергей жил ожиданием действий, логически, как ему казалось, вытекающих из этой заинтересованности.
Татьяна, человек более рациональный и не столь одержимый, не видела себе применения в этой новой жизни. С грустью наблюдала она, как пустеют коридоры института, который уже год существовавшего за счет. сдачи в аренду первого этажа, где пышным цветом расцветали коммерческие структуры самых разных направлений деятельности. Обмен валюты, плавно перетекая в шиномонтажную мастерскую, другой своей стеной упирался в магазин китайской одежды, функционирующий под вывеской "Автосалон Маранелло".
Татьяна понимала, конечно, что строгим соблюдением режима работы (да и не строгим тоже) она лишь оттягивает неизбежный конец своей научной деятельности. После нескольких неудачных попыток заняться репетиторством она, отчаявшись, решила затаиться и ждать. Волна вынесет..
Бездействие, разумеется, влекло за собой денежные затруднения. При распределении их скудного бюджета Татьяна, проявляла чудеса изобретательности, а периодические ночные звонки из страны сказочных грандов вселяли надежду и помогали выживать.
Была, правда, еще дачка, подаренная родителями Сергея. Небольшая, но в дорогом и, как любят говорить риэлтеры, "престижном уголке ближнего Подмосковья". Суммы, которые предлагались за нее, вызывали у Татьяны легкое головокружение. Но - рос Илюшка. Ему, как любому городскому ребенку, требовались ягоды и свежий воздух, а этого на участке было в избытке. Поэтому вопрос о продаже по обоюдному молчаливому согласию был отложен на неопределенный срок.
"Отправлю-ка я их туда на выходные, - решила Татьяна, накрывая на стол. - Прямо сейчас соберу - несколько банок тушенки, макароны., пакет молока… - Она досадливо поморщилась, вспомнив про соль. - С утра пошлю Сергея в магазин".
В соседней комнате Сергей пытался объяснить сыну, кто такие олигархи, стараясь держаться при этом в рамках приличия. Непростая задача - доступно раскрыть тему, скрывая при этом свое истинное отношение к ней.
- Именно их, сынок, и называют - олигархи, Узок круг этих людей. Страшно далеки они от народа.
- А у них есть ролики? Настоящие, не китайские?
- Думаю, что нет. Оки пользуются другим транспортом.
Телефонный звонок застал Татьяну в немом оцепенении, вызванном новым вопросом сына:
- Пап, а кто хуже - Потанин или Чубайс?
Сергей схватил трубку, пользуясь возможностью не отвечать, и после коротких приветствий позвал:
- Мамуль, тебя!
Звонила Кира, старая подруга по университету, оставившая педагогическую стезю еще несколько лет назад. То, чем она занималась сейчас, называлось непонятным, но модным словом - "визажист" и, судя по всему, приносило неплохие деньги.
- Танюшка, ты мне жаловалась, что начинаешь потихоньку расползаться. Мне сегодня привезли коробку новой формулы для похудения. Гербалайф рядом с ним - как каменный топор рядом с атомной бомбой. И абсолютно безвредно! Желающих - море. Если хочешь, могу оставить одну до понедельника.
- А-а-а… сколько?
- Цена? Да гроши! Двести баксов!
- Ну, Кирюша, не знаю… Это же два месяца моей работы.
- А милый твой что, все толкает кругом свои идеи? Я еще три года назад говорила: окорочками торговать надо, а не идеями. Идеи - слишком скоропортящийся товар.
- Ладно, Кирюш, успокойся. Не вздумай при нем это сказать. И извини, спасибо тебе, конечно, но такое похудение мне не по карману.
- Погоди, Танюша, погоди. Не кипятись. Долго ты еще намерена протирать задарма стулья в своем институте?
- А что, есть что-то дельное?
- Дельное не дельное, но вполне реальное. И достаточно материальное.
- Ну-ка, ну-ка…
- У нас тут в центре один Буратинка богатенький есть. Просил найти даму, серьезную, не вертихвостку, которой мог бы доверить квартиру. Ну, там уборка, стирка-глажка, обеды-ужины.
- Домработницей, что ли?
- Называй, как хочешь. А пятьсот баксов - как с куста. Тут тебе и похудение, и Илюшкины коньки.
- Ясно, ясно. - Татьяна в растерянности морщила лоб, не зная, как реагировать на столь курьезное предложение. - Ну, не знаю, Кирюша, не знаю. Нет. Думаю, пока я к таким подвигам не готова.
- Смотри, тебе виднее. Такими деньгами не разбрасываются. Да и дел-то - на несколько часов в день.
- Спасибо, Кирюша, за заботу. Извини, мне моих мужиков кормить пора, стонут уже. Созвонимся. Пока.
- Ну, пока.
Не успела Татьяна положить трубку, как любознательный сын вновь озадачил ее:
- Мам, а мы какие окорочка едим - американские или голландские?
- Не знаю, Илюша, Какие были, те и купила, А что, есть какая-то разница?
- Димка говорит, что все американские на гармониях.
Татьяна вопросительно посмотрела на мужа. Тот, сообразив о чем речь, пришел на помощь:
- Не на гармониях, а на гормонах.
- А чем они отличаются?
- А чем твой Димка отличается от моего письменного стола? - в свою очередь озадачил сына Сергей.
Илюшка засопел и ушел в другую комнату. Татьяна укоризненно посмотрела на мужа и собралась дать профессиональный анализ его педагогической деятельности, но не успела. Из комнаты появился Илюшка и вполне серьезно объявил:
- Димка выше. И худее. Не намного, правда.
Татьяна поняла, что из этого тупика мужу уже не выбраться, и взяла инициативу в свои руки.
- Все. Поговорили - и будет. Живо в ванную. Мыть руки - и за стол. Ужин остывает.
Илюшка пожал плечами и направился в манную, бормоча себе под нос что-то о гормонах и письменном столе.
Сергей проводил его внимательным взглядом и спросил:
- Танюш, а кто такой этот Димка?
- Кажется, олигарх в масштабе их класса. Папа - владелец какой-то живодерни рядом с метро, то ли чебуречная, то ли пельменная. На родительские собрания присылает официантку.
- А как этот Димка учится?
- Редко.
- Действительно, олигарх.
- Мамуля! Чур мне самый маленький окорочок, а макаронов совсем не надо!
- Окорочок я тебе дам самый средний, а макарошек - чуть-чуть. Совсем без гарнира нельзя, ты же не троглодит.
- Если троглодитов не кормят макаронами, хочу быть троглодитом.
- Не спеши, сынок. - Сергей смачно хрустнул маринованным огурцом. - Если так дальше пойдет, скоро все станем троглодитами.
- А я, между прочим, буду из вас самой толстой троглодиткой, - заявила Татьяна, с задумчивым видом обсасывая косточку.
- Не понял. - Сергей долго наматывал на вилку длинную макаронину. - Это ты к чему?
- Кирюша звонила. - Татьяна тяжело вздохнула. - Предложила какую-то новую формулу для похудения. Двести долларов.
Сергей усмехнулся, наливая Илюшке сок.
- Лучше бы она подсказала, где эти деньги заработать.
- Подсказала. - Татьяна вытерла руки салфеткой и, брезгливо поморщившись, бросила ее в пустую уже тарелку.
- Что, колготки продавать? - Сергей внутренне напрягся, понимая, что не в состоянии ничего противопоставить даже торговле колготками.
- Да нет. Еще почище. Домработницей к "новому русскому". Пятьсот в месяц. Я так понимаю, за честность.
- Пятьсот - чего? - спросил Сергей, внимательно глядя на жену.
Татьяна, старательно отводя глаза, пожала плечами.
- Долларов, конечно.
- Домработница? Пятьсот долларов?! - Сергей вскочил из-за стола и убежал в ванную. Долго, тщательно мыл руки. Вернувшись, сел и уставился куда-то в пространство.
- Начальник моего отдела получает триста долларов - в рублях, конечно. Я, ведущий инженер проекта, - двести. Ты, кандидат наук, - меньше ста. А домработница - пятьсот! Положительно, мир сошел с ума.
- Пойми, Сережа, - осторожно начала Татьяна. - Платит-то не какой-то обобществленный мир и не безличное государство, а предельно конкретный человек, которому нет никакого дела ни до твоего проекта, ни до моих научных заслуг. А вот домработница ему нужна, и за свой жизненный комфорт он готов платить столько, сколько считает необходимым.
- Откуда они взялись, Тань? Откуда у них такие деньги? - в задумчивости пробормотал Сергей.
- Не знаю, Сереженька. Не исключено, что он сумел продать свой проект раньше и удачнее, чем ты - свой.
- Не верю! - В глазах мужа зажегся знакомый фанатичный огонек. - Не верю!
И ты не веришь! Человек, работающий столько, сколько работаю я, никогда не швырнет пятьсот долларов на домработницу! Никогда! Ему деньги нужны! Бумага - раз! Оборудование - два! Компьютеры - три! Есть еще четыре, пять, шесть - и так далее! Бред какой-то… - Он немного успокоился. - Домработница - кандидат наук. Надеюсь, я слышу это в последний раз.
- А с Димкой английским языком занимается тетя - тоже кандидат наук, - решил поучаствовать в разговоре Илюшка. - Его папа говорит, что английский сейчас важнее, чем русский и математика.
- Может быть, может быть, - кивнул отец. - Хотя глупость все это. Если учить один английский, на нем не о чем будет говорить. - И вдруг, словно прозрев, внимательно уставился на сына. - Послушай-ка, друг мой. Что это ты нам здесь зубы заговариваешь, а? Ну-ка, марш спать!
- А почитать… - заныл Илюшка, скорчив кислую мину. - Мне Майн Рида на три дня дали…
- Хорошо. Полчаса, не больше. Завтра вставать рано.
Глава 2
Термометр на стене показывал +130. Максим массировал жуткий шрам на правой ноге и жмурился от удовольствия. Боль, давно ставшая привычной, боль, с которой он жил последние три года, - уходила. Он знал, что это не навсегда, что через несколько часов боль вернется, но эти два часа были для него и орденом, и премией, и всеми существующими наградами. Все, в чем отказало ему благодарное правительство - из двенадцати лет службы два года пришлись на Афганистан, еще полтора - на Чечню, - он получал здесь, в сауне фитнесс-центра. А всего-то и делов - ежедневная горячая сауна. Из-за нее он и устроился сюда, когда после полуторагодичного скитания по госпиталям и больницам вынужден был уволиться из МВД с пенсией, которой хватало аккурат на два посещения сауны. А куда, собственно, еще податься бывшему офицеру УЭПа, заслужившему несколько медалек и нищенское пособие в обмен на изуродованную миной ногу?
Поежившись несколько минут под ласковыми струями душа Шарко, Максим натер шрам бальзамом и оделся. До начала рабочего дня оставалось немногим менее часа, и он отправился осматривать вверенный его заботам объект.
Тренажерный зал, как обычно, сверкал идеальной чистотой, а сами тренажеры попахивали еще магазинной смазкой. Не потому, что были новыми, - просто мало кто ими пользовался. В массажных кабинетах, естественно, царил полный бардак. Но Максима это не касалось. Через полчаса приедет массажист и отвезет груду грязных простыней в прачечную. Потом, к восьми вечера, одна из "ночных массажисток" привезет чистое и выглаженное белье обратно. Обычная, давно налаженная процедура.
Дальше - кабинет косметолога. Ключ - только у Киры, даже хозяева не заходили сюда без ее ведома. Превращения здесь происходили поистине голливудские. Максим часто видел, как заходили сюда посиневшие от буженины жены новой номенклатуры, а выходили через часок-полтора здоровые, розовощекие деревенские девки. Хоть сейчас на сеновал. Мужья их забегали к Кире перед важными встречами - убрать с носов фиолетовые прожилки. Неизвестно, надолго ли их физиономии оставались плакатно-здоровыми, но шли они сюда косяками. Иногда, в отсутствие хозяев, Кира с очаровательной улыбкой просила Максима помыть сауну. Это означало: "Пускаю клиента в обход кассы. Ты ничего не видел". В конце удачного дня такая слепота материализовывалась в сорок-пятьдесят лишних долларов, а совесть мучила его значительно меньше, чем боль в ноге. В российском малом бизнесе закон сообщающихся сосудов работает, как ни в одном учебнике. Если хозяин отлучается с рабочего места ради побочного заработка, доходы его предприятия почему-то резко уменьшаются. "Три толстяка", как называли владельцев фитнесс-центра, отлучались часто, и обвинить их можно только в плохом знании законов физики. Откровенно говоря, им вполне хватало и того, что проходит через кассу. Хотя бы потому, что касс, как в любом уважающем себя предприятии, было две: одна - для хозяев, вторая - для инспектора налоговой службы, большого любителя ночных массажей и блинчиков с икрой. Он любил также "неожиданно" нагрянуть двадцатого числа каждого месяца ровно в двадцать два часа. Если что-то мешало - звонил и заранее предупреждал. Полное взаимопонимание между наиболее умными налогоплательщиками и службами, контролирующими их доходы, - величайшее завоевание капитализма, облаченного в российские лапти. Есть, с кого брать пример: Газпром, АвтоВаз и прочие налогов не платят, а называется это все "дифференциацией задолженности". Или - "реструктуризацией долгов". Словом, какого-то хорошо оплачиваемого филолога словесно пронесло… А Самому чья-то мудрая голова посоветовала внести в декларацию целый "БМВ", что он по простоте душевной и сделал, дав богатую пищу сочинителям анекдотов.
Максим мельком осмотрел раздевалки, машинально поправил вешалки и вернулся на свой пост. Включил для проверки все камеры. Работают. Как часы. Внешняя показала Володю Кровеля, стоящего перед центром и упорно перебирающего огромную связку ключей.
"Если будет пробовать все по очереди - здесь и состарится", - подумал Максим и нажал кнопку электрозамка. Володя от щелчка вздрогнул и начал подозрительно оглядывать стены - не знает, что ли, где камера? Камера, правда, меньше булавочной головки, но Максим, придя сюда впервые, опытным взглядом обнаружил ее сразу.
Надо заметить, что название фитнесс-центра "Три толстяка" не совсем соответствовало истине. Толстяков было двое - Костя Баргузов и Петя Генин. Кровель, третий совладелец, был высоким, худым, сутуловатым, как все бывшие волейболисты. В центре он появлялся редко, крутил заработанные деньги на каком-то продовольственном рынке. Тем же, только на вещевом рынке, занимался и Генин, Так что полновластным - хозяином центра являлся, по сути, один Костя.
- Здорово, Макс. - Володя бросил. на стол сумку и оглядел коридор. - Зги два коммерсанта еще не появлялись? - В его голосе послышались неприязненные нотки, и Максим, в который уже раз, отметил: не все так безоблачно во взаимоотношениях троицы.
- Пока нет, - сухо ответил он, создавая видимость субординации.
- Заказов сегодня много?
- Как обычно, - пожал плечами Максим. - Несколько человек к Кире, два вечерних заказа на сауну, днем - банкиры, по абонементу.
- "Массажисток" просили? - Кровель поморщился, точно от зубной боли.
- Нет, только массажиста. Настоящего, - уточнил Максим.