Король казино - Фридрих Незнанский 5 стр.

Будем ли мы тебе друзьями или хозяевами - по­кажет время, - помедлив, ответил Городецкий. - Пока же скажу так: мы люди чести, особенно если это каса­ется карточной игры. Возьми. Ты их заработал. Вижу, хочешь стать богатым. Но знай: у богатых есть свои неудобства. Жареный петух тебя еще не клевал? Вот и не дай Бог... А теперь идем париться и купаться.

Проходя цветочной галереей, ведущей к сауне, Го­родецкий внезапно спросил:

А что ты там вякал о моем отношении к казино?

Тебе лучше знать.

Ты, Андрюша, отвечай, когда тебя спрашивают очень даже дружелюбно...

Любая шлюха скажет, не говоря уже о пьяных козлах.

Начитался ты, Андрюша, плохих детективов, - усмехнулся Городецкий. - Значит, интересовался?

А как, по-твоему, я вышел на тебя?

И о чем же тебе поведали пьяные козлы?

Найди, говорят, Алика Попа, и будет все о’кей. Я и нашел.

Ладно, - сказал Городецкий. - Замнем.

Сауна была шикарная, из чистой розовой осины, жар стоял такой, что потрескивали волосы. Бассейн, отделан­ный снизу зеркалами, голубел водой, пахнущей морем.

К полуночи они все трое, в сопровождении двух ма­шин, в которых расположились телохранители, при­ехали в Москву и остановились возле ближайшего ка­зино. Пробыли там около часа, потом побывали во вто­ром, в третьем. К утру Андрей отсчитал Городецкому положенные сорок процентов.

Будем работать, - сказал Городецкий. - Но ак­куратно. Мы несколько перегнули. Поедешь в Ниж­ний. Там есть где разгуляться. Лады?

Лучше бы в Монте-Карло.

А что? - вскинулся Фима Фишкин. - Идея!

Обмозгуем, - не сразу ответил Городецкий. - Ты чего сник, Андрюша? Устал?

Машина моя...

В два часа подгонят к дому. Или ты на "мерседе­се" хочешь?

Отвези меня домой.

Отвезут. Садись во-он в ту тачку, - указал на коричневый "БМВ" Городецкий. - Отвезут, а если пожелаешь, то разуют, разденут и спать уложат.

Я уж как-нибудь сам, - хмыкнул Андрей.

Тогда будь здоров.

До скорого.

Зайдя в квартиру, Андрей вывалил на диван груду долларов, долго смотрел на них, потом подошел к две­ри и впервые за много лет подумал о том, что просто- таки необходимо сменить старенькие замки на новые, более совершенные.

С этой ночи круто изменилась жизнь Андрея Анд­реевича Васильева.

Андрей был единственным ребенком в семье полков­ника госбезопасности, работавшего, кстати, под нача­лом генерала Стрельникова, отца будущего вице-пре­мьера Ларисы Ивановны. И генеральская и полковни­чья квартиры находились в одном доме, на Кутузовс­ком, и даже в одном подъезде. В этом же элитном зда­нии проживал и ответственный сотрудник китайского консульства Степан Захарович Саргачев, естественно, также имевший отношение к органам, отец Валерия Саргачева. Правда, квартира Саргачевых частенько пу­стовала из-за частых длительных командировок отца, но никто никогда в нее не вселялся. Мир детей, роди­тели которых или стоят у власти, или находятся близко к ней, очень узок. Они, как правило, дружат между собой, выходят замуж или женятся друг на друге, бра­ки их, за редким исключением, бывают несчастливы­ми, и это неудивительно, потому что с детских лет ви­тает над ними дух какой-то недосказанности, зависти и недоброжелательства. Дружили с первого класса и Лариса Стрельникова, и Валерий Саргачев, и Андрей Васильев. У Андрея обнаружились прекрасные мате­матические способности, и никто не сомневался, что после окончания школы он пойдет в Бауманский или в МАИ, но он поступил на юридический в МГУ, куда пошли Лариса и Валерий, так, по привычке, чтобы быть вместе. Учился Андрей в отличие от друзей ни шатко ни валко, без желания, а потому после защиты дипло­ма ему было все равно где работать, в НИИ ли, на теле­видении или в любой юридической консультации. А тут еще эта несчастная любовь. Нужно ли говорить о том, в кого влюбился Андрей, как, впрочем, и Вале­рий? Но если Валерий скрывал свое чувство, то Андрей ходил по пятам за Ларисой, ныл, унижался. "Да что вы, мальчики, спятили, в самом деле?! - смеялась Ла­риса. - Я за академика собралась!" Она и впрямь вышла замуж за академика, головастого такого малого, кото­рый, кроме своих формул и какой-то хитрой машины, смонтированной им в Дубне, совершенно ни в чем не разбирался, если за шесть лет совместной жизни не мог сделать ребенка. Впрочем, дело могло быть и не в муже-академике: до Андрея начали доходить слухи о связях Ларисы с другими мужчинами и о том, что она, якобы еще задолго до замужества, сделала неудачный аборт. Если Валерий, как истинный мужчина, искал забвения в афганской, войне, то Андрей, как говорит­ся, загудел, тем более что следить за ним стало некому: отец после чистки в органах уехал на Владимирщину, в родимый деревенский дом, мать, разумеется, после­довала за ним, и теперь они, получая приличные пен­сии, живут припеваючи, ухаживая за годовалым быч­ком Еремкой, вишневым садом и многочисленными ку­рами. Квартиру на Кутузовском пришлось сдать - слишком велик был метраж для одного Андрея. Посе­лили там какого-то новоявленного генерала из моло­дых, сам же Андрей, не без помощи поселенца, пере­ехал в однокомнатную, в дом рангом пониже, правда, в центр, на Остоженку. Загудел Андрей капитально. Из НИИ, где был юрисконсультом, ушел, распродал кое- какой китайский фарфор, картины, но обширную, бо­гатую библиотеку хватило ума не тронуть. Алкаши, с утра до вечера сидящие во дворе за домино и картами, при виде Андрея уже приветственно помахивали рука­ми, а иные и вовсе запанибратствовали, лезли обни­маться, справедливо ожидая появления из кармана юри­ста очередной бутылки, но в один прекрасный вечер Андрей полностью прекратил с ними всяческие отно­шения. А случилось так.

Однажды Андрей зашел в мастерскую своего давне­го знакомого скульптора Алексея Смородина, которого все почему-то, несмотря на его внушительную вне­шность, называли просто Лехой. Зашел, чтобы пере­хватить денег, а если не получится, предложить доро­гую японскую гравюру. Андрей знал, что Леха балует­ся картишками, играет удачно, деньги у него водятся.

И вообще Леха был парень компанейский, улыбчивый и надежный. Но на этот раз Андрей совершенно не узнал своего приятеля. "Что случилось, Леха?" - "Влип!" - отмахнулся скульптор, направляясь в соседнюю комна­ту. Андрей двинулся следом. За столом сидел благооб­разного вида пожилой мужчина. При появлении Анд­рея он вопросительно посмотрел на Леху. "Не обращай внимания, - отмахнулся тот. - Юноша не наших кро­вей. Слышь, Андрюша, у тебя ничего нет? Я пустой". - "Вот, - Андрей вытащил из "дипломата" гравюру. - Конец девятнадцатого". - "На Арбате - пятьсот "зе­леными", - мельком глянув на гравюру, Леха перевел взгляд на мужчину. - Кладу за триста". Мужчина тоже, видать, был не промах по части японского искусства, потому что, внимательно рассмотрев гравюру, согласно кивнул, щелкнул колодой карт, развернул веером, на­чал тасовать. Андрей напряженно вглядывался в мель­кающие карты. "Еще?" - спросил мужчина. "Не бери!" - шепнул Андрей. "Пас". Леха выиграл. Муж­чина хмыкнул, однако промолчал, хотя по законам игры мог бы оспорить выигрыш. Он выложил деньги, подал колоду сопернику. Теперь Андрей смотрел на карты, мелькающие в руках Лехи. Мужчина взял всего лишь две карты, знаком показав скульптору, что тот может брать себе. Леха взял три и хотел было остановиться, но Андрей выдохнул: "Еще одну!" - "Двадцать", - улыб­нулся мужчина. "Двадцать одно", - сказал Леха, изум­ленно глядя на Андрея. "Игра окончена, - поднима­ясь, сказал мужчина и, обратившись к Андрею, доба­вил: - Рад был с вами познакомиться". - "Ты играл когда-нибудь, Андрюша?" - спросил Леха. "Никог­да". - "Вы слышите? Никогда. И он не врет! Это точ­но". - "Тем более было приятно познакомиться", - повторил мужчина, поклонился и вышел. "Ничего не понимаю, - расхаживая по комнате, говорил Леха. - Ты что, насквозь видишь?" - "Не знаю". - "Давай сыграем". - "Давай". Леха разделил деньги поровну. "На все?" - "Можно на все". Андрей проиграл. "По­чему?" - спросил скульптор. "Не знаю". - "Хорошо он меня почистил, - помолчав, сказал Леха. - Гравю­ру возьми. Половина денег твоя. И пока. Устал я что- то". - "Может быть, я проиграл потому, что ты почти не тасовал?" Леха молча взял карты, которые, как жи­вые, замельтешили в его руках. Андрей снова проиг­рал. "Понял, - сказал Леха. - У тебя было прозре­ние. Шагай. Да деньги-то возьми". Выйдя на улицу, Андрей приметил благообразного мужчину, сидевшего на скамейке, подошел. "Молодой человек, вы не игрок. Вы математик. Я угадал?" - "Вообще-то я юрист..." - "Вы просто-напросто окончили юридический, но по складу ума вы математик. Способности ваши огромны. Если смыслом жизни будут для вас карты - успех обес­печен. Он будет головокружителен. Но будьте осторож­ны. Всего доброго". И мужчина ушел.

Нельзя сказать, что Андрей принял близко к сердцу слова благообразного незнакомца, но он задумался. В мире, вероятно, не найдешь человека, который бы хо­тел стать нищим, но богатым хочет стать каждый. И Андрей уцепился за мысль разбогатеть, и если основ­ная его профессия не дает такой возможности, то поче­му бы не попробовать сделать это другим путем, хотя бы и при помощи карт. И конечно же, когда он станет богатым, невероятно богатым, придет к нему его дав­нишняя любовь, его сказка, Лариса Стрельникова, не может не прийти - ведь он купит ей белую яхту, вил­лу в Швейцарии и супермашину типа "линкольн". По­началу Андрей смеялся над своими бреднями, но по­степенно мысли о грядущем богатстве все больше и боль­ше овладевали им. Он разыскал своего товарища, работавшего на телевидении, и при его содействии по­смотрел до той поры закрытые документальные карти­ны об игорных домах в Монако, Латинской Америке и Швейцарии. Он воочию увидел прекрасно одетых, ок­руженных красивыми женщинами, уверенных господ, игроков в рулетку, бильярд, карты, их особняки, ко­нюшни с русскими рысаками, почуял всю их жизнь, раскованную и азартную, так не похожую на его, се­ренькую и никчемную. Он, при помощи все того же товарища, устроился работать на телевидении, показал себя с самой хорошей стороны и вскоре уже вел неболь­шую программу, связанную с рекламой. Появились но­вые связи и знакомства. Работа отнимала много време­ни, но подспудно Андрей ни на минуту не забывал о той цели, которую он поставил перед собой. Он нашел и перечитал большое количество литературы, касаю­щейся азартных игр, накупил колоды карт и, подра­жая знаменитому французскому картежнику, фильм о котором почти каждый вечер смотрел по видео, само­стоятельно выучился хитроумным пассам. Он чувство­вал, что как бы видит карты внутренним взором, ощу­щает их, живет игрой, в которую, кстати сказать, еще и не пробовал играть, если не считать посещения скуль­птора Лехи. Но он явственно чуял, что скоро придет к нему открытие, которое перевернет всю его жизнь, И открытие пришло. Говорят, что Менделеев увидел свою Периодическую систему во сне, она явилась к нему откуда-то свыше. Откуда-то, с каких-то невидимых вы­сот, явилось открытие и к Андрею. Правда, над полной своей коллекцией карточных раскладов трудился он целый год. За это время коллекция подошла к цифре: сто тысяч вариантов. Чтобы не расплескать богатства, не забыть эти расклады, Андрей заложил их в компью­тер. Он вдруг понял, что в мире не существует для него достойного противника в карты. Но даже поняв это, Андрей не сразу побежал в казино, он выжидал не­сколько месяцев и лишь потом решился посетить игор­ные дома, но не в Москве, а в Петербурге и Нижнем Новгороде. Но и там он не зарвался, уехал почти не замеченным для людей, имеющих отношение к доходам от казино. По приезде в Москву он почему-то припом­нил благообразного мужчину в мастерской Лехи и ре­шил посетить скульптора. "Сколько лет, сколько зим! - радостно встретил Андрея скульптор. - Где пропадал?!" Посидели, поговорили, припомнили игру, благообразно­го соперника Лехи. "Кранты, - сказал Леха. - Цар­ство ему небесное". - "Умер?" - "Картишки, милый мой, картишки". - "Убили?" - "Говорят, повесился. А там кто его знает..." Смерть почти незнакомого чело­века, о котором Андрей никогда не забывал, - ведь он был первым и единственным, угадавшим в нем необык­новенные способности, - сильно поразила его. Он впер­вые задумался, что дело, которым он собирается занять­ся, сопряжено с огромной опасностью. Появилась далее мысль уничтожить свою коллекцию, и, чтобы уйти от такой мысли, Андрей быстренько включил видео с кар­тиной о жизни французского картежника. И успокоил­ся. Верно: кто не рискует, тот не пьет шампанского! И все-таки, пока он не изучил тайной жизни казино, пока не понял, что за люди являются истинными их хозяева­ми, карты в руки не брал. После посещения дачи Алика Попова-Городецкого и особенно после игры в трех мос­ковских казино отступления уже не было. Андрей хоро­шо понимал, что ставка на него сделана, его никогда, ни при каких обстоятельствах не выпустят из поля зре­ния. Приходилось принимать условия игры, и Андрей принял, готовясь к любым неожиданностям, пусть са­мым плачевным. Однако ничего подобного не случилось.

Без пяти два в квартире Андрея зазвонил телефон.

Здравствуйте. Ваша машина у подъезда. В шесть вас ждут в банке. До свидания. - Трубку повесили, даже не дождавшись ответа. Ровно в шесть Андрей вошел в кабинет Попова-Городецкого, который крепко и дружески пожал ему руку.

Прочти, - подавая несколько листов, сказал он.

В бумагах коротко и сжато были обозначены города

с адресами игорных домов, примерные доходы каждо­го из них, проценты, которые должен был снимать Андрей, суммы, отходящие в пользу Городецкого.

Дорога, командировочные, гостиничные, как твои, так и охраны, за собственный счет... Ты недоволен?

Я еще ничего не сказал.

Твои доходы будут меньше вчерашних, но доста­точными для того, чтобы приобрести дачу, подобно моей, скажем, через годик. Впрочем, на эту будущую свою дачу можешь переехать хоть сегодня. Халупу на Осто­женке продай или подари кому-нибудь. Что скажешь?

Хочу посмотреть на свою будущую недвижимость.

Ты как насчет баб?

Я не "голубой".

Вот и ладушки! - широко улыбнулся Альберт Георгиевич.

Дача, стоявшая на берегу водохранилища, оказалась действительно небольшим дворцом. Большинство ком­нат были отделаны под дуб, обставлены дорогой мебе­лью, застланы коврами, была и сауна, был и бассейн, правда, не такой шикарный, как на даче Городецкого, но тоже приличный, выложенный голубой плиткой.

Сколько? - спросил Андрей.

Денег не соберешь. Нравится?

О чем говорить...

Ну и живи! - весело сказал Альберт Георгиевич. - Со временем подумаем и о московской квартире.

Нежилым духом несет. Видать, давно никто не ночевал.

Давно.

Кто хозяин? Где?

Альберт Георгиевич сел в кресло, закурил.

Один арабский мудрец сказал примерно, следую­щее: молчание есть сила, все остальное слабость. Тебе за свою цену, в кредит, к слову, беспроцентный, продают дворец. Сделано все будет по закону. И не когда-нибудь, а завтра. Поставим охрану, можешь взять молоденькую секретаршу, хочешь - двух, обещана квартира в Моск­ве... Что еще надо? Живи. От тебя требуется одно - работа. Отдохнешь с недельку, обживешь дачку и - впе­ред. Причин для беспокойства, к примеру, за свою дра­гоценную жизнь у тебя не будет. Но при одном условии.

Каком?

Работать нужно честно. Как договорились.

Об этом можно было бы и не говорить.

Не скажи, Андрюша, - возразил Городецкий. - Во-первых, ты увидишь таких "бобров", каких и во сне не видывал. И во-вторых, на этом свете живет- припухает не один Алик Поп. Плавает рыба и покруп­нее... Ты все понял?

Кое-что понял.

Уже хорошо.

С улицы донесся шум машин, женские и мужские голоса.

Встречай гостей, хозяин! - сказал Альберт Ге­оргиевич.

Погуляли славно. Лилось шампанское, жарились шашлыки, плавали в бассейне красотки, играла музы­ка, и все это, вместе взятое, напоминало Андрею кино­картину о знаменитом французском картежнике.

Через неделю Андрей, в сопровождении четырех пле­чистых парней, выехал в Нижний. Пробыли там около двух недель, а потом, словно в калейдоскопе, замелька­ли города: Воронеж, Ставрополь, Ялта, Одесса, Ростов- на-Дону, Санкт-Петербург... Играл Андрей осторожно, иногда, по требованию старшего телохранителя Гришу- ни, даже отдавал игру, проигрывая незначительные сум­мы, и все равно среди завсегдатаев казино уже цирку­лировал слух о новом даровитом игроке в очко, а в од­ном из городов впервые прозвучало слово "король".

Через год Андрей выкупил дворец-дачу, приобрел боль­шую квартиру, вернул все отцовские безделушки, про­данные в свое время Jlexe, купил две машины - "воль- во" и "БМВ". Появились и деньги, не такие большие, как он предполагал, но это была валюта с пятью нолика­ми. Слава об Андрее уже давно катилась по многочис­ленным казино и, как он стал замечать, привлекала вни­мание людей, не относящихся к друзьям Алика Попа. Андрей не вступал в разговоры, а если бы и захотел, у него ничего не получилось бы: главный телохранитель Гришуня был всегда на стреме. Срыв случился в Екате­ринбурге. Приезжая в какой-либо город, Андрей оста­навливался в гостинице и обычно сутки отдыхал. За это время Гришуня занимался своими делами: звонил дело­вым людям, узнавал обстановку в игорных домах, вы­полнял поручения Попова-Городецкого, которые не ка­сались деятельности Андрея. В разных городах задер­живались по-разному, в среднем не более трех-четырех суток, но в Екатеринбурге было намечено поработать дней десять - город крупный, игра в казино шла на большие суммы. Каково же было удивление "короля", когда Гри­шуня вернулся буквально часа через два и коротко ска­зал: "Собирайся. Валим в Москву". Андрей привык не задавать вопросов, но на этот раз не сдержался.

Почему? - спросил он. - Не понимаю...

Через пять минут жду в машине, - сухо отве­тил Гришуня.

В Москву прилетели ранним утром и поехали в особ­няк Попова-Городецкого. Гришуня поднялся к хозяи­ну, и разговор между ними был продолжительным, не меньше часа. Потом Альберт Георгиевич зашел в ком­нату, где находился Андрей.

Господин Роберт Вест, как и следовало ожидать, завоевал славу "короля казино", - произнес Попов- Городецкий. - Поговорим?

Как хочешь.

Поговорим. Пришел час, - решил хозяин. - Год назад ты приехал ко мне и, надо сказать, очаровал полностью. Я обещал тебе дачу, квартиру, машины, деньги. Обещание выполнено?Да.

Не знаю, чего наслушался ты обо мне и таких, как я, в своих поездках, но догадываюсь, что узнал ты немало...

Я не прислушивался к разговорам. Я работал.