- Ты у нас не старик, а мамонт. Маститый журналист с огромным опытом работы в этой древнейшей продажной профессии. А насчет переучиваться, так это никогда не поздно. Еще твой некогда самый любимый классик поговаривал, что надо учиться, учиться и еще раз учиться.
- Что с вами, придурками, говорить, вы же ничего не понимаете в жизни. Один раз живем! И надо прожить ее так, чтобы не было потом мучительно больно за бесцельно прожитые годы. - Леонид допил коньяк и поднялся. - Ладно, я пошел, у меня через час съемка на телевидении. Пока, юродивые.
- Встретимся на баррикадах, - крикнул ему на вслед Евгений.
К столику подошел Григорьев.
- Ну, встретил "друга", - спросил у него Сергей.
- Да.
- Узнал что-нибудь интересненькое?
- Нет информации. Подбрось, если можешь, до конторы.
- А еще друг называется, - ехидно усмехнулся Сергей.
- Ладно, ты мне на жалость не дави. Тем более, мы с тобой, вроде, как конкуренты. Ты мне уже давно грозишься найти в своем литературном опусе преступника, а заодно и меня, на чистую воду вывести.
- Это вы о чем? - спросил Евгений.
- Так, - вставая из-за стола, махнул рукой Николаев, - каждый о своем. Поехали. Только, заправиться бы надо, а то я так и до дома не дотяну.
Марина отложила в сторону уже в который раз перечитанные вырезки из газет, с публикациями о неуловимом убийце, и задумалась. Никакой реальной информации кроме неумного журналистского вранья и бреда из них нельзя было почерпнуть. По ним невозможно составить даже приблизительный портрет преступника, хотя бы его возраст, статус. Та же информация, что публиковалась в статьях из якобы анонимных источников, вообще не заслуживала никакого доверия и была, без всякого сомнения, вымыслом самих авторов, написанным в расчете побудоражить воображение доверчивых домохозяек и нервных студенток.
Оставалось одно - обратиться за помощью к "душке Эдуарду" или, как его все называли за глаза, - "Эдичке". Марина пододвинула к себе телефонный аппарат и набрала по памяти его домашний номер. Как ни странно, но трубку подняли сразу же.
- Я слушаю.
- Привет Эдуард, это Марина Федорова.
- Привет красавица. Давно тебя не слышал и не видел.
- Ты же у нас затворник, телевизора у тебя нет, радио не держишь, так что тут нет ничего удивительного.
- Работа у меня такая. Да и дома я редко бываю. Ты меня случайно застала.
- Ты еще не бросил свое хобби.
- Какое именно?
- Составление психологических портретов.
- Балуюсь изредка.
- Ты слышал о появившемся в Москве новом "Джеке-потрошителе"?
- Ну, ты меня уже за совсем не информированного товарища держишь. У нас в лаборатории женщины только о нем и говорят. Заставили меня все статьи о нем прочесть.
- Значит, ты в курсе. Я бы хотела, чтобы ты нарисовал мне его психологический портрет.
- Зачем тебе это? Роман решила написать?
- Надо.
- Ну хорошо. Тебе обязательно в письменном виде или сойдет по телефону? Но, учти, за мной через двадцать три минуты должны заехать.
- Давай, по телефону. Только подожди, я сейчас магнитофон включу, - Марина перемотала пленку в автоответчике назад и нажала клавишу записи. - Все, можешь начинать.
- Начинать тут нечего, типичная клиника, полный набор для студента первого курса психиатрического отделения. Что можно сказать сразу? Что, так сказать, лежит на поверхности? Он мужчина, или считает себя таковым. Сама понимаешь, транссексуалов тоже нельзя сбрасывать со счетов, ибо нередки случаи, когда кто-либо появляется на свет с психикой противоположного пола. Рос без отца и в раннем возрасте был свидетелем какого-либо потрясшего его насилия. Об этом говорит и садизм, с которым совершаются преступления. Его психическое развитие, в результате испытанного им шока, могло остановиться, хотя, внешне, как бы используя аппарат мимикрирования, который у него должен быть неплохо развит, подтверждением этого является и то, что его до сих пор не поймали, убийца может ничем не отличаться от остальных людей. Может статься, что подобная приспосабливаемость даже помогает карьере нашего клиента и он занимает довольно высокую ступеньку в обществе. Второе. Все это, каким-то образом связано с матерью. Об этом говорит и выбор жертвы. Возможно, он рос сиротой, но по ее вине. Есть вариант и такой, что у него были плохие отношения с ней, она его била, третировала. Это, конечно, приблизительный рисунок, можно сказать - эскиз, но я сомневаюсь, что он сильно отличается от оригинала. Извини за немного сбивчивый и непоследовательный анализ, но ты не дала мне даже времени на подготовку.
- Спасибо и на том. Ты просто душка, - сказала Марина и выключила магнитофон, - Значит, считаешь, что дело здесь в его конфликте с матерью?
- Несомненно. В принципе, как я уже сказал, возможны два варианта.
Первый - она погибла страшной смертью у него на глазах и он, как бы по-детски, не осознавая, мстит всем остальным женщинам, за то, что она оставила его одного. Здесь очень сложная цепочка, ее так сразу не объяснишь по телефону. И второй вариант, но не главный - она жива и продолжает его третировать, и убийца всю злобу на нее переносит на свои жертвы. Возможно, он недееспособен с женщинами - импотент. Может статься, здесь сыграло свою роль все вместе. В любом случае, я бы, на месте милиции, первым делом искал преступника среди мужчин, росших без отца. Ибо в этом случае самодурство и неудовлетворенное либидо матерей-одиночек достигает критической отметки, они срывают злобу за свою несостоятельность на детях, что, в свою очередь, очень часто приводит у последних к частичной или полной психической деградации личности.
- А почему только у матерей-одиночек?
- Потому, что я еще ни разу не встречал подобных отклонений у детей, выросших в неполных семьях с одним отцом.
- Кстати, я тоже выросла в семье без отца, мать ушла от него, когда мне было три года.
- Ты же знаешь, я никогда не говорю о присутствующих. И ты у нас исключение, подтверждающее правило. Извини, за мной приехали. До свидания.
- Пока, - попрощалась Марина и положила трубку.
Как ни странно, но Эдуард был единственным мужчиной, которому она полностью доверяла, возможно потому, что он, как и она, принадлежал к сексуальному меньшинству, однако, в отличие от нее, никогда этого ни от кого не скрывал. Но, самое главное, практически все сто процентов его диагнозов, даже поставленных заочно, совпадали с клиническими исследованиями, проводившимися позже в самых известных медицинских центрах. К нему было целое паломничество. И если он заявил, что дело здесь в матери убийцы-садиста, то так оно и было. Нужно искать мужчину или транссексуала, выросшего без отца, а, возможно, и без матери, прекрасно адаптирующегося в любом обществе. Так, кажется, сказал Эдуард.
Интересно, кто же он? Где и под какой личиной скрывается этот выродок человеческого рода?
В спальне Марины царил настоящий кавардак. Все дверцы бельевого шкафа были распахнуты, а на постели высились горы платьев и женского белья.
Хозяйка квартиры в одних трусиках металась между шкафом, зеркалом и кроватью, то примеряя, то вновь откидывая в сторону блузки, юбки и прочие вещи своего женского гардероба. Примерив таким образом все, что у нее висело в шкафу, она в изнеможении опустилась на край кровати. Руки ее безвольно повисли промеж расставленных ног. Все было, как сказала бы Лариса, "не в жилу". По крайней мере, как показалось Марине, ничего из ее "прикида" для "ночной охоты" не годилось.
Она закрыла глаза и откинулась на широкую постель. Одна из ее ладошек, лежавшая в том месте, где сквозь полупрозрачную ткань просвечиваются черные волоски, вдруг скрылась в трусиках и пришла в движение, а вторая начала гладить и ласкать тело, живот, груди. Марина еще шире расставила ноги, ее рот приоткрылся в ожидании сладостных ощущений и приятные воспоминания, подобно бурному потоку, нахлынули на нее и понесли, кружа в водоворотах наслаждений, в древнюю и дивную страну эротических фантазий, где вымысел и правда переплетаются в единое целое.
Негромкая музыка, приглушенный свет торшера, тонкий аромат привезенных из Парижа ко дню рождения Ларисы духов и ее голос:
"Какое у тебя прекрасное тело, такие нежные руки и губы. О, как же я тебя люблю!"
"И ты больше не уйдешь от меня к своим клиентам?"
"Больше никогда. Я теперь навсегда останусь с тобой. Только ты и я," - Лариса начинает покрывать поцелуями тело Марины, ласкает ее тело, груди.
"Да только мы с тобой, - шепчет Марина. - И так до конца наших дней. Я обожаю тебя. Еще, еще…"
Стоявший на тумбочке будильник вдруг заливается пронзительной трелью, и люстра над их головами ярко вспыхивает.
Марина открыла глаза и, все еще тяжело дыша, резко села на кровати.
Половина одиннадцатого.
Она посмотрела на груду раскиданного белья, затем взяла лежавшее сверху платье, последнее из тех, что она примеряла, подняла валявшиеся на полу портновские ножницы и быстро, почти одним движение, укоротила его почти вдвое. Быстренько обметав обрезанный подол платья, Марина одела его и подошла к зеркалу.
Оглядев себя, она тяжело вздохнула, это был не лучший вариант, но за неимением другого, приходилось использовать то, что есть под рукой.
Марина поправила плечики платья и направилась в ванную комнату. Через несколько минут она появилась "в полном боевом раскрасе". Яркая губная помада, густые тени под глазами, обильные румяна, да еще черные очки с рыжим париком, делали ее, казалось, совершенно неузнаваемой. Марина оглядела себя в зеркале, поправила челку, взяла со столика сумочку, положила в нее баллончик со слезоточивым газом, пачку презервативов и, бросив еще один критический взгляд на свое отражение, и вышла из дома.
Марина медленно ехала в своей машине и, бросая взгляды по сторонам, прикидывала откуда бы ей начать охоту за убийцей своей подруги.
Сверкающая разноцветными огнями реклама иностранных фирм и ярко освещенные витрины дорогих магазинов отражались в стеклах очков и полированных деталях машины, бликуя и мешая получше разглядеть Марине ночное поле своей новой "деятельности". Она медленно проехала мимо интуристовской гостиницы, свернула в темный переулок и остановилась.
Закрыв машину на ключ, она вышла на освещенную улицу.
Перед дверьми в ночной ресторан и входом в гостиницу стояло с десяток девиц, наряд и макияж которых не оставлял сомнения о их профессии и принадлежности к "ночным бабочкам". Рядом крутилось несколько крепких молодых парней и вышедших на пенсию проституток, энергично предлагающих своих подружек. К гостинице то и дело подкатывали "крутые тачки" с бритоголовыми молодыми людьми, и сутенерам с брандершами приходилось крутиться не покладая рук, наперебой нахваливая клиентам свой живой товар. Впрочем, последние не особо и торговались, вручали посредникам по двести баксов за "мочалку", сажали девок на заднее сиденье и тут же с ревом срывались с места. Время - деньги, и надо было до конца ночи выжать из своих новых приобретений все, на что они были способны. И даже больше…
Только сейчас Марина поняла, какую практически невыполнимую задачу по поиску преступника взвалила на себя, но она клялась на фотографии Ларисы, что найдет его. Тем более, что он охотился только за одинокими проститутками.
Марина отошла в сторонку и остановилась рядом с фонарем. К ней тут же подкатил какой-то мужчина лет пятидесяти, и почти на голову ниже ее.
Окинув Марину оценивающим взглядом, он вынул из кармана разговорник и обратился к ней на смеси немецкого и ломаного русского:
- Энтшульдигунг фрау, ви не могли би провести эту ноч зо мной.
Марина отрицательно покачала головой и отвернулась. Мужчина отошел, но все же продолжал поглядывать на нее.
Из дверей гостиницы вывалились двое рослых молодых людей в расстегнутых до пупа белых рубашках с короткими рукавами. Они были явно навеселе.
Смеясь и лопоча что-то на своем языке, скорее всего на финском или шведском, молодые люди огляделись по сторонам и направились прямо к Марине. Один из них, обратился к ней на французском:
- Мадам, ву зэт либр?
- Экскюзэ муа, же сви окьюпэ, - ответила им на том же языке Марина. Ей не нужны были приехавшие в Россию на неделю иностранные туристы, она искала убийцу, а он уже третий месяц писал в календаре смертями проституток "число зверя". И, скорей всего, искать его надо было среди тех, кто прекрасно говорит по-русски.
Молодые люди, пожав плечами, подошли к первой попавшейся группе женщин, тут же сняли двух проституток и скрылись вместе с ними в дверях гостиницы.
К Марине один за другим подошли еще два иностранца, но она и им отказала.
Одна из стоявших с парнями проституток показала пальцем на Марину. От группы отделился молодой человек и, поигрывая мышцами, подошел к Марине.
- Слышь, валила бы ты отсюда. А то мы можем и фейс попортить.
Марина взглянула на откормленную ряху "качка", его огромную нижнюю челюсть и глубоко посаженные глазки, молча повернулась и пошла вдоль по улице.
- Эти хохлушки все цены сбили, - возвратившись к своим коллегам, сказал сутенер. - Когда нужно, никогда "ментов" под рукой нет. За что платим?
Стоявшие рядом с ним две проститутки дружно рассмеялись.
Из дверей ресторана, покачиваясь, вышел мужчина и остановился возле припозднившейся нищенки, сидевшей неподалеку от дверей. Он долго шелестел пачкой денег, наконец нашел самую мелкую бумажку в пятьдесят долларов, сунул ее нищенке и пошатывающей походкой побрел дальше, вдоль анфилады ярко освещенных витрин.
- Ишь, - подтолкнула проститутка свою подружку и кивнула на ободранную нищую, - эта за минуту больше зарабатывает, чем я за час.
- Вот, придурок какой, лучше бы меня снял.
"Сутер" тоже обернулся, взглянул на одетую в рванье нищенку и, оскалившись, сказал:
- Шикарный прикид у бабы. С вашими она много не заработала бы.
- Да я вообще голышом работаю.
- Интересно, - кивнула в сторону удаляющегося пьяного мужчины одна из проституток, - далеко ли он дойдет, с такой пачкой денег?
И, как бы в ответ на ее слова, из ресторана вылетела четверка молодых парней и озабоченно оглянулись по сторонам. Один из них, заметив удаляющуюся фигуру, показал на нее пальцем и кинулся к машине. Двое других быстрым шагом направились вслед за мужчиной. Четвертый, он был в костюме метрдотеля или официанта, бросив вороватый взгляд по сторонам, вновь скрылся за зеркальными дверьми.
- Эх, - с сожаление произнесла проститутка, - лучше б он меня снял, я бы его по первому классу обслужила.
- И обшмонала, - добавила вторая и начала гнусавым голосом читать какую-то исковерканную заупокойную молитву: - Помянем раба грешного, пусть земля ему…
- Заткнись дура, - цыкнул на нее сутер, - если следом за ним не хочешь отправиться.
Проститутка скорчила недовольную рожу и отвернулась.
Марина шла не спеша, слегка помахивая сумочкой, мимо ярко освещенных витрин магазинов. Через каждые десять-пятнадцать шагов она останавливалась и разглядывала выставленные в них товары. Изредка ей навстречу попадались одинокие прохожие. Мужчины бросали на нее оценивающие взгляды, но никто не подходил. Вероятно, что-то было не так в ее "прикиде" под проститутку. Недаром местные крали у гостиницы обозвали ее провинциальной дамочкой и хохлушкой. Надо было получше присмотреться к их нарядам, чтобы в следующий раз не допустить подобного прокола.
Из дверей ночного магазина вышел какой-то пьяный мужчина с двумя бутылками водки и, остановившись возле Марины, стал в упор разглядывать ее.
- Чего тебе? - спросила она.
- Знаешь, ты очень похожа на одну певицу. Она мне жутко нравится.
- Ты, что, мужик, проспись, - намеренно изменив голос, с хрипотцой, сказала Марина. - Да если бы я была певичкой, стала бы я здесь торчать? Я нашла бы себе мужика с огромным лопатником, набитым баксами и на таком "мерсе", - она кивнула на стоящий напротив дверей в ночной магазин спортивный "Мерседес" с распахнутой дверцей.
- Кто его знает, - покачал головой пьяный, - неисповедимы пути господни. Вот, что я сейчас здесь делаю? У меня есть все: прекрасная жена, отличные дети, шикарная машина, хорошая работа, дача, деньги. Но нет чего-то такого… Знаешь, в Афгане я счастливей был. А сейчас… Ничего не помогает. Надираюсь каждый день до чертиков и гоняю по ночным улицам. А, ладно, - он махнул рукой и пошатываясь направился к стоящему на тротуаре автомобилю.
- Ты бы не ездил в таком виде, - крикнула Марина ему вслед, но он ее не услышал или не захотел услышать.
Хлопнула дверца, и "Мерседес" с ревом сорвался с места. Марина проводила взглядом машину с водителем-самоубийцей и вновь продолжила свой "променад" вдоль сверкающих витрин, в ожидании своего единственного клиента.
Начал накрапывать дождь. Небо на востоке посветлело и окрасилось в красноватые тона. Марина бросила взгляд на часы. Пятнадцать минут пятого. Похоже, сегодня убийце Ларисы повезло. Первая "охотничья ночь" прошла для Марины на редкость неудачно, но кое-что она все же вынесла из нее. Надо было более внимательно отнестись к своей экипировке и постараться сделать так, чтобы подобные узнавания на улице, как с этим пьяницей, не повторились.
Марина вынула из сумочки складной зонт, раскрыла его и направилась к своей машине, шлепая своими, мгновенно промокшими насквозь туфельками, по отражающейся в мокром асфальте неоновой рекламе магазинов.
Николаев раскрыл газету. Сегодня, седьмого июня, на первом месте в ней стояли сообщения о ходе предвыборной компании и очередной расправе над банкиром. К последним происшествиям народ уже настолько привык, что даже удивлялся, почему подобные эпизоды из нашей сегодняшней жизни все время претендуют на первые полосы газет, а не печатаются мелким шрифтом на последней странице, вместе со сводкой погоды на завтра.