– Твой бизнес нуждается в постоянном управлении и координации – я продержу тебя взаперти столько сколько нужно, чтобы все решили, что ты умер или пропал, и нашли тебе замену, а потом отпущу. И обнародую видео и иные доказательства того, что ты ушел в загул, снюхался.
– Я не употребляю.
– Накачаю тебя, приведу девушек, сделаю фото и видео. Максим, да пойми же, я спасаю тебе жизнь.
– Если ты сделаешь, что собираешься – то весьма вероятно мое начальство меня убьет за денежные потери.
– Это вероятно, если же ты не отступишься, то тебя убьют точно.
– Я превращу твою жизнь в ад. До сих пор я был слишком добр, хотя все упрекали меня в этом. Теперь ты меня не узнаешь. Ты пожалеешь.
– Ты меня – я тебя… на любую силу найдется сила.
Максим поразмыслил немного:
– Валяй, – он усмехнулся.
– Я знаю, о чем ты подумал – Алина, но она тоже будет вне зоны доступа.
– Ты и Алину сюда притащил?
– Ты не оставил мне выбора.
– Не трогай сестру, – без особой горячности, устало промолвил Максим.
– Она сама виновата – она увязла давно.
– Она влезла в это из-за меня и из-за Капитана, она хорошая девочка, пока еще хорошая.
– Хорошая? Максим, разве хорошие девочки…
Но тут Андрея перебил условный стук в дверь, Андрей открыл и получил с рук на руки связанную Алину. Он как котенка за шкирку одной рукой за капюшон толстовки на ней занес девушку в центр подвала ближе к Максиму и хотел бросить, но не смог и довольно бережно положил на пол. Второй раз брат и сестра оказывались в подобной ситуации. Максиму не пришлось даже вглядываться в глаза сестры, усердно пытаться понять, что у нее на душе, он знал, что все это тлен для нее.
Алина стояла на коленях перед парнем, в которого была влюблена с детства, и он смотрел на неё как на тварь, не зло, но с отвращением. Она была одета в ночнушку: мягкие штаны с новогодним принтом, красный блейзер, сверху толстовка и шлепки на ногах, она попыталась вложить в свой взгляд к Андрею все свое чувство, но он отвернулся и отошел.
Алина хотела сказать: я больше так не буду, но голос внутри нее приказал: молчи, не унижайся. Наконец она поняла, почему на самом деле поссорились Макс и Андрей: Андрей снова начал тираду о том, что они творят зло и губят не только других людей, но и себя. Если бы Андрей просто поговорил с ней, как с Максимом когда-то, если бы просто сказал: не делай так, делай иначе – она бы все сделала, как он сказал. Но он не подошел, не поговорил, он думал только о Максиме, а она была лишь приложением к брату – ее за человека Андрей видимо не считал. И тут обрубило все ее чувства к Андрею. Пускай он не любит ее, но не ужели ему вообще плевать на нее как на человека? Видимо так. Что ж пусть будет так.
Наконец Андрей обратил внимание на Алину:
– Алина, ты с таким усердием лезешь в мужской мир, поэтому и получаешь сейчас отношение, как к мужчине, но у тебя есть еще время одуматься и вновь стать хорошей девушкой. Это плохо кончится, Алина, если ты не прекратишь сегодня же.
– Все кончится плохо, даже если я прекращу, – спокойно и от этого жутко произнесла Алина.
– Нет, поверь, лучше поздно чем никогда, я не отниму у вас заработанные деньги. Никто не будет бить тебя – ты выйдешь отсюда через месяц или сколько понадобится и продолжишь учиться, все еще может быть хорошо.
– Это ты отправил ко мне парня, чтобы изнасиловать меня? – неожиданно и почти плача спросила девушка на полу.
Андрей бросил бешеный взгляд в сторону, туда, где мог бы стоять его друг Зеленый, непроизвольно сжал кулаки, но осекся, он был здесь один, и он сам заварил кашу, и один он сейчас должен ответить за ошибки, свои и чужие. Он посмотрел на Алину и смутился, ему стало не по себе от ее взгляда, она была в метре от него такая маленькая, такая милая девушка, с которой его друг хотел сделать нечто ужасное. И это легло бы на его совесть. Он старательно стал убеждать себя, что она не так невинна, как выглядит. И все равно в нем просыпалось отчаянное желание развязать ее и отпустить сейчас же. Пока Андрей терзался сомненьями, вдруг, чуть неплачущая, оскорблённая жертва, смотрящая с коленей на своего мучителя, враз переменила взгляд и лицо, и позу, расправила плечи, напряглась. Теперь на Андрея смотрела хладнокровная нечеловеческая маска:
– Теперь тебя изнасилую я.
Андрей даже потряс головой, будто стряхивая воду с лица:
– Алина, замолчи немедленно. Послушай, тебе кажется, что это игрушки, но ты знаешь, сколько твой брат убил человек? не лично конечно, но приказал, а может и лично – я уже не знаю…
– Что?! – не сдержался Максим.
– Что? – Андрей.
Они смотрят друг на друга.
– Я никого никогда не убивал и даже не приказывал, – прочеканил Максим.
– Но кто же тогда убивал?
– Кого твою мать убивал, о чем ты?! – закричал Максим, вот оно, какой-то бред, глупая ошибка, недопонимание! Кто, кто сказал это Андрею, кто ввел его в заблуждение?
– Всех этих бомжей и наркоманов на вечеринках, и кроме них я знаю трех человек приличных.
– Это не так, они сами дохли от передоза, от старости, я уж не помню там от чего еще, а про остальных не знаю, клянусь тебе.
Андрей не понимал, что происходит, но он верил Максиму.
Алина чуть не засмеялась, представив, что сейчас Максим и Андрей кинутся друг другу на шеи и будут плакать от счастья воссоединения – ну раз не убивал, то мы снова можем быть друзьями.
– Но кто тогда? Кто-то из твоих помощников? Не могли же они без твоего указания сами …
Парни одновременно повернулись и уставились на Алину. Она поморщилась от избытка внимания, оба ждут, что она начнет оправдываться, скажет хоть что-то, но она, задержав взгляд на каждом по паре секунд, уставилась в куда-то в стену.
– Алина, – тихо медленно вкрадчиво, даже нежно начал Максим, звук его голоса прорезал напряженную тишину неуместностью тона, будто он выяснял, почему сестра испортила его любимую футболку, – Почему Андрей говорит, что их убили? Это же были передозировки.
– Потому что их убили.
– Но почему?
– Те, кто жил в домике в деревне… Некоторые из них хотели уйти, хотели подать на тебя в суд за то, что ты их накачал, обманул, они переписали свою собственность под давлением, а потом ты похитил и держал их насильно. Изначально их было буквально пара человек, но потом, как я выяснила, один из людей Виктора пробрался туда и начал наводить смуту, он хотел подсидеть тебя перед Виктором, хотел занять твое место. Пришлось убрать и его, и тех, кому он смог запудрить мозги. Да, кстати Виктор об этом не знает, не проболтайся.
Максим сглотнул слюну, он выглядел сильно уставшим, видны морщинки на его лице, которых никогда не было.
– Но почему ты мне ничего не сказала об этом?
– А что бы ты сделал в таком случае?
– Я бы, мы бы…
– Именно: я сделала то, что нужно было. Выход был один, но я не хотела, чтобы это ложилось на твои плечи, зачем? Думаю, ты принял бы правильное решение, какое я приняла сама, а если нет, то тебя бы посадили.
– А остальные, те, что не наркоманы?
– Один свидетель, два шантажиста. Свидетель сам виноват, с ним был разговор обстоятельный, он обещал забыть обо всем. Это было поначалу моей работы, я решила не то, чтобы пожалеть, но попробовать поступить правильно в общепринятом мнении. Он пошел домой, где уже были установлены глушилки на телефон. Тогда он сразу же отправился в полицию, по пути его завернули мои, наши люди. Знаешь, во второй раз я ему поверила даже больше, чем в первый, но…
А Максим верил, что это мрачная удача, что между делом все само собой складывается хорошо. Ну конечно, он сам виноват, нельзя одновременно верить в то, что мир мрачен и жесток, но только к одному тебе он проявляет расположение.
Андрей тяжело посмотрел на Максима:
– Теперь ты видишь, что творишь?
– Но это же не я.
– Это ты, это то, что творится вокруг тебя, твоими мыслями, твоими людьми.
Андрей достал нож и разрезал веревку на ногах Максима.
– Уходи.
– Без сестры я не уйду.
– Разве не видишь, что ей нужна помощь?
– И ты сможешь ей помочь? Не смеши, ты уже когда-то помог.
Андрей скривился, он понял, на что намекал Максим.
– Если не уйдешь сам, тебя вынесут отсюда.
– Уходи, – сказала Алина Максиму, – я не боюсь его.
Максим встал, чуть не шатаясь побрел к двери из подвала, поднимаясь по лесенке он помогал себе руками, держась за перила, постучался, ему открыли, Андрей крикнул:
– Отпустите его.
Максим вышел, дверь за ним захлопнулась.
Андрей остался с Алиной наедине.
– Не думай, что из-за твоих чувств ко мне, я тебя пожалею, – сказал Андрей, – Тут дело не в наших отношениях, а в том, что ты творишь жуткие вещи.
– Во-первых, мои чувства к тебе закончились десять минут назад, а во-вторых, мне не нужна ничья жалость и твоя тоже.
– Ты хоть раскаиваешься в том, что сделала?
– Нет, я всего лишь выношу мусор.
– Что?! Ты людей называешь мусором?
Он смутился, вспомнил разговор с отцом, который говорит точно так же, что есть люди, а есть нелюди, и есть мусор, ну и что же теперь делать, идти на попятную? Слиться? Сказать этой сумасшедшей малолетке: молодец, продолжай в том же духе?!
– Если ты хочешь бороться с преступностью – иди учись в МВД.
– Я не хочу ни с кем бороться, я просто помогаю брату. Расчищаю перед ним дорогу.
– Дорогу куда? К смерти? к тюрьме?
– Дорогу к его мечте.
– И о чем же он мечтает?
– Если бы ты не бросил его, то знал бы.
– Я не могу быть с ним, я не могу объяснить, но поверь хоть ты – я забочусь о нем, как могу.
– Тогда проследи за ним.
– В смысле?
– Тебе нужно узнать своего друга получше, чтобы понять. Тогда, может, ты сможешь лучше ему помочь. Унижая его и портя его репутацию ты только усугубишь ситуацию. Максим не более чем бизнесмен.
– Алина, все это слова, но факт остается фактом: ради него или ради себя ты творишь жуткие вещи, и если не прекратишь – я сдам тебя в полицию.
– Я буду делать то, что считаю нужным, и ты мне не указ.
– Ты пожалеешь.
Она встала с колен и, не смотря на связанные ноги, держалась прямо, не шатаясь.
– Знаешь, я ведь могу и тебя счесть фантиком на дороге брата.
– Ты влюблена в меня с детства, и что бы ты ни говорила про десять минут назад – чувства не могут разом испариться. Ты не причинишь мне вреда.
– Ты прав, женские чувства испариться не могут – слишком сильны, но они могут обратиться ненавистью.
– Ты меня ненавидишь?
Она задумалась.
– Нет, но я хочу сделать тебе больно. Один раз, разочек и тогда смогу окончательно отпустить.
Он подошел к ней ближе, она не двинулась, он подошел вплотную.
– Ты же еще любишь меня.
– Думаю, мы подразумеваем разные вещи под одним словом.
Рядом с ней Андрей попал в некое энергетическое поле, которое продрало его до основания, пробежало искрой по его телу, напрягло его мускулы, оголило нервы. И он сделал для них обоих неожиданную вещь: провел кончиками пальцев по ее шее, теперь ее будто ударило током.
– А это что?
– Желание и любовь разные вещи.
– Раньше ты стеснялась даже смотреть на меня, а теперь отзываешься на прикосновения. Ты уже не девочка. Кто это сделал?
– Кто был моим первым? Угадай. Кто у нас герой любовник на районе? Если не Максим, то Капитан.
Андрей нахмурился, собака на сене, ему претила мысль, что эта красивая девочка, влюбленная в него много лет, досталась не ему. У него никогда не было девственниц, и он даже пожалел, что не воспользовался возможностью. С другой стороны Максим бы тогда точно не простил. Но Капитан… кто угодно, только не он, он везде и во всем первый. Но ничего, зато с ним она будет особенной.
Он поцеловал ее в губы, она его укусила, он швырнул ее на пол, опустился на колени рядом с ней. Ее руки все еще связаны. Он хочет определенной вещи, но чтобы оправдать то, что возможно скоро случится, ему захотелось прочитать ей лекцию, сделать то, что следовало сделать давно, извиниться за прошлое и сразу за будущее.
– Если ты сделаешь еще хоть что-то, клянусь Богом, я отведу тебя в участок.
– Если бы ты знал реальную цифру убитых мной, то не угрожал бы мне.
– Твой юмор отвратителен, или… ты не шутишь? И все же я посажу тебя, и ты уже никогда не выйдешь из тюрьмы, и это станет концом для тебя, поверь. Я был неправ, что не поговорил с тобой раньше, но сейчас тоже еще не поздно – пожалуйста, прекрати, это очень плохо для тебя кончится, поверь мне.
– Пока что единственное плохое, что с случалось со мной и братом – из-за тебя.
– Пока что.
– Если не отстанешь от Макса, я узнаю, почему ты на самом деле перестал общаться с ним.
– Потому что он стал преступником.
– Да, но тут что-то еще… ты что-то скрываешь, ты приехал тогда из отпуска, четыре месяца, а ты совсем не загорел, ты завязал не только с Максимом, но и с половиной знакомых. Где ты был на самом деле? Если взялся за чужие тайны, убедись, что надежно спрятал свои.
Он смотрел на нее заинтересованно. Она, расслабившись, найдя удобную, относительно связанности и твердого пола, позу, замерла. Такого Андрей никогда не испытывал, будто темный туман заползал в комнату и наполнял ее. Когда стало совсем темно, не в физическом смысле, полумрак и правда был, но мрак завладел его мыслями, он протянул руку и положил ей на лицо, сначала легко прикоснулся, а потом вжал ее голову в пол. У него встал, он убрал руку, и она зависла над ее телом. Алина была неподвижна, смотрела на него, он стал сжимать ее грудь, одну, потом вторую, задрал майку, оголив живот, он исследовал ее тело, фантазируя, что она вся только для него, что она еще девственница, что это подарок от его врага, от темного лорда, может от самого дьявола, который хочет переманить его, Андрея на свою сторону. Такой притягательностью не обладала ни одна из его женщин, хотя может дело не в Алине, а в ситуации, но без Алины не было бы и ситуации. Эта соблазнительная, непохожая ни на кого, любящая его девушка и его лучший друг, деньги, много денег – он может владеть всем этим. Андрей похолодел, неужели он делает то, что делает только потому, что знает правду, только из-за страха перед последствиями, а если бы он не знал о неизбежности скорой расплаты – то был бы как Максим. Почему он тот, кто он есть? Потому что трус или потому что все-таки убежден в правильности пути? Он вскочил и выбежал из подвала, выбрался на свежий воздух, бежал и постепенно очистился – мрак остался там в подвале с Алиной. Он с радостью и облегчением понял, что это был именно его выбор, не из-за страха, он и не боялся особо смерти, он мог бы побороться еще с Максимом бок о бок, или они могли бы вместе пытаться бежать из страны… Но даже если выйдет, что им там делать? – скрываться, жить одними сиюминутными развлечениями, ни идеи, ни цели. Сейчас у него есть мечта, и пусть даже она та же, что и у его отца, но она все же именно его. Им обоим: и ему, и отцу просто повезло быть похожими. Да даже Максим сам не понимал насколько глубоко увяз, Андрей был уверен, что видел в глазах Максима, когда тот узнал про Алину и уходил, что чувствует ошибку – он начинает понимать, и все благодаря Андрею. Значит он, Андрей, прав, и может скоро Максим сам к нему присоединится. Значит это лишь соблазн – Алина там в подвале. Алина там точно на своем месте.
Он вернулся, чтобы развязать ее. Зайдя в подвал, еще толком не рассмотрев ее, сидящую в полутьме на полу, он услышал:
– Уверена, что Капитан трахается лучше, чем ты, хорошо, что он был моим первым.
На этот раз мрак завладел им мгновенно. Он зверем накинулся на нее, больше ее почти в два раза. Он оставлял на ней синяки, просто жадно сжимая части тела или наваливаясь всем весом, ее коленки были стерты об пол почти в кровь. Он оставил лежать ее на полу, дрожащую от возбуждения, от адреналина, от боли и удовольствия от победы. В пылу страсти он разорвал веревки на ее ногах, руки все еще были связаны, он поднялся и смотрел на нее. Он был хорош, ей понравилось, это примерно то, чего она и ожидала: он был напорист и порой даже груб, но не мог скрыть природную нежность и восхищение женским телом. Он был таким большим во всех смыслах, что она чувствовала себя в безопасности, маленькой и слабой.
– Добилась чего хотела?
Она только молча подняла связанные руки вверх.
– Прости, – спохватился Андрей.
Он поднял ее, посадил на стул, развязал руки, накинул ей на плечи свою куртку, валявшуюся на полу неподалеку, оделся.
– Если ты завяжешь, то у нас еще может что-то получиться, – соврал он, сидя рядом с ней на корточках, и говоря, как можно ласковее.
– Ты врешь мне. Условия. Любовь безусловна.
Он не стал отпираться:
– Алина. Прости, что… за все, что и как я сделал.
Она больше не казалась сосредоточением зла, эта маленькая девочка. Впервые он был с кем-то сильно младше себя, и он все смаковал, запечатывал в воспоминания, какая же она маленькая, до этого он выбирал высоких девушек. Он почувствовал ответственность за нее, он искренне хотел помочь ей.
– Алина, я смогу помочь тебе, помогу найти работу, на те деньги, что, уверен, у тебя есть, можно организовать прибыльный законный бизнес, ты не будешь нуждаться.
– Я нужна брату.
– Или это он тебе нужен? Вы подначиваете друг друга. Ты уже взрослая девушка, пора думать о себе. Он парень, одни и те же поступки, совершенные тобой и им – его сделают крутым парнем, а тебя тварью, ты меняешься, твой взгляд, твой голос, не этого хотят для тебя люди, которым ты дорога. Макс, если бы знал раньше, до чего дошло – он бы сразу тебя выгнал с работы.
– А кому я дорога?
– Брату.
– Брату я дорога именно потому, что делаю то, что делаю, в том числе то, о чем он не знает.
– Нет, ув…
– Да! Да!
Алина вскочила и зарыдала. Андрей замешкался от удивления, но почти сразу встал и обнял ее. Он гладил ее по голове и успокаивал, он врал ей обо всем, как умел. Она понимала, что это ложь, но не хотела, чтобы он останавливался, уже много лет так никто не обнимал ее, не был так нежен. Когда она подуспокоилась, он начал говорить медленнее и правдивей.
– Знаешь, условие, которое я тебе поставил – это ведь условие не для любви, я бы соврал если бы заговорил прямо сейчас о ней, но отношения, попытка к ним – для этого я не вижу ограничений, кроме одного. Я не смогу быть с девушкой, преступающей закон, но если она завяжет с этим, раскается…
– Андрей, я не раскаиваюсь. Смерть. Я не понимаю весь сыр бор, я верю, что мы нечто большее чем тело, я думаю, вся наша жизнь здесь на земле – всего лишь игра, причем с возможностью перезагрузки, есть бесконечное количество попыток. Я думаю, что не делала пока ничего поистине ужасного в понимании общественности, но очень даже может быть, что совершу. И отнесусь к этому совершенно спокойно. Я неспокойна только по поводу преступлений вселенского масштаба.
– Это каких?
– Пока не знаю.
Она посмотрела на него, они стояли в обнимку, но теперь он чуть отстранился и оставил только одну руку на ее плече.