* * *
Вечером недалеко от ворот управления уголовного розыска остановилась желтая "Волга" такси. Кроме водителя, сотрудника разведывательного управления, в машине были еще двое: капитан Белозеров и кудрявая красотка в черном пиджаке и белой юбке. Был конец рабочего дня. И когда все, кто работал в аппарате розыска, стали по одному и группами выходить, толстячок Белозеров прилип к боковому окну, внимательно вглядываясь в лица. Не пропустить бы опера.
Увидев капитана Грекова одетого в потертые синие джинсы и серую неброскую на вид рубашку, Белозеров сказал Новиковой:
– Вон он. Видишь?
– Где? Покажи. Мне надо его получше разглядеть.
– Да вот же в серой рубашке с черными усами. Идет в нашу сторону. Сейчас он пойдет в пивнушку, и будет торчать там ровно до половины девятого.
– А потом? – несколько задумчиво спросила кудряшка, оценивающее приглядываясь к капитану Грекову. Чутье хищницы, привыкшей многого добиваться от мужчин через постель, подсказывало ей, что этот самец будет готов проглотить ее наживку. На встречающихся, на его пути женщин, он смотрит голодными глазами. И она даже попыталась представить, каким зверем он будет в постели. Но это ничуть не страшило ее. Скорее, наоборот. Давно устала от вялого генеральского члена. А молодой организм требовал буйства. С ним бы она могла побуйствовать. Главное, оказаться с ним наедине.
– Где он живет? – спросила кудряшка Новикова. А Белозеров не понял. Он засмотрелся на длинноногую красотку вышедшую из ворот.
– Что? – спросил он и тут же добавил: – Ты что-то спросила?
Кудряшка немного обиделась.
– А еще бытует мнение, что толстяки ленивые до женщин.
Водитель "Волги" хохотнул на это замечание. А кудряшка сказала:
– Олежек, хватит пялиться на баб. Давай, сначала по делу.
– Давай, – подхватил предложенное Новиковой толстячок и спросил: – Так что ты у меня спросила. Извини, я на минуту отвлекся.
– Я спросила, знаешь ли ты, где этот Греков живет?
– Да. Знаю. Место жительства его мы установили. Нужен адрес.
– Поехали.
– Куда? – не понял капитан Белозеров.
– Я хочу посмотреть, где он живет, – сказала кудряшка. И водитель завел мотор. Обернулся на нее. Посчитал, что здесь главная она.
– Надеюсь, ты в квартиру подниматься не станешь? – немого с издевкой проговорил Белозеров. Вот как все получается. С целью разработки "объекта" она запросто может с ним завалиться в постель. И такой поступок не будет порицаться генералом Павловым, но стоит ему, капитану Белозерову, зажать красавицу в укромном месте, и это воспримется, как домогательство. Причем, никакие обстоятельства, по поводу того, что Новикова сама изъявила на это желание, в учет не примутся. И в лучшем случаи, капитана переведут куда-нибудь на периферию подальше с генеральских глаз. "Какая же все-таки вокруг несправедливость," – вздохнул толстячок и назвал водителю адрес, куда следовало ехать. От управления уголовного розыска, это было в двадцати пяти минутах езды.
Когда "Волга" остановилась возле белой девятиэтажки, кудряшка с интересом осмотрелась по сторонам, отыскав на тротуаре почти рядом с домом лавочку. Потом сказала:
– Вот здесь я его и подожду.
Белозеров не понял ее замысла, спросил:
– Что ты собираешься делать? Не сочти за труд. Просвети нас.
– Ждать, Олежек, дорогой. Ждать этого капитана Грекова. А пока, не в службу, а в дружбу, сходи, купи пару бутылочек пива, – попросила Новикова. Толстячок улыбнулся.
– Для возбуждения или для дури?
– Для запаха, Олежек.
Он толком не понял, но переспрашивать не стал. Уважил просьбу.
Усевшись на скамейке с двумя бутылками пива, кудряшка сказала:
– А теперь, проваливайте отсюда. Вдруг он приметил нашу машину еще там возле ворот управления. Нечего вам светиться тут.
Белозеров засмеялся. Причем идиотским смехом, что особенно не понравилось кудряшке со званием капитан разведывательного управления. И она тут же потребовала от толстячка объяснений.
– Да он на "рогах" придет. Жену бы не узнал, если б встретил. А ты говоришь о машине. Мало ли в Москве таких машин.
Замечание было принято, но Новикова все равно попросила их удалиться. Отъехать хотя бы на противоположную сторону улицы.
– Ладно. Мы вон там будем, – показал Белозеров на дом стоящий метрах в пятидесяти отсюда. – Там уж он нас точно не заметит. Если что, вызывай по сотовому. Приедем, "рога" ему обломаем.
Кудряшка скроила недовольную мордашку и сказала:
– Какой же ты, Олежек, грубиян.
* * *
Они уехали вовремя, потому что на этот раз капитан Греков возвращался домой намного раньше, обещанного Белозеровым времени. Правда кудряшка уже успела осушить одну бутылку "Балтики". Из второй сделала только несколько глотков, когда увидела Грекова, неторопливо идущего по тротуару. Капитана слегка "штормило".
Кудряшка быстро сняла туфлю с правой ноги.
Сидящие в машине водитель и толстячок капитан переглянулись.
– Это чего она делает? – захлопал водитель глазами.
Белозеров толком сам не понимал. Удивился, сказав:
– Каблук ломает. Во, дает, Танька.
– Профессионалка, – заметил на это водитель. Из его уст это прозвучало как похвала Новиковой. Белозеров от похвалы воздержался.
Грек возвращался домой в опостылевшую от одиночества квартиру, куда и возвращаться-то не хотелось. Но и задерживаться на работе без толку не имело смысла. Поэтому почти каждый день, по дороге он заходил в пивнушку, неизменно выпивал стакан водки. А потом еще пару кружек пива. При этом не столько хотелось напиться, сколько поболтать со своими знакомыми. Хотелось общения. Но сегодня он никого из своих знакомых не встретил. Потому и вернулся домой раньше. Проходя мимо лавочки, обратил внимания на темноволосую кудрявую женщину. Довольно привлекательную с хорошей фигуркой, и стройными ножками. В ее лице он усмотрел что-то такое, что заставило Грека остановиться. Может быть, то, что глянула она на него с мольбой о помощи. Видя, как она мается с каблуком, он присел рядом и спросил, с готовностью выполнить любое ее желание:
– Могу я вам чем-то помочь?
Она смущенно улыбнулась.
– Вот невезуха. Посидели с подругами немного. Пивка выпили, – показала она на недопитую бутылку, – Шла, нога и подвернулась. Сейчас ведь каблуки так дерьмово делают.
Грек вспомнил о своем разорванном ботинке, которым как-то, неудачно цепанулся в метро, сунул ногу под лавочку и выдохнув в сторону перегар скопившийся во рту, сказал:
– И не говорите. Обувь сейчас ни к черту. Хоть босиком ходи.
– Вы не знаете, здесь поблизости обувной мастерской нет? – спросила кудряшка. Грек прикинул. Мастерской тут во всей округе не было. Поэтому тут же предложил девушке:
– Знаете, я тут живу рядом. Хотите, пойдемте ко мне. У меня есть и молоток, и клей и гвозди. Приколочу вам ваш каблук. Хотя я, конечно, не мастер. Но, думаю, первую помощь я вам оказать сумею. Или вы торопитесь?
Кудрявая симпатюля пожала плечами.
– Да, вообще-то, торопиться мне некуда. Я живу одна…
Грек заглянул девушке в глаза. Заметил в них затаенную грусть.
– Какое совпадение. Вы знаете, я тоже один, – он указал на небо и добавил: – Кажется, сама судьба уготовила нам с вами встречу, отломав каблук на вашей туфле.
Капитан разведки, Новикова, едва заметно ухмыльнулась. Знал бы этот усатый идиот, кто постарался с каблуком и зачем, тогда бы так сладко не пел тут. А туфли жаль. Были еще совсем новые. Носить бы еще и носить, если б не это обстоятельство.
– Возможно, вы и правы, – сказала она. А Грек встал и, протянув девушке руку, смеясь, продекламировал:
– Два одиноких сердца, сольются стуком в унисон.
Девушка расхохоталась. Что и говорить, развеселил ее спаситель.
– Признайтесь, вы любите поэзию? – смерила она Грека хитрым взглядом, как опытный учитель нерадивого ученика, прежде чем спросить не выученный урок. Капитан разведки была уверена, что вряд ли этому менту до поэзии. Но Грек не стал ее разочаровывать. Захотел блеснуть познаниями в литературе, вспомнить, что-нибудь из Заболоцкого, о судьбе которого прочитал недавно в журнале "Огонек", но в голову ничего не пришло. Поэтому сказал с серьезным выражением лица:
– А как же. Еще как люблю.
Кудрявая милашка незаметно от него хихикнула, раскусив капитана мента во вранье. А Грек, чтобы избежать ненужных вопросов, которые могли еще последовать от девушки, поспешил сказать:
– Ну, так что, вы идете ко мне? Вон мой дом, – показал он на белую девятиэтажку.
Кудрявая голова девушки наклонилась, и она украдкой вздохнула, понимая истинную цель приглашения ментовского жеребца, который только и делает, что раздевает ее глазами, и готов трахнуть ее прямо тут на скамейке. Но другого выхода не было. Близость в постели сближает людей, подталкивает их к определенным обязательствам. И после того, как этот жеребец попрыгает на ней, отделаться уже не сможет от нее ни за что. А она, кроме удовольствия, получит возможность узнавать о каждом шаге майора Туманова. То, о чем говорил с ними генерал Павлов. И может быть, выяснит что-то об Академике.
– Иду. Только вы не боитесь, что, впустив меня в дом, я захочу чаю? – вопрос был задан как шутка, что само по себе развеселило капитана Грекова и он подумал: "А она, вроде, неплохая баба. Может мне захомутать ее". Думая так, Грек предполагал, чтобы между ним и этой кудряшкой, установить прочные отношения, не только забаву на одну ночь. Это слишком примитивно и достойно уличной проститутки, а на такую она, вроде, не похожа. А уж он тем более, человек серьезный.
Как и предполагала капитан разведки, отношения между ними закрепились бурной сценой в постели. Правда, сначала ее новый знакомый, как и обещал, приколашматил каблук, предварительно промазав место разлома клеем, и сказал, что надо подождать, как минимум пару часов, чтобы клей схватился. Сказал с умыслом, как опытный бабник.
Новикова все поняла. Этот идиот точно рассчитал время, которое ему хватит, чтобы уложить ее в постель и натешиться в волю. Только он не учел одного, хватит ли этой кудрявой прелести с цепкой, как у кошки, хваткой того времени. Оказалось, не хватило.
Уже недели две Новикова не занималась с генералом сексом и теперь весь накопившийся голод удовлетворяла с капитаном Грековым, используя для этого разные изощренные позы и вспоминая похвалу генерала, который не раз говорил, что из опытной бляди получаются толковые разведчицы. Не зря же он сам лично уже два года занимался ее подготовкой. Теперь можно и поблагодарить его. Спасибо, товарищ генерал, кой чему вы научили свою подопечную.
В постели кудряшка была великолепна. И это Грек отметил сразу. Вместо двух часов, они протрахались почти четыре. И теперь растянувшись на упругом диване, кроме чувства удовлетворения похоти, Грек испытывал адскую усталость. Даже шевелиться не хотелось. Стоило только закрыть глаза, как он тут же проваливался куда-то.
– Ты меня не провожай, – гудела из коридора кудряшка, надевая туфлю с приколоченным каблуком. Хотя Грек и не собирался ее провожать. Кое-как доплелся до двери. Причем, не стеснялся своей наготы и не одел даже трусов. Появившись в таком виде перед кудряшкой, увидел, как глаза ее расширились, наполнившись хищным блеском.
– А ты хорош, – похвалила она мента, сосредоточив внимание на том месте, которое ей в нем нравилось больше всего, и сказала: – Если ты не против, то завтра часиков в восемь я к тебе приеду и могу остаться на всю ночь. Мы повторим все то, что делали сегодня.
Грек был не против. Но когда кудряшка ушла, почему-то вдруг подумал о том, что если такой секс будет повторяться каждую ночь, то уже очень скоро он превратиться в подобие выжитого лимона. Оставалось надеяться только на то, что аппетит у этой кудрявой киски поубавится после нескольких ночей. Не робот же она, в конце концов.
* * *
Еще перед тем, как выйти из квартиры Грека, кудряшка достала из сумочки свой сотовый.
– Ты кому-то собираешься звонить? – поинтересовался Грек.
Девушка принялась тыкать пальчиком по кнопкам с цифрами.
– Хочу вызвать такси. Не пешком же мне возвращаться домой в такой поздний час, – сказала она, как бы удивляясь его непонятливости, и тут же добавила: – Сейчас такое на улицах творится. Изнасиловать могут запросто. Да я вечером и боюсь по улицам ходить одна.
Потом Грек выглянул в окно и удивился. Не успела его пассия выйти из подъезда, а "Волга" уже тут как тут. Вот это сервис. Тут же появилась мысль, а уж, не в таксопарке ли работает эта киска?
Толстячок капитан Белозеров сидел на переднем сиденье рядом с водителем и молчал. Столько времени прождали ее.
Татьяна Новикова уселась на заднее сиденье и когда машина отъехала, сладко зевнув, сказала:
– Олежек, почему ты меня не спросишь, как прошла вербовка будущего агента?
– Ну, если тебе так хочется… я могу спросить. Только смотри, не окажись в роли облапошенной дурочки. Ты думаешь, этот мент – олух? Как бы не так. И то, что ты полежала под ним в постели, еще ни говорит, что он будет стучать тебе на Туманова.
Новикова не обидевшись на коллегу, расхохоталась. После бурного занятия любовью с мужчиной, который был ей симпатичен, у нее, как у всякой женщины поднялось настроение, и все то, что сейчас говорил ей толстячок, нисколько не огорчало ее. Скорее, наоборот, веселило. И она сказала:
– Олежек, ты просто завидуешь.
Капитан обиделся. Они столько времени просидели в машине, страхуя ее на случай непредвиденных обстоятельств, а она появляется да еще говорит всякие неприятные слова. Белозеров обернулся.
– Это кому я завидую? – сухо спросил он.
– Да этому менту. Грекову. То, что он сейчас трахал меня, а ты не можешь. Так ведь? Ну признайся, только честно.
Толстячок обиженно поджал губы.
– Подумаешь, – протянул он с обидой. – То же мне девочка недотрога. – Он чуть было не ляпнул про любовника генерала, что неизвестно еще, как он отнесется к тому, когда узнает это. Но вовремя сдержался. Неосторожно брошенное слово да еще при свидетелях, каковым являлся водитель "Волги", равнозначно было покушению на личную собственность шефа и могло вызвать с его стороны самую негативную оценку. По крайней мере, не в пользу Белозерова.
А Новиковой почему-то сделалось грустно. И вздохнув, она сказала:
– Ты не прав, Олежек. Я слишком хорошо знакома с психологией мужчин.
– Еще бы, – вставил толстячок, со скучным лицом уставившись в окно на опустевшие от людской суеты улицы. Но женщина поправила его.
– Нет, Олег. Опять ты не прав. Тут совсем не то, что ты думаешь. Я имела в виду не занятия любовью. Совсем другое.
– Чего ж тогда? – с недовольной миной спросил толстячок. Не хотелось давать шанс этой шлюхе считать его недотепой.
– Понимаешь, просто надо уметь привязать к себе мужика, посадить на жесткий поводок, а потом держать как собачку, – философски рассудила в слух капитан разведки Татьяна Новикова.
Водитель, прапорщик разведывательного управления, сидел молча, предпочитая не вмешиваться в разговор офицеров. Его дело, крутить баранку, чтобы не попасть в аварию и довести господ офицеров в целости и сохранности. А вот капитан Белозеров молчать не желал. Особенно не нравилось бахвальство генеральской шлюхи. Задается она.
– А ты умеешь? – дерзко спросил он. Так хотелось поиграть Новиковой на нервах, но что-то не получалось. Спровоцировать ее на нервоз, Белозерову не удалось. И она слегка пожав плечами, спокойно сказала:
– Давай скажем так. Я в достаточной степени обладаю определенными навыками в общении с мужчинами. Думаю, у меня получится.
Что это за навыки, Белозеров знал. Да и водитель тоже. И ровно двадцать минут назад капитан Новикова проявила их во всей красе. Но толстячку хотелось, чтобы все эти старания ее оказались безуспешными. Вот тогда бы он позлорадствовал над ней, как она в свое время над ним по поводу того, что ему не удалось найти подход к подруге майора Туманова. На этот счет, Белозерову хотелось ей ответить так, что подруга майора оказалась порядочной девушкой, а кудряшка Новикова – порядочной шлюшкой, которую используют для грязных дел. Это потом такие как она, добившись небывалого успеха в карьере, превращаются в вельможных дам, а до этого проходят такую школу, что любая уличная девка в сравнении с ними, всего лишь – порочное дитя, достойное легкой порки.
Глава 7
Около семи вечера Туманову позвонил знакомый из дежурной части ДПС. Сначала как и положено справился о здоровье, а потом…
– Николаич, наши ребята тут задержали двоих гавриков с оружием, вот теперь ломаем головы, куда их определить. Они пролетели на красный свет, ну и наши их тормознули и при проверке обнаружили у них два пистолета. Сам понимаешь, за проезд на красный свет в камеру не сажают. А вот оружие… В общем, я тут покумекал, может ты возьмешь их к себе. Поработаете с ними. Откуда оружие, узнаете. Проверите, может, они у вас значатся в розыске. Ну и все такое. Ты как, не против? – спросил дежурный.
Туманов был не против. С одной стороны, лишняя возня, вроде бы и ни к чему. Но с другой, дежурный прав, что если задержанные, отъявленные бандиты находящиеся в розыске за совершенные убийства.
– Ладно, давай, вези их к нам. Посмотрим, что с ними делать, – согласился Федор, на что дежурный радостно сообщил:
– А я уже их отправил. Жди, Николаич, – и повесил трубку, не дожидаясь, пока Туманов назовет его хитрецом.
Первым из задержанных оказался здоровенный парень, лет двадцати пяти с угрюмым взглядом и отвисшей нижней челюстью. На оперативников он смотрел спокойно, как на старых знакомых, с которыми давно не виделся и вот, наконец, выкроил время и решил навестить. На вопросы отвечать он отказывался. Но скрывать имя и фамилию было бессмысленно. Вместе с рапортами гаишники передали операм и его водительские права. И уже скоро было установлено, что Баскаков Олег Владимирович пару раз уже привлекался правоохранительными органами, причем, по весьма серьезным статьям. И к своим двадцати пяти годам уже отсидел ровно шесть. И по всему чувствовалось, что парень он тертый, не раз побывавший в разных переделках. По своему опыту Федор знал, рассчитывать на откровение таких твердолобых, нельзя. Такого психологически сломить тяжело. А наличие при нем оружия, указывало, что оба шли на какое-то серьезное дело. Обоймы обоих "ТТ" оказались полными, и отсутствие в стволах запаха пороха, указывало на то, что из оружия еще не успели выстрелить. Хотя это ничуть не облегчало задачу, получить достоверные сведения о том, куда направлялись мальцы и где собирались пошалить со своими пистолетами. А ведь где-то собирались. Куда-то ехали. Но куда?
Оружейники не успели так быстро провести экспертизу отобранных "стволов", но Федор решил сработать на опережение. Достал из ящика стола заключение, которое дал ему Мушкаренко по "макарову", найденному на асфальте под балконами в ночь покушения. Показал молчаливому детинушке со словами:
– Смотри, Баскаков. Наши эксперты утверждают, что из твоего пистолетика сегодня застрелен известный вор Академик.