У Альберта слегка защемило сердце от этих воспоминаний. Грустно улыбнувшись - он выбросил окурок и двинулся неспешной походкой по перрону.
У входа на улицу, где находилась дача - стоял маленький дом сторожа. Покосившаяся избенка выглядела - словно жилище бабы яги. Сторож дед Яким, пьяница и матершинник жил здесь всю жизнь. Осенью и зимой он охранял дачи от набегов бродяг и охотников за алюминиевым ломом. Летом сторожил огороды от воришек фруктов и овощей. Старик, был одинок. Жена его умерла лет двадцать назад. Дети разъехались - бросив Якима на произвол судьбы. Но дед Яким не отчаивался. Ему нравилось так жить в одиночестве и спокойствие.
Приезжавшие сюда дачники, чем могли, помогали сторожу - давая сигареты и водку. Кто-то привозил продукты. Кто-то давал немного денег. Зарплату Яким получал раз в пол года от председателя дачного кооператива. Закупал на нее огромное количество дешевого технического спирта - это и была его моральная подпитка одинокой жизни.
Огромный рыжий пес - звякнув тяжелой цепью, выскочил из будки и зашелся хриплым и низким лаем. Где-то в углу двора, залаяли еще две собаки. Яким, держал в подмогу себе - целую свору, четвероногих помощников.
Альберт подошел к покосившейся изгороди и крикнул:
- Дед Яким! Ты дома?
Через минуту показалась сутулая фигура старика в рыжем облезлом тулупе. Тяжело переваливаясь в огромных резиновых сапогах, он медленно и чинно шел к Земскому. Его лукавые маленькие глазки ехидно бегали среди морщинистой кожи лица.
- Не как Алька! Сучок малолетний приехал! Что - опять девок привез, в баньке на даче попариться? Так не было тебя уж лет десять? Чего пожаловал?
Альберт улыбнулся. Только Яким звал его Алька. И это прозвище еще раз напомнило Земскому - о детстве и юности. Старик, подошел в плотную, и не открывая калитки, облокотился на изгородь:
- Ну, пострелыш, чего? Не знаешь, как на дачу пройти? Аль забыл? Мне, что проводить тебя?
- Нет. Спасибо! Я зашел вот спросить - там грязь по колено - может у тебя пара сапог лишняя есть? А то я вот в городских ботинках - ноги все промочу.
Дед, посмотрел на ботинки Земского и, покачав головой ответил:
- Да, нашел в чем осенью на дачу ездить! Дурак ты был, дураком и умрешь!
- Так дашь сапоги то? Или нет?! Чего ругаешься?
- Хм, дать то - дам! Да у меня всего одна пара в запасе. Так, что спутникам твоим вряд ли достанется.
- Хм, да один я дед. Один приехал сегодня. Ненадолго. Посмотреть дачу и все.
Дед, внимательно посмотрел в глаза Альберту и, хитро сощурившись, вновь покачал головой:
- Да, что за ерунда?! Чего на нее смотреть? Ездят - смотрят! А чего на нее смотреть? Стоит она родная - весны дожидается!
Земский насторожился. Достав из - за пазухи бутылку водки и две пачки сигарет - протянул их Якиму. Тот ловким движением убрал подношение в глубокие карманы тулупа.
- Значит, говоришь, ездят? А кто ездит? Кто приезжал?
- Да Серега! Братан твой! Кто ж, еще? Мать то ваша - осенью и зимой не ездит. А Серега приезжал! Тоже вот - за сапогами заходил. Пробыл на даче часа два - назад пьяный в стельку вернулся - весь в грязи извалялся. И как не странно - один тоже был! Вы, что тихими алкашами стали? Ездить сюда - по одиночке будете и, напиваться тут? Так лучше - вон ко мне заходи - выпьем! И переспать если что можешь! Я вот только что щей с квашеной капустой сварил!
- Не спасибо за прием и приглашение - но мне на час. И все! А может и быстрее. Я вещь одну найти хочу! Нужна - дома, по хозяйству! - отмахнулся Альберт, он решил ничего не говорить деду о смерти Сергея. - Так, что сапоги дашь то или нет?
- Да, зря! А то зашел бы! - обиделся Яким. - А валенки тебе и не нужны. У вас дачка то на центральной улице - так там более, менее, сухо. Я ведь постоянно обход делаю собаками. Знаю. И гравий подсыпали там. Так что иди смело.
- Спасибо. Что ж ты раньше мне не сказал? Пузырь ждал? - рассмеялся Альберт.
Яким, отмахнулся и, поправив кепку на голове - развел руками:
- Так, а вдруг забудешь? И не спрашивал ты!
- Ну и хитрец ты дед! Может ты еврей? Яким то не зря зовут?
- Хм может и еврей! Не знаю я! не помню родичей то своих! Детдомовский я! говорили - что их в сталинские лагеря забрали - и померли они там!
- Да! А ты вот тут?! Слушай дед! А, что с дачей то все в порядке? Никто тут не лазит?
Яким вновь развел руками. Покосившись на пса у будки, ответил:
- Да, что ей будет то? Стоит! А лазить - лазют! Бичи и прочие сволочи! То ложки, то чашки воруют! Люлюминий все ищуть! Я один то - за все не угляжу! Но как могу - гоняю их! У меня и ружьишко есть! Если что - бабах!
- Ну, молодец дед! Ладно! Пойду я! А ты выпей вон за мое здоровье! Да за Серегу!
Сергей повернулся и пошел по дачной улочке. Дед Яким еще несколько минут смотрел ему вслед. Затем, тяжело вздохнул и, закурив очередную сигарету - двинулся к дому. Пес у будки перестал лаять и лишь жалобно скулил - провожая хозяина преданным взглядом.
Тропинка к даче действительно была посыпана гравием. Альберт внимательно смотрел под ноги. Но разобрать в неясных очертаниях что - то интересное для себя не мог. Тупые овалы от ног в грязи - словно маленькие лунные кратеры, наполненные водой и ничего больше. Среди них какие то - были последние следы Сергея. Зачем он приходил сюда? Один? Напиться? Нет!
У калитки дачи, словно маленькое озерко - блестела лужа. С трудом, перепрыгнув через нее, Альберт отворил деревянную дверку - зашел во двор. Земский, постоял у входа и, закурив сигарету - к дому не пошел. Он направился прямо к баньке. Альберт, вспомнил фразу из прощального послания Сергея - хочешь попариться…
На крыльце бани - Альберт пошарил рукой за низким карнизом. Нащупав, холодный метал - вытащил ключи. Они всегда с Сергеем прятали их тут.
Несколько раз, дыхнув, на озябшие пальцы - открыл замок. Дверь, противно скрипнув заговорческим писком - открылась. Земский посмотрел в темное помещение предбанника и осторожно шагнул во внутрь. Беспорядка он не заметил. Вроде, как ему показалось - все лежало на своих местах. Старые веники в углу. Тряпки и металлическая посуда у стены. На полках коробки и сухая трава в пучках. Мелкие баночки и дрова у печки. Пахло сыростью и полевыми травами. Березовым ароматом и гарью. До боли знакомый с детства запах. Альберт, постоял в нерешительности и подошел к печке. Опустившись на колени - открыл чугунную створку. Несколько поленьев на старой, пожелтевшей газете аккуратно лежали в топке. Они с Сергеем всегда так оставляли друг, для друга запас. Вытащив паленья и газету, Альберт заглянул вовнутрь и пошарил рукой. Пальцы нащупали старую золу. Ничего. Пусто.
- Нет, не может быть! Неужели я ошибся? - тихо прошептал он.
Сев на пол почесал лоб - черными от золы пальцами. На коже остались темные полоски. И тут его взгляд упал на поддувало. Альберт нервно рванул крышку. Засунув рук - нащупал толстый сверток бумаги замотанный в полиэтилен. Дрожащими руками - распотрошил пачку. На пол посыпались листки с печатным текстом и мелкими записями шариковой ручкой. Альберт, быстро пробежав глазами по тексту - понял. Узнал подчерк. Писал это Сергей. Его брат. Значит, предчувствие его не подвело.
Земский нервно перебирал бумаги - листая листок за листком. Какие то непонятные копии счетов, авизо, банковские справки. Ничего, не понимая, он отбрасывал их на пол. Наконец на одной из бумаг он увидел подчерк Сергея. Неровной рукой выведены слова. Было видно - что брат торопился.
"Журналистское расследование. Автор Сергей Земский. Материал первой полосы. Рабочее название - "ТЕРРИТОРИЯ ВОЙНЫ". Крупные аферы и отмывание денег в банковской сфере. Банк "Сибирьтранскапиталкомерцметаллбанк". Подложные вклады и их движение. Реструктуризация грязных денег. Отмывание и подкуп. Вклады и гарантии. Действующие лица. Антон Сергеевич Борц - владелец. Ирина Сергеевна Бронская Борц - куратор. Станислав Петрович Путятин - координатор. Виктория Андреевна Путятина - владелица тридцати процентов. Илья Владимирович Люгер - банкир и исполнитель. Самохвалов -???"
Земский задумался - кроме фамилий Путятин и Путятина - другие имена ему ничего не говорили. Отмывание денег - лихая закваска к расследованию. Сергей работал над крутой темой.
Посмотрев на остальные бумаги - Земский увидел, что в счетах и авизо встречаются те же фамилии. Люгер, Путятин. Бронская. Борц.
- Банк Сибирьтранскапиталкомерцметаллбанк!!! Фиг - выговоришь! Что-то я не слышал о таком? Странно! - произнес Альберт, - черт! Сергей, ты все одну задачку за другой задаешь!
Перебрав, еще на несколько раз - все листы, Земский, неожиданно наткнулся на странный список. В размытой на копировальной машине - копии фигурировали одни и те же фамилии. Но тут была и добавка. Первым номером виднелось имя его брата.
"Черный список. 1. Сергей Земский. 2. Вика Путятина. 3. Стас Путятин. 4. Илюха Люгер."
Имена были написаны неровным и мелким подчерком. Буквы словно плясали по бумаге. Альберт еще на несколько раз перечитал список и, достав сигарету - закурил.
- Хм, тут не хватает Бронской, Борц и какого-то - Самохвалова! И при чем тут Сергей? Он то, каким боком, к этому чертову банку, отношение имеет?
Земский - чуть не подавился табачным дымом. Он вспомнил слова Ирины - жены Сергея, о его участии в этой афере. Неужели - правда? Неужели - они его кинули, и Сергей просто начал мстить?
- Вот шарада! Вот мать ее! - ругался Альберт, - Но почему? Сергей?! Почему ты так?
Сидя на полу, он раз за разом перечитывал строки. Сергей работал - судя по датам над этим не меньше трех месяцев. А, судя по авизо и счетам люди, фигурирующие в них - вели активную деятельность с деньгами в банке последние три года.
Земский, встал и, аккуратно сложив бумаги обратно в пакет - засунул его во внутренний карман куртки. Похлопав по оттопыренному боку - ухмыльнулся:
- А в прочем - надо ли это тебе? А? - спросил он сам у себя.
Закрыв баню - положил ключ на место - под карниз и поймал себя на мысли, что обязательно сюда вернется, причем скоро.
Глава 4
В полупустом вагоне электрички, Земский не отрываясь, смотрел сквозь запотевшее стекло. Унылый осенний пейзаж проплывал - словно в кино. Вагон плавно покачивало. Колеса постукивали на стыках - выбивая ритм крутящихся в голове фамилий.
Борц - Борц. Люгер - Люгер. Путятин - Путятина.
Стоп! Альберт поймал себя на мысли, что совершил ошибку. Он не записал телефон Виктории - сегодня во время ее раннего, утреннего звонка.
Виктория. Ах, Виктория! Она позвонила - словно знала, что он поедет за бумагами на дачу и там прочитает ее фамилию. А может это не она? Может это совпадение? Однофамильцы? Мало ли Путятиных в городе. Наверняка - человек двадцать наберется. Нет - все может быть лишь совпадением. А если нет? Если - это Виктория Путятина - и есть красавица блондинка - жена вице мэра и ее муж. Нет - слишком много совпадений. Нет, по тону Виктории - не чувствовалось, что она встревожена. Напротив - она откровенно приглашала его на романтическое, любовное свидание. Слишком глупа эта женщина - что бы так играть интонацией и эмоциями? Хотя… Женщин не поймешь. Может она искусная актриса. Нет, надо вспомнить номер. Она говорила - он прост.
Земский, задумался и, закрыв глаза - прислонился к стеклу и не произвольно застонал. Тут его тронули за плечо. Альберт, вздрогнул - напротив него на лавке, сидела пожилая женщина, скорее всего жительница одной из деревень. Она была укутана в сиреневый платок - который, нелепо сочетался, с ее красным, как вареный рак, лицом. Добрые глаза обычной сибирской женщины внимательно смотрели на него.
- Тебе, плохо, сынок?
Земский грустно улыбнулся:
- Да мать, забыл вот задачку одну решить. Вот еду и переживаю.
- Студент что ли? Так не похож, вроде как уже взросленький!
- Что сделаешь - я плохо учусь - вот и оставляют каждый раз на второй год! - отшутился Альберт.
Женщина тяжело вздохнула:
- Э! Это не гоже! Наверное - папку с мамкой не слушаешься!
- Да, не слушаю…
- Это плохо! Я тоже своему оболтусу, девятьсот тридцать три раза говорила - слушай сынок! Нет - все, по своему! Вот и попался - на краже! Пошел и украл с друзьями машину покататься! Теперь вот два года дали! Вот езжу на свиданки - передачки вожу!
Земский встрепенулся:
- Как, как вы сказали?
- Что как? - испугалась женщина.
- Сколько раз?
- Так много - говорю девятьсот тридцать три. Это поговорка у меня такая.
Земский зажмурил глаза. Голос - голос Виктории. "Номер простой. Девятьсот тридцать три" А дальше? Триста тридцать?! Точно - триста тридцать!
- Девятьсот тридцать три - триста тридцать! - радостно воскликнул Альберт.
- Что? Что ты говоришь? Какие триста тридцать?!
- Я говорю - восемь девятьсот тридцать три, одиннадцать два нуля! - прикрикнул Альберт и судорожно достал из кармана свой сотовый телефон.
Стараясь не забыть комбинацию из цифр - он набрал номер на клавишах. В трубке зазвучали гудки вызова. Альберт с напряжением ждал ответа абонента. Секунды тянулись годами. Сидевшая напротив женщина со страхом и любопытством наблюдала за ним - прижав к груди большую сумку.
Наконец - в трубке щелкнуло и, голос Путятиной недовольно ответил:
- Да? кого надо?
- Вика? Виктория? Это Альберт! Алик! Я насчет встречи! - пробормотал радостный Земский.
- А! Алик! Да конечно? Конечно! Все в силе! Но условие тоже одно - ищите место! На своей и вашей квартире это не приемлемо! Вы же понимаете?
- Конечно, конечно! Я перезвоню! Вам когда удобно будет?
- Ну, вечером конечно с десяти до двенадцати, а там посмотрим! - кокетливо промурлыкала Виктория.
- Договорились! - Альберт отключил телефон и расплылся в улыбке.
Резко встав с лавки, он кинулся к сидящей напротив попутчице и чмокнул ее в щеку:
- Ай, мать! Спасибо! Вот я задачку и решил!
Обалдевшая женщина - испуганно заморгала глазами. Но Альберт не обратил на это внимание. Он вскочил с лавки и побежал к выходу. За окнами вагона зазвучал перестук стрелок. Электричка подъезжала к вокзалу. Оставшаяся на лавке попутчица перекрестилась и шепнула:
- Нет - точно сумасшедший! Точно - дурак какой-то! Не зря столько в институте учится! Не зря каждый раз на второй год оставляют!
- Нет Алик! Нет и еще раз нет! Я не куда не пойду и не чего не собираюсь тебе уступать! - ворчал низенький мужчина, одетый - в китайский, шелковый халат.
Это был Владимир Борзов - старый приятель Земского. Борзов работал вместе с Альбертом. Хороший выпускающий телережиссер - он был и прожженным герой - любовником. Холостяк до мозга костей - в свои сорок лет, не имел ни семьи, ни детей. За то Владимир имел роскошную трехкомнатную квартиру, в центре города - которую он превратил в настоящий дом свиданий со своими многочисленными любовницами. За что женщины любили - этого мужчину было непонятно. Низенький и толстенький он выглядел как уставший от повседневных работ примерный муж с двадцатилетним супружеским стажем. Но, тем не менее - женщины липли на него как пчелы на мед.
Решив устроить свидание с Викторией Путятиной - Альберт пришел именно к нему. Он знал - что квартира Борзова понравится жене вице мэра и тут Земскому, удастся вытащить из блондинки - любую информацию о банке, с труднопроизносимым названием - если она ей владеет.
Но Борзов сопротивлялся. Он возмущался и не как не хотел соглашаться дать квартиру Альберту для свидания. Земский - сидел в большом кожаном кресле и, потягивая коньяк из толстого бокала - слушал этот крик души сорокалетнего Казановы.
- Ты пойми Альберт! У меня - свои планы! У меня может тоже свидание! В это же время! Ко мне, тоже должна придти, женщина - которую, я уже добиваюсь три месяца! А ты мне тут облом делаешь! И вообще - квартиру лошадь и трубку - не дам не кому! Так по моему - поговорка?! Это принцип если хочешь!
- Ага! Так! только вместо квартиры - жена!
- Что?!
- Трубку, лошадь и жену - не дам не кому!
- Ну, какая разница! Жена - квартира! - раздраженно махнул рукой Борзов.
- Нет - разница Вова есть! Есть! Ты тут кстати - чужих жен, то же имеешь! И с принципами как ты говоришь - это не как не может вязаться!
- Ай! Оставь эти сопли! Жены, они сами! Хороши! Я их насильно в свою постель не тяну!
- Что да - то да! Но только вот не пойму - за что они тебя любят то? Ты же серость и мелочник! Другу не можешь на ночь квартиру уступить!
- Ну! Прекрати! Попрошу без оскорблений! - взвизгнул Борзов.
Надув свои щеки он плюхнулся в кресло напротив. Альберт поставил бокал на журнальный столик и, закурив - мягко сказал:
- Ну, Вова! Я же тебя первый раз прошу! И вообще - я тебе ключи дам! Пойдешь в мою хату! Какая вам, разница - на какой постели кувыркаться? Переназначь свидание. И все! Тут делов то!
Борзов задумался. Помассировав свой лоб костяшками пальцев - он лукаво посмотрел на Альберта и спросил:
- А, что за краля? Ну, кого ты сюда притащить то хочешь? Ну почему ты сам не в свою хату?
- А вот это уже мое дело! Надо так!
Борзов вновь надул щеки:
- Ну - так не пойдет! Ты еще меня и обижаешь! На кой мне это надо? Вам то какая разница, как ты говоришь - на какой, постели кувыркаться?
Альберт тяжело вздохнул:
- Есть разница! Есть! Видишь ли, моя хата паленая - ее муж, знает, об этой, хате, а сам понимаешь к ней нельзя?
Борзов хлопнул себя ладошкой по коленке и радостно взвизгнул:
- Ай! Знаю! Ты хочешь притащить сюда - эту красотку, с большими грудями и длинными ногами! Вика Путятина! Ой! Решился! Ой, Алик! Смотри! С огнем играешь! Ой! Смотри! - Владимир назидательно погрозил пальцем.
Земский тяжело вздохнул и злобно ответил:
- Послушай Вова! Держи язык за зубами! Не хорошо болтать всякую чушь!
Борзов, вновь хлопнул себя по коленке:
- Ну, значит угадал! Угадал! - радостно забормотал он. - Ну, если это Вика Путятина, то ладно, черт с тобой! Но один уговор, расскажешь - хороша ли она как любовница!
- А ну заткнись! - обиделся Альберт.
- Да ладно тебе! Может, я хочу, когда ты ее бросишь - тоже попробовать?! Она очень аппетитная тетка!
- Ага, только вот - кто ее пробует, тот рискует оказаться на кладбище!
- Слушай, делай, что хочешь, но дай мне на сегодня квартиру на ночь, и держи язык за зубами! Вот и все! А французский коньяк с Мартинни - за мной!
- Ну, ты хитрый жук Земский! Что - то ты задумал! Ну ладно - черт с тобой! Помни мою доброту! Давай ключи от своей халупы!
Альберт достал связку и бросил на журнальный столик. Борзов покосился на ключи и, поправив полы халата - посмотрел на свои голые, волосатые икры:
- Но только учти! Я рано приду! Мне надо будет переодеться и душ принять! Не буду же я в твоей хате мыться! Да и не привык я! Если вы еще спать будите - я вас не буду будить! Возьму вторые ключи и потихоньку пройду!
- Не беспокойся! К этому времени - тут уже никого не будет!
- Ладно, ладно!
Пока Борзов собирался на свое свидание - Альберт сбегал в ближайший магазин. Купил дорогого вина и французского коньяку. Альберт долго выбирал закуску, но решил взять только фрукты - на дорогую еду у него просто не осталось денег. Викторию все равно изыском не удивишь - она привыкла к роскошной жратве - думал он.