- Ну, что действительно познакомились, развлекались по взаимному согласию, думали - обе уже девки взрослые, да и поведение… Что действительно Линдер в тот вечер такую ахинею нес - уши вяли, видимо, здорово перебрал. И когда утром уходил, Усенко начал его подкалывать, мол, помнишь хоть, чего болтал, а тот в ответ - нормально! Лишь бы эти дуры запомнили! А дней через пять позвонил, попросил на время часы и паспорт, дескать, хочет слегка Юльку с Катькой надинамить, идея, говорит, обалденная, если получится - пол сотни баксов с него, не получится - две тыщи нашими. Условились: если что, - Усенко не при делах, паспорт и часы по пьяни забыл у Линдера, точнее, тот их у него взял, чтобы не потерялись. И вот почти месяц прошел - ни ответа, ни привета…
- Так Линдер и его кинул? Силен!
- Очевидно. Наш-то, сам понимаешь, заявы делать не будет. Да и не надо! Есть три железных свидетеля, экспертизы, кое-кого по мелочи допросили - официанта, проводников. Следователь вынес постановление о задержании, оформили отдельное поручение - и меня сюда.
- Нормально.
- Было нормально! С утра пошли с твоим шефом в вашу республиканскую прокуратуру, показываем бумаги - надо бы задержать такого-сякого, выемку произвести у этих… "пограничников", не зря же пошлину сдирают посреди ночи! - Виноградов с трудом сдерживался, - Еще по мелочи несколько следственных действий, чисто формальных - справки, характеристики, сам знаешь.
- Нет проблем! Поможем.
- Да есть, Вася, проблемы. Есть… - Виноградов вдруг сделал казенно-непроницаемое лицо и заговорил с утрированным местным акцентом: "Ви яфляетес сотрудником репрессивного аппарата иностранного косутарства. У нас нет соклашейния о выгаче преступников и потосрефаемых, гражданин респуплики Линдер находится под юрисдикцией…" Короче, послал меня куда подальше господин вице-прокурор. У него, сукина сына, аж глаза от радости сияли!
- Плохо…
- Да уж… ничего хорошего. Объявил мне, что любая попытка допроса, задержания и тем более - вызова в Питер господина Эдуарда Линдера является противозаконной, конечно, про Парфенова напомнил. Документов я, понятно, никаких не получу, и вообще рекомендовано особо под ногами не болтаться.
- Дела-а… При таком раскладе, допустим, поможем мы тебе его тормознуть, рискнем - вставим перо дорогим националам! Но на границе Линдер пасть раззявит, поднимет кипеж. Нет, с этими придурками не договоришься, они балдеют от собственной формы и всяких побрякушек.
- Это я заметил.
- Слушай, а может - черт с ним? Вернешься, доложишь: так, мол, и так, извините… Пусть сами разбираются? Они прокуроры - им виднее, а наше дело сыскное, маленькое!
- Да нет, тут есть нюансы… Долго объяснять, но если бы этот хмырь белобрысый меня так с дерьмом не смешал - плюнул бы, клянусь! Нет так нет, у меня и без этого фармазона забот выше крыши, пусть большие дяди между собой расхлебывают. Но теперь - пардон!
В замочной скважине звякнуло - вернулся хозяин кабинета.
- Ничего, кое-какие запасы остались! - вынеся из кухни высокие бокалы для шампанского, тщательно протертые бежевой льняной салфеткой, Френкель расставил их, с удовлетворением оглядев столик.
- Недурно… - Виноградов не кривил душой. Его обыденное меню аскетическим назвать нельзя было даже с очень большой натяжкой, в семье Владимира Александровича по доброй русской традиции уж на чем, а на еде не экономили, покушать любили с размахом. Насколько, конечно, возможно в наше время - и фрукты для детей, и деликатесы кое-какие к праздникам. Зарплата позволяла - да и кто сейчас живет на одну зарплату? На халтуре постовой милиционер получает сотню в час, а опытные оперативники с головой - вообще на вес золота. Год назад разрешение сотрудникам органов внутренних дел работать по договорам в личное время позволило остановить отток кадров из милиции, но сразу полезли такие проблемы… Впрочем, пусть об этом голова болит у тех, кому положено.
Так вот. Удивить Виноградова было трудно, но сегодня три благородно мерцающих отраженными огнями свечей прибора, тарелки прозрачного фарфора, искристый хрусталь бокалов. Ваза с фруктами - киви, бананы, еще черт-те что, отдаленно знакомое по видеофильмам. Ломтики хлеба в плетеной корзинке, пряности, оранжевые призмы салфеток. Белое крахмальное полотно скатерти почти не видно из-за разнокалиберных блюд и блюдечек - закуски рыбные, мясные, полдюжины салатов, креманки с икрой… Из кухни ненавязчиво тянуло тонким ароматом доходящих шашлыков.
- На десерт - кофе-гляссе. Шампанское - как? Просто или с ликером? С кофейным, не пробовал? - Френкель озабоченно почесывал переносицу.
- Пошел ты! Издеваешься? Я, конечно же, не спрашиваю…
- А ты спроси! - рассмеялся хозяин.
- Хорошо. Сформулируем так: у тебя дядя в Америке? Или ваша республика втихаря вступила в фазу загнивающего капитализма?
- Не-ет, к сожалению. Все значительно проще, и что всего печальнее - единовременно! Тут на днях повязали группу подонков - киднеппингом, суки, решили заняться, похитили сына у директора ресторана "Эльсинор". Мы чисто так сработали, меньше чем за сутки мальчонку вернули живым-здоровым, и тех - с поличным, даже без стрельбы. Ну вот, всем пятерым, моей группе, благодарный родитель отстегнул по наборчику продуктовому - в тыщу финских марок каждый. Подъедаем потихонечку!
- Поздравляю!
- Спасибо. Как, теперь кусок в горло полезет?
- Еще как полезет, не надейся!
Собеседники рассмеялись - они все больше нравились друг другу, безошибочно чувствуя родственные души профессионалов, не признающие социальных, национальных и правовых барьеров. Как в "Красной жаре" - розыскникам всегда легче найти общий язык между собой, чем с начальством.
- Дама запаздывает… Может, пока по рюмочке?
- Кто бы был против - я всегда за! - Виноградов подставил стопку. Прозрачно булькнула "Смирновская".
- За встречу! - Френкель выпил, выдохнул и со знанием дела хрустнул миниатюрным маринованным огурчиком. Чуть помедлив, отправил вслед за ним ломоть сервелата.
- За нее! - поддержал тост Владимир Александрович, предпочтя в качестве закуски янтарную эстонскую селедочку.
- Так жить можно, - выдержав паузу, отметил он.
- Только так и нужно! - подтвердил убежденно Френкель. - Нечасто, правда, получается… Кстати, я тут в одном журнале вычитал, "Деловые люди" называется, что отсутствие в рационе бананов вызывает непроизвольный экзистенциальный страх.
- Какой страх?
- Экзистенциальный.
- Понял… Может, еще водочки? И по бананчику, а? Чтоб не бояться?
- Возражений нет. Будем здоровы!
- Будем! - от гастрономического изобилия у Виноградова почему-то пропал аппетит. Ему стало немножко жаль тех, для кого любой деликатес так же доступен, как водопроводная вода.
- Да, чтоб не забыть! Вот это к себе положи… - Хозяин взял с телевизора пластиковую папку с документами и передал ее коллеге. - Тут справка о судимости, распечатка с компьютера по связям, данные на бывшую жену - на всякий случай, дакто-карта, ксерокопия формуляра из поликлиники по месту жительства… еще всякая ерунда!
- Класс… Спасибо, дружище!
Виноградов никак не ожидал, что за те четыре часа, которые он, покинув полицейскую префектуру, прошатался по этому городу-музею, добросовестно убивая в магазинах и кафе время до назначенной Френкелем встречи, его молодой коллега сможет столько наработать. Мало что стоящие сами по себе, эти документы станут бесценными, если удастся главное…
- Вот еще два чистых бланка криминальной полиции и на сладкое… - жестом фокусника оперативник извлек из кармана куртки чуть смятый листок.
- Подлинная?
- Обижаешь! Санаторий "Морская сказка", подписи, печати… Все, что нужно, допишешь сам, главное - стоит отметка об уплате въездной пошлины, вон, в уголке…
- Вижу… Класс! Много народу пришлось зарезать?
- О чем ты говоришь! С тех пор как человечество изобрело денежные знаки, надобность в насилии практически отпала.
- Не кощунствуй, Вася! - Виноградов сделал огромные глаза. - Неужели червь коррупции проник и в юное тело вашей демократии?
- Иш-шо как! Ох, брат, за что боролись…
По квартире дважды прокатилась мелодичная трель звонка.
- Пришла! Потом, будет время, побеседуем, - дружески ткнув Владимира Александровича кулаком в колено, хозяин пошел открывать дверь.
Капитан услышал щелчок замка, приглушенный говор из прихожей, еще какие-то звуки - очевидно, гостья по неистребимой женской привычке прихорашиваться задержалась перед зеркалом. Наконец рука Френкеля предупредительно откинула бархатистые портьеры, драпирующие вход в комнату…
- Ну и как она тебе? - Френкель аккуратно составил в раковину стопку грязных тарелок. Крохотные габариты кухни удручали.
- Честно говоря… Шлюха как шлюха, - на карту был поставлен успех всей операции, поэтому Виноградов мог себе позволить быть откровенным. Даже в ущерб деликатности.
- А ты что - пионервожатую думал увидеть? Между прочим - моя лучшая кадра! - обиделся все-таки хозяин.
Эх мать-перемать! Только бежевый картон секретных папок да платежные ведомости с суровыми грифами знают, сколько фирмачей, крутых воров и пресыщенных папашек пользовались услугами этой крашеной блондинки с кукольным личиком и неистребимо вульгарными манерами… а потом, ворочаясь без сна на жестких нарах следственных изоляторов, перебирали в памяти обстоятельства ареста, никоим образом не увязывая этот печальный факт с божественными минутами в ее обществе.
- Ладно, ладно! Считай, что я тоже "купался", - будто угадав мысли коллеги, примирительно сказал Владимир Александрович. - Кофе готов. Пошли?
Они вернулись в комнату. Дама уже минут десять как ушла, оставив плотный запах сигаретного дыма и дорогой косметики.
- Наливай. Время есть еще?
- Пока есть. Тебе с сахаром?
- Ага! Две ложки… Давай еще раз по всему пройдемся. По словам этой твоей Илонки… кстати, ее так по-настоящему зовут?
- Псевдоним. Сценический. По паспорту - Лариса, но это, сам понимаешь…
- Нет вопросов. Уже забыл.
- Так вот. Илонка говорит, что Линдер последнее время в шестерках у Синявского. Мы его знаем, по описанию подходит, адрес есть, все дела. По идее надо брать его фотографию, везти тебе ее домой, там предъявлять на опознание девицам…
- А потом возвращаться сюда и клянчить у местной прокуратуры уже не одного, а двух "граждан республики", так? Нет уж, давай, если договорились, пусть эта твоя кадра сработает в кабаке как надо, дальше моя забота.
- А если он сегодня в "Погреб" не придет?
- Так ведь эта Илонка сказала, что он там последнее время каждый вечер?
- Она еще, между прочим, сказала, что Линдер постоянно в компании. А дружки у него - из охраны Синявского, не лаптем деланные.
- Ты что кипятишься? Нет - так нет. Но попытаться-то стоит?
- Стоит, конечно.
- Ну вот и попробуем… Не волнуйся, Вася, все будет - о’кей. Илонка твоя, сам же говорил, - не дура, зря рисковать не будет. Мы ж четко договорились, если что, я - крайний, ваши уши не вылезут ни при каких обстоятельствах.
- Слышь. Ты чего меня как девку уламываешь, а? Решили же - работаем. Значит, работаем.
- И слава Богу! Не пора собираться?
- Время есть… Кстати, у тебя как с жильем? Квартира большая в Питере?
- Не понял… А что?
- А вот думаю: когда нас с шефом сажать станут за содействие спецслужбе "иностранной державы", мы с семьями к тебе в эмиграцию подадимся. Примешь беженцев?
- Куда ж деваться! Приезжайте…
- Пришел все-таки, ку ряпчик.
- Пока везет…
- А девку твою я недооценил, каюсь… Как мужиков в оборот взяла!
- Оценил? Не она к ним - они к ней подвалили, если что - взятки гладки.
- Значит, с ним двое?
- Да, ребята - отмороженные напрочь…
- Точно. Сугробы в голове!
Виноградов и Френкель негромко переговаривались в полутьме крохотной каморки. На пятачок свободного пола с трудом удалось пристроить два табурета, пахло пылью и давно обгоревшей резиной. Свет проникал в помещение тремя узкими вертикальными полосами через предусмотрительно оставленные в шторах щели, отражаясь в кафельных квадратах, придавая зловещий смысл многочисленным символам современной электроники - черепам, молниям, разнокалиберным стрелам и стрелкам. Дополнительный шарм обстановке придавал втиснутый в дальний угол обломок кумачового транспаранта с крупными белыми буквами: "…НЕНИЯ СЪЕЗДА КПСС - В Ж…"
Электробытовое помещение ресторана "Кирпичный погреб" некогда было предметом постоянных раздоров между представителями славного республиканского КГБ и "спец урой" - специальной службой уголовного розыска, занимающейся иностранцами. Конечно, точка идеальная - из неприметного окошка весь зал, как на ладони: хочешь так смотри, хочешь кино снимай. За дверью - другой, к туалетам, через подсобки и кухню. Август 91-6-го принес кому что - Васе же Френкелю достались в числе прочего наследства от бывших братьев по оружию ключи от "помещения № 23", как оно официально именовалось в оперативных документах.
Публика в зале вполне гармонировала с интерьером. Сводчатые арки красного кирпича, массивная резная мебель. Из восьми накрытых клетчатыми крахмальными скатертями столиков занято пять - те, что подальше от сменившего традиционный оркестр стерео комбайна и миниатюрной танцевальной площадки.
Молодая пара студенческого вида, компания средней руки интуристов, несколько основательных мужиков, судя по всему, что-то обмывающих втихаря от бдительного ока жен и любимых тещ, еще одна компания - очевидно, завсегдатаи, на столе только пиво, сигареты и карточная колода. Те же, кого обсуждали сейчас сыщики, расположились прямо напротив, в уютной нише: отмороженные - по бокам, Илонка и Линдер - между ними. Место рядом с девицей пустовало - объект операции, скрытый от глаз спутников, но прекрасно видимый из "волшебного окошка", о чем-то приятельски беседовал у стойки с седым усатым барменом.
Если Илонка вела себя вполне раскованно и естественно, получая привычное удовольствие от вкусной еды, дорогой выпивки и сигарет, охранники имели хмурый и настороженный вид людей, занятых обязательной, но давно и окончательно надоевшей работой. Виноградову они напомнили милиционеров, выгнанных в личное время на обеспечение визита какой-нибудь московской шишки. Ассоциация с постовыми подкреплялась и единообразием внешности и одежды "бойцов" - кожаные коричневые куртки, турецкие свитера. Короткие стрижки согрели бы сердце любого строевого командира, отсутствие лба вполне компенсировалось обилием шеи и подбородка. Сидевший рядом с девицей лениво ковырялся вилкой в салате, его напарник с видимым отвращением потягивал пепси-колу.
Уверенным мужским жестом Илонка взяла бутылку коньяка, плеснула себе, о чем-то спросила соседа. Тот отрицательно мотнул головой. Его напарник, бросив короткий взгляд в сторону, куда скрылся Линдер, жестом показал: давай! Тягучая жидкость щедро наполнила бокал, и ее немедля замаскировали цветом и пузырьками безалкогольного американского напитка. Емкость была мгновенно ополовинена и сразу же вновь долита "пепси". Нарушитель дисциплины заметно повеселел.
- Вась, а что они такие затурканные? Пить - не пьют, рожи постные…
- А им в ночь на службу. У Синявского строго, безработных костоломов сейчас хватает, чуть что - на выход! Или в лучшем случае - на выбор - "сумму навесят", штраф такой, что последнее с себя отдашь. Или вольный спарринг с его начальником охраны - шкаф, я тебе скажу, под два метра, десять пудов живого веса, профессионал по фалл-контакту.
- Тоже вариант! Все, наверное, предпочитают "ответить" деньгами?
- А ты как думаешь… Гляди!
Сыщики скорее даже не увидели - угадали молниеносное движение очаровательной Илонки ной ручки над фужером с недопитым Линдер ом коньяком. Бедняга как раз возвращался к столику, слегка пританцовывая в такт музыке и призывно позвякивая двумя полными льда бокалами, на мгновение внимание спутников переключилось на него. И этого как раз хватило, чтобы ударная доза клофелина растворилась в терпком продукте грузинских виноделов.
Поставив бокал на скатерть, Линдер начал протискиваться мимо девицы на свое место и, якобы потеряв равновесие, рухнул на нее, в нарочито неловких попытках валясь в бездонный вырез "ангорски", а Илонка под плотоядное ржание охранников лениво отпихивала мужчину, с каждым движением прижимаясь почему-то все теснее и теснее, пока руки ее не завязли окончательно под пиджаком на его спине… и наконец оба завалились назад в затяжном голливудском поцелуе.
- Класс! Минут через тридцать, думаю, будет пора, - удовлетворенно ухмыльнулся Френкель.
- Не прав я был насчет нее. Не прав! - признал Виноградов.
- Молодой человек!
- Ну что тебе - денег дать? На! - голос Виноградова звучал достаточно громко и вполне по-хамски. Посетители ресторана начали поворачиваться на шум.
- Молодой человек! Необходимо же раздеться, оставить сумку… - тучный администратор лет пятидесяти суетливым жестом пытался отвести от своего носа зажатый в кулаке назойливого посетителя стольник. Вытесненный с прохода, он потерял равновесие и в поисках опоры чуть было не опрокинул декоративный поднос с посудой. - Подождите!
Но Виноградов уже стоял перед заинтересовавшим его столиком. Он несколько мгновений внимательно рассматривал обмякшую фигуру Линдера, его запрокинутое лицо с закрытыми глазами, измазанный какой-то съедобной гадостью пуловер.
- С-скотина!
- Чего надо? - сидящий рядом с Иконкой охранник напружинился, внимательно следя за каждым движением Владимира Александровича. Его напарник, привстав, оглядывал зал, и только девица, не ощущая, казалось, остроты ситуации, продолжала глупо улыбаться, кокетливо блестя пьяными глазами.
- Шеф ведь как чувствовал… - Виноградов смотрел только на Линдера, нарочито не замечая его спутников.
- Чего надо? - уже раздраженнее и громче повторил вопрос охранник. Обстановка накалялась, за спиной нарушителя спокойствия натужно пыхтел самоотверженный администратор, - Ты кто?
- Хрен в кожаном пальто! И как я теперь его повезу, по-твоему?
- Куда это - повезу? Не поя-ял…
- А куда - это не твое дело. Сказано было что? К десяти на вокзал… Слушай, папаня! - Резко обернулся Виноградов к толстяку. - Иди, там, займись чем-нибудь… Не скучай!
Администратор, перебегая глазами по лицам охранников, пытался определить их реакцию на происходящее. Потом, сочтя, видимо, за лучшее испытанную временем политику неприсоединения, бочком направился на привычное место, к служебному столику. Не дождавшаяся скандала публика также вернулась к своим радостям и заботам.
- Ну? - спросил старший охранник. Судя по всему, наезд Виноградова особого впечатления на него не произвел.
- Что - ну? Я вот - тот самый Вышаркивав и есть, - капитан поставил сумку на пол, уселся на стул, упер локти в скатерть.
- Какой Вышаркивав?
- Како-ой? Тот самый, с которым этот козел должен в Питер ехать… Вы что - всерьез не врубаетесь?
- Волну не гони! Нам никто ничего не говорил. И тебя я в первый раз вижу.
- Взаимно. - Виноградов секунду помешкал, в задумчивости потер переносицу. - Та-ак… Вот что!
Медленно, чтобы не смущать второго охранника, он достал из внутреннего кармана куртки портмоне.