На лестнице послышался звук шагов, дверь распахнулась, и появился Филип Морхаус с горящим взглядом. Ни шляпы, ни коричневого пальто на нем уже не было. Высмотрев в толпе Минхена, он бегом спустился к нему и прошептал что-то на ухо.
Минхен кивнул с серьезным лицом, обернулся к Эллери:
- Познакомьтесь с Морхаусом, Эллери. Мистер Квин. - Он потряс пальцами в направлении Квина. - Квин, это поверенный миссис Дорн.
Мужчины пожали друг другу руки; Эллери машинально улыбнулся, а затем повернулся спиной к Морхаусу.
Филип Морхаус был худощав, с внимательными глазами и упрямым подбородком.
- Хильда, Фуллер, Хендрик Дорн - все собрались в комнате ожидания внизу. Можно ли им присутствовать при операции, доктор? - нервно спросил он.
Минхен покачал головой. Указал на кресло рядом с собой. Морхаус нахмурился, однако подчинился и тут же сосредоточился на передвижениях в операционной.
Старик в белом прошаркал вверх по ступеням, вглядываясь в лица на галерее, высмотрел кого-то, яростно кивнул ему и исчез. Послышался щелчок закрывшейся двери; еще некоторое время шаги старика были слышны за дверью, затем повисла тишина.
Слаженный оркестр внизу амфитеатра закончил настраиваться и замер в секундной готовности. Эллери подумал: как это схоже с тем моментом в театре, когда все замирает, публика сидит затаив дыхание, и вот-вот поднимется занавес… Под холодным бриллиантовым светом огромных медицинских светильников засветился операционный стол. Его белизна была так безжалостна… Возле него на передвижном столике громоздились бинты, гипс, склянки с лекарствами. Стеклянный кейс с блестящими и зловещими на вид медицинскими инструментами был во власти ассистента, отвечавшего за их стерилизацию. В дальнем конце операционной двое других ассистентов в белом стояли над фарфоровыми чашами умывальников и сосредоточенно мыли руки в голубоватой жидкости. Один из них величественно принял из рук сестры протянутое полотенце, вытер пальцы и опять окунул руки - на сей раз на секунду - в прозрачную бесцветную жидкость.
- Бихлорид ртути, а затем спирт, - прошептал, поясняя, Минхен Эллери.
Сразу же после этой процедуры ассистент вскинул руки, на которые сестра натянула пару перчаток, вынутых из стерилизационного ящика. Другой хирург повторил эти движения.
Внезапно левая дверь операционной открылась, и появился, хромая, доктор Дженни. Оглядев все вокруг своим птичьим взглядом, он стремительной прихрамывающей походкой подошел к рукомойнику, скинул свое облачение, и сестра отработанными быстрыми движениями надела на него стерильную хирургическую робу. В то время как он мыл руки в голубоватой жидкости, другая сестра ловко и осторожно натягивала на его седовласую голову белую шапочку.
Доктор Дженни разговаривал с персоналом, не поднимая головы.
- Пациента, - бросил он.
Две операционных сестры быстро открыли дверь в предоперационную.
- Пациента, мисс Прайс, - приказала одна.
Они исчезли обе, но появились спустя минуту, вкатив длинную белую каталку, на которой лежала неподвижная фигура, закрытая простыней. Голова пациентки откинута назад; лицо ее мертвенно-бледное, почти голубое. Простыня была обвязана вокруг шеи. Появилась и третья фигура - сестра, вошедшая из предоперационной. Она тихо встала у стены.
Пациентку подняли с каталки и переместили на операционный стол. Третья сестра тотчас же увезла каталку обратно. Она тихо закрыла дверь, исчезнув из вида. Фигура в белом заняла место у операционного стола, расположив рядом трубки и инструменты.
- Это анестезиолог, - пояснил Минхен. - Он обязан присутствовать на случай, если во время операции Абби выйдет из комы.
Двое хирургов-ассистентов с противоположных сторон приблизились к операционному столу. Простыню с пациентки сняли; она была моментально заменена стерильным покровом. Доктор Дженни, в перчатках, в свежей хирургической униформе, стоял в стороне от стола, пока сестра повязывала ему стерильную маску.
Минхен подался вперед в кресле, внимательно вглядываясь в пациентку. Взгляд его был странно-напряженным. Затем он срывающимся голосом пробормотал, обращаясь к Эллери:
- Что-то не так, Эллери, что-то не так!
- Что, неподвижность головы? - не оборачиваясь, переспросил Эллери. - Я заметил. Это диабет?..
Два хирурга склонились над операционным столом. Один поднял руку пациентки, разжал пальцы, и рука безжизненно упала. Она была твердой, негнущейся. Другой тронул пальцем глазное веко, внимательно всмотрелся… Врачи в растерянности посмотрели друг на друга.
- Доктор Дженни! - позвал один из них, выпрямляясь.
Дженни резко повернулся, замер, пораженный:
- В чем дело?
Он оттолкнул сестру, быстро, хромая, подошел. Склонился над безжизненным телом. Сорвал простыню, протянул руку к шее пациентки. Видно было, как напряглась его спина: его будто поразил удар.
Не поднимая головы, доктор Дженни проронил два слова:
- Адреналин. Искусственное дыхание.
Как по мановению волшебной палочки тут же двое ассистентов, две хирургических сестры и две операционных сестры включились в работу. Едва замер последний звук, произнесенный доктором, как в операционную внесли большой цилиндр и несколько фигур сгрудились вокруг стола. Сестра подала доктору Дженни небольшой блестящий предмет; он открыл рот пациентки и поднес предмет ко рту. Затем внимательно осмотрел его блестящую поверхность - это было зеркало. С тихим ругательством он отбросил зеркало, не оборачиваясь, взял из рук сестры шприц с адреналином. Обнажил торс пациентки и ввел препарат в тело в области сердца. Аппарат уже работал, стараясь наполнить легкие кислородом…
На галерее доктор Даннинг, его дочь, Филип Морхаус, доктор Минхен, Эллери - все привстали со своих мест и затаили дыхание. Не было слышно ни звука, за исключением шума работы аппарата.
Через пятнадцать минут - Эллери сверился с наручными часами - доктор Дженни выпрямился над телом пациентки, отыскал взглядом Минхена и яростно указал скрюченным пальцем в его сторону. Минхен сорвался со своего места и бросился к задней двери галереи. Спустя несколько секунд он появился из боковой двери операционной и подбежал к столу. Дженни отступил и молча указал на шею пациентки.
Лицо Минхена побелело… Как и Дженни, он тоже отступил и обернулся, затем пальцем поманил Эллери, который будто застыл с тех пор, как Минхен покинул его.
Эллери поднялся с места. Брови его удивленно вскинулись. Губы беззвучно выдавили одно слово, которое Минхен понял.
Доктор Минхен кивнул.
Это слово было "убийство".
Глава 5
УДУШЕНИЕ
Эллери мог более не сдерживать своего профессионального рвения: состояние тошноты и удушья, мучившее его, пока он наблюдал приготовления к издевательству над плотью, оставило его наконец. Жизнь ушла из тела миссис Дорн, хотя, когда он ворвался в операционную через дверь западного коридора, медики все еще хлопотали над безжизненным телом. Та, которую несколько минут назад готовили для жизни, теперь оказалась мертва; смерть ее была насильственной. Разгадка насильственной смерти - его работа, самая обыденная работа сына полицейского инспектора и детектива-любителя.
Минхен, помешкав, позвал:
- Доктор Дженни!
- Да?
Минхен говорил с напряжением, но убежденно:
- Квин практически является сотрудником полицейского управления. Он - сын инспектора Квина, и он уже помог в раскрытии множества сложных убийств, доктор. Возможно, он…
- О! - Дженни буравил своими маленькими глазками Эллери. - Тогда другое дело. Беритесь за дело, Квин. Все, что потребуется, в вашем распоряжении. Я занят.
Эллери тотчас же обратил свой взор на галерею. Там все, поголовно, встали. Доктор Даннинг с дочерью уже бежали по ступеням вверх, к выходу.
- Подождите. - Голос его окреп, стал кристально-чистым и разнесся по всему амфитеатру. - Вы весьма обяжете меня, если останетесь - все до одного, пожалуйста, - до приезда полиции и ее разрешения покинуть галерею.
- Чушь какая! Полиция? Но для чего? - немедленно среагировал доктор Даннинг, лицо которого побледнело от волнения и неясного страха. Дочь положила свою руку на его вздрагивающие кисти.
- Миссис Дорн была убита перед операцией, доктор. - Голос Эллери звучал спокойно.
Доктор Даннинг, лишившись речи, взял дочь за руку, и они молча пошли на свои места. Никто больше не произнес ни слова.
Эллери обернулся к Минхену, заговорил тихо, властно:
- Сделай это немедленно, Джон…
- Все, что прикажешь.
- Распорядись, чтобы каждая дверь госпиталя была немедленно закрыта и возле дверей поставлена охрана. Вызови кого-нибудь очень неглупого, кому можно было бы поручить вызнать, кто находился в здании в течение получаса до операции. Пациенты, персонал… все, кто угодно. Это крайне важно. Позвони моему отцу в управление. А также свяжись с полицейским участком и заяви о случившемся. Ты понял?
Минхен поспешил выполнять указания друга, Эллери вышел вперед, но встал в сторонке. Он пристально наблюдал за отлаженными движениями врачей, склонившимися над телом. С первого взгляда было ясно, что вернуть старуху к жизни не удастся. Основательница и попечительница госпиталя, миллионерша, инвестор бесчисленных благотворительных фондов, социальный лидер общества и просто человек, только что манипулировавший немалым числом жизней, она была беспомощна перед лицом смерти. Ей в решающую минуту никто не смог помочь.
Он спокойно спросил, остановившись перед склоненной головой доктора Дженни:
- Есть какая-нибудь надежда?
- Никакой. Все совершенно бесполезно. Она ушла от нас - была мертва еще полчаса назад. Трупное окоченение можно было констатировать, когда ее только ввезли в операционную. - Голос Дженни был бесстрастным, будто он говорил о ком-то совершенно постороннем.
- А что явилось причиной смерти?
Дженни распрямился, сорвал маску с лица. Он не ответил Эллери, вместо этого безмолвно сделал знак двум ассистентам. Те отключили и увезли аппарат искусственного дыхания. Медсестра расправила над телом простыню, чтобы прикрыть его.
Эллери поразился, когда увидел серое лицо Дженни, у того дрожали губы.
- Она… она удушена, - срывающимся голосом сказал Дженни. - Бог мой!
Он отвернулся, дрожащими пальцами достал откуда-то из-под облачения сигарету.
Эллери склонился над трупом. Шею старой женщины опоясывала тонкая кровавая линия. На столике, придвинутом к операционному, лежал обрывок обыкновенной проволоки, запятнанной кровью. На таких вешают настенные картины. Не трогая ее, Эллери заметил, что проволока по-особому перекручена в двух местах, будто ее завязывали узлом.
Кожа Абигейл Дорн была мертвенно-белой, с голубоватым оттенком, странно-опухшей. Губы сжаты, глаза закатились. Само тело, слишком напряженное, лежало в ненатуральной для естественной смерти позе…
Коридорная дверь открылась, вошел Минхен.
- Все сделано, как ты приказал, Эллери, - доложил он. - Джеймса Парадайза, нашего управляющего, я отрядил проверить всех входивших и выходивших из госпиталя; скоро он представит отчет. Он сам позвонил твоему отцу; тот уже едет. Полицейский участок тоже высылает нескольких человек…
Не успел он закончить, как на пороге амфитеатра появился человек в полицейской форме, огляделся и направился к Эллери.
- Здравствуйте, мистер Квин. Явился из участка, по вызову. Вы уже отдали распоряжения?
- Да. Постойте здесь, будьте добры.
Эллери бросил взгляд на амфитеатр. Люди на галерее не двинулись с места. Доктор Даннинг сидел погруженный в свои мысли. Дочери доктора, судя по ее виду, было плохо. В операционной доктор Дженни курил, отвернувшись к дальней стене. Медсестры и ассистенты бесцельно бродили, не зная, за что взяться.
- Давай-ка уйдем отсюда, - внезапно обратился Эллери к Мюнхену. - Куда мы можем пойти?
- Да, но я должен…
- Сообщить собравшимся родственникам миссис Дорн о случившемся? Нет. Не сейчас. У нас еще есть время. Пойдем сюда?
Они направились было к двери, но Эллери помедлил.
- Доктор Дженни…
Хирург будто нехотя обернулся, сделал шаг и остановился.
- Да? - Голос его был лишен эмоций.
- Я буду признателен, если вы останетесь здесь, доктор Я рассчитываю на разговор с вами… некоторое время спустя.
Доктор Дженни хотел, по всей видимости, что-то сказать. Однако раздумал, сжал губы и похромал обратно к стене.
Глава 6
ОПРОС
Предоперационная была правильной квадратной формы - с вклиненным отсеком, в виде куба, вблизи которого находилась дверь с надписью: "Лифт амфитеатра (только для нужд операционной)".
Из обстановки здесь были те же знакомые шкафчики, сияющие стеклом, эмалью и металлом, рукомойник, стол на колесиках и белое металлическое кресло.
Минхен остановился на минуту в дверях, чтобы распорядиться принести несколько стульев. Медсестры выполнили распоряжение; двери закрыли.
Эллери встал посреди комнаты, обозревая скудную меблировку.
- Нельзя утверждать, чтобы у нас были хоть какие-то ключи к разгадке, а, Минхен? - с унылой миной сказал он. - Это и есть, я полагаю, комната, в которой находилась миссис Дорн перед тем, как ее привезли в операционную?
- Так и есть, - мрачно подтвердил Минхен. - Ее привезли сюда в четверть одиннадцатого, я полагаю. В то время она, несомненно, была жива, если ты именно на это намекаешь.
- Старик, нам нужно решить несколько простеньких уравнений, - пробормотал Эллери. - Это кроме вопроса, была ли она жива, когда ее привезли в эту комнату. Между прочим, как ты можешь быть уверен? Она же была в коме, не так ли? Вполне вероятно, что ее умертвили еще до того, как привезли сюда.
- Дженни должен знать, - подумав, пробормотал Минхен. - Он тщательно обследовал труп.
- Давай сюда доктора Дженни.
Минхен направился к двери.
- Доктор Дженни! - позвал он тихо.
Эллери услышал звук приближающихся хромающих шагов. Дженни помедлил на пороге, затем сказал с вызовом:
- Да, сэр!
Эллери поклонился:
- Садитесь, доктор! Мы также устроимся поудобнее…
Оба сели. Только Минхен ходил туда-сюда перед дверью амфитеатра.
Эллери расправил на колене складку брюк, посмотрел на свой начищенный ботинок. И внезапно взглянул доктору прямо в глаза.
- Я полагаю, доктор, для нас обоих будет лучше начать с самого начала… Пожалуйста, изложите мне события этого утра, связанные с миссис Дорн. Мне нужны все возможные детали. Вы не станете возражать?..
Хирург фыркнул.
- Бог мой, мне что, вам здесь истории рассказывать? У меня назначения, пациенты, среди них тяжелейшие… мне нужно дело делать!
- И тем не менее, доктор, - улыбнулся Эллери, - вам должно быть известно, что в расследовании убийства нельзя медлить. Возможно, вы не читали Новый Завет: "Собери все осколки, и чтобы ничего не осталось без внимания"… Как редко ученые вспоминают слова Писания! Мне предстоит собрать все осколки. Я полагаю, у вас есть несколько из них. Итак, сэр!
Дженни пристально всматривался в ничего не выражавшую улыбку Эллери. Боковым зрением он на секунду уловил фигуру Минхена в дверях.
- Вижу, что вы меня не отпустите. Что именно вам нужно знать?
- Порядок вещей. Все, что можно.
Доктор Дженни скрестил ноги, достал сигарету твердыми, уверенными пальцами хирурга, закурил.
- В 8.15 этим утром меня вызвали, оторвав от первого обхода в хирургическом корпусе, на лестничную площадку между вторым и третьим этажом. Там я обнаружил миссис Дорн, ее только что нашли. Она упала с третьего этажа, результат - разрыв желчного пузыря. Предварительный осмотр показал, что на лестнице ее настигла типичная диабетическая кома - и вот вам потеря сознания и падение.
- Хорошо, - пробормотал Эллери. - Вы ее, конечно, сразу же увезли?
- Разумеется! - зло выпалил хирург. - В одну из отдельных палат третьего этажа, раздели и положили в постель. Разрыв был сильный; дело плохо. Требовалось немедленное хирургическое вмешательство. При этом сахарный диабет не позволял приступить к операции, пришлось снижать содержание сахара в крови… да, опасным, но очень эффективным методом: инъекциями инсулин-глюкозы. Кома, надо сказать, пришлась кстати… анестезия грозила бы большим риском… Как бы то ни было, мы снизили сахар ей в крови внутривенными инъекциями, и к тому времени, как я закончил первую срочную операцию в блоке А, наша пациентка пребывала в предоперационной.
- Вы хотите сказать, доктор, что миссис Дорн была жива, когда ее поместили в предоперационную? - быстро спросил Эллери.
- Я не хочу сказать ничего такого, - в досаде хлопнул в ладоши хирург. - И не из-за интриг, а потому, что я лично не проверял, - вот и все. Пациентка находилась в ведении доктора Лесли, пока я оперировал в блоке А. Спросите лучше у самого Лесли… Судя по состоянию тела, я могу сказать, что она была мертва не более двадцати минут, возможно, даже меньше… к тому моменту, как мы обнаружили у нее на шее удавку.
- Так… доктор Лесли, говорите? - Эллери напряженно вглядывался в пол. - Джон, старик, нельзя ли позвать доктора Лесли, если он здесь? Вы не возражаете, доктор Дженни?
- Да-да. Конечно. - Дженни небрежно махнул сухой мускулистой рукой.
Минхен отошел и быстро вернулся с другим хирургом в белом облачении, из команды доктора Дженни.
- Доктор Лесли?
- Совершенно верно: Артур Лесли. - Он кивнул Дженни, который мрачно курил в кресле. - Это что - допрос?
- Вроде того… - Эллери подался вперед. - Доктор Лесли, это вы были рядом с миссис Дорн с того момента, как доктор Дженни оставил ее, чтобы оперировать пациента, и до момента, когда ее ввезли в амфитеатр?
- Вовсе нет. - Лесли вопросительно взглянул на Минхена. - Меня подозревают в убийстве, Минхен? Нет, старик, я не был возле миссис Дорн все это время. Я оставил ее в предоперационной под присмотром мисс Прайс.
- Понимаю. Но вы были с нею все время, пока ее не привезли в предоперационную?
- Это так.
Эллери тихонько постукивал пальцем по колену.
- Вы готовы под присягой показать, доктор Лесли, что миссис Дорн была жива все время, пока вы не ушли из предоперационной?
Брови хирурга удивленно вскинулись.
- Я не знаю, насколько аргументированной будет моя клятва, но… да! Я осмотрел больную, прежде чем покинул ее. Сердце ее определенно билось. Она была жива.
- Хорошо, хорошо! Наконец-то мы приходим к каким-то выводам, - пробормотал Эллери. - Ваши показания сужают период времени и подтверждают оценку доктора Дженни. Теперь можно обозначить примерное время смерти. Это все, доктор.
Лесли улыбнулся, повернулся на каблуках.
- Простите, и последнее, доктор, - спохватился Эллери. - В какое примерно время пациентку привезли в эту комнату?