- А теперь взгляни сюда, - сказал он. - Кроме порванного шнурка, эта тайна - я назвал бы этот феномен тайной пропавших язычков - является решающим моментом расследования. Где язычки? Когда я, еще раньше, осматривал туфли, я обнаружил… вот это!
Он быстро схватил туфлю и засунул палец под ее носок. Там он с усилием что-то нащупал - и вытянул наружу пропавший язычок!
- Вот он, - продемонстрировал Эллери. - И весьма важно, что язычок был плотно прижат к стельке; он был разглажен и приплюснут давлением изнутри… Выстраивается весьма интересная, хотя и небольшая теория…
Он порылся в левой туфле. Язычок ее также был загнут вперед и вовнутрь, также плотно прижат.
- Вот в чем загадка, - пробормотал инспектор Квин. - Ты уверен, Риттер, что ничего не делали с этими туфлями?
- Джонсон вам точно скажет, - серьезно отвечал Риттер.
Эллери переводил взгляд с инспектора на Риттера; затем он отвернулся от стола и пошел к двери, погруженный в свои мысли.
- С этими туфлями - поосторожнее, - задумчиво проговорил он, меряя шагами пространство. Внезапно он остановился, озаренный какой-то идеей. - Доктор Дженни!
- Да? - Хирург прикрыл глаза.
- Какой размер обуви вы носите?
Дженни инстинктивно перевел взгляд на свои туфли - совершенную копию тех, что лежали на столе.
- Угадайте, - проронил он. Внезапно он вскочил, как ванька-встанька, и прорычал, подойдя вплотную и заглядывая в глаза Эллери: - Все еще идете по следу?! Квин, вы потеряли след на этот раз. У меня размер шесть с половиной.
- Но вы видите - эти туфли шестого размера! - спокойно отвечал Эллери.
- Да, шестого, - перебил его инспектор, - но…
- Подождите! - улыбнулся Эллери. - Вы и представить себе не можете мою радость при открытии, что убийца надевал эти туфли… и моя радость, доктор, ничего не имеет общего с вашей личностью… Риттер, где вы нашли этот костюм?
- Лежал в углу телефонной будки на пересечении южного и восточного коридоров.
- Итак! - Эллери нахмурился на секунду, покусал губу. - Доктор Дженни, вы видели кусок клейкой ленты, которую я снял со шнурка. Такая лента используется в госпитале?
- Конечно. И что из этого? Такая лента используется практически в каждом медицинском учреждении города.
- Не могу сказать, что разочарован… Ожидать несовпадения было бы уж слишком… Доктор, конечно, ни один на этих предметов одежды не принадлежит вам?
- Какого черта вы хотите получить от меня ответ: "да" или "нет"? Какая разница? - Доктор в возмущении протянул руку к разбросанной одежде. - Это не кажется мне похожим на мое! Вот и все. Но чтобы быть точным, мне нужно заглянуть в свой шкаф.
- Но шапочка и маска могут быть вашими?
- Они могут быть чьими угодно! - Дженни расстегнул тугой воротничок сорочки. - Вы же видели - халат слишком длинен для меня! Что касается брюк - кто-то их подшивал, кто - определить нельзя. А туфли определенно не мои.
- Я не уверен в этом, - вставил слово инспектор. - По крайней мере, доказательств этому нет.
- Они есть, отец, - мягко возразил Эллери. - Взгляни. Он повернул обе туфли и указал на задники. Подошвы были из черной резины. Туфли были заметно поношены, и резина стерлась. На правой туфле каблук был сильно стерт на правой стороне. На левой - симметрично стерт налево. Поставив обе туфли рядом, Эллери красноречивым жестом указал на каблуки:
- Вы видите, что оба каблука стерты приблизительно на одну глубину и симметрично…
Инспектор устремил взгляд на левую, хромую ногу доктора.
- Доктор Дженни совершенно прав, - продолжил Эллери. - Это не его туфли!
Глава 11
ДОЗНАНИЕ
Приученная к порядку душа доктора Джона Минхена получала удар за ударом со времени ужасающего утра смерти Абигейл Дорн. Его детище - его госпиталь был дезорганизован. Медперсонал бесцельно бродил по коридорам, безнаказанно закуривая где попало и там же, в нарушение всех инструкций, в живом профессиональном разговоре обсуждая убийство. Женский контингент госпиталя нарушил все возможные правила: молоденькие медички хихикали на каждом углу, болтали и несли вздор, собираясь кучками, пока старшие медсестры, возмущенные столь скандальным нарушением, не водворили их обратно в палаты.
Главный этаж госпиталя был наводнен детективами и полицейскими. Угрюмый Минхен, хмурясь, пробивал себе путь через толпы, заполнившие прежде пустынные коридоры, и с трудом дошел до двери в предоперационную. Он рывком открыл дверь - и попал в объятия прокуренного детектива.
Беглым взглядом он оценил расстановку сил: побледневший Дженни против служителей правосудия; на Дженни напирал инспектор Квин с явными следами раздражения на лице; Эллери Квин, облокотясь на каталку, показывал всем что-то внутри белой парусиновой туфли. Полицейские детективы собрались вокруг, молчаливые и задумчивые.
Он кашлянул. Инспектор повернулся на каблуках и пошел через комнату. Щеки Дженни слегка порозовели; тело его обмякло в кресле.
- Ну как, Джон? - улыбнулся Эллери.
- Прости, что прерываю. - Минхен нервничал. - Но дело в комнате ожидания приняло неожиданный оборот, и я думал…
- Мисс Дорн? - быстро спросил Эллери.
- Да. Она на грани истерики. Ее хотят увезти домой. Как ты думаешь?..
Эллери и инспектор вполголоса посовещались. Инспектор выглядел встревоженным.
- Доктор Минхен, вы уверены, что молодая леди нуждается… - Он внезапно переменил направление мысли. - Кто ее ближайший родственник?
- Мистер Дорн, Хендрик Дорн. Он ее дядя - единственный брат Абигейл Дорн. Я также предлагаю, чтобы ее сопровождала женщина - возможно, мисс Фуллер…
- Компаньонка миссис Дорн? - медленно спросил Эллери. - Думаю, этого делать не следует. По крайней мере, не сейчас. Джон, скажи, мисс Дорн и мисс Даннинг - приятельницы?
- Да, хорошо знакомы.
- М-да, знакомы.
Эллери разглядывал свои ногти. Минхен пристально смотрел на него, как будто не мог понять истинной природы этой "проблемы".
Инспектор Квин нетерпеливо вмешался:
- Послушай, сын… Она не может оставаться здесь, в госпитале… Ей так плохо - бедное дитя! - ей срочно нужно домой. Отпусти ее - и продолжим.
- Хорошо. - Глубокая морщина пролегла по лбу Эллери. Он рассеянно потрепал Минхена по плечу. - Пусть мисс Даннинг сопровождает мисс Дорн и мистера Дорна. Но прежде, чем они уедут… Да. Это лучше всего. Джонсон, позовите сюда мистера Дорна и мисс Даннинг. Я не задержу их надолго. Я полагаю, Джон, с мисс Дорн рядом находится медсестра?
- Безусловно. С ней также молодой Морхаус.
- А Сара Фуллер? - спросил Эллери.
- Да, тоже.
- Джонсон! В то время как позовете сюда мистера Дорна и мисс Даннинг, отведите мисс Фуллер на галерею амфитеатра и проследите, чтобы она находилась там до тех пор, пока я ее не приглашу.
Джонсон - внешне совершенно неприметный детектив - быстро ушел.
Молодой врач в белом одеянии проскользнул в коридорную дверь и, застенчиво оглядываясь, подошел к доктору Дженни.
- Так! - прорычал инспектор. - Куда это вы идете, молодой человек?
Вели медленно навис над врачом, который испуганно покосился на него. Хирург поднялся.
- Не волнуйтесь, - усталым голосом сказал Дженни. - Что нужно, Пирсон?
- Только что позвонил доктор Хаутторн. По поводу консультации по ангине. Нужно…
Дженни хлопнул ладонью по лбу:
- Черт побери! Все забыл! Выскочило из памяти - что ты будешь делать… Послушайте, Квин, мне нужно идти. Серьезное дело. Редкий случай. Ангина по Людвигу. Ужасающий процент смертности.
Инспектор Квин взглянул на Эллери, который небрежно помахал рукой.
- Мы, конечно, не уполномочены мешать медицинскому прогрессу, доктор. Если нужно - значит, нужно. О ревуар!
Доктор Дженни был уже у двери и подталкивал к ней молодого врача. Он выждал мгновение, положил ладонь на дверную ручку, взглянул назад, странно улыбнулся прокуренными коричневыми зубами.
- Чуть душу не отдал здесь… Бог судья! Бай!
- Не так быстро, доктор Дженни. - Инспектор стоял недвижимо. - Вам не разрешается покидать город ни под каким предлогом.
- Бог ты мой! - прорычал хирург, входя обратно. - Это невозможно. У меня медицинская конференция в Чикаго на этой неделе, и я планировал завтра вылететь. Абби сама, будь жива, не захотела бы…
- Я сказал, - отчетливо повторил старик, - что вам не разрешено покидать город. Я настаиваю. Конференция или еще что там… В противном случае…
- Да бога ради! - почти завизжал хирург, с яростью хлопая дверью. Он почти выбежал из комнаты.
Вели в три шага пересек комнату, почти волоком потянув за собой детектива Риттера.
- Следуй за ним! - прорычал он. - Не выпускай его из виду, или я завью тебе хвост!
Риттер усмехнулся и поплелся в коридор, двинувшись затем в направлении убегающего Дженни.
Эллери сказал улыбаясь:
- Частота, с которой наш доктор призывает своего Создателя, как-то не стыкуется с научным агностицизмом, не так ли?
Он не успел закончить, как дверь распахнулась, и Джонсон пропустил вперед Эдит Даннинг и коротенького человечка неимоверной толщины.
Инспектор Квин поспешил навстречу:
- Мисс Даннинг? Мистер Дорн? Входите, входите! Мы не задержим вас дольше необходимого!
Эдит Даннинг, с растрепанными светлыми волосами, с покрасневшими настороженными глазами, остановилась на пороге.
- Я буду говорить кратко. Хильда в плохом состоянии, и мы должны отвезти ее домой, - произнесла она металлическим голосом.
Хендрик Дорн прошаркал внутрь комнаты. Инспектор не без изумления наблюдал за ним. Складки живота Дорна возлежали одна над другой, обладатель этого "сокровища" как-то просачивался вперед, а не шагал; желеподобная масса тела колыхалась в грузном ритме его шагов.
Луноподобный лик Дорна сиял от жира; он был покрыт крошечными розовыми пятнами; и пятна сгущались в одно ярко-розовое пятно на носу. Он был совершенно лыс, с мертвенно-бледной кожей черепа, отражавшей свет ламп.
- Да-а, - протянул он, и голос его оказался не менее поразителен, чем внешность. Он был странно высоким, хотя несколько надтреснутым. - Да, - пропищал он. - Хильда нуждается… в покое. Что за глупые расс-с-спросы? Мы ничего не знаем.
- Секундочку, только секундочку, - успокаивающе сказал инспектор. - Войдите, пожалуйста. Эту дверь нужно закрыть. Садитесь, садитесь!
Взгляд маленьких глазок Эдит Даннинг ни на мгновение не покидал лица инспектора. Машинально, как автомат, она села на стул, поставленный для нее Джонсоном, и угловато сложила худые руки. Хендрик Дорн проплыл к другому стулу и, застонав, опустился в него. Его жирные бока, оплывая, спустились с боковин сиденья.
Инспектор взял щепотку табаку и поднес к носу.
- Ну а теперь, сэр, - вежливо произнес он, - один вопрос - и вы будете распоряжаться собой как угодно… Есть ли у вас предположения: кто хотел смерти вашей сестры?
Толстяк промокнул щеки шелковым платком. Его маленькие черные глазки перебегали с лица инспектора на пол и обратно.
- Я?.. Боже! Это так ужасно для всех нас-с-с. Кто знает? Абигейл была забавная женщ-щ-щина, очень забавная женщ-щ-щина…
- Послушайте. - Инспектор пошел в атаку. - Вы должны знать что-нибудь о ее личной жизни: были у нее враги или их не было. Что-нибудь в этом роде. Можете ли вы рассказать что-нибудь следствию?
Дорн продолжал промокать лицо короткими движениями. Хитрые маленькие глазки его все время бегали. Кажется, он внутренне боролся с какой-то мыслью.
- Ну… - наконец сказал он слабым голосом, - есть кое-что… Но эт-т-то не здесь! - И он поднялся со стула. - Не здесь!
- В таком случае вам что-то известно, - мягко заключил инспектор. - Уверен, что ваше сообщение представит интерес для следствия. Избавьтесь же от этого, мистер Дорн, скажите нам. Скажите, или вы не выйдете отсюда!
Женщина, сидевшая возле толстяка, беспокойно зашевелилась:
- Ради бога, мистер, давайте скорее уйдем отсюда…
Тут ручка двери бешено дернулась, а вслед за этим дверь распахнулась. Все оглянулись: вошел Морхаус, шатаясь и поддерживая высокую женщину, которая вошла с закрытыми глазами и безвольно свисающей набок головой. С другой стороны ее поддерживала медсестра.
Лицо молодого адвоката было красным от ярости. Глаза его метали молнии. Инспектор и Эллери быстро помогли отнести женщину в предоперационную.
- Боже мой, боже! - бормотал возбужденно инспектор. - Так это и есть мисс Дорн? Мы просто…
- Да, вы просто-напросто!.. - выкрикнул Морхаус. - И как раз вовремя. Что это у вас здесь - испанская инквизиция? Я требую разрешения отвезти мисс Дорн домой!.. Преступники! Убийцы! Прочь от нее!
Он резко оттолкнул Эллери и приподнял бесчувственную девушку, чтобы уложить ее на каталку. Морхаус стоял над нею, обмахивая ей лицо рукой, но медсестра мягко отодвинула его и поднесла к ее носу пузырек. Эдит Даннинг подошла и нагнулась над Хильдой, похлопывая девушку по щекам ладонью.
- Хильда! - звала она в беспокойстве. - Хильда! Не будь дурочкой. Открой глаза!
Девушка открыла глаза, отпрянула от пузырька с нашатырем. Не понимая, посмотрела на Эдит Даннинг, затем повернула голову и увидела Морхауса.
- Ах, Фил! Она… она… - Больше девушка не могла сказать ни слова. Она захлебнулась рыданиями, протянула руки к Морхаусу, ничего не видя от слез.
Сестра, Эдит Даннинг, Эллери отступили; лицо Морхауса вдруг помягчело и разгладилось; он склонился над Хильдой, что-то быстро шепча ей на ухо.
Инспектор высморкался. Хендрик Дорн, молча взиравший со своего стула на эту сцену, содрогнулся всем телом.
- Позвольте нам и-д-т-ти, - квакнул Хендрик Дорн: - Девушка…
- Мистер Дорн, что вы хотели сказать до того? - Эллери быстро сориентировался. - Вы знаете кого-то, кто вынашивал зловещие планы? Кто мог мстить вашей сестре?
Дорн покачнулся жирным телом:
- Я не стану говорить. Моя жизнь может оказаться в опасности. Я…
- Ага! - Инспектор присоединился к Эллери. - Значит, и с вами приключилась жуткая история? Кто-то вам угрожает, мистер Дорн?
Губы Дорна затряслись.
- Я не буду говорить в эт-т-том месте. Сегодня днем - может быть. В моем доме, а теперь - нет.
Эллери с инспектором обменялись взглядами, и Эллери отошел. Инспектор доброжелательно улыбнулся Дорну и добавил:
- Хорошо. Этим днем в вашем доме… И вам лучше быть там сегодня… Томас! - Явился Вели. - Нужно бы послать кого-то вместе с мистером Дорном к нему домой. И проводить мисс Дорн и мисс Даннинг - позаботься о них.
- Я уже еду! - вдруг крикнул Морхаус, резко оборачиваясь. - И я не нуждаюсь в ваших чертовых детективах… Мисс Даннинг, держите Хильду!
- Нет, вы не едете, мистер Морхаус. - Инспектор говорил мягко и убедительно. - Вы должны подождать. Вы нам нужны.
Морхаус гневно взглянул на него; их взгляды скрестились. Адвокат оглянулся, наткнувшись на ряд хмурых лиц. Он пожал плечами, помог плачущей девушке встать, проводил ее до двери. Она держала руку в его ладони до тех пор, пока не дошла до двери. Они нежно пожали друг другу руки, девушка распрямила плечи - и Морхаус остался один.
Наступила тишина. Он обернулся.
- Ну так что… - горько произнес Морхаус, - я к вашим услугам. Чего вы от меня хотите? Не держите меня слишком долго. Пожалуйста.
* * *
Они взяли стулья, а несколько остававшихся детективов по знаку инспектора вышли из предоперационной. Вели оперся своей гигантской спиной о дверь и сложил на груди руки, оповестив:
- Мистер Морхаус!..
Инспектор уселся поудобнее, положив руки на колени. Эллери зажег сигарету и глубоко затянулся. Он, казалось, был глубоко поглощен созерцанием огонька своей сигареты.
- Мистер Морхаус! Вы, кажется, на протяжении долгого времени были адвокатом покойной?
- В течение ряда лет, - вздохнул Морхаус. - Ведение ее дел перешло мне от отца: ранее он выполнял эту работу. Почтенная леди была нашим семейным клиентом.
- В таком случае личная сторона ее жизни вам известна так же хорошо, как и юридическая?
- Весьма подробно.
- Каковы были отношения между миссис Дорн и ее братом, Хендриком? Как они ладили между собой? Расскажите мне все, что вам известно об этом человеке.
Морхаус не пытался скрывать своего отвращения.
- Вы получите весьма неприятную картину, инспектор… Конечно, вы должны понимать, что некоторые вещи, о которых я сейчас буду рассказывать… это только мое мнение… как друг семьи, я просто наблюдал и делал выводы…
- Продолжайте.
- Хендрик? Стопроцентный паразит. Никогда в жизни ничего не делал. Может быть, именно поэтому он оброс жиром столь невероятным образом… Он не только присосавшаяся пиявка, но и весьма дорогостоящая пиявка. Мне это известно, поскольку я видел некоторые счета. К тому же у него традиционный набор пороков: азартные игры, женщины и тому подобное.
- Женщины? - в полудреме изумился Эллери. - Никогда бы не поверил.
- Вы не знаете женщин, - угрюмо отвечал Морхаус. - Это был этакий бродвейский донжуан, "папочка" и содержатель стольких женщин, что и сам сосчитать не смог бы. Просто Абигейл в свое время заботилась, чтобы слухи о его выкрутасах не проникали в газеты. Вероятно, другой бы счастливо прожил на содержание, выделенное ему Абигейл, - двадцать пять тысяч в год. Другой, но не Хендрик! Он постоянно проигрывался.
- У него что, нет своей доли наследства? - спросил инспектор.
- Ни цента. Абигейл сама сколотила свое состояние, все до пенни, только своим умом. Первоначально семья была бедна; публике это неизвестно. Абигейл - финансовый гений… интересная женщина она была, Абигейл. А вот Хендрик - позор семейства.
- И что - образовались юридические проблемы? Какие-то темные махинации? Что-то нелегальное? - напрямую выспрашивал инспектор. - Мне представляется, что Хендрик должен деньги некоторым… структурам.
- Не могу сказать наверняка… - Морхаус колебался.
Инспектор улыбнулся:
- М-м-м… А каковы были отношения между братом и сестрой?
- Прохладные. Абигейл нелегко было обмануть. Она хорошо понимала, что происходит. Она скрывала похождения брата, потому что семейная честь была для нее прежде всего, и она не позволила бы, чтобы мир говорил плохо о ком-то из Дорнов. А там, где она сказала свое слово, все бывало исполнено в соответствии с ее волей.
- А какие отношения существовали между миссис Дорн и Хильдой?
- Совершенно нежные и родственные! - Морхаус сказал это без тени сомнения. - Хильда была и гордостью, и радостью для Абигейл. Хильде достаточно было сказать слово - ей ни в чем не было отказа. Но Хильда была весьма консервативна во вкусах и хорошо воспитана. Она и виду не показывает, что является богатой наследницей. Скромная, тихая… но вы ее видели. Она…
- В ее достоинствах мы не сомневаемся! - поспешно заверил инспектор. - А Хильда Дорн знает о репутации своего дяди?
- Вероятно, да. Я предполагаю, что этот вопрос для нее мучителен, и она никогда не заговаривает о дяде, даже с… - он сделал паузу, - со мной.
- Скажите, - вставил вопрос Эллери, - сколько лет юной леди?
- Хильде? Девятнадцать или двадцать.