Он прошелся по кабинету, задумчиво глядя на ковровую дорожку, постоял немного у двери, затем вернулся к столу, взял телефонную трубку и набрал номер отдела милиции.
- Ответственный дежурный старший лейтенант Тимохин слушает вас!
- Здравствуй, старший лейтенант Тимохин. Говорит Сорокин. Все в порядке?
Тимохин мгновенно сел на своего конька и шутливо прошептал:
- ЧП!
- Какое?
- Тебя с утра разыскивают. Сколько раз я предупреждал: "Будь спокойней. Сдерживай себя". Нет, не послушал. Опять влип в историю. Думаю, что теперь тебе не выкрутиться. Вышвырнут обязательно. На подполковника страшно смотреть. Ходит, как туча, ни на кого не обращает внимания. Будто мы виноваты в том, что произошло… Какой ты все-таки, ей-богу!
- Подожди, подожди, затрещал, как заведенный. Скажи, что случилось?- поморщился Сорокин.- Может быть, с кем-нибудь спутал меня?
- Ни с кем я тебя не спутал! Не уводи меня в сторону!
- Рассказывай!
- Это ты должен мне рассказывать. Не я же был участником этой глупой истории,
- Какой истории?
Тимохин ничего не ответил, однако трубку не повесил. Очевидно, в дежурную комнату кто-то вошел.
Сорокин напряг память. Что же все-таки произошло? Неужели Тимур что-нибудь натворил?
- Алло, Тимохин. Ты почему молчишь?
- Ладно.
- Что - ладно?- закричал. Сорокин.
- Я говорю: ладно, не расстраивайся. Ничего страшного не произошло. Звонила тебе какая-то женщина. Спрашивала, когда придешь. Голос, как у Майи Кристалинской. Так бы и слушал все дежурство.
Кровь отхлынула от висков. Сорокин подождал секунду-другую, подул в микрофон.
- Я в автопарке. Только что беседовал с потерпевшими. В отделе буду вечером. Надеюсь, ты еще не уйдешь домой? Приготовься к встрече. У меня чертовски чешутся кулаки.
- Жду с нетерпением. Кстати, что сказать женщине, если она позвонит снова? Не назначить ли ей свидание? Как ты думаешь? Внешность у меня, пожалуй, привлекательней твоей будет. Одна борода чего стоит.
- Постараюсь сегодня сделать из твоей бороды мочалку.
- Смотри не перестарайся.
- Не перестараюсь. Ты только не удирай.
- Жду. Захвати с собой потерпевших. Пусть постоят за тебя. Я не прощаю оскорблений.
11.
Чтобы доказать преступнику, что он - преступник, нужны улики, и улики неопровержимые, нужны также свидетели, способные подтвердить показания потерпевших.
У Сорокина была только одна улика - кепка с мягким козырьком, переданная дежурному по городу Селезневым. Свидетелей же вообще не было. Никто не присутствовал при ограблении, никто не видел преступников, ехавших в такси или хотя бы собиравшихся ехать. Свидетели же были нужны.
Площадь Куйбышева, на которой Сорокин оказался после беседы с таксистами, была почти пуста. Сорокин обошел ее, приблизился к группе деревьев, выстроившихся напротив высокого пятиэтажного здания.
В нескольких метрах отсюда неделю назад из машины Селезнева вышел пожилой мужчина. Селезнев объехал площадь и у автобусной остановки взял пятерых парней.
Сорокин надеялся встретить кого-нибудь из горожан, видевших пассажиров Селезнева.
Это была почти фантастическая затея. Вера в невозможное, что-то наподобие счастливого билета в лотерее. Впрочем, расчет на успех имел кое-какое основание. Через площадь проходят одни и те же люди в определенное время дня: кто с работы, кто с лекций. Многие задерживаются на остановках автобуса. Задерживаются и что-то видят, на что-то обращают внимание, фиксируют необычное. Пятеро пассажиров в такси - как раз не совсем обычное явление. Как известно, Селезнев не хотел брать клиентов, спорил с ними. Люди на остановке могли услышать разговор, заметить, кто вел его.
В оперативной работе, как в никакой другой, нужно уметь ждать. Тот, кто пренебрегает этим, как правило, теряет шансы на удачу.
Сорокин решил ждать. Какое-то особое чувство подсказывало ему, что свидетель появится. Он прошелся по аллее и сел на скамейку недалеко от автобусной остановки.
Время тянулось мучительно медленно. Площадь по прежнему была почти безлюдна. Прошли, не торопясь, две старушки, оживленно беседуя о каких-то своих делах. Появился мужчина, "хлебнувший" явно лишнего. Проехали на велосипедах мальчик и девочка. Проковылял с посошком дряхлый старик.
Сорокину "повезло" часа через полтора. На скамейку, стоявшую напротив, сели два подростка с портфелями. Ребята, по-видимому, возвращались из школы.
- Ух, Гришка, как я ему дал!-похвастался один.
- Хвастун ты, Петька! Ничего ты ему не дал,- возразил второй.- Скорее всего, он тебе синяков наставил. От него весь класс плачет. Так что язык попридержи.
- Не веришь, да? Скажи, не веришь?
- Ладно. Верю… Эх, сейчас бы на коньках покататься,- вздохнул Петька.
- Чего захотел,-усмехнулся Гришка.- Кто же в это время на коньках катается… Придет зима -наверстаем. Снова устроим соревнование.
- Где ты устроишь? Здесь, что ли!
- Да хотя бы и здесь. Место ровное, надо только залить водой.
- Фантазер!
- Вот и нет.
- Кто разрешит тебе заливать площадь. Народу полно.
- Подумаешь, народ. Мы боковые аллеи зальем. Как на стадионе получится.
Ребята, судя по всему, были здесь завсегдатаями. Сорокин решил познакомиться с ними.
- Собираемся переоборудовать площадь в каток? - спросил он, усаживаясь на краю скамейки.
Ребята смутились.
- Это мы так…
- Не всерьез, значит?
- Не всерьез.
Гришка с любопытством посмотрел на Сорокина.
- Вы не из комитета физкультуры?
- Нет, не из комитета.
На лице Гришки ясно выразилось огорчение.
- Выходит, вы не мастер спорта?
- Не мастер.
Ребята сразу потеряли всякий интерес к Сорокину. Петька взял свой портфель, намереваясь покинуть скамейку.
- Я работник милиции, - представился Сорокин.
- Милиционер? - конкретизировал Гришка. Он критически оглядел Сорокина.
- Да. Из уголовного розыска.
- Из уголовного?!- Петька снова положил портфель, придвинулся поближе к Сорокину.
- Нужен мне совет ваш, ребята. Вы, наверное, каждый день здесь бываете?
- Каждый, - кивнул Петька.
Гришка замахал руками.
- Нет, дяденька, не каждый. Врет он!
- Не вру! - возмутился Петька. - Это ты врешь. Зачем мне врать?
- Врешь! - стоял на своем Гришка.
- Ах, так!
Петька вскочил, принял боксерскую стойку.
Гришка скривился. Он был старше Петьки и старался подчеркнуть это.
- Садись! Распетушился.. Дяденька, скажите, зачем вам надо знать, каждый день мы бываем здесь или не каждый день?
Сорокин решил заинтриговать своих юных собеседников.
- Это, ребята, тайна.
Они раскрыли рты и уставились на Сорокина.
- Гришка, ну чего ты? - наконец толкнул товарища Петька.
- Ничего, - буркнул Гришка. - Не можем мы каждый день бывать здесь. Нет у нас времени.
- Вообще-то, конечно, - сдался Петька.
Сорокин попытался облегчить положение собеседников.
- Я, наверное, не так задал вам вопрос. Вы действительно не можете каждый день бывать здесь. Во-первых, вы - занятый народ. Во-вторых, каждый день ходить на одно и то же место не интересно. Так?
- Так, - подтвердил Петька.
- Я ищу молодых людей, которые неделю назад на этой площади сели в такси. Возможно, они перед тем, как сесть в такси, где-нибудь здесь стояли. Понимаете?
- Понимаем,- снова подтвердил Петька.
- Они что? Шпионы? - прошептал Гришка.
"Говорить правду или нет?" - подумал Сорокин.
Он неожиданно вспомнил следователя Седых, которому с помощью подростков удалось раскрыть серьезное преступление. У него произошла примерно такая же встреча и, кажется, почти так же все началось…
- Нет, ребята, они не шпионы, это преступники. Если мы не найдем их, то может пострадать еще не один человек.
Наступила томительная пауза.
Долго никто не нарушал ее. Гришка несколько раз кашлянул в кулак. Что-то нечленораздельное попытался произнести Петька. Сорокину пришлось начать разговор с другого конца.
- Давайте так поступим, - предложил он. - Побеседуем с теми, кто был неделю назад здесь. Вы всех знаете, правильно? Возможно, вы сами видели этих молодых людей?
- Мы бы сказали, если бы видели,- разочарованно произнес Гришка. - Может, Сережка видел? Он глазастый, все замечает. Честное пионерское!
- Ага, верно, - подтвердил Петька. - Пойдемте к нему. Он недалеко живет. Знаете, какие у него коньки!
- Коньки, коньки! У тебя только коньки на уме, - рассердился Гришка. - Тут дело государственное, понял? Вы, дяденька, не бойтесь, пойдемте, - видя, что Сорокин застыл в нерешительности, подбодрил его Гришка. - У Сережки родители хорошие. Они только с виду сердитые.
Сережка играл во дворе, когда ребята вместе с Сорокиным пришли к нему. Это был худенький вихрастый мальчишка лет двенадцати-тринадцати, с серьезным по-взрослому лицом. Он внимательно выслушал сбивчивый рассказ Петьки и Гришки, оглядел Сорокина с ног до головы, предложил сесть на бревно, лежавшее под навесом.
Сорокин с нескрываемым любопытством следил за каждым движением мальчика и все больше приходил к выводу, что держался он с такой независимостью нарочно, пытаясь вызвать к себе особое внимание.
- Что же ты молчишь? Не видел никого, что ли? - не выдержал наконец Петька.
- Подумать надо, - степенно отозвался Сережка.
- Чего тут думать? Говори прямо: видел преступников или не видел? Ты знаешь они какие? Еще могут что-нибудь натворить! Могут залезть к вам в дом и очистить его! Понял? Или убить тебя!
Сережка только искоса взглянул на товарища и снова погрузился в свои размышления. Потом сказал:
- Какие же это преступники? Я видел с ними дядю Борю. Он очень хороший. Недавно подарил мне коньки, на которых сам катался, когда маленьким был. Таких ни у кого, даже у тебя, Гришка, нет.
- Я знаю,-уныло протянул Гришка.
Сорокин почувствовал в теле знакомую нервную дрожь. Неужели ему удалось напасть на след? Неужели Сережка действительно говорил об одном из грабителей?
- Ты не можешь сказать, какой из себя дядя Боря? У меня знакомый есть в этом районе, его тоже так зовут. Если это он, конечно, никакой не преступник. Обыкновенный человек.- Сорокину не хотелось наносить удар Сережке. Может быть, его старший товарищ в самом деле никакого отношения к "таксистам" не имел. - Обрисуй подробнее дядю Борю. Какой он из себя?
- Невысокий. Черный… Немного сутулый. Ходит в светлом плаще… - Сережке показалось, что портрет у него получается не совсем точный, и он пояснил:-Черный-эго потому, что загорел. Все лето где-то в горах провел.
"Черный,- отметил про себя Сорокин.- Наверное, я все-таки напал на след".
Гришка и Петька приуныли: раз дядя Боря знакомый Сережки, значит он совсем не преступник. Не может быть другом Сережки плохой человек.
- Ты вспомни, может, еще кого-нибудь видел?- потребовал Гришка.
- Я всех видел. Они стояли недалеко от остановки автобуса… Только других я не знаю,- признался Сережка.
- Эх ты! - упрекнул Петька.
Гришка даже присвистнул от досады.
- Лопух!
- Ладно, ребята, успокойтесь. Сережа и так много рассказал. Давайте с вами вот о чем договоримся: о нашей встрече никому ни слова. Тем более дяде Боре… Ты знаешь его фамилию? - повернулся Сорокин к Сережке.
- Цыбин, кажется… Ну да, Цыбин.
Петька обиженно потянул носом.
- Ничего мы никому не скажем! Маленькие, что ли!
- Я тоже так думаю,- кивнул Сорокин.-Дело у нас с вами серьезное. Верно?
- Верно, - согласился Гришка.
- Ничего не верно, - нахмурился Сережка. - Я бы и так никому не рассказал… Пойдемте, покажу, где живет дядя Боря.
- Нам можно? - несмело попросил Петька.
- Без вас обойдемся, - строго сказал Сережка.
- Вам пора домой, вы же только что из школы,- напомнил Сорокин. - Ну-ну, выше головы. Мы с вами еще встретимся. Спасибо за помощь… Значит, договорились, никому ни слова?
Петька и Гришка молча кивнули.
12.
Тимур решил с утра побывать в двух-трех ресторанах, вечером же сходить в клуб текстильщиков или швейников на танцы.
В ресторане "Весна" было мало посетителей, в основном пожилые люди, судя по всему, командированные, пришедшие сюда на поздний завтрак.
Тимур неторопливо проследовал через весь зал, чтобы получше разглядеть сидящих за столиками. Седые головы, естественно, его не заинтересовали - в словесных портретах не упоминались ни седина, ни прочие приметы пожилого возраста. "Таксисты" тянули где-то на двадцать-двадцать пять лет. Среди посетителей был один молодой, однако Тимур и мимо него прошел равнодушно, потому что на его столике красовалась всего лишь бутылка минеральной воды.
"Не грабитель, - решил Тимур. - Честный человек. Разве грабитель будет пить минеральную воду? Смешно! Ему подавай "пять звездочек"!"
Официантка довольно быстро подошла к будущему Шерлоку Холмсу. Он даже не успел просмотреть меню.
- Что вам?
- Бутылку пива, пожалуйста.
- Все?
- Все.
Пиво было холодное, как лед. Тимур пил небольшими глотками, незаметно оглядывая входивших.
В первом часу в ресторане появились четверо молодых людей. Они. с шумом заняли стол у окна, оглядели зал так, словно кого-то искали, потом позвали официантку.
"Это они,-подумал Тимур.-Вон тот смуглый, наверное, Черный. Рядом с ним - Чайханщик. Посмотрим, посмотрим…"
Четверка была уже "на взводе". Особенно шумно вел себя "Черный". Он то и дело бил широкой ладонью по спине соседа и приговаривал: "Будь сильным, как йог, Португалец!" Сосед - щуплый, длинноволосый паренек, улыбался в ответ: "Буду, с вашего позволения, маэстро, обязательно буду!"
Официантка терпеливо ждала заказ. Она догадывалась, что эти молодые люди пришли в ресторан не ради минеральной воды.
- Так,- наконец, оторвался "Черный" от меню.- Принесите нам для начала две бутылки коньяка.
- Не могу, - склонила голову официантка.
- Почему?
- Норма: сто граммов на человека. Распоряжение начальства. Напьетесь!
- Что? Мы напьемся?
- Напьетесь! - упрямо повторила официантка.
- Португалец, твое мнение? - посмотрел "Черный" на "йога".
- Пойдем в другой ресторан, маэстро.
- Твое мнение, Доминиканец? - "Черный" тронул плечо широкоплечего большеголового парня.
Тот улыбнулся.
- Ты посмотри на нас и на обворожительную принцессу.
- Посмотрел, - ответил "Черный".
- Что ты находишь?
- Она действительно прекрасна. Однако я не могу сказать подобное о некоторых из пас. О тебе, например.
- Темнота! - протянул Доминиканец. - Главное-то у нас общее. То есть, я хотел сказать, что мы принадлежим к одному виду. Доходит это до тебя или нет?
- Прошу изъясниться более конкретно,- сказал четвертый. - О каком виде ты говоришь? Забыл, что рядом с тобой находится дама?
- Мальчики, вы еще долго будете рядиться?-с напускной строгостью произнесла официантка. Однако "мальчики" поняли по ее голосу, что она не имеет ничего против побыть с ними еще минуту-другую.
- Прошу великодушно простить нашего ученого, -указал "Черный" на Доминиканца.
- За что же меня прощать? - удивился Доминиканец. Правда, я несколько грубовато все объяснил. Между тем, в этом нет ничего оскорбительного. Мы действительно все принадлежим к одному виду. К доминантному виду - к людям! Уловили? К доминантному! То есть-к высшему! Что вы находите в этом неверного, тупицы?
- Ничего!
- Значит, вам, наша обворожительная принцесса, нетрудно догадаться, что нас волнует. Давайте без особых дипломатических нажимов отрегулируем пиво-водочный вопрос…
- Мальчики, вы слишком много говорите, - мягко заметила официантка. - Не кажется ли вам, что многословие больше подходит нам, женщинам? Давайте-ка ближе к делу!
Эти слова были встречены веселым оживлением. "Мальчики" наконец уяснили, что лед тронулся, - можно заказывать.
- Итак,- снова посмотрел "Черный" на официантку почти влюбленными глазами.- Для начала две бутылки коньяка, бутылку шампанского и дюжину пива.
- Закуску разреши мне заказать, - вмешался Португалец. - У тебя не хватит фантазии. Во-первых, салат из свежих овощей!
- Сейчас еще только весна, - высказал сомнение Доминиканец.
- Мы живем в эпоху неповторимых открытий и достижений, не забывайте об этом!.. Во-вторых, - перевел Португалец взгляд на официантку, - заливную рыбу с хреном и прочими премудростями. В-третьих, цыплята табака…
- Воды… Не забудь заказать минеральной воды, - сказал "Черный". - Без воды - ни туды и ни сюды.
- Спокойно, джентльмены, спокойно,- поднял палец Португалец. - Все будет по-вашему, как в хорошей сказке.
- Закажи палочек десять шашлычка,- подсказал Доминиканец.- Я чертовски голоден. Со вчерашнего дня ничего не имел во рту.
- Что еще? - оторвалась от записей официантка.
- Пока все, - сказал "Черный". - Потом посмотрим. Если будем живы. - Он очаровательно прищурил близорукие глаза.
Официантка гордо, будто выполняла высокое поручение, повернулась и пошла к буфету.
Тимур удовлетворенно улыбнулся. Кажется, все в порядке. В ресторан забрели хапуги. Теперь только надо уточнить, та ли это компания, что грабила водителей такси? Он наполнил стакан, непринужденно откинулся на спинку стула, стал наблюдать за шумным столиком.
Люди с "другого материка", как окрестил эту четверку Тимур, продолжали оживленно переговариваться, густо приправляя свою речь "иностранными" словами, имеющими тайный смысл. Тимур не мог понять эти слова. Понимали только "мальчики". Это тоже было не в их пользу. Уголовный мир всегда прибегал к особому языку, недоступному окружающим. Развязность, фамильярное отношение к официантке свидетельствовали о правах "молодых людей", выработанных слишком частим посещением ресторанов.
Облик "мальчиков" почти совпадал с приметами, указанными в деле о "таксистах", особенно похож был на Черного смуглый брюнет, больше других шумевший за столом.
"Интересно, есть ли у них оружие? Надо попросить у Николая Аркадьевича пистолет. С пистолетом легко задержать даже вооруженных. Теперь придется ждать, когда они скопытятся… Не взять ли еще бутылку пива?"
- Будьте добры! - позвал официантку Тимур.
Она нехотя повернулась к его столику.
- Чего тебе?
- Не тыкайте,-как можно строже произнес Тимур.- Мы с вами не на танцплощадке… Принесите пива.
- Бутылку?
- Две, - сделал широкий жест Тимур.
- Все?
- Все.
- Разрешите взять пустую бутылку? - подчеркнуто вежливо спросила официантка.
- Пожалуйста, - постарался не заметить иронии Тимур. Ему не следовало привлекать к себе внимание спором с официанткой.