Никита резко выпрямился и нажал спуск.
Очередь "Кедра" прошила ДСП, столб-опору, и фигуру в пиджаке с пистолетом.
Топорков сделал кувырок и прижался к стене за ящиками.
Он дождался, когда противник, не выдержав, прыжками стал преодолевать дистанцию до надёжного укрытия, коим оказался пустой железный бак для мусора.
Для мусора парни из "Автосервиса" приспособили отличный контейнер со стенками из нержавеющей стали толщиной в 5 мм.
Человек за баком притаился, выжидая удобный момент и пытаясь связаться с группой поддержки, с кем-то из Вдов.
А может, он соображал, как выбраться отсюда живым?!
Или готовился к атаке!?
Этого Никита не знал. Парень не дал врагу опомниться и сделал решительный жест.
"Русская груша", брошенная "навесиком", прочертила в затхлом воздухе дугу и с громким бряканьем застучала по дну пустого контейнера.
Кидать гранату рядом с врагом не стоило: взрыв мог поджечь запас ГСМ в здании.
А эффект Топоркова удался на славу!
"ГР-7", разорвавшись, явилась шестым Адом, разрушая перепонки, и громадной дубиной приласкав голову околосидящего.
Леший, а это был он, выпустив из рук американский "Икс П-100" со стволом всего в двадцать семь сантиметров, зажал ладонями голову и повалился на спину.
Очухивался он долго.
Но когда пришёл в себя, утирая кровь из ушей и носа, сконфузился: перед ним и почти над ним стоял человек в чёрном камуфляже. С направленным на него, Лешего, стволом "Кедра".
– Говори, ублюдок! Говори всё, что знаешь о Вдовах!
Леший скорчился и понял, что наступает конец.
Почти сразу после разговора с Лешим Первая связалась с Седьмой. Та, как всегда в это время, находилась на работе, на своей прямой работе.
Седьмая Вдова, Ольга Фёдоровна Шалых, имела должность горничной.
Да-да, горничной!
Только не в гостинице или в доме "нового русского", а на даче самого премьер-министра.
Кроме того, она работала личной медсестрой и няней. Когда-то, лет восемь назад, премьеру, а сейчас второму лицу в правительстве страны, сделали сложную операцию на сердце. Такую же в скором будущем собирались провести Президенту.
Хозяин не жаловался на свою "батарейку", но медсестру держал при себе постоянно. Опытную, красивую, честную.
А няней Ольга Фёдоровна стала для маленьких внуков премьера, которые каждую неделю гостили у дедушки на вилле.
Убиралась в коттедже, сама готовила стряпню, ухаживала за двумя ротвейлерами – любимицами премьер-министра.
Тщательно и постоянно проверялась комитетчиками, работягами из ГУО и СБП, но каждый раз выходила сухой из воды.
Однажды премьер узнал о режимных плановых проверках и долго разорялся. Кого-то даже уволил, кого-то лишили премий.
Как Седьмая ни старалась, премьер ни разу не соблазнился на её магнитные волны. Что у него было с потенцией – никто не знал.
Зато липли все остальные: обслуга, охрана, секретари, члены его команды.
Ну и не всегда впустую.
Седьмая являлась важным звеном в цепи агентуры и деятельности секты. Поэтому, хоть и была седьмой по счёту, но занимала не меньшее положение, чем впереди стоящие подруги.
Ей поручали только большие дела и срочную работёнку. Поэтому приказ-просьба Первой сильно удивила тридцатилетнюю Ольгу.
Ведь то, что сообщила Анна Павловна, казалось немного абсурдом, ничтожно малым, и, по идее, не в её компетенции.
Но… приказ командира не обсуждают!
И, следуя приказным ноткам Первой, Седьмая гнала сто км в час на трассе по направлении к городу, на час отпросившись у администратора премьера. Якобы по личным делам.
Не доезжая до первого микрорайона столицы, до новостроек, должен появиться поворот на "Автосервис".
Ещё раньше Седьмой Вдовы из столицы выехали ребята Сильвестра – одного из первых авторитетов Москвы. Человека, пользующегося дурной славой в кругах осетинской, чеченской и даже славянской мафий.
Его компаньонами были только Солнцевские и Люберецкие группировки, да гастролёры с Нижнего.
С остальными не совсем ладил "крёстный".
С "Чёрными Вдовами" Сильвестр сошёлся два года назад. Тогда, осенью 1994-го, Вторая сама вышла на него, запросив небольшой помощи в некоторых финансовых делах.
Потом были заказы, договоры. Но редкие, ограниченные. Не лишённые чуждости и недоверия.
Неприятный и горький осадок остался после операции с Секретарём летом.
Сильвестр так и не узнал окончательно, кто в деле проштрафился: его боевики или спецы Второй.
До Первой его не допускали. Он и слухом не слыхивал о Красновой. И правильно Вдовы сделали, что дезинформировали авторитета. А его "топтуны" и "глазомеры" – туфта, шелуха по сравнению с профессионалами секты.
Так или иначе, но авторитет остался как бы не при делах, и поэтому бесновался.
Пять трупов лучших боевиков остались висеть на его шее и гнить в земле московской! Поэтому в последнее время Сильвестр упорно искал встречи со Второй, рассылая гонцов, телеграммы "срочного реагирования" и суля приличные гонорары за любую информацию о секте.
Единственной зацепкой его "топтунов" стала слежка за одним из шофёров "Чёрных Вдов". Конечным пунктом их эскорта стала некая фирма "Автосервис", в узком кругу "Тройка".
Выследили водилу благодаря недавним связям с сектой и совместным операциям, и можно смело сказать, что Сильвестр узнал о террористической диверсионной организации не меньше спецслужб.
И точно знал, что секта не похожа на известные наименования "Аум СИНРИКЕ" и "Жёлтый лебедь", и цели "Чёрных Вдов" совсем иные. Да и стаж работы у них огромный. И сейчас люди Сильвестра в количестве четырёх человек во главе с долговязым мордоворотом в длинном кашемировом пальто, направлялись на "Джипе Чероки" в сторону сервиса техобслуживания. Чтобы проверить и разузнать всю подноготную базы.
В запасном полку, в километре от поворота на "Тройку", стояли совсем не полки Дмитрия Донского, а три мощных автомобиля с боевиками Сильвестра. На подхвате.
Мало ли что там может произойти? До столицы, до первого пункта правоохранительного порядка, далековато, да и до блок-поста ГАИ (то бишь "терминала" автоинспекции) тоже. Хотя "ДэПээСники" не в счёт. Так, мешки с "железками-пукалками".
Серьёзной опасности со стороны ментов боевики не ждали. Совсем иначе обстояли дела с людьми Вдов.
"Джип", не притормаживая на повороте, устремился по второстепенной. В армейский бинокль "Автосервис" виден уже не был, поэтому применили зрительную ночную трубу серии "Филин-2".
Фары осветили "Ауди" без хозяев. На обочине.
Приостановились, записали номер, послали по сотовому заказ своим – узнать по компьютеру принадлежность.
В целях конспирации трогать тачку не стали: внутри мигала лампочка сигнализации.
Газанули и по-хозяйски свободно и спокойно заехали в ворота "Автосервиса".
Так начиналась боевая операция сильвестровской группировки.
Никита не знал, ЧТО здесь разыграется через четверть часа.
Интуиция пока говорила о другом: пора заканчивать допросы и сматывать удочки.
Оба колена Лешего уже были прострелены, пальцы на правой руке сломаны, а иссиня-чёрная голова и красная маска на лице доводили до тошноты.
Но такие пытки были необходимы. Потому как Леший упорно и долго молчал. Сначала.
Потом заговорил. Рассказал немногое, но действительно важное. Даже о предстоящей свиданке на "Колечке" – на объездной по Калининскому.
Пока Топорков про себя составлял ПДД, Леший что-то бормотал несуразное. Ёрзал на полу и стонал.
Услыхав шелест колёс по гравию, Никита метнулся к окошку, заставленному бутылками и склянками.
В ворота въезжал внедорожник автофирмы "Джип". Зверь-машина. И сидели в нём тоже не ангелы.
Никита встрепенулся и бросился к Лешему. Тот попытался улыбнуться, но на страшной физиономии вышел собачий оскал.
– Наши приехали! – торжественно сообщил он опухшими разбитыми губами и издал ужасный рык.
– Ага, ваши!
Никита не любил добивать человека. Но полтора месяца в Чечне научили и этому.
Перед ним лежал не человек. Машина. Робот. Убийца. Без жалости и совести.
А этот был врагом, чудовищем, волчарой. И даже раненный он являлся опасным.
Вон, рука медленно ползёт к щиколотке! За ножом! Гад! Зарезать Топорков Лешего почему-то не мог. Вот так, перебитого и исковерканного.
Здорового, в нападении или обороне, мог! А этого…
Он вынул "ТОЗ-111с" и пустил Лешему пулю в лоб.
И стремглав кинулся в темень помещения.
Седьмая повернула налево, к "Автосервису". Включила фары, выключила – помигала. Зачем? Кому?
Её "десятка" – "Жигули" последней модели – снизила скорость возле "Ауди" и через спецсвязь микрофона сделала запрос в Москву. Попросили подождать минут десять.
Из всего оружия, что имелось у неё при себе, в возможном ближнем бою могли пригодиться только авторучка и малахитовая заколка – подобие той, которую когда-то носила Надя Крымова и которая сейчас находилась в руках Топоркова Никиты.
"Чистой" Седьмая была по той лишь причине, что постоянно проверялась на вилле премьера. Более популярное оружие, огнестрельное, покоилось в надёжном месте, её личное и вспомогательное. Но тайник был не по пути.
И задачей её стояла проверка сборов ребят Лешего с базы. А по необходимости, только в самом крайнем случае, ликвидация всех на месте. Трофейным оружием. Вот она и прибыла сюда, в полутёмный "Автосервис", под видом случайной проезжей.
Никита сделал круг в темноте и очутился за спинами всех. Появлению народа он удивился, но ещё больше был изумлён тому, что произошло позже.
Он, конечно, предполагал такую сценку, но то, что получилось в конечном итоге – просто уму непостижимо!
Все четверо, во главе с Банниковым Алексеем Петровичем, 1967 года рождения, уроженцем Архангельской области, хлопнули дверцами "танка" и шагнули к широким дверям панельного корпуса.
Впереди идущий, по прозвищу, о котором нетрудно догадаться из фамилии, натянул на ходу чёрную перчатку и отдал короткие приказания.
Один повернул вправо, другой влево. Двое вошли в здание. Можно представить, что они увидели внутри и как среагировали! Но держались молодцами, ибо видали и не такое.
Не заорали, не заблевали пол и не попадали в обмороки. За сорок секунд обошли корпус и осмотрели всё и вся.
На понимание происшедшего ушло ещё почти столько же.
Трупы, оружие, тишина и безмолвие. Так. Ещё что? Свежие трупы, одного пытали, видимо, дознавались правды. Как обычно! Ни следов от пуль, ни гильз. Так, чуть-чуть. Перестрелки не было. Их расстреливали по одному. Максимум действовало двое. Хороших специалистов. А если один? Тогда… тогда отличный!
Убирали? Чистильщик? Возможно. Заказной? Тоже вероятно.
В корпус вбежали остальные из четвёрки Бани. Доложили об отсутствии посторонних или хозяев. Увидели страшную картину. Сжали скулы и напряглись. И не более того! Крепкие парни. Бравые. И не "зелёные!"
Баня, в прошлом контрактник ДШП, осознал происшедшее в доли секунды. Сделал выводы. И принял единственно верное в такой ситуации решение:
– Дуть, ребя, отсюда надо! Немедленно! А то можно в подставного сыграть. Пошли.
Они высыпали на свежий воздух. И тут их ослепили фары новых "Жигулей". Ребята сжались и поспешно рассредоточились по линии в десять метров.
Машина замерла на месте. Они тоже.
Седьмая хлопнула дверцей и огляделась. Они тоже.
И дальше действия Ольги Шалых и следопытов Сильвестра носили аналогичность, схожесть и некую параллельность.
Она шагнула к ним, и Баня ей навстречу.
Руки он держал в карманах, как и остальные члены четвёрки.
– Здравствуйте, молодой человек! Это "Автосервис"? – поинтересовалась Седьмая, поправляя причёску маленькой белой ладошкой.
– Что? А… да! Да! – подавил заминку Баня. – Что вы, девушка, желаете? – он искоса взглянул на подчинённых, и те уловили его мимику. Но не совсем расшифровали. Поэтому медленно и почти незаметно стали менять позиции, охватывая беседующих в полукольцо.
Но эти действия не ускользнули от взора Седьмой.
– Подвеска что-то заскрипела. Машина новая, а там, внизу, скрежет! Ой, я так испугалась! Посмотрите? Или вы уже закрываетесь?
– Да нет!.. Мы это… круглосуточно! – замямлил Баня, поёживаясь от холода и быстро соображая, что сказать. Что делать, он в принципе уже знал!
– Сейчас посмотрим! Федя, – обратился он к одному из парней, – глянь днище!
"Федя" стал приближаться, долговязый в пальто тоже, остальные обходили автомобиль с тыла. И ситуация стала критической.
– Послушай, мальчик! – сказала громко Ольга Фёдоровна и включила неуловимым жестом спецсвязь. Иголочное ушко микрофона в воротнике короткого кожаного плаща отогнулось и стало сверхчувствительным и чутким.
Весь разговор должен лечь на плёнку в запись. И чтоб её слышала группа поддержки Ярослава, которую снарядила Первая для подстраховки.
– Не связывайся с Вдовами! Чёрными Вдовами!
Это был гром среди ясного неба. Баня сразу всё понял и осознал. Он вынул руки из карманов и развёл в стороны. Эти знаком дал команде отбой. Потом засунул их обратно.
– Вы, девушка, как я понял, из этой самой "ПАУТИНЫ"?
– Ты не ослышался! – строго сказала Седьмая и хотела добавить ещё что-то, но её перебил Баня. Нечаянно.
– Это точно так? – спросил он, наклонив голову набок. – И какая вы по счёту в секте?
– Молодой человек, не знаю вашего имени! Это и необязательно! Когда разговариваете с дамой, вынимайте, пожалуйста, руки из карманов! Убери псов своих, чтоб я их не видела! И не задавай лишних, а тем более глупых вопросов! Уверена, ты не хочешь остаться молодым навсегда!
Баня опешил. Хотел ухмыльнуться, но физиономию свела судорога от нахальства, страха и удивления, от прямых и крутых слов, брошенных ему в лицо. Как наплевали!
Он машинально высунул руки из глубоких потайных карманов.
Состояние стало поганым, настроение вконец исчезло.
Она его обезоружила, чего никогда не бывало даже на тренировках и боевых учениях в диверсионно-штурмовых подразделениях.
– Мне нужно кое-что посмотреть, – сказала Седьмая, шагнув в сторону корпуса, – где здесь обслуживающий персонал?
– Там, – Баня показал рукой на здание, – все там! Послушайте, я с вами хотел поговорить!
– Откройте ворота! – приказала женщина.
И, что интересно, один из парней в дутой куртке выполнил приказ.
– Мне это не нравится! – шепнул Баня и устремился вслед за дамочкой.
– Мне тоже! – подхватила Седьмая.
Ей действительно здесь не нравилось! Ни парни, ни отсутствие Лешего и его людей, ни голос Ярослава по спецсвязи:
– Седьмая, мы едем!
Она откровенно прослезилась и покрылась пятнами, увидев картину массового уничтожения товарищей. Ещё и потому, что один из трупов, Тимур, был её любовником. Хорошим любовником.
– Курвы! – еле слышно молвила она и повернула к Бане страшное лицо. – Зачем?!
– Постойте, жен… Леди, подождите! Это не наша работа! Это не мы! Я отвечаю! Я…
– Ублюдки! – закричала Вдова и дёрнулась в сторону долговязого.
– Дорогая! Крэк! – позвал Баня, обхватив женщину за талию и сжимая в сцепе-замке.
Подоспел помощник и принял участие в полугрубом успокоении разбушевавшейся дамочки.
– Извините, леди, но я не хочу осложнений! Нам нужно с вами серьёзно и по-деловому поговорить! Это не мы!
– У вас уже есть осложнения! – воскликнула Седьмая, вырываясь.
Баня слыл профессионалом. И являлся таковым. Поэтому понял без промедлений. Прошерстил таможенным взглядом Вдову и заметил на шее волосинку с головкой.
Спецсвязь!
– Ёб… – Баня бросил длинную матерную фразу. – Как вас зовут? Быстро!
– Пошёл ты! – рявкнула Седьмая, дёрнувшись в зажиме стальных рук. – Вы трупы, ребятки!
– Уходим быстрее! – заорал Баня и стал связываться по сотовому с командой, ожидающей их на тракте.
– Дерьмо!
– Звиздец!
Парни кинулись к "Джипу", оставив посты наблюдения. Баня и ещё один устремились туда же.
– Это не мы! Нас подставили! Стопудово! – крикнул он Вдове и отвернулся от неё на бегу.
У внедорожника оказались пробиты все четыре колеса. Когда-то мощных и шипованных. Это было начало конца!
Баня развернулся на каблуках и увидел не менее ужасную сцену.
Вдова, раскинув руки и извиваясь, падала ничком на крыльцо корпуса. Ни звука, ни вспышки, ни духа!
Она грубо шмякнулась на твердыню, и изо рта у неё хлынула чёрная кровь.
Баня встрепенулся. На спине женщины красовалась ужасная дыра с рваными краями.
Внутри! Кто?
– Оцепить! – завопил он на подчинённых, выхватывающих из-за пазух оружие. – Стойте! Надо линять! Нет… О, бл… Взять его! Он в здании, или здесь… на территории!
Он сам выхватил из кармана "ТТ" и стал ошарашенно озираться, пока его люди оккупировали панельный корпус.
Присел. Перекочевал к "Жигулям". Метнулся к воротам.
Свет вспыхнувших фар мчавшихся на него машин резко ударил в глаза.
Как на мишени! С пистолетом в руке и дёрганый!
Из первого автомобиля марки "Нива" ударила короткая очередь и повергла Баню, вспоров светлое кашемировое пальто. Он крутанулся и упал в грязь, прихваченную тонким льдом.
– Мочите всех! – гаркнул светловолосый во второй машине и передёрнул затвор "Скорпиона". – Всех!
Семь крепких мужчин в тёплых ветровках и коротких куртках просочились на базу и растеклись по всей округе.
Через несколько секунд тишину вечера оглушил треск разнокалиберного и разномастного оружия.
Никита прополз на животе по ещё зелёной, но уже не сочной травке вдоль стены, прицелился и нажал спуск.
Главаря нападавших он вычислил точно!
Светловолосый, с серьгой в правом ухе и одетый в серый плащ, по имени Ярослав, недавний "топтун" за полковником Сафоновым и "левая рука" покойного Кости Дробышева, погиб.
Даже ничего не понял и почти не почувствовав боли!
Топорков подкрался к мёртвому Бане и отобрал у него сотовый, толстый портмоне и снял золотые штучные "Полёт". Зачем?
План созревал в голове со скоростью мчавшейся "Формулы-1", но пока Топорков определённо не мог сказать, что его побудило присвоить чужие часы.
Он перескочил чёрную дорогу и вдоль обочины побежал к "Ауди", набирая по памяти номер РУОПа.
Сообщив о перестрелке в районе "Автосервиса" на таком-то тракте, которая ещё не утихла (видно, трое боевиков Сильвестра ожесточённо сопротивлялись, и парни были не слабые, под стать силовикам Вдов, потерявшим командира), Никита подобрался через кусты молодого орешника к иномарке.
Но вдруг тьму холодного вечера разрезали лучи фар и прожекторов несущихся на скорости машин.
"Ещё одни! Три штуки", – отметил про себя парень и сполз в канаву.
Два мощных "Чероки" и "Форд" промчали мимо, врываясь прямо с ходу в бой.
Один микроавтобус тёмного цвета притормозил и высадил возле "Ауди" крепыша в толстом свитере и жилете из войлока. А затем устремился дальше, в атаку.