* * *
Преданная Татьяна дожидалась подругу у ограды Петровки, тридцать восемь, и, негодуя, приняла рассказ Раисы о разговоре у следователя.
- В общем, остается самой найти машину и украсть обратно… - Раиса говорит пока просто так, с горькой усмешкой. - А интересно, за угон собственной машины судят?
- Показали бы мне гараж, где она стоит, я бы его зубами прогрызла! - ожесточенно гудит Татьяна. - За справедливость пусть хоть вешают!
В квартире у Раисы подруги продолжают за чаем обсуждать историю с пропажей машины.
- В жизни не было так тошно! Как будто всю истоптали и заплевали, - жалуется Раиса. - Ограбили, унизили! Этого Молоткова, кажется, убила бы… Как мне этот "жигуль" достался! Ведь до сих пор в долгах!
- Я ли не знаю… - мрачно отзывается Татьяна.
- Нет, даже ты не знаешь… У меня были одни колготки! Я их стирать боялась!
Татьяна молча обнимает подругу.
- Не могу я смириться! - говорит Раиса ей в плечо. - Я должна что-то сделать, а то рехнусь!.. Слушай, ты помнишь, как мордатый гаркнул на механика? Ведь совершенно по-хозяйски! Если человек первый раз, он сначала зайдет, спросит. А он сразу въехал. И сам отпер ворота.
- Да, ты права…
- Да! Толстяк у них главный! И недаром они притворялись! Ты же не будешь ни с того ни с сего говорить мне "гражданка" и скрывать, что мы знакомы. Между ними что-то есть, что надо скрывать.
- Райка, ты к чему клонишь?
- Надо их выследить, Танюша. Всю шайку! И тепленькими выложить на Петровку!
- Да как?! С ума сошла!..
- У меня в голове уже план! - Раиса оживилась, загорелась. - Возьму машину у Кольки и еще у кого-нибудь на переменку, чтобы не примелькаться.
- Погоди… не увлекайся, - предостерегает Татьяна, сама уже увлеченная. - У милиции все же свои каналы, способы, а что ты…
- Татьяна, разъяренная женщина любого опера за пояс заткнет! Особенно, когда в отпуску и круглые сутки свободна! Ты со мной?
- Я-то с тобой.
- Значит, две разъяренные женщины!
7
А вор присматривает новый объект, через подзорную трубу заглядывая в вечерние освещенные квартиры.
Вот лежит в постели больной старик. Медсестра в белом халате наполняет из ампулы шприц. Царапов переводит трубу правее. И здесь в окуляр попадает женщина, которая перетирает столовое серебро и шеренгу вызолоченных изнутри чарочек. Перейдя в другую комнату, она достает и начинает пересыпать нафталином дорогие меха.
У вора хищно раздуваются ноздри, и он не отрывается от трубы, даже заслышав шаги за спиной. Это пожилая женщина спускается по лестнице, клича кошку.
- Чтой-то вы высматриваете? - строго спрашивает она.
- Мамаша! - трагическим голосом отзывается вор. - Там моя жена с приятелем!
Женщина сочувственно ахает. Вор сует трубу в карман, прикрывает рукой глаза и оборачивается к женщине.
- Мне стыдно, что я подглядывал…
- Это ей стыдно! Беги да всыпь обоим!
Наутро, облачившись в рабочий комбинезон, Царапов очищает люк мусоропровода и подставляет под него упаковочную коробку. Затем, уже в обычном костюме, входит в подъезд и на вопрос бдительной вахтерши: к кому? - показывает аптечную коробочку.
- Просили навестить больного из восемьдесят третьей квартиры и передать лекарство.
- Пятый этаж, - говорит вахтерша.
В квартире вор быстро сносит на кухню меха и серебро, укладывает в полиэтиленовые пакеты и спускает в мусоропровод.
Внизу, под люком мусоропровода коробка полна с верхом. Вор уминает содержимое и ловко по-магазинному обвязывает бечевкой.
* * *
Знаменский закончил допрос очередного "автопогорельца" и передает ему машинописный листок.
- Давайте отмечу пропуск, а вы прочтите для порядка это описание. Не от вашей ли машины колеса? - Чувствуется, что этот вопрос Пал Палыч задает уже в сотый раз.
Входит Томин, обычное "привет" - "привет". "Автопогорелец" читает составленное Кибрит описание шин той "Волги", которая удрала при свидании доцента с Ванечкой.
- Нет. Я за неделю до угона всю резину сменил. - Забрав пропуск, потерпевший прощается.
Знаменский смотрит на часы и усмехается собственному жесту.
- Выслушиваю разные автомобильные истории, - говорит он, - пишу протоколы, а начиная с двенадцати все, понимаешь, поглядываю на часы.
- Сам дергаюсь: вот, думаю, взламывает дверь, вот входит в переднюю… - Чтобы заглушить беспокойство, Томин пускается в общие рассуждения. - Воруют сейчас в двух вариантах. Первый: "Ломись в любую дверь". Люди живут лучше, почти везде есть, что взять. Лезут в первую попавшуюся квартиру - и находят. Второй вариант: "Уши по асфальту".
- Да, - кивает Пал Палыч. - Перестал как-то народ беречься.
- Перестал, Паша! На удивление. Сдают кому попало площадь. Рассказывают, что не следует. И про себя и про соседей. Ворье на ротозействе кормится.
Звонит телефон, Знаменский берет трубку, слушает и произносит:
- Кража!
… Они приезжают в дом, который посетил Царапов.
- Никуда я не отлучалась, сидим, как пришитые! У нас дом кооператива Академии наук! - воинственно доказывает вахтерша Томину. - Спросите жильцов - когда это было, чтобы нас тут не было! Всегда тут, всегда! И никто вещей не выносил!
- Но какие-нибудь посторонние сегодня около двенадцати проходили?
- Только один молодой человек. Лекарство передать в восемьдесят третью квартиру.
- Вы видели, как он вышел?
- Конечно, видела! С пустыми руками. Еще сделал вот так, - и она показывает, как вор пожал руку самому себе в символическом прощальном жесте.
Возвратясь с места кражи, Томин бушует:
- Теперь он еще и фокусник! Дематериализация мехов и ценной утвари! Ну, светлые умы, куда он все подевал? И откуда все знал?
- Даже про больного академика! - подхватывает Пал Палыч.
- Может, я лучше сойду с ума? Зинаида, можно видеть сквозь стены?
- А метод столетней давности, описанный Конан-Дойлем, не подойдет? - спрашивает она.
- Какой?
- Наблюдение из дома напротив.
Томин крякает, достает записную книжку, находит телефон, звонит.
- Юлия Семеновна?.. С Петровки. Скажите, когда вы перебирали серебро и прочее свое бар… - он чуть не договаривает "барахло", но спохватывается и маскирует это кашлем, - и прочие вещи, шторы на окнах были задернуты?.. Пока все. - Томин кладет трубку. - Разумеется, она не помнит! То, что нужно, никто не помнит. Вселенский склероз!
- Шурик, ты раскалился докрасна, это уже вредно.
- А что не вредно? Жизнь вообще вредная штука: никто в конце концов не выдерживает, все помирают.
* * *
Царапов в это время старается наладить сбыт. В винном отделе, который изолирован от магазина, со всем управляется румяная боевая Маня. Она и кассир, и продавец, и рабочий, ворочающий ящики, и кредитор своих не всегда платежеспособных завсегдатаев.
- Закрываюсь, закрываюсь! - покрикивает она, выпроваживая последних покупателей. Кого и подпихнет в спину. - Завтра приходите опохмеляться! А тебе больше в долг не дам, не надейся!
Ей не противоречат. Прощаются уважительно и любезно, насколько позволяют градусы. Вор оказывается последним, но его Маня не толкает: этакий статный, уверенный.
- Закрываюсь, - напоминает она и смотрит выжидающе: чего, мол, тебе?
- Вот и хорошо. Я вещички тут некоторые хотел показать.
- Да я вас первый раз вижу, - осторожничает она.
- Так и я вас вижу впервые, Маня, - ласково улыбается вор. - Оно ведь так лучше.
Продавщица еще секунду-две медлит, но все же запирает дверь, соглашаясь тем самым продолжить беседу наедине. Она проходит за прилавок и говорит уже фамильярно:
- Небось скажешь: с женой поругался и уезжаешь. Позарез, мол, деньги нужны.
- Как ты догадалась, Маня?
- А, у всех одна формулировка… когда из дому тащут. Мой тоже тащил, пока не выгнала.
- Беда с мужиками, верно? - подстраивается под нее Царапов.
- С ними беда, а без них опять беда! - Маня снимает не первой свежести халат и оглаживает себя, расправляя платье.
Вору намек ясен, но ему нужна не Маня - нужны наличные. Он поднимает на прилавок туго набитый портфель и щелкает замком. Наружу бугром, как живой, выпирает мех. Вор раскладывает шкурки на прилавке.
- Утрамбовал-то… - говорит Маня, расправляя ладонью мягкий ворс. На время деловая хватка берет в ней верх, и вытесняет прочие мысли. Она заглядывает в нутро портфеля, вынимает ложки: серебряные столовые и золотые чайные, рассматривает, кладет обратно и машет на меха. - Забери пока, нечего на виду держать!
И тут ее внезапно приковывают руки вора. Сворачивая шкурки в тугой рулон, они двигаются так молниеносно и привычно, что невольно рождают у Мани догадку: не в своем доме взяты вещи-то!
- С тобой, чего доброго, влипнешь… - бормочет она, еще не вполне уверенная, потому что вор слишком не похож на вора. Но тот одаривает ее беззаботной улыбкой:
- Никогда, Маня! Бери со спокойной душой!
Поплевав на его "никогда" через левое плечо, Маня начинает сбивать цену.
- Между прочим, конъюнктура повернулась. Чего ты принес - уже не дефицит. Было время - на ковры кидались, на хрусталь. А теперь это все и это все, - трогает она пальцами серьги у себя в ушах, - знаешь, как в торговле называется? Товары замедленной реализации.
- Обижаешь, Маня! Что ж тогда в цене?
- Что?.. Ну вот видеоприставка к телеку. Я в одних гостях видела - обалдеть! "Джи-ви-си" называется. И к ней фирменные фильмы. За это я бы твой портфель доверху бумагой насыпала!
- Это заказ?
- А можешь достать? - радостно изумляется Маня.
- Поискать надо… авось где у жены завалялась.
- Засыплешься ведь, черт глазастый! - дрогнувшим голосом произносит Маня.
- Цыц! - обрывает вор.
Маня вздыхает и раз и два.
- Слушай, - заводит она душевный разговор. - Мне официально рабочий в отделе положен… На что тебе нервы трепать, если откровенно-то? Ну подвигаешь немного ящики… обозначишь работу.
- У меня трудовой книжки нету, - щурится вор от сдерживаемого смеха.
- Да на шута она, книжка! - даже охрипла бывалая Маня. - Слу-ушай, квартира у меня трехкомнатная, все есть, балкон, лес рядом, обихожу тебя, всегда домашнее питание, я стряпать так люблю!..
Вор берет в ладони ее руку.
- Спасибо, Маня. Тронут. Только я вкалывать не люблю, даже немного, натура не дозволяет. Я птица перелетная… А приставка тебе будет, Маня.
8
В буфете на Петровке Кибрит ожидает своей очереди. Входит Томин.
- Зинаида, согласна быть голодной, но счастливой?
- Еще бы!
- Тогда беги к Паше, пожинай лавры!
- Да что такое случилось? - Оба отступают немного в сторонку.
- Сейчас направил к нему товарища Нодиева. Это тот, что засыпался с поддельным талоном предупреждения.
- И?..
- Да я маленько зашился с автомобилистами, такую кучу просеиваем… И ткнул ему случайно твое описание шин.
- От "Волги", которую вы красиво упустили?
- Ну да. И вдруг, представляешь, - сработало! Можно сказать, исторический поворот событий!
…Нодиеву за сорок, он в потертых джинсах и весь какой-то шалавый, разболтанно жестикулирующий - вечный подросток. Лицо у него характерное и запоминающееся.
- Точно, резина моя. В смысле - моя бывшая. Ту "Волгу" я продал. А у нового хозяина ее, верно, увели.
- К этому мы еще вернемся. А что у вас за история с талоном?
- Не знаю абсолютно! - врет Нодиев. - Гаишник чего-то прицепился, понятия не имею.
Пал Палыч в коротком раздумье.
- Настроены тянуть волынку… Ладно, изложу факты сам, чтобы не препираться попусту. Вы регулярно ездите по одной трассе, регулярно превышаете скорость и получаете проколы в талонах. И вдруг предъявляете постовому ГАИ нетронутый талон. А он помнит, что собственноручно делал вам предупреждение в третьем талоне и талон был дырявый, как дуршлаг.
- Мало ли что он скажет! Почем он помнит, что я - это я?! Машина другая, даже вон кепка новая! - Он хватает с колена кепчонку с маленьким козырьком и лихо напяливает. - Вот! - И победоносно смотрит на Кибрит, проверяя эффект.
- Я бы вас даже в цилиндре узнала, - улыбается Кибрит.
- Ну, вы! Вы эксперт! То эксперт - а то гаишник!
- Зинаида Яновна, объясните Олегу Модестовичу.
Кибрит переворачивает лицом вверх лежащие на столе таблицы, на которых видны очень крупные изображения букв.
- Изъятый у вас талон поддельный. Вот его снимки при большом увеличении. Посмотрите, везде, где стрелки, это отступление от стандартного типографского шрифта. Кустарная работа.
- Так что, либо вы скажете, откуда взяли талон, либо будете отвечать за использование фальшивых документов, - подхватывает Знаменский.
Нодиев стягивает кепчонку с головы, вешает на палец и покачивает между колен. Так у него выражается расстройство чувств.
- Чего-то последнее время не везет. На каждом пустяке влетаю… Теперь вот приходится хорошего человека подводить. Но не сам же он талоны штампует, верно? Оправдается, я думаю? Витька это Клячко достал… Которому я ту машину продал.
* * *
Клячко спокойный и внушающий доверие мужчина
- Вот и помогай людям… - говорит он, сидя против Пал Палыча на месте Нодиева.
- Вы не ответили на мой вопрос,
- А я отвечу, не беспокойтесь. Талон достал Пузановский. Иван Данилыч. - В тоне Клячко слышна антипатия. - Для знакомых он всякие такие вещи делает. Взял полсотни… Ради другого кого я не стал бы, честно. Но Модестыч - водитель уникальный. На ногах, пожалуйста, споткнется. А на колесах в игольное ушко проедет! От него требовать сорок километров в час… - Клячко пожимает плечами, не найдя слов.
- Скажите, после покупки машины у Модестыча вы резину меняли?
- Мелко повезло - не успел.
- Очень хорошо… Обстоятельства угона?
- А самые дурацкие… Отбежал к автомату позвонить. Думал, на минутку, машина на глазах, светло. И на беду Пузановский… Вроде и не пьяный был, а полез чего-то в будку обниматься… Короче, когда я от него отпихнулся, машины уже не было!
Знаменский слушает с большим вниманием и по ходу фиксирует суть в протоколе.
- А откуда он взялся?
- Не знаю… Мне было уже вообще не до чего.
Ситуация подталкивает вызвать Томина. Знаменский звонит:
- Саш, если можешь, зайди… Да, сейчас. - И вновь к Клячко. - Скажите, прежде вам случалось обниматься с Пузановским?
- С какой стати…
- В его поведении по-вашему была нарочитость?
- То есть? - переспрашивает Клячко.
- Мне кажется, у вас осталось впечатление, будто Пузановский виноват в угоне.
- Ну… Всегда хочется на кого-то свалить, - самокритично замечает Клячко.
- А кто он, в сущности, такой - Пузановский?
- Работает в нашей же системе. Директор маленького стадиона. Раньше называлась "оздоровительная площадка", но он мужик шибко форсистый, пробил, чтобы переименовали в стадион.
- Так. Чем еще он вам несимпатичен? - Пал Палыч маскирует свой интерес полушутливой интонацией.
- Правы, несимпатичен, - подтверждает Клячко. - Все он хочет, все может, все покупает. Ненасытная какая-то утроба. И даже внешне… чересчур его, как говорится, много. Туша-тушей, физиономия лоснится! - Клячко показывает руками, какая толстая у Пузановского физиономия. - Но это, конечно, субъективно, - обрывает он себя: не привык говорить о людях плохо.
На последних репликах входит Томин, слышит описание Пузановского и просматривает протокол.
- Все покупает… - возвращается Знаменский к началу характеристики Пузановского. - Высокая зарплата?
- Ну что вы!
- Тогда откуда? Или об этом не спрашивают?
- Я, знаете, не представляю… подойти к человеку: послушай, откуда у тебя деньги? Не принято.
Томина одолевает некое подозрение.
- Какие-то там глазки… носик, - цитирует он по памяти Раису, - а в остальном - щеки и загривок.
- Вы знакомы? - вскидывается Клячко.
* * *
В маленькой передней своей квартиры Раиса надевает парик и очки с затемненными стеклами; осмотрев себя в зеркало, находит превращение достаточно радикальным и выходит.
Садится за руль светлого "жигуля" и стремительно уносится по улице…
На перекрестке в веренице машин стоит сияющая "Волга" Молоткова. Зеленый свет. "Волга" трогается, секунду спустя, отделенный от нее двумя-тремя машинами, трогается и "жигуль". Раиса ведет слежку за "подлецом автомехаником".
9
- Думаешь, прошляпили мы с Глазуновой? - спрашивает Пал Палыч.
- Могли. Но не в этом суть. На Пузановском и так все замыкается! Гляди. Доценту всучили фальшивый паспорт на "Волгу". Нодиеву добыли фальшивый талон. И оба раза замешан Пузановский: и в угоне "Волги", и в добывании талона!
- Плюс, по мнению Зины, фальшивки делала одна рука! - добавляет Пал Палыч.
- Неужели наконец повезло?! Ну-ка, где у нас этот стадиончик? - Томин заглядывает в протокол. - Ага! В том районе зам по розыску - отличный мужик, - говорит он, уже крутя диск телефона. - Ованес Филиппович?.. Некто Томин приветствует… Знакома тебе фамилия Пузановский? И что бы ты о нем?!.. По счастью, в разведку мне с ним не ходить. А конкретнее?.. Так-так, поня-ят-но… Сначала ты мне помоги, коллега дорогой, потом и я тебе. Надо энергично подумать, как бы меня представить Пузановскому - через надежных для него людей. Допустим, я намерен приобрести хорошую машину…
* * *
Вор тоже звонит.
- Алло, мастерская?.. С вами говорит сотрудник Министерства иностранных дел, - начинает он значительным голосом. - Здрасте-здрасте. Имеется небольшая проблема: привез японскую видеоприставку и не могу наладить. Требуется квалифицированный… Так… так… А когда этот Федор Михайлович будет?.. Благодарю.
Позже, сидя в пивном баре, он потешает мастера анекдотами:
- Федор Михайлович, а еще про Еву знаешь?
- Не.
- Говорят, изменяла Адаму. А иначе как бы человек произошел от обезьяны?.. Слушай, а ты ведь можешь хороший совет дать! - вдруг "догадывается" Царапов. - Видеокассеты надо толкнуть, брат привез. Подскажи покупателей.
Мастер, размякший от пива и смеха, не задумываясь, вынимает записную книжку.
- Сколько душе угодно! - Листая странички, он приговаривает. - У этого своих полно… этот без денег… Вот: Столькин возьмет! И еще Пузановский. Этот гребет все под метелку!