Размалеванная женщина в короткой юбке и с красными шарами бус на шее вступила в комнату, сжимая в руках двустволку.
– Это мой ребенок! – зарычала она. – Он за него ответить должен мне! Мне!
Хорошие боевики понимают друг друга даже не по словам – по взглядам. Саман с Трофимом за долгие годы совместных грабежей, погонь, отстрелов и отсидок научились понимать друг друга с полувзгляда. Оба в момент появления женщины переглянулись. У обоих в руках были пистолеты. Саман стоял в более выгодной позиции, его пистолет так и смотрел в живот женщины. Но когда Трофим выразительно посмотрел на него, Саман так же выразительно взглянул в сторону Заботы, как бы говоря "А вдруг в нем взыграют отеческие чувства?"
С ненавистью глядя на супруга Мара Корсовская яростно нажала оба курка. Трофим едва успел толкнуть рукой дуло.
И в то же мгновение комнату заполнил огонь, и дым, и копоть, и грохот выстрела зазвенел у всех в ушах…
И лишь по губам стоявшей напротив него Лены Штурминой Барский сумел прочитать слово: "Джамп!". И прыгнул.
* * *
У нее прыжок с переворотом, во время которого она носком ноги достала одного из охранников, получился гораздо лучше, наверное ввиду того, что Лена до сих пор не оставляла занятий тхеквондо. Барский же в прыжке буквально сшиб как кеглю стоявшего на его пути человека, прибил его локтем к полу, вырвал из его рук автомат "узи" и бросился бежать.
– Сюда! – крикнула девушка.
Под градом пуль они влетели в комнату
* * *
Заряд волчьей дроби из обоих стволов, отклонившись в сторону влетел прямиком в грудь Бычка, который, отброшенный назад этим зарядом, инстинктивно выпустил четыре пули в тело несчастной помешанной. А может быть, и не помешанной.
Какое-то мгновение все стояли молча, пришибленные этой двойной смертью. Затем Забота шмыгнул носом и веско произнёс:
– Ладно… Кто помер – тех не вернуть. Я, значитца, в офис летю… А… ентих – найтить. И пристрелить.
* * *
Подбежав к окну, Лена задрала юбку до трусов и извлекла из-под крошечной кобуры на копчике не менее крошечный пистолетик.
– Гхым, – сказал Валерий. – А я-то думал…
– "Пусть стыдно станет тому, кто подумает дурно", – процитировала Лена. – Ну что вы на меня глазеете. Проверьте хотя бы решётки на окнах – может, отдерете.
Однако решётки на окнах второго этажа оказались каслинского литья, и отодрать их было возможно только краном.
– Надо каким-то образом пробиваться на первый этаж, – сказала Лена. – Ну, придумайте же хоть что-нибудь.
Барский огляделся и увидел в стене верхушку двери, виднеющуюся из-под комода. Вдвоем они повернули комод к двери и как раз вовремя, поскольку в тот же миг дверь прошила автоматная очередь, полетели щепки и кусочки краски. Пули были погашены комодом и содержащимся в нем тряпьём. Высившуюся за ним дверь Барский выломал ударом своего могучего плеча со второго раза.
Они вломились в обширный холл, где горел камин и стояли кресла, ломберные столики и столики на колесиках с дорогими бутылками.
Им немедленно пришлось упасть и покатиться по полу, поскольку от противоположного входа в холл по ним стегнула очередь АКМ. Со столов посыпались игральные карты вперемежку с дождем из стекла и выпивки. Лежа навзничь под столом, Барский открыл рот и попробовал текущую сверху янтарную струйку.
– "Джек Дэниэлс", – мечтательно прокомментировал он. – Смешанное с ликёром "Калуа"… И "Зельтерской"… "Зельтерской" в этот коктейль не добавляют, слышишь ты, подонок!
Он задрал над головой автомат и стегнул короткой очередью по высунувшемуся охраннику. Тот только тяжело застонал и рухнул.
– Ну, всё, не быть тебе барменом, – пробормотал Барский. – Кто сказал "Джамп?"
Лена подобрала автомат. Они пересекли холл и кинулись вниз по лестнице – но на первом этаже их уже ждали. Они успели открыть огонь за секунду до трех секьюрити. Огромный "АК-47" превратил в кровавое месиво голову одного из них.
– Послушай, может тебе стоит подобрать пушку поприличнее, – неодобрительно вполголоса сказал Барский.
Они осторожно пробирались по коридору, стараясь не хрустеть осколками стекла.
– Тяжек выбор… – прошептала девушка в ответ, – между эстетичностью и…
Автомат в ее руках вновь содрогнувшись, выплюнув грохот, пламя и смерть – и фигура, замаячившая было за окном, исчезла навсегда.
– … и эффективностью, – завершила она.
– А продавать напарника направо и налево – это эффективно?
– Не говорите чепухи! Никого я не продавала, – сердито отрезала Лена.
– А кто сунул мне за воротник булавку с микрофоном? Кто закладывал меня этим мафиози?
В этот момент по ним стали стрелять сразу с двух противоположных сторон коридоры.
Они ввалились в комнату с часами.
– Осторожно, здесь есть раритеты пятнадцатого века., – предупредила Лена. – Это всё – народное достояние.
– Ах, как они заботятся о нашем многострадальном народе! – притворно восхитился Барский.
– Да, больше чем вы! – отрезала Лена. – Ищи, здесь должна быть дверь.
– Откуда ты знаешь?
– Прежде чем лезть к чёрту в пекло, надо почитать Данте.
– Что, что?
Барский лихорадочно смотрел по стенам и не находил никакой двери.
– Я предварительно просмотрела план этого сарая… Скорее! – она легла на пол и пустила пули веером по полу.
С конца коридора донёсся трехэтажный мат и оттуда прилетела граната.
– Ой! – пискнула девушка.
Ударившись о батарею парового отопления, стоявшую в коридоре, граната отлетела на центр комнаты и завертелась волчком. До взрыва оставалась секунда.
Схватившись за высокие массивные напольные часы в виде старинного собора двухметровой высоты, он повалил их на пол. Они в точности накрыли собой гранату. В тот же миг он увидел за часами темный проход. Он дернул Лену за руку и они помчались вниз по неосвещенной лестнице. Спустя мгновение вслед им ударила взрывная волна и остатки раритета XV века – щепки, стекло и медные шестеренки и пружинки…
– Спасибо, конечно, – прошептала девушка, пробираясь следом за ним по темным железным лестницам. – Но всё равно вы – варвар! Это же пятнадцатый…
Барский прижал руку к ее губам. Секунду они стояли, прислушиваясь к каждому звуку.
– Подобно вам, я предпочитаю эстетичности эффективность.
Осторожно один за другим ступая по железным мосткам, они вошли в котельную. Для того, чтобы подогревать воду в бассейне, служили два паровых котла с экономайзером, работающих на газе. Лена перекрыла задвижки на экономайзере и на полную мощь открыла газовые вентили. Толстенные столбы гудящего пламени ворвались внутрь котлов – вода заурчала.
– Лена, берегись! – что было сил закричал Барский, увидев, как из темноты на девушку надвигается мрачная пляшущая в языках пламени тень.
– Не торопись! – захохотал Корсовский, схватив девушку со спины за шею и уперев пистолет ей в затылок. – Стоять смирно, сучонка! Ты, сволочь, гэбистская! Не захотел миллиона, на кралю позарился…
Барский прицелился из автомата, прекрасно сознавая, что даже на более близком расстоянии не сможет уберечь Лену от пули.
– Давай, давай, мочи эту мочалочку! – хихикнул Корсовский. – Первая пуля ее. А вторая твоя.
– Отпусти ее! – Барский опустил автомат. – На кой она тебе сдалась?
– А отдам ее ребятам. Пускай развлекутся. А может, и сам попользуюсь. Но жить она будет. Если ты бросишь свой автомат. На пол волыню, живо! – прикрикнул он.
Барский выпустил из рук оружие и, внимательно глядя на стоявших перед ним, попросил:
– Только пообещай мне, что не будешь ее трахать.
– Вот как? А может быть я трахну ее прямо сейчас? – продолжал издеваться Корсовский. – У нее такая удобная поза.
– Но ведь ты же гей?
– Кто тебе сказал? Может, я только для виду гей. А ну, ты, мочалка, кому сказал, задери юбку, ты, продажная девка! Снимай трусы.
Лена полными слез глазами посмотрела на Барского. Тот утвердительно кивнул, видя, как за спиной у них вырастает еще одна тень с чем-то длинным в руках…
Лена спустила с плеч платья, обнажив свои небольшие груди с розовыми бутонами сосков, взялась за белую каёмку трусиков…
– Св-в-в-воо-о-о-ол-ооочь! – взвизгнула тень, опуская заостренный железный лом на голову Корсовского.
Лена откатилась в сторону и прижалась к Барскому, с ужасом гладя на то, как скрюченная, изувеченная болезнью калека бьёт и колет ломом безжизненное тело своего названного брата, приговаривая:
– Ты же обещал, обеща-а-ал мне, что б-б-о-о-ольше никогда… ни с кем… ни с какой…
Языки ревущего пламени, вырывающиеся из под заслонок и струи пара, бьющего из отводных трубок придавали всей этой сцене вид адского шабаша.
Они метнулись прочь из этого гиблого места, в ту сторону, куда вились трубы. Одна труба лопнула – и фонтан пара ударил им в спины. Новый взрыв – и на них плеснуло кипятком, который ошпарил Барскому ухо. Лена взвизгнула, когда обрушившиеся на них сверху потоки воды едва не сварили их.
* * *
Они вбежали в помещение, выложенное кафелем, провожаемые тремя одиночными выстрелами, захлопнули дверь – и убедились, что оказались в ловушке. Это была душевая, полностью изолированная от внешнего мира. Единственным выходом из нее оказалась дощатая дверь с ручкой, в которую Барский для того, чтобы заклинить ее, машинально засунул свой пистолет.
Сейчас дверь дергали на себя снаружи и вдобавок постреливали.
Лена указала глазами на пистолет и постучала себя по лбу. Барский знаками показал ей, что стрелять из него было нечем. Затем Лена перевела взгляд на противоположную стену и поманила к себе Валерия: под самым потолком имелось окошечко – этакая продолговатая вытянутая бойница без стекла, из нее на потолок проступала колышущаяся радужная тень. Окошко выглядывало как раз на бассейн.
Барский подсадил Лену. Она без особого труда пролезла в окошко и бултыхнулась в воду.
– Прекрасная вода, – сказала она, – умеют же жить эти богачи. Теперь ты.
– Не сравнивай свою задницу с моей, – огрызнулся Барский.
– А ну не хандрить! – прикрикнула она. – Ты же хочешь еще разик со мной потрахаться или как?
В дверь с неимоверной силой ударили чем-то очень тяжелым. Она затрещала, с косяка посыпалась штукатурка.
Барский плюнул, взобрался на бетонную перегородку между душевыми кабинками и, вытянув руки впёрся в окошечко. Лена, как обезьяна вцепилась в его плечи руками и уперлась ногами в кафельные стены бассейна.
– Ну! – взвизгнула она. – Выдохни воздух!
Барский сделал глубокий выдох и, оттолкнувшись ногами от перегородки, продвинулся еще на тридцать сантиметров. Но на этот раз проблемой стал не живот, а зад.
Лена расхохоталась.
– Вот что было моей заветной мечтой – поглядеть, как эти зеки сейчас тебя употребят!
Застрявший в бойнице Барский заскрежетал зубами, отчетливо представляя себе, насколько заманчивую мишень сейчас представляет.
– Кто бы знал, что я сделаю с тобой, если только мне удастся выбраться отсю… да-а-а-а!
Вместе с последним треском вывернутой вместе с косяком двери, вместе спервой автоматной очередью, пришедшейся как раз на то место, где секунду назад находились его ягодицы, а теперь остались только штаны, Барский оказался в молочно-теплой воде.
– Ну, хватит прохлаждаться, – скомандовала Лена. – Пора на берег.
Бортик приходился прямо над ними. Они выбрались наружу. В это время из бойницы высунулось дуло автомата и очередь стегнула наугад, подняв на бирюзовой глади бассейна фонтанчики брызг.
– Ты когда-нибудь ловила лососей в Канаде? – спросил Барский.
– Неа, – отвечала озадаченная его вопросом девушка.
Вытянув голову, Валерий глянул в окошечко, из которого только что с таким трудом выбрался, и когда оттуда вновь высунулось дуло автомата, молниеносным движением руки выдернул его из рук бандита и, в свою очередь, свесившись вниз, выпустил град смертоносных пуль в освещенный проем.
* * *
Между тем они обнаружили, что в дом въехал целый автобус, битком набитый вооруженными людьми. Большая часть их ринулась в дом, часть рассыпалась по саду. Повсюду виднелись огоньки подствольных фонариков, слышались отрывистые команды.
Им осталось преодолеть метров двадцать – до вертолета, винт которого с каждой секундой начинал вращаться всё быстрее и быстрее.
И тогда на крыше каменной избы загорелся мощный корабельный прожектор. Пройдясь по двору, высвечивая каждый камешек, каждый упавший листик, он уперся в двоих беглецов, притаившихся за дощатой будочкой на краю вертолетной площадки.
Валерий пустил автоматную очередь прямо в яростно горящий белый глаз прожектора. Послышался звон стекла, прожектор погас, но в ответ на будочку обрушился настоящий шквал свинца. Из дырок в досках хлынули струйки.
– Ну все, – пробормотал Барский, – нам отсюда даже носа не высунуть…
– Погоди, – сказала Лена. – Что это здесь льётся?
Барскому достаточно было понюхать льющуюся струями жидкость, чтобы определить высокооктановый вертолетный бензин.
– Ну всё, сейчас здесь будет жарко, – решил он и стрельнул в пропитанную бензином гальку.
Бензиновые лужицы мгновенно занялись, растекаясь в обе стороны и поднимаясь на высоту человеческого роста, скрывая их обоих от пуль.
Они метнулись к белоснежному вертолету французского производства, который уже отрывался от земли.
– Радуйся, что остался в живых! – заорал Барский, распахивая дверцу и наставляя на пилота автомат.
Тот, задрав руки вверх, вывалился наружу, повинуясь его могучей длани. Барский взобрался на его место. Лена мигом последовала за ним – и оказалась лежа на его коленях.
– Скорее взлетай! – крикнула она.
– А как? – опешил Барский.
– Тогда какого же ты хрена… – Она рыбкой провернулась на нем, отпихнула в сторону, и рванула на себя рычаг над головой пилота. Винт завертелся быстрее. Из темноты на них полыхнуло пламя бензиновой будки, на фоне которого на них надвигались силуэты боевиков..
– Стоять! Стоять на месте, идиоты! – заорали на них из темноты в мегафон. – Что, думаете, вас граната не возьмёт? Вертолёт жалко губить. А ну – вылазь наружу.
Человек десять боевиков в камуфляже сходились, уставив на вертолет дула подствольных гранатометов и базук.
… И тогда рвануло по-настоящему.
Перегретый пар в котлах вырвался наружу с мощностью ракетного двигателя. Два десятиметровых цилиндра диаметром в три метра каждый сорвались с места с резвостью китайской петарды. Один из котлов просто разорвало на части и вместе с ним развалился кирпичный сарай-дворец. Вся боковая стена, зашатавшись, отвалилась, обнажив внутренность освещенных комнат. Затем поползли перекрытия этажей…
Зато у второго котла в первую очередь вышибло боковину, и он, взлетев в воздух и, неистово вращаясь наподобие исполинской шутихи, раскаленной болванкой пронесся над бассейном, ударился о бортик, раскрошив его, снес теннисный корт и, как гигантский пропеллер понёсся на вертолет…
…Который в следующую секунду взмыл в воздух, и накреняясь над медленно оседающим в тучах пыли домом, взял курс на водохранилище, за которым виднелись огни Москвы.
* * *
– Лихо вы, ребятишки, с ними расправились, – раздался за их спинами скрипучий голос.
Остолбенев при этом звуке, Барский и Лена обернулись. На заднем сиденье вертолета с довольными улыбками сидели Илья Заботин и генерал Солдатов.
– Я главное, вот чем возмущён, Илья Захарыч! – воскликнул генерал. – Ну, с этим громилой всё ясно, кто ему платит, на того он и работает. Но эта фифочка с повадками ночной бабочки! Как она могла! Покуситься на руку кормящую! Предать самые светлые идеалы!
– Заткнитесь, генерал! – огрызнулась Лена. – Я никогда и никого не предавала!
– Ты предала Мартьянова, предала нас! Так на кого же ты работаешь, тварь!?..
– На "Интеллидженс Сервис", дубина, – крикнула прямо ему в глаза Лена. И прибавила: – Джамп!
Вертолет качнуло вправо – и Валерий вылетел прямо в темноту. И полетел, вращаясь в набегающих воздушных потоках, словно огромная тряпичная кукла.
Затем вертолет качнуло влево – и он лишился пилота, девушка тоже канула во тьму.
А вертолет вдруг повело вверх, потом боком вниз, еще ниже, и сидевшие в нем увидели, как на них надвигается поросший камышами берег, потом, стали рывками, быстро-быстро наступать древесные стволы – при ударе о пень вертолет разломило пополам, он повалился набок. И находившийся в баках бензин заполыхал, пожирая и сломанные деревья, и краску, и уже бесчувственные человеческие тела…