Гряда серых огромных валунов тянулась вдоль берега, закрывая обзор со стороны города и навевая грусть. Действительно, удобное место для проведения контрольных выстрелов. Слева, километрах в трех, чернели контуры судоремонтного завода, всю остальную прибрежную зону разбавляли кусты, песчаные проплешины и гранитные валуны. Ну и конечно, продукты человеческого распада в виде бумажных, пластмассовых, стеклянных и естественных отходов. В жаркие дни измученные зноем горожане оккупировали берег и ныряли в желто-зеленую муть Финского залива, наплевав на предупреждающие таблички, что в этом месте купаться смертельно опасно - мины времен войны. Сейчас, в начале мая, купальный сезон еще не наступил, и в радиусе видимости загорающих не наблюдалось. Любителей рыбалки тоже - рыба давно ушла из этих фекальных мест либо подохла от голода. Сгоревший остов "бумера" со следами пуль на крыше врос в песок - напоминание живущим, что в этих местах шли кровопролитные бои за свободный рынок и цивилизованный бизнес.
- Весь берег загадили, - проворчал Святослав Святославович. - Культурная, блин, столица.
- И не говори, - вздохнул Андрей Антонович, расставляя бутылки на камни.
Затем он отошел метров на пять, передернул затвор, принял суперменскую стойку и, прицелившись, засадил по стеклотаре. Испуганные чайки с криком взлетели в хмурое небо. На уничтожение мишени хватило пяти пуль (три из них ушли в молоко, вернее, в сторону завода).
Постояв немного, стрелок резко вскинул ствол и, прицелившись, со второй попытки подбил несчастную чайку, совершив уголовное преступление - жестокое обращение с животными. Потом вернулся к наблюдавшим за процедурой господам и, недовольно скривив челюсть, доложил итог.
- Не очень машинка. Ударно-спусковой механизм расшатан, менять надо. От ветра срабатывает. Будешь за ремень прятать - бубенцы отстрелишь ненароком. Ствол подразбит, кучность нулевая. Пробег - пять тысяч выстрелов, не меньше. С третьего раза бутылку сбил. Плюс ржавчина кое-где. Короче, больше чем за три сотни брать не резон.
- Три сотни евро? - уточнил представитель продавца.
- Баксов. И то дорого. Мы ж не коллекционеры старинного оружия.
- Да вы чего, мужики?! - возмутился Коляныч, по привычке вступившись за товар. - Совесть поимейте! Что там расшатано? Где? Смазан просто хорошо! Подумаешь, с третьего раза попал. Стрелять не умеешь!..
- Умею, - заверил Андрей Антонович, по привычке стирая платком отпечатки пальцев с затвора и спускового крючка.
- Какие пять тысяч?! Какая ржавчина?! - Коля отобрал у него пистолет и поднес к мясистому носу Святослава Святославовича. - Покажите, покажите. Где ствол разбит? Отличный ствол, муха не ползала! Вы во всем городе таких стволов не найдете! И в области!.. Вы что, нас совсем за поцов держите?! Завтра свистнем - здесь очередь встанет от залива до рассвета! За час продадим!
Торговый агент продолжал тараторить со скоростью девяносто выстрелов в минуту, доказывая, что господа покупатели клевещут на боевые качества предлагаемого товара. Причем доказывал искренне, горячо, словно рассчитывал получить процент от сделки. Ибо в настоящую минуту страсть к торговле победила страсть к внедрению. Пансионаты за миллионы строят, а за классную машинку триста зеленых предлагают! Жлобье!
- Ты же говорил, что про цену не знаешь, только про скидку, - напомнил Святослав Святославович, - тебе-то не все ли равно?
- Да, цену не знаю! - подтвердил Коля. - Но в бизнесе кое-что смыслю!
- Сам-то стрелял из него? - уточнил Андрей Антонович.
- И не раз! Никаких проблем! Себе пару сразу взял. Хотите цену сбить, так и скажите. Давайте хоть по четыреста!
- У вас все стволы такие? - спросил Святослав Святославович.
- Что значит "такие"?
- Бэушные?
- Да какие бэушные?! - продолжал бодаться Коляныч. - От силы сотня выстрелов! Не, мужики, дело ваше. Сергей Сергеевич из уважения вам первым товар предложил. Поверьте, желающие есть… Раком до Москвы не переставить!
Господа несколько секунд раздумывали, после Святослав Святославович, бывший первым номером в связке, принял решение:
- Сделаем так. Остался один патрон. Если собьешь бутылку, возьмем стволы по триста пятьдесят оптом. Промажешь - продавайте кому хотите.
- По триста пятьдесят, но тогда уже без дисконта, - автоматически уточнил Коляныч.
- Договорились.
Андрей Антонович просканировал побережье и засек стеклянную бутылку из-под "пепси", притаившуюся в камышах. Спустя пять секунд она уже стояла на камне, словно памятник новому поколению.
- Вообще-то она поуже пивной, - заявил протест Коля.
- Но ты же мастер, - улыбнулся Андрей Антонович.
Мастером Коляныч не был. И стрелял из пистолета всего пару раз за всю сознательную жизнь. Еще в армии, для галочки. Не попал. Стрельба по экрану телевизора из компьютерного пистолета "Денди" не в счет. Поэтому сейчас он испытывал легкое неудобство. Если бы действительно торговался по поручению какого-то Сергея Сергеевича, то и Бог с ним. Ну не договорились и не договорились. Но ему надо обязательно договориться! Чтобы сделка состоялась и Виталик накрыл бы товарища Академика медным тазом. Конечно, можно отказаться, сказать, что это уже не бизнес, а пародия, но… Тогда точно пошлют.
- Я в "пепси" не стреляю!
Но стрелять придется, как ни крути. "Разрешите представиться! Телль! Вильгельм Телль!"
Андрей Антонович тем временем отмерил положенное расстояние и отчертил носком ботинка линию - огневой рубеж. Далековато. Сам-то стоял на пару сантиметров ближе - любой дурак попадет.
- Прошу.
- Благодарю.
Коляныч занял исходную позицию. Да, Бонд бы с бедра бутылочку положил с любого расстояния. Пистолет у него особый - как ни целься, а попадешь куда надо. Разработан ведущими специалистами из голливудского конструкторского бюро.
Ладно, попытаемся вспомнить теорию. Нужно совместить мушку с целиком, направить на цель получившуюся комбинацию и плавно нажать на спусковой крючок подушечкой указательного пальца, задержав дыхание. Вот и все, проще не бывает. Примерно как забить решающий гол на чемпионате мира в серии послематчевых пенальти.
Коля расставил ноги, словно Гулливер, пропускающий лилипутские кораблики, с понтом двумя руками обхватил рукоятку, медленно поднял оружие и прищурил глаз. Не поц, но мастер!
Патрон - в патроннике. Осталось совместить, задержать дыхание и нажать на крючок.
Но не тут-то. Мушка качалась, словно пьяная, и категорически не желала совмещаться с "пепси" - символом нового поколения. Хорошо, что правый глаз, в отличие от левого, имел стопроцентную зоркость. Иначе бы пришлось стрелять на ощупь. "Что ж ты делаешь, гад?! Это ж добро народное! Достояние республики!"
"Смертельный номер! Женщин и людей со слабыми нервами попрошу покинуть цирк!"
Капелька пота застыла на виске. Палец прикоснулся к крючку. Нет большего наслаждения для интеллигентного человека, чем уничтожить мировой шедевр.
Строгие судьи внимательно следили за соблюдением правил, чтоб не было заступа за контрольную линию или фальстарта.
Коля опустил пистолет, размял кисть правой руки, посмотрел на небо, словно прося Всевышнего оказать ему поддержку и направить ствол в нужную точку. Вновь прицелился. Всевышний просьбы не услышал, мушка по-прежнему совершала хаотические движения.
Однако пора. Не до вечера же целиться. Извини, Виталик, если что не так. Я сделал все возможное.
"Потешная, кстати, ситуация. Судьба видного общественного деятеля, крупного предпринимателя и авторитетного человека находится в руках какого-то торговца пылесосами. Причем в прямом смысле. Кому рассказать… А уж самому Академику! Посмеялся бы со слезами на глазах".
Коля выдохнул и задержал дыхание. Трибуны замерли. Дубль первый, единственный. Мотор, начали! "Хальт! Хенде хох!"
- Стоять! Оружие на землю!
Момент! Такого в сценарии не было!.. Зато есть в жизни. Жизнь не кино, она смешнее. Иногда гораздо.
Что это? Обещанное прикрытие? Почему ж оно так некстати? Или смена концепции? Или чайки за смерть подруги решили отомстить, милицию вызвали?
Пока Колин мозг пытался ответить на указанные вопросы, его самого красивым, но точным ударом в солнечное сплетение уронили на песок выскочившие из-за валунов и из-под песка новые действующие лица. Самих лиц, правда, рассмотреть не удалось, их тщательно скрывали маски с прорезями. Числом они втрое превосходили участников торговой сделки. А умением - вчетверо.
В полете удалось заметить, как люди в масках и комбинезонах опрокинули в прибрежную грязь Святослава Святославовича и Андрея Антоновича. И не велели двигаться под угрозой огнестрельной смерти.
В момент Колиного приземления пистолет выпал из рук, его самого профессионально и быстро перевернули на живот и примерили "браслеты". Они пришлись впору, хотя чуток и жали в запястьях. Потом поставили на ноги, лицом к городу и взяли под руки, дабы не упал и не попытался скрыться.
Из-за валунов вышли двое молодых и двое пожилых героев в штатском.
- Управление уголовного розыска! Отдел по раскрытию хищений огнестрельного оружия и взрывчатых веществ, - звонко и гордо представился один из молодых героев и повернулся к героям пожилым: - Товарищи понятые, прошу! Вы все видели?
Второй герой прутиком поднял пистолет и поднес к их физиономиям. Те в унисон закивали головами - мол, видели, подтверждаем.
Коля пока плохо соображал, что происходит, - удар, хоть и пришелся в грудь, но последствия отразились и на голове. Но в одном он не сомневался точно - Виталика среди новых героев не было.
* * *
Торговцев огнестрельным оружием привезли не в ГУВД на Суворовский проспект, а в знакомый Колянычу 98-й отдел, на территории которого произошло задержание с поличным. Так полагалось по милицейским понятиям. Его и остальных господ вытолкали из автобуса и препроводили в дежурную часть. Истинному посреднику несказанно повезло (пьяным действительно почему-то везет) - ничего противозаконного при нем не оказалось, и предъявлять ему было нечего. Как и водителю "Лексуса". Но обоих, естественно, тоже погрузили в спецтранспорт. Столичный гость, так и не пришедший в себя, уснул на руках собровцев из группы захвата, аки младенец. И снились ему кареты с лошадками.
В дежурной части всю компанию обыскали и усадили на длинную лавку из слоновой кости. Знакомый дежурный офицер, поправившийся за эти годы килограммов на двадцать и потерявший последние волосы, по одному вызывал доставленных и заносил их анкетные данные в толстый прошитый журнал. Святослав Святославович, с которого начали, вежливо заявлял протесты, настаивал на приглашении адвоката и рисовал ужасные перспективы за незаконное задержание. "Какие проблемы, коман… товарищ майор? Мы гуляли по берегу, любовались Кронштадтом, заводом, слушали пение чаек, обсуждали театр. А тут эти уро… прошу прощения - люди в масках. И слова сказать ведь не дали - сразу по лицу. Разве так можно? Разве это по закону?.. Костюм зачем испортили? Цены немалой, на заказ сшитый. А синяк поставили? Извините, но я буду вынужден подать исковое заявление, и вас серьезно накажут. Вплоть до увольнения. Не хотел, но придется. Позвоните, пожалуйста, моему адвокату или дайте позвонить мне. Имею право…"
- Заткнись, - так же вежливо попросил дежурный, - это не ко мне вопросы. Фамилия, имя, отчество. Где и с кем родился?
Оказалось, что зовут покупателя вовсе не Святославом Святославовичем, а более прозаично - Станислав Иванович. И дело, конечно, не в конспирации. Вчерашняя шпана меняла не только имидж, но и имена. Чтоб не жгло позорное прошлое и не отпугивало потенциальных деловых партнеров, особенно из других регионов. Чтоб не закрывали партнеры лицо руками, услышав страшную фамилию. И нет чтоб на нормальное имя сменить - нет, нам Святослава подавай!..
После завершения анкетирования сержант-помощник дактилоскопировал возмущенного Станислава-Святослава и жестом пригласил в "аквариум", а дежурный вызвал следующего.
Следующим был Коляныч. По пути в отдел он немного оправился от болевого шока и попытался проанализировать ситуацию. Их ждала качественно замаскированная засада, стало быть, бойцы из Управления точно знали, где состоится проба ствола. И знали, на чем приедут стороны к заливу, иначе бы "Лексус" оставили в покое. Отсюда очередной логичный вывод - какая-то сволочь застучала. Он и Игорь исключены, они понятия не имели, куда едут. Значит, кто-то из окружения Академика. А где Виталик? И что теперь делать?
Последние вопросы так и остались нерешенными, когда Коля присел напротив дежурного. Документы, слава Богу, он предусмотрительно оставил в "Ниссане".
- Что-то рожа у тебя знакомая… Фамилия?
"Конечно, знакомая. Хоть за пять лет и изменилась. И ведь не намекнешь при посторонних, что я свой, внедренный. А эти, из оружейного отдела, в коридоре курить остались, пока дежурка с формальностями решит…"
Коля назвал первую пришедшую в голову фамилию:
- Сыроежкин.
- Имя, отчество, год и место рождения.
- Вадим Алексеевич.
Остальное тоже было плодом фантазии. Дежурный безо всяких эмоций заносил липу в журнал. Коля, конечно, знал, что сейчас эти данные проверят через адресное бюро, но другого выхода у него не было. Хотя нет, не проверят. Он же - по легенде - проживает в Москве.
- Адрес?
- Город Москва, улица Зои Космодемьянской, дом тринадцать, квартира два.
Существует ли такая улица в столице, Колю волновало мало - пускай проверяют!
- А здесь чего делаешь? Гастролер? Гастарбайтер? Или тоже видами любовался?
- Не поверите - тоже.
- А ствол нашел, наверное?
- Совершенно верно. Прямо возле камней и лежал. Я еще подумал: не милицейский ли, не потерял ли кто… Только собирался отвезти, а тут ваши. Словно ждали. Опасаюсь, что это провокация.
- Место работы, должность.
- Квартира, домохозяин, - ответил Коля в порядке поступления вопросов.
- А по роже?..
- Ну правда домохозяин…
- Бандюган то есть. Судим?
- Боже упаси. Даже не намекали.
- А где я тебя мог видеть?
- Возможно, по телевизору. Шоу "Упасть за шестьдесят секунд". Кто больше выпьет. Я в четвертьфинале срезался. На пиве.
- Приехал когда?
- Сегодня утром.
- У кого остановился?
- Ни у кого. Сегодня собирался назад уехать.
- А где документы?
- Так ваши отобрали. Я хотел предъявить - не успел.
Дежурный еще раз порылся в куче изъятых бумажников и недовольно хмыкнул:
- Нет тут ни хрена.
- Тогда я пропал. Не уеду.
- Ты и так не уедешь, - майор подал сигнал помощнику, - забирай.
Следующий.
- А в туалет можно? - Коляныч предпринял попытку связаться с "центром". - Хотя бы по-малому?
- Через два часа. Раньше не положено. Сыроежкин, блин.
Сержант профессионально снял Колины отпечатки пальцев, предложил помыть руки в ведре с черной от краски водой, где, словно уклейки, плавали хабарики (чьи-то выброшенные улики). Потом указал на дверь темной камеры, а не "аквариума", в котором продолжал возмущаться Святослав Святославович. Все верно. Не должны подельники сидеть вместе и обсуждать, как избежать заслуженного наказания. А то и подкоп рыть.
Лязг засова, болезненный толчок в спину. Будьте как дома!
Да, время не властно над истинными ценностями. Несмотря на косметический ремонт сих ценностей. По-прежнему никакого бархата и шелковых подушек. Зато все те же четыре квадратных метра, глазок в двери. Та же резная скамья, те же бурые разводы на каменном полу, дуршлаг вместо абажура. Тот же ни с чем не сравнимый запах веков. Да и надписи изменились не сильно. ""Зенит" - чемпион", "Кто мы? Мясо!", "Кончайте ваши тяги, козлы!", "Продам а/м "Жигули", не в угоне", "Бей ментов - спасай Россию". Бьют, бьют, а она не спасается. В углу столик с огромными шприцами, кусачками, иглами и прочими профессиональными орудиями пыток, чуть-чуть прикрытыми белоснежной салфеткой. Фу, померещилось.
Коля протер ладонью скамью и присел. Ситуация, если взглянуть на нее трезво, пьяная. Статья светит. Его задержали с оружием в руках, то есть с поличным. Целился в бутылку "пепси", птичку убил (не я, но поди теперь докажи!). Еще неизвестно, откуда оружие. Уж всяко не из оружейного магазина. Поверят ли Виталику, что это комбинация, - тоже не факт. Отделы разные и интересы разные. У них нынче ментовские войны. Короче, славная перспективка. Остальных-то выпустят - в руках ничего не было, в карманах тоже, а он в дерьме.
Вот ведь угораздило.
И это вместо романтического ужина. Он же хотел поехать сегодня к Вере Павловне! Ну, идиот! Правильно говорят - инициатива наказуема. Внедрился, Шарапов хренов! Сыграл на пианино!
Надо срочно сообщить Виталику. Возможно, он просто не знает, что случилось, иначе бы примчался на выручку.
Коля поднялся со скамьи и, как тогда, пять лет назад, принялся мерить камеру шагами. Только теперь делал это от чистого сердца, если можно так выразиться.
Куда увели Андрея Антоновича и остальных, он, естественно, не увидел. Не исключено, в отделе остались революционные подвалы. Сержант названивал в адресное бюро, проверяя, не в розыске ли пленные. С Москвой пока не связывался. Наверное, дорого.
Оставалось одно - как в старой песне, надеяться и ждать. В конце концов его рано или поздно заберут на допрос-раскол. Предложат написать явку с повинной или чистосердечно признаться.
Видела б его сейчас Вера Павловна. Блин, тебе не о ней сейчас думать надо, а как свою голову дырявую спасти!
Прошло тридцать тревожных утомительных минут. Забирать на допрос "Сыроежкина" товарищи из Управления не торопились. Возможно, ушли на праздничный ужин в кафе, посвященный удачному завершению операции. Или еще куда. Пора рисовать на стенах зарубки-календарь.
Но, чу! Шум за дверьми, тяжелые шаги, возмущенный баритон, взывающий к справедливости и адвокату. Звук ударов резины по мясу, крики, треск защелкивающихся наручников, одноэтажный русский мат - бессмысленный и беспощадный. Новый пассажир.
- Михалыч, принимай товар! В универмаге за рамкой задержали - свитер спер. Мы сейчас там опросим всех, а этот пусть сидит, ждет. Пристрой куда-нибудь, рапорт я напишу.
- У меня апартаменты под завязку.
- А в камере кто?
- С Москвы боец. Главковские со стволом взяли.
- Ничего, потеснится.
- Я не пойду в камеру! Не имеете права! - продолжал оспаривать решение органов магазинный вор. - Они врут все! Это не мой свитер! На полу валялся.
- Хороший сегодня день, - прокомментировал версию дежурный, - пистолеты кругом валяются, свитера. Почему я ничего не нахожу?
- Пустите! Пустите! Не пойду!
Дверь распахнулась, и помощник с трудом затолкал в камеру упиравшегося доходягу лет сорока. Причем затолкал прямо в наручниках.
- "Браслеты" снимите! Фашисты!
- Угомонишься - снимем. - Помощник захлопнул калитку за пленником.