– Да. Ее муж на бензоколонке, кажется, работает, и в то время, когда убивали его жену, он с ребенком гостил у своей матери. Поэтому защитить Риту, когда она вернулась домой, было некому. Вчера ей пришлось немного задержаться на работе, было корпоративное застолье – отмечали день рождения главного бухгалтера. У нас коллектив дружный, и мы всегда празднуем дни рождения наших сотрудников. Рита же, сославшись на то, что у нее маленький ребенок, ушла вчера раньше всех – где-то в полседьмого вечера. По версии милиции, ее убили с целью ограбления – у нее из квартиры пропали какие-то вещи. Начальник райотдела заверил меня, что принимаются все меры к розыску убийцы, и я поверил бы в версию ограбления, но сегодня мне в почтовый ящик подбросили очередное письмо от "Бухгалтера". На конверте нет ни марки, ни штемпеля почтового отделения, как было в предыдущие разы. Я просмотрел видеозаписи с камер наружного наблюдения – они зафиксировали, как днем, а точнее – в пятнадцать часов двадцать пять минут к моему дому подъезжал на мопеде-скутере без номерного знака какой-то парень в закрытом мотошлеме, вбросил письмо в почтовый ящик и сразу же уехал. В конверт была вложена фотография Риты, перечеркнутая крест-накрест черным маркером, и послание "Бухгалтера", распечатанное, похоже, на том же принтере, что и его предыдущие письма. Оно короткое, сейчас я тебе его зачитаю: "Ну что, убедился, что шутки шутить с тобой никто не собирается? Если через три дня не перечислишь на указанные тебе счета пятьдесят миллионов евро, снаряды начнут ложиться все ближе и ближе. Стоят ли жизни твоих родных и близких таких денег – решать тебе". Вот такие дела… – тяжело вздохнул Лукин. – Что скажешь?
– Скажу, что все зашло слишком далеко и о "наезде" шантажиста нужно сообщить в милицию, ведь произошло убийство, а это действительно уже не шутки.
– Нужно. Но я не настолько доверяю нашей доблестной милиции, чтобы посвящать ее в свои дела.
– Видеозапись залетного почтальона на скутере может помочь в раскрытии убийства, не говоря уже о том, что это важный вещдок, – заметил Сокольский.
– Вот вы и займитесь его поисками. Найти неизвестного почтальона в компетенции вашего международного детективного агентства? – язвительно осведомился Лукин.
– В компетенции.
– Тогда пришлю вам сейчас эту видеозапись по электронной почте. И поскольку "Бухгалтер" – шантажист-беспредельщик, возможно, он сам и убил Риту Смойлик. И я теперь уверен, что никакого серьезного компромата у него против меня нет, раз он, не дождавшись, когда истечет им же установленный срок, пошел на убийство ни в чем не повинной молодой женщины. Это уже не шантаж, а полный беспредел!
– Беспредел, – согласился Сокольский. – Поэтому настоятельно рекомендую вашей дочери и супруге даже с охраной из дома пока не выезжать. Черт его знает, что у "Бухгалтера" на уме. От него сейчас можно ожидать любых сюрпризов.
– О безопасности своих близких я позабочусь. А вы найдите мне убийцу, – сказал Лукин.
– Уголовный розыск этим уже занимается, и поверьте мне, как бывшему начальнику угро, свою работу опера знают.
– С вашим-то оперативным опытом вам сам Бог велел помочь своим бывшим подчиненным побыстрее найти убийцу.
– Кто ведет дело об убийстве Смойлик? – поинтересовался Сокольский.
– Старший следователь прокуратуры Краснооктябрьского района некая Василевская Зоя Юрьевна. Весьма амбициозная, доложу я вам, особа. Сразу заявила мне, мол, все, что касается убийства бухгалтера страховой компании "Энтерпрайз", – это тайна следствия. А когда заметил ей, что интересуюсь ходом расследования убийства своей сотрудницы не из праздного любопытства, а как директор "Энтерпрайза", она ответила, что когда я понадоблюсь ей как свидетель, она вызовет меня повесткой.
– Зою Василевскую я знаю давно. Она хороший следователь и не амбициозная, а принципиальная.
– Ты можешь узнать у этой принципиальной, что она там нарыла по убийству? – спросил Лукин.
– Вопрос поставлен некорректно. Выведывать у Василевской тайны следствия я не собираюсь, – отрезал Сокольский.
– Мне нужен убийца, а не тайны следствия.
– Тогда не будем терять время. А с Василевской я сегодня же постараюсь связаться. Я должен показать ей видеозапись вашего "почтальона".
– Но это конфиденциальная информация, – возразил Лукин.
– Конфиденциальная информация – это то, что касается лично вас, – жестко ответил ему Сокольский. – К такой информации может относиться содержание адресованного лично вам письма, но не видеозапись, по которой можно установить приметы подозреваемого в убийстве: его рост, телосложение, модель скутера. Почему нельзя скрывать такую информацию от следствия, думаю, вам разъяснять не нужно.
– Ладно, я все понял, – пошел на попятную Лукин. – Показывай эту видеозапись Василевской. Возможно, у нее проходит по делу кто-то похожий на нашего "почтальона". Если задержите убийцу – звони мне в любое время суток, – попросил он.
– Хорошо, – ответил Сокольский. Положив трубку, он посмотрел на Инну, которая чертила в своем блокноте какую-то сложную схему из стрелочек и кружочков.
– Что-то я нашего шантажиста совсем не понимаю. Это убийство совершенно не вписывается в схему шантажа, и дедуктивный метод тут, похоже, бессилен, – признала она, внимательно прослушав весь разговор (Сергей для Инны включил на телефоне громкую связь).
– Просто мы с тобой переоценили его интеллектуальный уровень. Мы считали "Бухгалтера" умным, предусмотрительным преступником, умеющим строить многоходовые комбинации, а он, не дождавшись результата им же затеянного шантажа, повел себя как отмороженный на всю голову гопник.
– А ведь он попал в цель с этой контрабандой оружия, иначе Лукин бы так не всполошился.
– А поскольку одного компромата недостаточно, чтобы заставить Лукина расстаться с такой огромной суммой, "Бухгалтер" от шантажа перешел к акциям устрашения, и не остановится, пока ему не заплатят.
– Или его не остановят. Позвони этой, как ее, Василевской. Может, убийство уже раскрыто? – предположила Инна.
– Вряд ли. Подобные преступления или раскрываются по горячим следам, или зависают в "глухари", как становятся "висяками" почти все заказные убийства. В нашем случае шантажист заказал убийство с единственной целью – запугать Лукина. И жертвой "Бухгалтера" мог стать любой близкий или просто знакомый Лукину человек. При раскрытии "заказух" первым делом проверяются конкуренты потерпевшего, отрабатывается круг его знакомых, под подозрение могут попасть ближайшие родственники, претендующие на наследство, например. А что даст отработка связей Риты Смойлик, если киллера и заказчика с ней ранее ничего не связывало? Вот такое получается уравнение с двумя неизвестными, и никакой Шерлок Холмс наемного убийцу не найдет, потому как искать непосредственных исполнителей дело, как правило, изначально безнадежное. Профессионалы работают чисто и следов после себя не оставляют, а главное – у киллера нет личных мотивов для совершения убийства.
– Зато нам известен мотив заказчика, плюс видеозапись Лукина.
– Давай, кстати, ее посмотрим, – сказал Сергей, открывая ноутбук.
Проверив электронную почту, он запустил присланный Лукиным видеофайл. Качество черно-белой записи, зафиксировавшей, как неизвестный в мотошлеме с опущенным забралом подъехал на скутере к воротам, достал из-за пазухи белый конверт и вбросил его в почтовый ящик, после чего сразу дал по газам и уехал, было неважным.
– Этот "почтальон" еще и в перчатках, – отметила Инна. – И как его идентифицировать по такой видеозаписи?
– Ну, теперь нам хотя бы известно, что это мужчина спортивного телосложения, рост у него выше среднего. По тому, как он одет, и по модели его скутера Шерлок Холмс пришел бы к умозаключению, что это молодой парень с весьма скромным достатком, поскольку ездит на мопеде, а не на "харлее". Я же от скоропалительных выводов воздержусь. Сначала нужно ознакомиться с протоколом осмотра места происшествия, показаниями свидетелей, подозреваемых, если таковые имеются, а потом уже будем строить версии. В общем, надо ехать в прокуратуру. Инна, если у тебя есть чистый диск, запиши наше видео для Василевской на DVD, – попросил Сергей.
– Нет проблем, шеф, – ответила она. Когда Инна вышла из кабинета за диском, Сергей набрал номер мобильного телефона Зои Василевской. Несмотря на поздний час (было уже начало десятого вечера), Зоя была на работе, и Сергей договорился, что в течение сорока минут он к ней подъедет.
Сергей Сокольский был для Зои больше, чем другом, и она всегда рада была его видеть. Когда-то у них был служебный роман , о котором у нее остались самые теплые воспоминания, хотя с той поры немало воды утекло. Зоя успела за это время выйти замуж за прокурора района (который и помог ей перевестись из ОКМДН в прокуратуру) и развестись с ним, и в свои тридцать девять лет уже не могла похвастать стройностью фигуры, какая была у нее еще три года назад, когда она в последний раз виделась с Сокольским.
Следователь – это кабинетный работник, допрашивающий пострадавших, свидетелей, подозреваемых и обвиняемых, назначающий экспертизы, дающий поручения оперативникам; его основное "табельное оружие" – дырокол для подшивки бумаг в уголовное дело. При такой преимущественно сидячей работе бороться с прилипшими на боках килограммами было сложно, тем более что изнурять себя строгими диетами Зоя не любила. Чтобы быть в отличной форме, нужно регулярно посещать тренажерный зал, бассейн, но для этого надо иметь свободное время, которого у старшего следователя прокуратуры Василевской не было. Она сама избрала себе профессию следователя, требующую от нее полной отдачи, и, что называется, горела на работе. Особого продвижения по службе ей не светило, просто должность старшего следователя прокуратуры давала ей ощущение собственной значимости.
Благодаря должностному положению, Зоя имела возможность "решать вопросы". Богатого мужа у Зои не было, бедного, впрочем, тоже, и заботиться она должна была не только о себе, но и о своей дочери Анне, поступившей в юридический институт на платное отделение по специальности "Правоведение". Учиться Аня не очень-то жаждала, тем более что грызть гранит юридической науки никто от нее особо не требовал. Почти все студенты юрфака платили преподам за зачеты и экзамены, то бишь давали взятки, а она что, хуже других? Старший следователь прокуратуры Зоя Василевская с пониманием относилась к студенческим проблемам дочери и не могла отказать, когда та просила деньги на взятку преподавателям. Нехорошо, конечно, что будущие правоведы с этого начинают, и еще возмутительнее, что преподаватели юридического института брали эти взятки, но Зоя и сама была не без греха.
Как-то она прищучила районного опера за то, что тот за взятку отпустил наркоторговца, на что он резонно ей ответил: "Я что, загонщик для прокурора? Если я не возьму, возьмет прокурор или судья. Так какой мне смысл на дядю работать?"
Зоя была шокирована столь откровенным ответом не потому, что розыскник посмел так с ней разговаривать, а потому, что возразить ему было нечего. Она сама была когда-то оперативником и так же возмущалась, когда прокуратура отпускала задержанных ею несовершеннолетних бандитов. Обидно, ведь ей тоже предлагали "решить вопрос", а она, как честный мент, на взятку не повелась, так вместо нее взяла прокуратура. Теперь она сама работала в прокуратуре, и когда попадались "коммерческие дела", Зоя не отказывалась от возможности поправить свое материальное положение, потому что если не возьмет она, то возьмет судья и преступник все равно окажется на свободе.
Уголовное дело об убийстве Риты Смойлик не было из разряда "хлебных". По заключению судмедэкспертизы, убитая была еще и изнасилована (вероятно, уже мертвой), и расследовать такое особо тяжкое преступление было для Зои делом профессиональной чести, потому работала она по нему, не считаясь с личным временем. Помощь же такого опытного сыщика, как Сергей Сокольский, слывшего живой легендой слобожанского угрозыска, старший следователь прокуратуры Василевская могла только приветствовать.
…Поблагодарив Инну за диск, Сергей на своем джипе "Тойота-Прадо" подвез ее домой и по дороге в прокуратуру купил Зое цветы и коробку конфет. Получить от Сокольского букет алых роз Зое было очень приятно, и когда он поцеловал ее в губы, она восприняла это как должное. Только вот дело, по которому Сергей приехал к ней, не располагало к романтическому продолжению их встречи.
Когда Алексей Давыдов вернулся со службы, Инна принимала душ. Они не виделись полторы недели, и первое, что Алексей услышал от супруги, была давно ожидаемая им новость, что у них будет ребенок. Находясь в командировке, Инна нашла время обследоваться и получила медицинскую консультацию в одной из лучших столичных клиник. Срок был небольшой – пять недель, и врачи заверили, что со здоровьем у нее все в порядке.
Расцеловав Инну, Алексей сказал, что будет носить ее на руках.
– Ни в какие командировки я тебя больше не отпущу, – добавил он. – И вообще, заканчивать тебе надо с этим частным сыском – профессия детектива не для беременных.
– Ну по мне же еще не видно, что я в интересном положении, – ответила она. – Кстати, сексом мы можем заниматься пока без ограничений. Наоборот, это только пойдет мне на пользу. Как сказал врач, оргазм для будущей мамы полезен, и прежде всего ее ребенку, так как улучшается циркуляция крови, которая снабжает его питательными веществами и кислородом.
– Так давай прямо сейчас этим и займемся, – предложил он.
Инна не возражала, и Алексей на руках отнес ее в супружескую постель…
Просмотрев привезенную Сокольским видеозапись, Зоя Василевская, естественно, поинтересовалась, почему он решил, что человек в мотошлеме имеет какое-то отношение к убийству Риты Смойлик.
– Эта информация получена из надежного источника, – уклончиво ответил Сергей. Гарантировав Лукину конфиденциальность, он не мог рассказать Зое о "Бухгалтере". Для раскрытия убийства Риты Смойлик достаточно было того, что он знал сам.
Допытываться у Сергея, что это за источник, Зоя не стала. Об оперативной работе она знала не понаслышке – если информация получена от агентуры, раскрывать своего информатора никто не будет.
– Смотри, что у нас получается, – сказала она, открыв папку с уголовным делом. – Розыскники отрабатывают сейчас основную версию, что потерпевшая была убита (задушена, предположительно нейлоновым шнуром) вчера около семи вечера в собственной квартире с целью ограбления – у нее был похищен мобильный телефон, а из квартиры пропали некоторые вещи и драгоценности. Ориентировки на них уже даны в ломбарды, скупки и на вещевые рынки, ну и свою агентуру розыск соответственно озадачил. Но два часа назад я получила заключение судмедэкспертизы – вскрытие показало, что Рита Смойлик была еще и изнасилована. А это уже совсем другая версия. Мне сексуального маньяка только не хватало…
– Маньяк? Вряд ли. Но в том, что убийца полный отморозок, у меня сомнений нет. А почему факт изнасилования был установлен только после вскрытия, а не при осмотре тела на месте происшествия?
– Потому что на теле потерпевшей отсутствовали характерные для изнасилования следы, когда жертва насилия пытается сопротивляться: ну там синяки на внутренней части бедер, кровоподтеки, ссадины, если она царапалась, под ногтями должна была остаться кровь или частицы кожи насильника. Ничего этого нет. И еще нюанс: на потерпевшей были аккуратно надеты трусики, поэтому при наружном осмотре судмедэксперт и не определил, что было изнасилование. Вот посмотри фото с места происшествия, – Зоя протянула Сергею пачку фотографий, на которых в разных ракурсах был сфотографирован труп молодой женщины. Прическа ее была растрепана, на шее отчетливо видна странгуляционная борозда. Убитая лежала в коридоре на полу, поджав ноги к животу, подол ее платья был задран.
– Насильник, видимо, напал на нее сзади – набросил ей на шею удавку и повалил на пол, поэтому кусаться и царапаться в таком положении она физически не могла.
– Судмедэксперт считает, что насиловали потерпевшую скорее всего уже мертвой – преступник сначала задушил жертву, затем снял с нее трусы, изнасиловал и надел их на труп снова, очевидно, чтобы скрыть акт некрофилии. Я уже поручила операм проверить ранее судимых за подобные преступления, но что-то не припоминаю, чтобы в нашем городе были зарегистрированы преступления, совершенные некрофилом.
– За двадцать лет работы в розыске мне некрофилы тоже не попадались. А как убийца-некрофил проник в ее квартиру, установили? – спросил Сергей.
– Могу точно сказать, что не через окно, – сказала Зоя. – Квартира однокомнатная, расположена на пятом этаже девятиэтажного дома, все окна выходят на проспект, и преступник не смог бы спуститься по веревке с крыши незамеченным. На входной же двери в квартиру следов взлома нет, и эксперт-криминалист дал заключение, что дверной замок, а замок там установлен сложный, типа сейфового, открыли ключом, а не отмычкой. Тогда возникает вопрос: где преступник взял ключ? Муж же убитой – Виктор Смойлик заверяет, что ни он, ни его жена ключи не теряли.
– Как вариант: убийца мог подстерегать свою жертву на лестничной площадке или шел за ней следом, и когда Рита открыла дверь своим ключом, он заскочил в ее квартиру, как говорится, на плечах, – предположил он.
– Возможно, это был человек, которого потерпевшая знала и сама впустила в квартиру. Или убийца поджидал Риту в ее квартире. В общем, надо отрабатывать все ее связи, чем розыскники сейчас и занимаются.
– Проверить круг ее знакомых, безусловно, нужно, но вряд ли Риту убил кто-то из ее знакомых. А где был в это время ее муж?
– Он с трехлетним сыном гостил вчера у своей матери Галины Николаевны Смойлик. Я проверила его алиби – вчера у него случился гипертонический криз, и мать вызывала ему "скорую". На станции "скорой помощи" это подтвердили – у них этот вызов зафиксирован в восемнадцать тридцать пять. "Скорая" приехала к Виктору в начале восьмого. От госпитализации он отказался и остался ночевать у своей матери из-за плохого самочувствия. Да и когда я его допрашивала, он очень нездорово выглядел. Задерживать убитого горем вдовца я не стала, хотя розыскники хотели закрыть его на трое суток до выяснения обстоятельств. Ну ты знаешь, что первым подозревают в таких случаях мужа – убийство из ревности, например, как Отелло задушил Дездемону. А Рита ведь тоже была задушена, – сказала Зоя.
– Алиби у мужа убитой, конечно, железное. Настораживает только, что "скорая" к нему приехала как раз тогда, когда убивали его жену. Будто он специально позаботился о том, чтобы у него было непробиваемое алиби.