Том 21. Кто убил доктора Секса? Бичеватель. Счастливый год для карлика. Леди призрак - Картер Браун 5 стр.


На этот раз я не стал стучаться в дверь, а вошел сразу. Услышав скрип двери, Марсия Роббинс живо вскинула голову…

- Привет, я не ждала… - Она резко замолчала, приветливое выражение ее лица моментально исчезло. - Ох, это снова вы? Чего вам надо?

Перед ее столом находился стул, повернутый к нему под прямым углом. Я повернул его так, чтобы иметь возможность хорошо видеть ее, и сел, всем своим видом показывая, что Холману спешить некуда.

- Просто пришел вас проведать…

- Ну что же, после вчерашнего вашего визита эта мысль выглядит очаровательно, - сказала она, поморщившись, - но я боюсь, что вам придется отложить свой визит на некоторое время. Сегодня утром я ужасно занята, мистер Холман, так что у меня просто не найдется времени для приватного разговора.

Утреннее солнце, струящееся сквозь распахнутое французское окно, снова породило сияющий каскад переливающихся блесток в ее золотистых волосах.

- Вы выглядите настоящей феей с солнечным венцом на голове и все такое, - заговорил я восторженно. - Настоящая Красная Шапочка в ожидании волка.

- Временами вы бываете определенно навязчивым, мистер Холман, - мрачно заявила она, - уж если быть точным, вы все перепутали. Именно волк, переодевшись ее бабушкой, ожидал Красную Шапочку.

- Я решил, что моя версия больше соответствует нынешней ситуации, - произнес я очень вкрадчиво.

Она вспыхнула, затем принялась что-то править в рукописи остро отточенным карандашом.

- Я не хочу показаться грубой, мистер Холман, - снова заговорила она, - но сегодня я на самом деле очень занята. Так что будьте любезны оставить меня в покое, отправляйтесь заниматься своими делами.

- С удовольствием оставил бы вас в покое, но в данный момент я как раз занимаюсь своим делом.

- Вы просто невыносимы! - Лицо у нее на этот раз покраснело от непритворного гнева. - Вы самый назойливый человек, которого я когда-либо…

- Скажите-ка, вы когда-нибудь играли в перефразировки? - спросил я весело.

Она растерялась:

- Что?..

- Есть такая игра, - пустился я в объяснение, - один человек начинает предложение, произносит начало фразы, а второй игрок должен закончить ее, чтобы перефразировка получилась осмысленной. Понимаете?

- Ну вроде бы… - Она закрыла глаза. - У меня нет ни времени, ни желания играть в какие-то идиотские игры с таким болваном, как вы, и…

- Это нечестно! - возмутился я. - Вы первой затеяли игру в тот момент, когда я только что вошел сюда. Вы сказали: "Привет! Я не ждала…" - а это начало фразы. Понимаете?

- Нет! - Глаза ее приобрели настороженное выражение. - Но видимо, теперь вас мне уже не остановить?

- Я должен выяснить конец фразы, то есть закончить предложение таким образом, чтобы оно приобрело смысл. Послушайте, как вы вот это находите: "Привет. Я не ждала, что ты придешь отсюда, через дверь".

- Я не понимаю. - Она медленно покачала головой. - Как я уже сказала, эта игра мне представляется просто идиотской, а предложенное вами завершение фразы еще более глупым.

- Вы же явно меня не ожидали, - усмехнулся я, - но тот, кого вы ожидали, не должен был появиться через дверь. Ясно, что я имею в виду? Вы ожидали его появления сквозь распахнутое французское окно за вашей спиной… Ах! А вот и он сам идет сюда.

Она поспешно обернулась, чтобы не пропустить появления великолепного экземпляра мужской особи, который действительно материализовался сквозь французское окно с сияющей улыбкой на физиономии.

- Привет, красавица! - произнес он утробным голосом, модулированным именно таким образом, что женское начало в его собеседнице должно было незамедлительно толкнуть ее в его объятия. - Я видел, что она уехала, поэтому решил…

Отчаянное выражение ее лица подсказало ему, что что-то тут не в порядке. Он отвел от своей пассии глаза и увидел этот "непорядок" в виде меня.

- Вот и новая незавершенная фраза! - радостно воскликнул я. - Давайте-ка я попробую закончить и ее: "…поэтому и решил, что безопасно войти через окно и снова отдаться любви".

- Кто, черт побери, этот кретин? - спросил великолепный экземпляр мужской особи с самым неподдельным возмущением на физиономии.

- Я - Рик Холман. Это я причина всяческих ваших неудобств. Харви Маунтфорт - тот самый, против чар которого не в силах устоять ни одно женское сердце, приписывая вам такие добродетели, о которых вы даже понятия не имеете, верно?

- Вы напрашиваетесь на хороший щелчок по носу, черт бы вас побрал! - прорычал он.

- Успокойся, дорогой! - взмолилась Марсия Роббинс. - Кое в чем он прав. Его зовут Риком Холманом, и он действительно может причинить уйму неприятностей.

Маунтфорт на самом деле был великолепным самцом, если ваши взгляды на мужскую наружность совпадают со вкусами журнальных художников. Очень высокий, с превосходной фигурой. На нем была светло-голубая шелковая рубашка и безукоризненно отглаженные габардиновые брюки. Иссиня-черные волосы давно следовало бы подстричь, одна прядь совсем по-мальчишечьи свисала на лоб. Серые глаза и правильные черты лица как-то терялись на фоне мощной квадратной челюсти. Заверните его в яркую обертку - и он окажется Божьим даром в ответ на мольбы не очень юной девы со слегка устаревшими вкусами.

- Остынь, Харви! - решительно произнесла Марсия Роббинс. - У нас и без того слишком много неприятностей!

Маунтфорт обошел вокруг письменного стола, направляясь к тому месту, где стоял мой стул, и взглянул на меня сверху вниз.

- Прекрасно. Если ты, кретин, источник одних неприятностей, то поднимись и докажи это!

Может быть, потому, что я провел дурно утро, или же потому, что я подсознательно отождествлял себя со всеми парнями с неровными, как у меня, зубами и слегка искривленными носами, но меня взбесило его предложение, которое Маунтфорт наверняка почерпнул из какого-то вестерна древних времен. Я резко ударил его носком правого ботинка по голени и почувствовал удовлетворение от смачного звука соприкосновения наших конечностей. Маунтфорт завопил от боли, отчаянно обхватил ногу обеими руками, отскочил на другой ноге на несколько шагов назад, потерял равновесие, и его повело в сторону, так что в итоге он сполз по стене вниз.

Я мрачно взглянул на Марсию:

- Он всегда такой? Или просто только что наглотался витаминов?

- Он…

Я не имел возможности расслышать ее ответ из-за протяжного не то воя, не то стона Маунтфорта.

- Не обращайте внимания! - посоветовал я ей. - Давайте дождемся, когда он замолкнет, тогда сможем спокойно продолжить разговор.

В конечном итоге вой сделался тише, переродившись в подобие всхлипывания, когда он подтянулся на руках в вертикальное положение, а потом доскакал на одной ноге до кресла, чтобы рухнуть на него.

- Вы сломали мне ногу, Холман! - заявил он дрожащим голосом. - Я вас убью за это. Я…

- Ох! Расслабься, пожалуйста! - нетерпеливо прикрикнула на него блондинка. - Это же всего лишь пустяковый синяк.

- Пустяковый синяк? - Он довольно долго смотрел на нее. - Он сломал мне ногу, говорю тебе! Я же слышал, как хрустнула кость в том месте, куда он ударил, причем в тот момент, когда я не смотрел на него. Я собираюсь…

- Помолчи-ка лучше! - прикрикнула она. - Подумаешь, пнул ногой тебе в голень, причем ты сам же напросился на это! Успокойся и молчи. Надо же нам выяснить, в какую историю мы влипли… - Она перевела взгляд на меня: - Ну что же, мистер Холман, вы весьма успешно провели свою игру… в перефразировку, кажется, так вы ее назвали? А теперь объясните, в чем все-таки дело.

- Вам известно, из-за чего волнуется Барбара Дун?

- Официально - нет, - пожала она плечами. - Но когда у Барбары что-то не ладится, она начинает кричать по всякому поводу. А ту ленту она оставила вчера вечером в машине, что было не слишком осмотрительно с ее стороны, поскольку ей хорошо известно, что ее секретарша отличается необычайной любознательностью.

- Официально Рейнер оказался жертвой несчастного случая на охоте, - сказал я. - Но его жена думает, что его убили.

- Убили? - Ее голос изменился до неузнаваемости. - Ох, это из-за записей, надо думать?

- Правильно. Еще кое-кто поделился со мной интересной версией. Хотите послушать?

- По-моему, у меня нет выбора. - Губы ее насмешливо скривились. - Так что разумеется. Выкладывайте, мистер Холман. Слушаю вас с нетерпением.

- Предложенная версия гласит, что вы с присутствующим здесь Харви проводите время с удовольствием, устраивая возню на полу кабинета всякий раз, когда Барбара Дун уходит из дому. Далее, что у вас обоих есть основания ненавидеть ее. Вы ее ненавидите, потому что… ну, вы же слышали эту запись, а Маунтфорт - потому, что когда-то был женат на ней, а она едва не испортила ему карьеру, разведясь с ним. У вас якобы была любовная связь с Рейнером до его смерти, так что, разумеется, вы не могли не знать про эти записи. Не исключено, что вы со стариной Харви сплотились и образовали своего рода союз, чтобы…

- Ваши рассуждения настолько прозрачны, что их можно без труда продолжить, мистер Холман! - холодно произнесла она. - По-вашему, мы тайно договорились сначала убить доктора Рейнера, а затем похитить магнитные ленты и использовать их для того, чтобы шантажировать Барбару, так?

- Ну, нечто в этом роде, - согласился я.

- Полагаю, одного моего заявления о том, что все это - плод вашей буйной фантазии, не будет достаточно? - спросила Марсия.

- Возможно, это и на самом деле бредовая теория, - сказал я, пожимая плечами, - но, во всяком случае, она дает право потребовать развернутого ответа.

- У меня никогда не было романа с Рейнером, - твердо заявила она. - И я не имела ни малейшего понятия о существовании этих магнитных записей до вчерашнего дня. Ну а то, что происходит между мною и Харви в настоящее время, - исключительно наше личное дело, и это не имеет ничего общего ни с какими "тайными заговорами". Является ли мой ответ достаточно исчерпывающим, мистер Холман?

- Полагаю, что да, если только я не сумею доказать, что вы лжете.

- Послушайте, Холман. Вы не можете… - Маунтфорта охватило настолько сильное желание защитить Марсию Роббинс, что он на мгновение забыл про свою голень. И это было ошибкой. Звериный вопль, раздавшийся, едва он попытался встать на ногу, это доказал. Он снова плюхнулся в кресло с жалобным стоном и моментально утратил всякий интерес к происходящему.

- Мне говорили, что вы первоклассный стрелок, чудо-охотник, любитель охотничьих трофеев, Харв, - произнес я очень вкрадчиво. - Если вдова Рейнера права, то кто-то отправился в лес в тот день, когда был убит ее муж, намеренно подкрался к намеченной цели и всадил пулю в затылок.

- Что? - У него отвисла квадратная челюсть, он вытаращил на меня глаза. - Но вы же не можете серьезно предполагать, что я…

- Почему же нет? - спросил я. - Если только что изложенная версия о вас и Марсии соответствует истине хотя бы наполовину, она весьма популярно объясняет причину вашего намерения уничтожить Рейнера.

- Вы сошли с ума! - заявил он. - Я находился по крайней мере за сотню миль от Рейнера в тот день, когда его убили.

- Вы можете это доказать?

- Конечно! - Но спустя секунду его голубовато-серые глаза посмотрели куда-то в сторону. - Черт знает, что такое, Холман! Уже прошло столько времени, я не могу в точности вспомнить все подробности того утра, но я не сомневаюсь, что в случае необходимости сумею это доказать.

- Вот и прекрасно! - Я улыбнулся ему. - Думаю, мне пора оставить вас вдвоем, чтобы вы смогли договориться в отношении своих алиби. Хочу дать небольшой совет: на вашем месте я бы не стал втягивать в эту историю Марсию. Барбаре Дун это не понравилось бы, верно?

Он пару раз открыл рот и закрыл его, сразу сделавшись похожим на пойманную рыбу, отчаянно хватающую ртом воздух.

- Мне в жизни случалось частенько сталкиваться с дьявольски хитрыми ублюдками, Рик Холман, но вы им всем бы дали сто очков вперед!

Я думал об этом заявлении, возвращаясь назад, и в конце концов решил посчитать его комплиментом. В данный момент меня больше всего терзало вот какое соображение: должны же быть в Голливуде симпатичные порядочные люди, так почему же я с ними никогда не встречался?

Глава 5

Мадонна из цветного стекла все так же сидела за письменным столом асимметричной формы, когда я около полудня вошел в кабинет покойного доктора Рейнера. Ее темные глаза глядели так же безжизненно, как и накануне, когда она со скучающим видом разглядывала мое лицо.

- Это снова вы?

Вопрос повис в воздухе.

- Как дела, Карен? - вежливо осведомился я. - Добились каких-то положительных результатов с этими бумагами?

Она окинула взглядом огромную груду бумаг на столе перед собой и пожала плечами:

- Не знаю. Я продолжаю разбираться, но не уверена, что мне удалось чего-то добиться.

На этот раз на ней была белая шелковая блузка и темная юбка. Напор ее высокой груди на тонкую ткань противоречил бесстрастному выражению ее лица. Можно было с уверенностью сказать, что она принадлежала к тем несчастным особам, которые страдали от постоянного конфликта между вполне земными желаниями их тел и жестокой пуританской моралью их умов. Но это было бы слишком просто, подумал я, и поэтому вся идея выглядела подозрительной.

- Вчера вечером я виделся с Гарретом Сулливаном, - сказал я ей.

- Да?

Особой реакции не последовало.

- Ему было известно про записи, - продолжил я. - Ваш муж имел обыкновение консультироваться с ним в отношении некоторых пациентов. Когда Сулливан услышал, что магнитные ленты исчезли и используются для шантажа, он страшно разнервничался. Когда я высказал предположение, что кто-то считает, будто ваш муж был убит из-за этих лент…

- Он тотчас же сказал, что это мое предположение? - спросила она ровным голосом. - Я размышляла об этом после того, как вернулась вчера домой. Гаррет специалист по банальным высказываниям о профессиональной этике. Не сомневаюсь, что он очень разнервничался!

Она медленно улыбнулась.

- Немного, - согласился я. - Но в этом случае нет ничего удивительного, особенно если учитывать, как все это я ему преподнес. Ведь он находился в том же лесу и был вооружен в то самое время, когда убили вашего мужа. К тому же, по собственному его признанию, ему было известно о существовании магнитных записей.

- Ну а что он сказал вам про меня, Рик?

- Отнюдь не комплимент!

- На это я и рассчитывала.

- Он сказал, что ваше заявление о том, будто Герман Рейнер был человеком, чье болезненное любопытство удовлетворяется созерцанием эротических сцен, является плодом вашего воображения. Что вы всегда были эмоционально неуравновешенной особой и…

- Сходящей с ума по сексу женщиной с определенными завихрениями? - Глаза у нее сверкали от негодования, но голос звучал спокойно и ровно. - Полагаю, что именно это ему было проще всего и безопаснее сказать в данных обстоятельствах, как вы считаете? Я имею в виду, если видеть во мне потенциального свидетеля.

- Он выдвинул и другую блестящую идею, - добавил я. - Что кто-то, возможно, прибегнул к услугам профессионального убийцы, который и должен был заняться вашим мужем.

- И что вы сказали на это, Рик?

- Сказал, что вы, между прочим, высказали такое же предположение.

- Не думаю, чтобы он упомянул про те вечера, когда Герман работал допоздна или уезжал из города, а он в это время навещал меня, чтобы утешить в моих брачных проблемах? - спросила она напряженным голосом. - Как могло случиться, чтоб его профессиональная этика не помешала ему соблазнить жену коллеги? Он сообщил вам об этом, Рик? В особенности о первом случае, когда я оказала сопротивление, и он ударил меня, сорвал с меня одежду и… - Она резко замолчала и прикусила нижнюю губу с такой силой, что из нее выступила капелька крови. - Извините!

На какое-то мгновение я был сбит с толку этой кровью, но тут же взял себя в руки и заговорил:

- Все это крайне неприятно, Карен. Самое скверное то, что ты не знаешь, кому верить, в особенности после… Ну да это не столь уж и важно!

Последняя фраза прозвучала у меня весьма неубедительно.

- В особенности после того, как я сама пригласила вас к себе в постель вчера вечером, когда вы отвезли меня домой? - Она обтерла кровь с губы и внимательно посмотрела на запачканные пальцы. - С моей стороны это было не слишком умно, верно? Но мне кажется, я имею право иногда проявлять слабость. Просто момент для этого был неподходящий. Последний раз, когда я виделась и разговаривала с Гарретом, он сообщил мне о смерти Германа. Вообще-то он не отвечал на телефонные звонки, если знал, что я ему звоню, а если случайно поднимал трубку, то как только узнавал мой голос, тут же бросал ее на рычаг. Это были бесконечные долгие недели полнейшего одиночества для меня, Рик. Я перепуганная одинокая женщина, и по всей вероятности, природа не наделила меня железными нервами. Я не думаю, что меня можно причислить к разряду особ, неразборчивых в своих знакомствах и связях, но бывают случаи, когда женщине необходим… - Она пожала плечами и резко закончила: - Наверное, никакие объяснения тут ничего не смогут изменить!

Я извлек из бумажника записку, которую Барбара Дун получила утром, и протянул ее Карен. Она молча прочитала ее, затем вернула мне.

- Не понимаю, - вздохнула она, - почему они попросту не потребуют денег?

- Хороший вопрос. Возможно, человек, у которого находятся эти ленты, в деньгах не нуждается. Его гораздо больше интересует моральная сторона проблемы.

- Моральная?

Она с непонятным наслаждением облизнула прикушенную губу, как будто солоноватый привкус крови доставлял ей огромное наслаждение.

- Может быть, они хотят наказать Барбару Дун за ее "непристойную личную жизнь" - вроде бы так было сказано в послании?..

- Заставив ее отказаться от того, что ей очень хочется делать?

Карен Рейнер закивала:

- Понятно. Но тогда - ох! - Внезапно в ее глазах вспыхнули злые огоньки. - Вы хотите сказать, что это дело рук какого-то эмоционально неуравновешенного человека вроде меня? Который не в состоянии выслушивать эти непристойные разглагольствования о…

- Замечаю, что "непристойный" - ваше излюбленное словечко, верно?

- И оно фигурирует в записке к этой Дун? - Она неожиданно рассмеялась каким-то истеричным смехом. - Поздравляю, Рик. И - просто из праздного интереса - какого рода дела у вас с Гарретом?

- Никаких "дел" у меня с ним не было и нет, - рассердился я, - единственное, что я сделал, так это напугал его до полусмерти, заговорив об убийстве. У него хватило ума сообразить, что он окажется подозреваемым номер один, если только отнесется серьезно к этой версии. Вот почему он сразу же постарался дискредитировать вас как потенциальную свидетельницу еще до того, как сама версия дойдет до полиции. Неужели вам это не ясно?

- Крайне сожалею, Рик. - Она поморщилась. - Просто после гибели Германа все происходит с немыслимой скоростью. Я не знаю, во что верить и кому доверять. Вы считаете, что моего мужа убил Гаррет?

- Я даже не уверен, был ли убит ваш муж или же оказался жертвой настоящего несчастного случая, - честно ответил я. - И вообще-то я конкретно занимаюсь исчезнувшими магнитными лентами, а не теоретическими изысканиями.

Карен вздрогнула:

Назад Дальше