Вскоре все было кончено. Генерал Баландин мог спать спокойно, а упакованное в спальный мешок тело бывшего подполковника КГБ с тихим плеском ушло за борт. Ликвидировав следы, мы собрались было отогнать машину куда-нибудь подальше и оставить, скажем, у ночного клуба или ресторана, но тут зазвонил телефон.
- Это Пашка, - сообщил майор Пластун, прикладывая трубку к уху. - Да. Да. Что? Ты уверен? Все проверил? Ты уже там? Кто? Понятно. Короче, слушай меня внимательно. Будь на связи, я тебе перезвоню в течении часа. Никаких дел на ближайшие дни не забивай. Мы тебя нанимаем. Уяснил? Вот и славно. Все. Давай.
Он складывает трубку и молча смотрит на меня. Молчание слишком продолжительно, чтобы означать хорошие новости.
- В общем, так, - наконец заговаривает он. - Девушки действительно в Монако. Проживают в фешенебельном отеле "Эрмитаж". Единственное, что никакого конкурса "Мисс Европа" в Монте-Карло не ожидается. А приезжие красавицы поселены в номерах на одном из двух этажей, забронированных на имя шейха Мансура аль-Камида.
Глава 29
Валера смотрит на меня взглядом, полным молчаливого ожидания. Мы с ним знакомы уже много лет, и потому он отлично понимает, что если я не разнесу этот древний финикийский порт сейчас же вдребезги и пополам, то через несколько минут начнется конструктивная работа. Наконец, видимо, решив, что пауза затягивается, он делает первый ход.
- Послушай, может быть дождемся принципала, дадим ему по голове, и в Монте-Карло - наводить порядок?
- Не пойдет, - с натугой выдавливаю из себя я. - Операция есть операция.
- Да брось, - сам не веря в свои слова, продолжает убеждать меня Пластун. - Возьмем за жабры этого козла, - он сам все расскажет.
- Что расскажет? Валера, подумай, о чем ты говоришь? Если бы содержание переговоров не имело такого значения, стал бы Кабинет городить весь этот огород?
- Да что ты меня убеждаешь! - взрыкивает мой напарник. - Можно подумать, что это моя девушка в гареме у шейха, а не твоя!
- Валера, - как можно спокойней произношу я, стараясь по возможности держать себя в руках - Ты меня сейчас лучше не трогай. Я сам все знаю. Работаем так. Я сейчас отгоню машину, а ты бери "Ровербук" и вытащи из него все, что есть на этого гребанного шейха. У меня есть подозрение, что именно с ним нам и предстоит встретиться.
- Сейчас объяснишь или с начала проветришься?
- Послушай, зачем на базе проверяли, умеем ли мы управляться с подобными катерами? Скорее всего потому, что куда-то придется плыть.
- Не факт. Может, это будет встреча на яхте посреди моря.
- На этой? Вряд ли. Эта посудина безусловно мореходна и, возможно, дает скорость под тридцать узлов , но для деловых встреч она не приспособлена. Разве уж совсем на худой конец. Не думаю, что сейчас как раз этот случай. Насколько я знаю эту породу людей, они быстрее пожертвуют соображениями безопасности, чем комфортом. Значит, есть основание предполагать, что отсюда мы уйдем. Вопрос - куда? Если взять любую другую точку французского побережья, то она ничем не лучше этой. С другой стороны, здесь под боком Монако, город банков и казино, где туристов много больше, чем жителей и потому толком никому не до кого нет дела. Богатых бездельников там больше чем достаточно, чтобы раствориться в их толпе.
- В любом другом месте Ривьеры бездельников тоже хватает, - пожимает плечами Валера. - Не выдавай желаемое за действительное. Съезди пока, проветрись, может это благотворно подействует на твои мыслительные способности.
- Хорошо. Я отгоню машину. Поброди по пирсу, если кого встретишь, расспрашивай, не видел ли кто капитана Федерика? Если вернется он или же появится наш принципал, скажи, что я пошел искать хозяина "Леди Белинды" по окрестным кабакам.
- Давай, возвращайся с победой.
Я газую с места в карьер, рискуя разделить судьбу Айсидоры Дункан, отправившейся некогда здесь в свою последнюю автопрогулку. Припарковав машину напротив переливающегося неоновыми огнями ночного бара "Гортензия", я старательно ликвидирую следы нашего присутствия и, оставив дверь чуть приоткрытой, ухожу прочь.
Яковлева до завтра здесь не хватятся, это точно. Может, не хватятся и завтра. В любом случае, микроавтобус - вполне достойная, а главное, легкая добыча для специалистов по чужим автомобилям. Остается надеяться на их предприимчивость. Если они ушами не прохлопают, то будут эти колеса наворачивать километры где-нибудь в Италии или в той же России, не вызывая пристального внимания окружающих. А и прохлопают - не велика беда. Предоставим местной полиции самой решать наболевшие вопросы.
Пройдя два квартала по ночному городу, я ловлю такси и прошу подвезти меня в порт.
- Не местный? - крутя баранку, спрашивает шофер.
- Нет. С севера, - отвечаю я. - Из Нормандии.
- То-то я слышу, выговор северный. А здесь какими судьбами?
- Нанялся с приятелем на яхту, да вот капитан куда-то потерялся. Дома его нет, на яхте тоже.
Собеседника вполне удовлетворяют мои объяснения, и он кивает головой, подтверждая, что понял суть моей проблемы.
- Посмотри в "Девятом вале", он вполне может быть там, - подсказывает абориген. - Все здешние морские волки ошиваются в этом баре. Во всяком случае, там скажут, где его искать.
- Благодарю, мсье. Вы мне очень помогли. - Я расплачиваюсь с таксистом и бреду в портовый кабак с таким вот откровенно алкоголически-штормовым названием.
Капитана Федерика удается найти без особого туда. Первый же прибрежный краб, потягивающий мартини у стойки бара, указывает его местонахождение вернее, чем стрелка компаса на Север.
Бороздитель пучин явно пьян, что, впрочем, не мешает ему играть в карты. Ума не приложу, как подобное вообще возможно? Когда туз пятеркой кажется - не больно-то поиграешь.
- Вы мсье Федерик? - уточняю я, подходя к карточному столу. - Капитан "Леди Белинды"?
- Федерик Миле к вашим услугам, мсье. - Мореход кладет карты на стол рубашкой вверх и обращает ко мне взгляд мутный, как иллюминаторы затонувшего парохода.
- Я с другом уже битый час жду вас на яхте.
- Гастон сказал, что клиент будет в полночь, - задумываясь на минуту, произносит он.
Гастон? Ну да, конечно. Не звался же здесь Яковлев по имени-отчеству.
- Уже первый час ночи, - сообщаю я.
- Сейчас доиграю и пойдем, - пытается отделаться от меня капитан.
- Отставить!
- Э-э, мсье, - пытается возразить его партнер. - Не мешайте игре! Вам же ясно сказано…
Договорить он не успевает. Я с радостью опускаю руку ему на плечо, и слова останавливаются у него в горле, подобно яхте, застигнутой штилем. Всякий, кому доводилось видеть, как подобным ударом ломается кирпич, без труда поймет почему.
- Я сказал: все!
Возражений больше нет. Многолюдные потасовки в таких случаях - это из области легенд и мифов Голливуда.
Вскоре мы уже бредем по пирсу, причем нашего капитана покачивает в такт волнам, что безусловно выдает в нем бывалого морского волка. Я гляжу по направлению яхты и вижу, что нас уже встречают. Мы подходим ближе и мне на какое-то мгновение кажется, что один из нас, приближающихся к "Леди Белинде", - глава государства. Правда, очень маленького. Ибо если Валеру можно причислить к роте почетного караула, то человека, стоящего рядом с ним я неоднократно наблюдал по телевизору в узком кругу "встречающих у трапа самолета". Значит, вот какое высокопосаженное лицо нам предстоит конвоировать. Между тем, высокопосаженое лицо продолжает пристально рассматривать мой светлый образ, словно сверяя его с ранее выданной фотографией. Явное сходство черт настраивает его на благодушные мысли, однако, во избежание дальнейших расспросов, я беру инициативу в свои руки.
- Когда мы может отправляться? - спрашивает Принципал, глядя на бедственное положение шкипера.
Французский язык его оставляет желать лучшего, судя же по тому, что он предпочитает общаться с нами на чужом для него языке, он всерьез принимает нас за французов. Скорее всего, все то время, пока я путешествовал по Ницце, майор Пластун ломал здесь Ваньку, изображая полное отсутствие знаний русского. Оно и правильно. До поры до времени не будем его в этом разубеждать.
- Мсье, - отвечаю я, - если вам сложно говорить на языке Вальтера, уж лучше говорите на языке Шекспира.
- О, простите. - Принципал переходит на английский, что получается у него гораздо пристойнее.
- Мы можем отплывать, как только вы скажете, куда нам следует идти.
- Разве вы не знаете?
Я бросаю взгляд на дремлющего морехода и пожимаю плечами.
- Может быть, он и знает, но вряд ли сможет об этом сказать. Кстати, познакомьтесь, это капитан яхты, мсье Миле, с моим другом Франсуа, как я понимаю, вы уже знакомы, а меня зовут Жерар. Жерар де Бокур
Принципал на некоторое время замолкает, словно вспоминая собственное имя.
- Меня зовут Жорж Ронсан.
- Жорж Ронсан? - удивляюсь я, заслышав французское имя. Явно чья-то недоработка. Уж лучше бы ему быть англичанином, а ещё лучше - канадцем.
- Послушайте, мсье, я не знаю, зачем вам понадобилось брать чужое имя, это не наше дело. Нам с Франсуа платят за вашу безопасность и платят неплохо. Но я осмелюсь дать вам совет. Если придется называть кому-либо свое имя, произносите его на английский манер, фамилию тоже. И если вам так уж хочется цепляться за подданство республики, говорите, что бы родом их Бретани. За пределами Франции мало кто отличает Бретань и Британию. Простите, если я сказал что-то лишнее, но это исключительно в целях вашей личной безопасности.
- Спасибо за совет. Я подумаю.
- О, пожалуйста! Итак, мсье Джорж, куда мы держим путь?
- В Монте-Карло, - бросает Принципал. - Но как же капитан?
- По большому счету, он нам не нужен. Мы управимся и без него. Отправляйтесь вниз и отдохните. Вы, наверное, устали с дороги?
- О, да!
- Тогда отдыхайте. Утром мы будем в Монте-Карло.
Мы с Валерой затаскиваем капитана, уютно примостившегося возле кнехта и отдаем швартовы .
- Ну что, узнал что-нибудь? - спрашиваю я, когда мы, наконец, выходим в море и остаемся в рубке вдвоем, и тьма, бредущая над Средиземным морем, укрыла от нас явно любимый каким-нибудь прокуратором город.
- Узнал, конечно, - вздыхает Валера, - но ничего особо радостного. Шейх Мансур аль-Камид родом из Аграбы, духовный лидер мусульманского движения "Знамя Ислама", - пересказывает он краткую компьютерную справку, почерпнутую из справочника "Who is who".
- Кто такие, с чем едят? - требую подробностей я.
- Да как сказать? Испанию во времена инквизиции представляешь?
- В общих чертах.
- Помножь на исламский экстремизм - получишь искомое.
- Колонизация всего и вся, сверхдержава и слово Пророка как единственный закон, - разворачиваю я тезис майора Пластуна.
- Именно так, - соглашается тот.
- Мусульманство какой модификации? - уточняю я.
- В смысле?
- Шииты или сунниты?
- Сунниты. А в чем дело?
- Талибы тоже сунниты, - задумчиво произношу я.
- И верно, - останавливается Валера, - не подумал. Ты считаешь, что они как-то связаны?
- Не знаю. У тех, кроме ислама ещё и маоизм с его благородной бедностью, а, как я понимаю, для шейха подобная постановка вопроса скорее всего не актуальна.
- Два миллиарда долларов, - констатирует майор Пластун. - С такими деньгами особо не победствуешь.
- Да, проблемы у мужика. Значит, по политическим взглядам умеренный традиционалист с правым уклоном.
- Ты чем слушаешь? Идея фикс Мансура аль-Камида - великое исламское государство. "Серые волки" и "Великий Туран" перед ним - безобидные клубы по интересам.
- Подожди-ка, дай подумать. Валера! - Я закладываю такой вираж, что яхта едва не черпает бортом воду. - Ты соображаешь о чем говоришь?! Третья великая сверхдержава?
- Не понял. Ты о чем?
- Послушай меня, любезный, какая тут хитрая катавасия получается. До недавнего времени в мире имелось две признанные сверхдержавы. Так?
- Так. Союз и Штаты.
- Молодец. Не зря на тебя замполит время тратил. Так вот, как мы выяснили, в результате операции "группы Мюррея", ситуация в бывшем Союзе резко изменилась. То есть да, через некоторое время все должно вернуться на круги своя, но ждать-то нас никто не будет. Свято место пусто не бывает. Значит на эту роль имеются новые претенденты. Смотрим. Япония - это ещё тот кит. Для борьбы с ним, как для атаки на крепость необходимо не менее чем пятикратное превосходство в силах. Правда, пока что основные интересы Японии лежат в дальневосточном регионе, а там у них свои проблемы с соседями. Так то Япония, скорее всего, пока не актуальна. Заметь - пока.
Дальше: Объединенная Европа. С ней вообще ничего не понятно. Подозреваю, что из всей этой затеи выйдет умеренно милый бардак. Во всяком случае, в обозримом будущем на роль сверхдержавы старушка Европа претендовать не может, да и вряд ли будет. Ей самое себя вполне достаточно.
А вот кто действительно зубки сейчас показывает, так это исламский мир. Понятное дело, там порядка нет и согласия тоже, но представим себе, что находится некий рационализатор, который пытается все сие общество привести к общему знаменателю.
- Ты Мансура имеешь в виду?
- Его, болезного. Представим себе невозможное - этому уроду удалось объединить арабский мар. Большая часть мировой нефти оказывается в его руках. Это кому-то выгодно? Кроме него - никому. Такой сверхдержавы Штаты не потерпят. А уж странное объединение, с которым мы столкнулись и подавно. Но воевать в очередной раз - дело дорогое и глупое. К тому же, не каждый день Ирак Кувейты захватывает. Поэтому с "Бурей в стакане" здесь даже и не суйся. Что в таком случае надо сделать? - задаю я наводящий вопрос.
- Великий пшик. Вроде ГКЧП, - в тон мне отвечает Валера, на лету цепляя за хвост мою мысль.
- Правильно. А кто у нас самый крупный спец по подобным карнавалам?
- Ты имеешь в виду… - медлит с ответом майор Пластун.
- Макса Коулера. Кого же еще?
- Значит - секретная трехсторонняя встреча? - он опускает кулак на приборную доску, отчего стрелка компаса тут же показывает на Вест, потом на Ост, и лишь минуту спустя возвращается в исходную позицию.
- Похоже на то. Очень похоже.
* * *
Наступило утро, и было бы странно, если бы оно не наступило. Чайки, проносясь над кормой, оглашали воздух криками, исключительно на французский манер. Вдали виднелся берег, и по прибрежному шоссе, носившему, как мне помнится, название Корнии Литтораль, в обе стороны беззаботно мчались авто, так, будто ничего особенного в этот час не происходило. Мирное благодушие царило в этих местах, по воле неведомого нам режиссера ставших подмостками для одной из самых грандиозных авантюр нынешнего столетия. И что самое забавное, если, паче чаяния, ожидаемая тайная встреча вдруг пройдет без лишнего шума, в истории княжества Монако это день будет отмечен торжественным выездом князя Ренье, одного из самых титулованных сеньоров Европы, или, может быть, каким-то необычайным выигрышем в одном из местных казино, но никак не тихой и незаметной встречей, меняющей картину мира. Снизу из кубрика слышится пыхтение, и спустя пару минут в рубку всовывается всклокоченная голова капитана Миле.
- Черт побери, кто вы? - интересуется он, глядя на уверенные движения новоявленного господина Ле-Пелисье.
- Телохранители вашего пассажира, - откладывая в сторону изучаемую лоцию, отвечаю я. - Вы, мсье, вчера несколько перебрали, а ждать, покуда вы очнетесь, нашему хозяину было не с руки.
- Понятно, - кивает головой мсье Федерик и тихо стонет. Голова его после вчерашнего явно ещё не пришла в норму. - Проклятье! Где мы находимся?
- Вас интересуют координаты, или же достаточно поглядеть на берег?
Одного взгляда в иллюминатор достаточно, чтобы утвердиться в простой мысли о том, что в пяти кабельтовых перед нами располагается вход в гавань славного города Монте-Карло. Волны, разбивающиеся о мол, закрывающий вход в гавань, обещают усталым мореплавателям близкий отдых на берегу, сладкий сон и обильную пищу. Впрочем, со сном в ближайшее время у нас вновь ожидались изрядные трудности, ибо работа двадцать четыре часа в сутки предполагает сон в полглаза.
Несколько придя в себя, капитан занимает положенное ему место, и мы отправляемся вниз оповестить нашего Принципала о близости долгожданной суши.