* * *
Представившись сотрудницей Минздрава РСФСР, Ирма вручила Айвазяну указание, предписывавшее в трёхдневный срок изъять из обращения игральные карты, находящиеся в продаже во всей курортной зоне Больших Сочи, поскольку они заражены геморрагической лихорадкой.
Бланк Министерства здравоохранения России, да ещё с грифом "Совершенно секретно", привёл начальника "Союзпечати" в состояние лёгкого шока - ничего подобного он в своей коммерческой практике ещё не встречал, так же как и такого очаровательного курьера из директивного органа…
- Что, неужели так серьёзно обстоят дела в Сочинском районе, если пришлось направлять сюда специального представителя с таким грозным предписанием? - только и сумел выдавить из себя Айвазян.
- Да, представьте себе, Хачик Арамович! - спокойно, но твёрдо, как и положено направленцу из директивного органа, заметила Ирма и, не спрашивая разрешения хозяина кабинета, закурила. - Куда уж как серьёзней…
При этом она, приподняв короткую юбку, так лихо закинула ногу на ногу, что перед глазами Айвазяна промелькнула её не прикрытая трусиками промежность.
Как бы оправдывая свою наготу, Ирма расслабленно спросила:
- У вас всегда в сентябре так жарко? Всё-таки уже бархатный сезон…
- Да, то есть нет… Не всегда… В общем, когда как, - заикаясь, ответил Айвазян, сбитый с толку непредвиденными кульбитами нижних конечностей столичной красавицы, и вытер рукавом вмиг взмокшее лицо.
- Видите ли, Хачик Арамович, к несчастью, вам в Сочи попали игральные карты, сделанные из пиломатериалов, заготовленных в этом году в пермских лесах, где всё лето свирепствовал клещ, вызывающий эту самую, геморрагическую лихорадку. Поэтому нет никакой гарантии, что карты, поступившие к вам из Перми, не являются носителями инфекции.
Большего труда Минздраву РСФСР стоило выяснить, что все игральные карты поступили к вам именно с пермских офсетных фабрик, поэтому-то и было принято решение изъять все колоды из обращения… Да разве только у вас! Пермские офсетные фабрики поставляют свою продукцию во многие города Советского Союза. Мои коллеги разъехались по всей стране. Во что обойдётся стране уничтожение продукции пермяков - делайте вывод сами!
Айвазян наконец взял себя в руки и отнёсся к указанию со спокойной рассудительностью истинного коммерсанта:
- Ирма Оттовна, вы представляете, какие меня, начальника отделения "Союзпечати", ожидают убытки? Вам, конечно, не до экономических показателей, вы - врач, но, тем не менее, должен вам сообщить, что в течение пика курортного сезона, то есть с мая по октябрь, продажа только игральных карт приносит "Союзпечати" прибыль в пять миллионов рублей! Причем она, прибыль, идёт по возрастающей. Если в мае мы на этой продукции делаем рублей шестьсот-семьсот, то уже во время бархатного сезона, то есть в конце августа - начале сентября, продажа игральных карт даёт в городскую казну, а, значит, и во всесоюзный бюджет до полутора миллионов рублей…
Да меня попросту уволят за то, что я не сумел в августе-сентябре дать плановые полтора миллиона рублей! И что? Вы думаете, что я смогу апеллировать к секретному указанию Минздрава РСФСР? Да ни в коем случае, меня ведь на бюро горкома партии никто и слушать не захочет!
Но это - ещё полбеды. Я, при всех своих связях, не смогу в течение недели компенсировать уничтожение всего количества карт, изъятых из обращения… Большие Сочи, а это - территория от поселка Аше на границе с Туапсинским районом до Адлера, будет начисто лишена игральных карт! Подключи я даже свои связи, обратись к своим друзьям-коллегам из Ленинграда, Москвы, карты придут не раньше, чем через месяц, когда они уже никому здесь не будут нужны.
Это - катастрофа! Мне конец! Вы знаете, сколько желающих занять моё место? Ни в одном вузе Советского Союза нет такого конкурса, как на место начальника сочинского отделения "Союзпечати", - четыреста-пятьсот человек… Может, мы как-то по-другому сумеем решить проблему карт, а? Составим акт об уничтожении, вы его подпишите и со спокойной совестью и очень значительной суммой улетите в Москву! - Айвазян выразительно похлопал себя по карману брюк.
- Нет, Хачик Арамович, такое решение проблемы мной не предусмотрено… И даже не потому что я не могу нарушить указание Минздрава, а потому, что я вынуждена буду пойти наперекор моим личным принципам, так что, изымать и уничтожать всё-таки придётся… Более того, я лично должна буду присутствовать и при выемке, и при ликвидации заражённого материала, а акт об изъятии и об уничтожении вы, Хачик Арамович, должны будете передать мне лично в руки!
В кабинете повисла гнетущая тишина.
- Знаете, - криво улыбаясь, произнес Айвазян, - у нас на Кавказе есть такая традиция: четвертовать на месте человека, доставившего дурную весть.
- Ну что ж, считайте, что я оценила вашу шутку, пожалуйста, четвертуйте меня прямо здесь в кабинете! - живо откликнулась Ирма. - Что вы этим решите? Карты-то всё равно придется изымать и уничтожать! Другого выхода я не вижу. Тем более, и я об этом знаю, о решении Минздрава РСФСР уже уведомлен и Краснодарский крайком партии да и местные номенклатурные органы… А раз так, то физическое устранение представителя Министерства здравоохранения ни к чему не приведёт. Для вас, во всяком случае. Не надейтесь, что вместо меня сюда прибудет более покладистый представитель… Но, впрочем, я ваши слова расцениваю как неудачную шутку, забудем об этом! Представьте, если на подведомственной вам территории по вашей вине случится эпидемия, тогда что? Вы и в Краснодарском крайкоме партии скажете, что это вопрос не вашей компетенции?! Вы даже не отдаёте себе отчёта, чем грозит вам уклонение от выполнения указания Министерства! Увольнением и исключением из партии - как минимум!
Действуйте Хачик Арамович! Вызывайте к себе начальников торговых точек, где помимо "Союзпечати" продаются карты, собирайте совещания, не знаю, собрания, заседания… Вам дан трёхдневный срок, после которого вы письменно, да-да, письменно должны отчитаться о проделанной работе… Должна вас предупредить, что сожжение изъятых колод будет происходить при моём непосредственном участии, и отчёт о проделанной работе вы отдадите мне лично в руки - это непреложное условие, остальное: где, как, какие силы и средства будут к этому привлечены - ваши проблемы, договорились?
- Чёрт возьми, - всё более распаляясь, воскликнула Ирма, - раз в жизни удаётся выбраться в Сочи - и вот-те раз, с какой миссией! Ничего себе, провела в Сочи бархатный сезон…
Разыгрывая нервный срыв, Ирма вновь перебросила ногу на ногу. Что при этом мог рассмотреть её визави, мы уже знаем. Глаза Айвазяна загорелись огнём охотника, следующего по пятам за дичью.
- Мы ведь все люди и должны, Ирма Оттовна, совмещать полезное с приятным, - вкрадчиво произнес армянин. - Тем более это относится к таким влюбчивым и… состоятельным вдовцам, как я! Да стоит вам только приказать, я ради вашей фигуры, ваших мраморных ног и того, что мне довелось увидеть между ними, я не только все игральные карты сожгу, я ради вас весь Сочи превращу в один большой костёр, уж поверьте мне! Вам надо только приказать!
- То есть?
- Ну, вы, Ирма Оттовна, вынуждаете меня открывать некоторые секреты нашей курортной кухни… Вы, кстати, в какой гостинице остановились?
- В "Приморской", а что?
- У меня есть предложение. Я сейчас позвоню кое-кому, и вас переведут в "Жемчужину" - это лучшее, что у нас есть на сегодняшний день.
- Нет, спасибо, меня вполне устраивает отдельный номер в "Приморской"…
- Ну, тогда мы с вами пообедаем в ресторане гостиницы "Интурист" - там великолепно готовят шашлыки из осетрины. А за обедом наметим план и разрешим все ваши, простите, наши проблемы. Идёт? - Айвазян протянул руку к телефону.
- Ну и шалун же вы, Хачик Арамович! - Ирма игриво погрозила Айвазяну пальцем, не забыв перебросить ногу на ногу, и вновь приоткрыв свое манящее лоно. - С этого и надо было начинать. А то женщина с самолёта, а кормить её никто и не собирается!
* * *
Два дня Хачик Айвазян и Ирма метались по самым отдалённым посёлкам Больших Сочи, чтобы лично удостовериться, что все заражённые геморрагическим клещом карты изъяты из обращения.
Два дня сочинский крематорий работал без перерыва на обед - зафрахтованные Айвазяном грузовики свозили туда для уничтожения изъятые из киосков "Союзпечати", магазинов "Сувенир" и других торговых точек колоды игральных карт.
Хачик мрачнел с каждым часом: "Это ж какие убытки! На чём же я буду делать план?! О, горе мне, горе!"
Он даже забыл о своём намерении попасть между мраморных ног посланницы из Москвы, уложив её к себе в постель.
Наконец, убедившись, что Айвазян доведен до нужной кондиции, Ирма, сразу преобразилась из столичной дивы, якобы ищущей дармовых обедов и развлечений за счёт руководителей подконтрольных инстанций, в деловую женщину, бизнесмена и, как бы невзначай, бросила фразу, которая для начальника "Союзпечати" была спасательным кругом.
- Хачик Арамович, я, видя ваше состояние, буду предельно кратка и откровенна. Успокойтесь, вам не придётся меня четвертовать, нести убытки и… стреляться! На станции Адлер-товарная уже второй день стоит вагон с колодами карт, которые не заражены вирусом геморрагической лихорадки. Сертификат, подтверждающий их безопасность, имеется. Вот он!
Ирма вытащила из сумки и помахала перед носом опешившего армянина бумагой, заверенной гербовой печатью Минздрава РСФСР.
- Мой муж, снабженец Госплана СССР, обо всём позаботился. Вагон в Адлере - ваше спасение. Вы не только не останетесь внакладе, вы будете в выигрыше. Во-первых, отчитаетесь в срок о выполнении указания Минздрава РСФСР, а во-вторых, немедленно сумеете заполнить образовавшуюся брешь в продаже ходового товара. Вновь поступивших в продажу карт будет намного больше, чем изъятых - это я вам гарантирую. Разницу вы со мной, то есть с моим мужем, поделите поровну, согласны?
Немая сцена затягивалась. Наконец Айвазян, осознав услышанное, вскричал:
- Так вы ещё и замужем, Ирма Оттовна?! А я, грешным делом, решил…
- Что? Что вы решили? - невозмутимо спросила Ирма.
- Нет-нет, я уже всё перерешил, поверьте, Хачик слов на ветер не бросает. Кстати, а кто ваш муж?
- Кавказец, черкес, давно проживающий в Москве, - запросто, как само собой разумеющееся, произнесла Ирма. Планом Герцога предусматривалось, что в случае необходимости в роли мужа Ирмы на сцене должен появиться Махмуд.
- Это же совсем меняет дело, Ирма Оттовна! - возопил Айвазян. - Для нас, кавказцев, муж - это святое! А вообще, должен вам сказать, Ирма Оттовна, что вы, оказывается, не вестник, приносящий дурную новость, вы - ангел-спаситель. А я, грешным делом, уже стреляться надумал! Ох, и выпьем же мы сегодня за ваше здоровье, Ирма Оттовна!
- Для вас, Хачик Арамович, можно просто - Ирма…
- Договорились. Но тогда я для вас просто Хачик… И с этих пор весь Большой Сочи будет принадлежать только вам, у меня огромные возможности и связи, поверьте мне, Ирма!
- Я в вас, Хачик, и не сомневалась…
* * *
Теперь весь транспорт, зафрахтованный Айвазяном, курсировал в обратном порядке, насыщая все пункты "Союзпечати" и торговые точки Больших Сочи ходовым товаром - колодами карт.
Через два дня весь регион под названием Большие Сочи имел на прилавках колоды карт . заряженные подручными Юлия Львовича. Три месяца они трудились, чтобы в каждую карту, в диаметрально противоположный угол, вставить крупинку стекла, которую мог бы ощутить только Герцог, проведя накануне игры с Буряце операцию в маникюрном кабинете по снятию верхнего кожного покрова с пальцев и ладоней.
Дело оставалось за малым: усадить артиста за стол и навязать игру, "правила" которой уже были разработаны Герцогом с помощью его друга и наставника, начальника личной охраны Махмуда Кочева…
* * *
Герцог встретил Буряце по окончании его выступления в сочинском "Зелёном театре".
Объятия чередовались поцелуями, как это водится среди старых друзей, которые давно не встречались и рады случайно представившемуся свиданию.
- Юлик, вот чего я не ожидал, так это встречи с тобой, - искренне признался любимец праздной сочинской публики. - Это просто невероятно, что я вижу тебя здесь, в Сочи! Я не могу в это поверить!
- И тем не менее придётся, Борик. "Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…" Я, в отличие от тебя, не дурачу людей своим неподражаемым голосом, я привык жить в мире реальных категорий… Кстати, наша договорённость насчёт приёма учителем экзамена у ученика до сих пор в силе?
- Что ты имеешь в виду?
- Наш уговор встретиться через девять месяцев и сыграть… на твоих условиях!
- А, ты об этом… И ты для этого прилетел за тридевять земель?! Воистину, я поражён! Нет, у меня просто не укладывается в голове, чтоб вот так, бросить всё в Магадане и прилететь сюда для игры. Кстати, тогда я последовал твоему совету и в целости и сохранности довёз весь свой багаж до Москвы, а это - ни много, ни мало, как… Да, ладно, стоит ли о вещах прозаических? Я, грешным делом, подумал, что разговор о твоём приезде в Сочи был просто шуткой. Ну что ж, я готов. Послезавтра у меня свободный от выступлений день, я хорошенько высплюсь, и в двенадцать часов жду тебя в гостинице "Жемчужина", в 1112-м номере…
- Отлично, до послезавтра. Да, если что-то вдруг изменится, то я остановился в "Приморской", вот мой номер телефона, - Герцог подал свою визитку.
- Ничего измениться не может! - с пафосом ответил Буряце. - Встреча с другом и карточно-денежные дела прежде всего! Так что до послезавтра!
Даже не подав руки "любимому Юлику", Буряце направился к толпе собравшихся почитателей его таланта, жаждавших автографов…
Герцог с высоты своего почти двухметрового роста презрительно окинул взглядом сутулые плечи удалявшегося низкорослого, не по годам располневшего тенора, пытавшегося увеличить свой рост с помощью каблуков пятнадцатисантиметровой высоты, и в сердцах сплюнул: "Боже мой, и вот с таким ничтожеством приходится иметь дело! Даже руки мне не подал на прощание - Гений, Мавр, Властелин престарелых меломанок… Но ничего - ничтожеством в полной мере ты осознаешь себя послезавтра, уж я тебе это обещаю!"
* * *
Ровно в двенадцать часов Герцог в сопровождении Махмуда и нукеров-телохранителей без стука вошёл в 1112-й номер гостиницы "Жемчужина". Буряце в роскошном китайском халате как раз упаковывал колодами карт свой рабочий саквояж, внешне напоминающий те, которыми пользовались земские врачи в начале века. Он несколько смешался от неожиданного вторжения в номер Герцога в окружении толпы кавказцев, но виду не подал и, как истинный актёр моментально взяв себя в руки, расплылся в улыбке:
- Юлик, по тебе можно сверять кремлёвские куранты - по радио только что пропикало двенадцать. А это что за люди с тобой?
- Борик, ты их должен помнить, ведь ты их уже видел на прииске. Это - моя личная охрана. Неужели забыл?
- Ах, ну да, конечно… И старшего по званию, по-моему, зовут Махмуд? Он мне тогда так помог, ты не представляешь… Хотя и взял за помощь немало… Ну, да ничего, без его помощи я не стал бы миллионером, владеющим таким количеством золота…
- У тебя феноменальная память, Борис! Действительно, начальника моей личной охраны зовут Махмудом. Но! Оказывается, тебе свойственна некоторая забывчивость…
- И что же я упустил?
- Ты забыл первую заповедь, которую ты меня внушил: никогда не играй картами, предложенными тебе оппонентом…
При этих словах Герцог выразительно указал взглядом на открытый саквояж, наполовину наполненный колодами карт.
- Ты ведь готовишься к турниру со мной?
Об очках, в которых обычно работал Буряце, метя ценные карты люминисцентными чернилами. Герцог решил не заикаться. Зачем? Заранее раскрывать свою осведомлённость о шанцах. используемых потенциальным противником - себе в ущерб.
- А, ты об этом… Забудь! - наигранно хохотнул Буряце и отставил саквояж в сторону. - Знаешь, в незнакомом месте никогда нельзя быть уверенным, найдёшь ли подходящий инструмент. поэтому я с собой всегда вожу некоторое количество колод, которые, так сказать, являются моим неприкосновенным запасом… Они - совершенно чистые, поверь. Но если ты уверен, что мы сможем без труда приобрести игральный инструмент. то давай не будем нарушать традиций и моих заповедей… Тем более я вижу, что имею дело со способным учеником…
- Да, Учитель! Ваши наставления не ушли в песок… С момента нашего расставания я усердно занимался картами, пытаясь вникнуть в премудрости, которыми вы, Учитель, владеете в совершенстве, но… Насколько я преуспел в своих стараниях - оценить дано только вам!
- Красиво говоришь, Юлик! Меня даже настораживает такое вступление… Ты, случаем, больше ни чьими, кроме моих, консультаций, не пользовался?
- Ну как вы можете допустить такое, Учитель? Во-первых, я - однолюб. Однажды влюбившись в вас, я уже не мог подпустить к себе никого другого. Кроме того, получив от вас первоначальный заряд, я решил, что этого достаточно, чтобы крутиться на орбите… К тому же прошу учесть, я не собираюсь посвящать картам всю свою жизнь, у меня есть другие интересы… В картах я дилетант. А игра с вами - это скорее дань нашей дружбе, общению с приятным человеком, наконец, устному уговору, заключенному там, на приисках, нежели…
- Ну, тогда к делу!
Буряце уже полностью овладел собою и выступал в привычном для себя амплуа мэтра эстрады, ведущего представление.
- Какими деньгами и каким временем ты, Юлик, располагаешь? Играем только на время, понял? Не знаю, сколько времени в твоём распоряжении, но у меня для тебя есть только три часа…