Зачем же она приехала? Все еще разыскивает Конвея? А вдруг она вообще не захочет разговаривать? Жаль, что сам Пит не обладает обаянием и раскованностью Мака: он слишком груб и прямолинеен там, где требуется тактичный мягкий подход.
Постучав в дверь номера 1206, Рено терялся в догадках, что делать, если его не пустят на порог.
Придется выложить все очень быстро.
Из-за двери было слышно, как женщина ходила по комнате, затем дверь слегка приоткрылась и он увидел большие фиалковые глаза, с тревогой смотревшие на него.
- Миссис Конвей? - заговорил Пит торопливо. - Нельзя ли поговорить с вами? Я…
Не успел он кончить фразу, как, к его удивлению, она распахнула дверь настежь и быстро проговорила:
- Да-да, входите, пожалуйста!
Когда Пит оказался в номере, женщина закрыла за ним дверь и повернулась к нему лицом; она была явно в сильном напряжении, но пыталась взять себя в руки:
- Как вы узнали, что я здесь? Я только что…
- Я находился у стойки, когда вы оформляли бланк, - ответил он, явно озадаченный. "За кого она меня принимает? Может, я слишком легко проник сюда к ней?"
- Прошу вас, - заспешила миссис Конвей. - Что вам известно о моем муже?
Рено рассматривал ее лицо. Огромные глаза смотрели умоляюще, полные тревоги и страха.
"Она хочет что-то разузнать, хотя боится, что результат поисков мужа ее огорчит", - решил Рено.
- Мне ничего не известно о вашем муже, - как можно деликатнее произнес он. - И хотел бы в свою очередь расспросить о нем вас.
Женщина отшатнулась, словно ее ударили:
- Но… я не понимаю. Вы звонили мне. По междугородной связи. Вы сказали…
Рено покачал головой:
- Простите, но я вам не звонил. Возможно, мне сначала необходимо представиться, моя фамилия Рено. Пит Рено.
- Ой! - в смятении воскликнула женщина. - Я приняла вас совсем за другого! Кажется, мы с вами и не знакомы?
- Кажется, нет. Но я друг одного человека, которого вы определенно знали: покойного Макхью.
Сначала женщина посмотрела на него, и по ее виду можно было догадаться, что она не в состоянии понять услышанного; затем на ее лице отразились страх и волнение.
- Ax, - только и выдохнула она, сев на стул, будто ее не держали ноги.
Глава 3
С минуту оба молчали. В воздухе повисла тишина, лишь доносились снизу слабые звуки улицы. Рено достал сигареты и предложил ей. Она поблагодарила напряженным тоном, прикурив от огня его зажигалки. Он задымил и оглянулся в поисках стула и тут только заметил, в какие попал апартаменты: это была гостиная номера люкс.
Усевшись и кинув спичку в пепельницу на журнальном столике, Рено продолжал разглядывать миссис Конвей. При довольно высоком росте все ее движения тем не менее были грациозны, а лицо - одним из самых очаровательных и запоминающихся среди всех, что он встретил за свою жизнь. Фиалковые глаза, опушенные длинными ресницами, и волосы цвета воронова крыла. В этой женщине причудливым образом сочетались броскость красок с контрастирующей мягкостью меланхолично-застенчивого взгляда.
Посмотрев на кисти ее рук, непрерывно находящихся в движении и поправляющих складки юбки на коленях, он догадался, что миссис Конвей тщетно пытается скрыть волнение.
Наконец она собралась с мыслями:
- Как ужасно то, что случилось с мистером Макхью - Да, - Отозвался Рено, чуть подавшись вперед. - Миссис Конвей, скажите, а зачем Мак разыскивал вашего мужа?
- Простите, мистер Рено, но дело сугубо конфиденциальное.
Задав этот вопрос, он тут же понял, что поторопился с ним: она смутилась и была окончательно сбита с толку.
Устало проведя рукой по лицу, Рено поднялся и подошел к окну, на мгновение засомневавшись, не потерял ли он рассудок в погоне за призраком по имени Конвей; может, он сам уже просто невменяем и никакого Конвея вообще на свете не существует. Отвернувшись от окна, Пит задал еще один вопрос:
- Вы, кажется, знаете Дика Карстерса?
- Да, а почему это вас интересует?
- Позвольте я позвоню ему и позже оплачу свой разговор. Он объяснит вам, кто я, и подтвердит, что Пит Рено не праздный любитель сплетен, сующий нос в чужие дела из чистого любопытства.
Макхью был моим лучшим другом, а в его убийстве пытаются обвинить мою родную сестру.
- Вашу сестру? - с недоумением перебила женщина, смотря на него во все глаза. - Вы имеете в виду Вики Шейн?
- Да. А вы знакомы с ней?
- Не очень хорошо, хотя мистер Макхью как-то представил нас друг другу; я - большая ее поклонница.
- Пожалуйста, расскажите мне об этом поподробнее. Я имею в виду цель приезда Мака сюда… Что ему удалось узнать, насколько он в этом преуспел…
- Но тут нет никакой связи с гибелью Макхью, - запротестовала мадам Конвей.
- Возможно, так оно и есть, миссис Конвей!
Но разве вы не понимаете, что мне необходимо с чего-то начать, поэтому я хватаюсь даже за малейший намек.
- Хорошо, - произнесла она тихо. - Этим я никому не причиню вреда, а может быть, это мой долг перед мистером Макхью.
Рено сел напротив нее:
- Вы упомянули, что кто-то позвонил вам по междугородной линии. Вы знаете, кто это был?
- Нет, человек не представился.
- А что он сказал?
- Только то, что, если я приеду сюда, он сообщит мне что-то о моем муже.
- Вам не показалось это несколько странным?
- Вы правы, сэр. Но я была просто в отчаянии! Впрочем, и сейчас мое состояние не изменилось.
Умеет держать удар, подумал Рено. Она явно начинала ему нравиться. Была какая-то подкупающая искренность в том, как близко к сердцу она приняла гибель Мака, и ту переделку, в которую угодила Вики.
- Ладно, а скажите, почему именно Мак искал вашего мужа? И в Уэйнспорте?
- Потому что именно из Уэйнспорта я получила последнюю весточку от мистера Конвея, после чего он исчез. Это произошло чуть больше месяца назад, где-то в середине июля. Ему нужно было приехать сюда по делу, как он мне объяснил, и он отправился на машине. Я пыталась уговорить его лететь самолетом, ведь это значительно быстрее, но муж сказал, что машина понадобится ему здесь.
- Вы говорили, что получали весточку от него? Это случилось уже после отъезда из Сан-Франциско?
Она грустно кивнула:
- Я получала от него по письму каждый день, пока он не приехал сюда. И отправил мне коротенькую записочку вечером в день приезда, пообещав написать утром. - Голос ее дрогнул, и она замолчала. Потом, немного успокоившись, добавила:
- Больше писем не было. Никаких адресов он мне не оставлял, и я не знала, что делать, где его искать. Когда прошли две недели, паника окончательно овладела мной и я прилетела сюда.
Все складывалось ужасно. Я оказалась абсолютно беспомощной. В Уэйнспорте более ста тысяч жителей, но мне совершенно не к кому было обратиться, чтобы с чего-то начать поиски. Как я поняла, его семья жила здесь, он до сих пор владеет здесь какой-то собственностью, которая досталась ему от матери. В телефонном справочнике значится несколько Конвеев, и я навестила их всех, но никто никогда ничего не слышал о моем муже. Через три дня я сдалась и улетела домой… Вот тогда я и подумала о мистере Макхью. Мне не сразу удалось уговорить его взяться за дело, но, когда он в конце концов понял, насколько я напугана, он обещал помочь.
Рено задумчиво разглядывал свою сигарету.
"Ладно, - думал он, - значит, не хочет говорить со мной начистоту. Она не врет, скорее всего, просто не умеет этого делать, но и откровенничать не намерена. Это надо же, додуматься искать по телефонному справочнику исчезнувшего человека! Она страшно боится, что с ним что-то произошло…"
Тряхнув головой, Рено посмотрел женщине прямо в глаза:
- Миссис Конвей, что-то не состыковывается! Понимаю, вы не обязаны, если не хотите, говорить мне всего, но вы и не объяснили ровным счетом ничего. Даже то, почему вы наняли Мака, а не обратились за помощью в полицию.
Она явно обиделась. Рено это видел, видел, как женщина пыталась справиться с собой, но силы в какой-то момент покинули ее, и она разрыдалась. Полная беспомощность вызвала в нем сострадание: он замер в неловком ожидании, жалея ее и коря себя за излишнюю прямоту. Она такая милая, подумалось ему… Впрочем, как и Мак.
Когда плач затих, она взглянула на Рено, заплаканная и жалкая, и он склонился над ней, протянув свой носовой платок. Она молча покачала головой, поднялась и исчезла в спальне.
А когда через несколько минут вернулась, то ее макияж уже был в порядке.
- Извините меня, - произнес Рено, вскакивая с места.
- Все в порядке. - Миссис Конвей села и взяла протянутую ей сигарету. - Думаю, вы правы: я не рассказала вам всего. Но только в силу того, что не была уверена, поймете ли вы меня.
Мужской логике это вряд ли поддается.
- А вы попробуйте!
Он уже начал догадываться: миссис Конвей любит своего мужа и страдает оттого, что с ним что-то не так. Возможно, он в чем-то замешан, но для нее это не имеет ровно никакого значения. У нее была цель: вернуть его. И ей очень страшно. Чего, интересно, она так боится обнаружить? Нарушение закона? Другую женщину?
- Скажите, - напомнил он ей, - Мак разузнал что-нибудь, приехав сюда, в Уэйнспорт?
- Немного, - ответила она уже более спокойно, - и это почему-то напугало меня еще больше.
- Ну ладно! А теперь давайте вернемся к началу нашего разговора, расскажите мне все подробно.
- Хорошо, - вяло согласилась она. Лицо ее будто застыло, а взгляд был устремлен в какую-то точку, мимо Рено. - Хотя, может быть, я не сумею объяснить всего… Вам, наверное, не знакомо чувство полнейшего одиночества или страха перед чем-то, чему вы даже не можете найти названия? Вероятно, вы никогда не испытывали жуткое ощущение от пребывания в каком-то месте, куда забросила вас судьба…
- Месте? - переспросил Рено.
Миссис Конвей уныло кивнула:
- Понимаю, глупо звучит, но это так. И я ничего не могу поделать с собой. Уэйнспорт… Ужасное чувство, что между этим городом и моим мужем существует какая-то таинственная связь, нечто, неподвластное моему пониманию. Не знаю, как вам объяснить это… Возможно, дело в регулярном чтении здешней газеты. Он покупал ее в киоске каждый день…
- Минутку! - перебил ее Рено. - Говорите, он каждый день покупал местную газету или одну из них? Не устаревала ли она на два-три дня к тому времени?
- Да. Но это не играло никакой роли. Он всегда очень внимательно просматривал ее, будто чего-то искал в ней. А когда мы только познакомились…
- Когда же это произошло?
- Весной. В Италии. Точнее, в Неаполе. Мы с самого начала, увлекшись, были поглощены друг другом; конечно, и в силу общих интересов к музыке и искусству. И еще потому, что оба любили эту страну. В детстве он провел там несколько лет, а потом приезжал уже после окончания университета и, конечно, бегло говорил на итальянском. Он показал мне ту часть страны, которую я, пожалуй, не увидела бы, путешествуй одна. Накануне отплытия в Штаты, вечером, он сделал мне предложение. Я не ответила ему ничего определенного, поскольку мы были знакомы к тому времени еще не достаточно долго, пыталась убедить его отменить отъезд, лететь домой вместе со мной уже из Парижа двумя неделями позже. Но он взял билет на какое-то маленькое грузопассажирское судно, идущее из Генуи на Мексиканское побережье.
Рено встрепенулся:
- В Уэйнспорт?
Она кивнула.
- И он не изменил своего решения?
- Нет. Поэтому я и рассказываю вам обо всем этом. Попытаюсь объяснить свое ощущение. Я убеждала его, что самолет прибудет к точно назначенному времени, а судно было малой мощности и передвигалось медленно, словно черепаха, но он настаивал на необходимости плыть на нем. Тогда я подумала, что, вероятно, у него не было денег и такой перелет ему был просто не по карману. Но, похоже, причина крылась в чем-то ином, потому что позднее, когда он появился в Сан-Франциско и мы продолжали встречаться, а потом, в мае, поженились, у него явно не было никаких финансовых затруднений.
- И вы понятия не имеете, чем он занимался?
- Нет, не имею. О деньгах он никогда не говорил. По некоторым случайно оброненным фразам я пришла к выводу, что его мать оставила ему в наследство какую-то недвижимость на юге, и у меня сложилось впечатление, что именно в Уэйнспорте. Но, мистер Рено, не странно ли, что никто и никогда не слышал о нем в этих местах ничего?!
- Ну что вы! - успокаивающе заговорил Рено. - Вы же сами сказали, что город довольно большой. Понимаю, что задаю слишком личный вопрос, но все же постарайтесь ответить на него честно: когда он уезжал, вы не поссорились?
Она решительно замотала головой:
- Слава Богу, нет. Знаете, я умоляла взять меня с собой. Но он сказал, что будет очень занят и что летом в этих краях ужасно жарко. Мы никогда с ним не ссорились. А в тот день, прочитав газету, он был как-то особенно задумчив и озабочен, но при этом был, как всегда, очень внимательным и предупредительным.
- Речь шла об уэйнспортской газете?
- Да, "Экспресс". Он…
- Простите, что перебиваю вас, миссис Конвей, но он говорил вам что-нибудь о своих планах после чтения газеты?
- Да. Он вошел с ней в руках с улицы и дочитывал уже в гостиной. Когда я из соседней комнаты услышала, что он что-то говорит, и выглянула за дверь посмотреть, не со мной ли он разговаривает, он меня даже не заметил, настолько был поглощен этим чтением. Весь остаток дня потом был рассеян, а вечером сказал, что ему надо непременно съездить в Уэйнспорт.
- Газета, которую он читал, сохранилась?
- К сожалению, нет! Мистер Макхью спрашивал о том же, но газету выбросили.
- Вы не помните дату ее выхода из печати?
- Точно - вряд ли, но, должно быть, что-то число двенадцатое. Как вы заметили, газета всегда устаревает на два-три дня, а он выехал из Сан-Франциско на следующее утро, и это было уже шестнадцатое.
- Скажите, последнее письмо, полученное вами от него, было отправлено из Уэйнспорта четырьмя или пятью днями позже?
- Да. Двадцатого.
"Прошло уже чуть больше месяца с тех пор, - подумал Рено. - И все это время его машина стоит в полицейском гараже. Или с Конвеем что-то произошло, или он намеренно скрылся. Но зачем тогда было писать жене с дороги, если он собирался исчезнуть? Совсем неразумно!" Пит поднялся и стал мерить шагами комнату.
- Хорошо, миссис Конвей. Пойдем дальше!
Можете ли вы пересказать мне всю информацию, которую сообщил вам Макхью с момента приезда сюда?
- Подождите минутку.
Она опять скрылась в спальне. Через мгновение вернулась, держа в руках два толстых конверта и телеграмму.
- Вот, здесь все, за исключением того, что он сказал мне по телефону. Звонок был последним по времени и очень странным. Я подумала, что ему удалось что-то узнать. - Сев в кресло, она на мгновение замерла, пытаясь сдержать подступившие к горлу слезы. - Но все по порядку. Сначала была телеграмма.
Рено взял пожелтевший листок бумаги и прочитал: "Пожалуйста сообщите был машины прицеп-трейлер Макхью".
На вопросительный взгляд Рено она только пожала плечами:
- Тогда я тоже ничего не поняла. Если он пытался разыскать машину, то ему были известны ее и лицензионный и заводской номера.
- Нет, речь шла явно не об идентификации машины. А был ли прицеп на самом деле?
- Когда муж уезжал из Сан-Франциско, не было.
Рено кивнул:
- Именно это и хотел знать Мак. Значит, когда он ее обнаружил, машина была уже с прицепом. А нашел ли он трейлер?
- В том-то и дело, что это был совсем не трейлер.
Глава 4
Озадаченный, Рено недоверчиво уставился на миссис Конвей, а когда раскрыл было рот, чтобы продолжить разговор, в спальне зазвонил телефон.
- Простите, - произнесла она, вставая, и вышла.
Рено так и впился взглядом в надписи на конвертах, однако одернул себя: надо дождаться ее возвращения, пара минут ничего не решают, а с ней стоит быть пообходительней. Но что, черт возьми, миссис имела в виду, сказав, что это был не трейлер? Есть, правда, одно объяснение, но оно явно лишено смысла.
Вдруг Рено понял, что отчетливо слышит ее голос, доносившийся из другой комнаты.
- Да. Да. Понимаю, - говорила она тихо изменившимся от волнения голосом. - Конечно же нет, как вы сказали. Никто. Совсем никому… Где?..
Протока Консула? А потом свернуть… Я найду!
Трубка звякнула о рычаги, и миссис Конвей появилась в дверном проеме, упорно избегая взгляда Пита.
- Извините, мистер Рено, - произнесла она смущенно, - но я вынуждена сейчас попросить вас покинуть меня.
- А отчеты Мака?..
- Я передумала. Глупо было даже думать, что их можно было давать кому-то для чтения.
- Вы не можете так поступить! Я должен просмотреть их!
- Пожалуйста, - со слезами в голосе почти прокричала она, - уйдите! Я… Я не могу больше говорить об этом.
Рено поднялся. Кажется, до него стал доходить смысл происходящего.
- Он снова позвонил вам? Этот… неизвестный?
Миссис Конвей ничего не ответила, но глаза ее молили без слов. Рено же с сожалением думал о двух конвертах, лежащих на столе, однако тут уж ничего нельзя было поделать.
- Ладно, - бросил он разочарованно. Но, берясь за ручку двери, помедлил:
- Но прежде чем уйти, я скажу вам следующее. Во-первых, ваш собеседник-невидимка не внушает мне никакого доверия и я бы очень хорошо подумал, прежде чем платить ему за информацию. А во-вторых, я продолжу выяснение обстоятельств дела, хотите вы того или нет. И если докопаюсь до истины, кому-то очень не поздоровится.
Даже в лифте его еще трясло от гневного разочарования: еще каких-нибудь пять минут - и он был узнал все, что удалось обнаружить Маку.
Но теперь уж ничего не поделаешь. Ясно, звонивший предупредил, чтобы она никому ничего не рассказывала, а еще сообщил, где они должны встретиться.
В холле его вдруг осенила внезапная мысль.
Остановившись и мгновение подумав, он повернул к телефонным кабинам. Этот звонивший клялся, что ему известно нечто о Руперте Конвее. Что ж, если миссис Конвей выведет его на него…
В телефонном справочнике Рено нашел адрес конторы по прокату автомобилей, поспешил в ближайший к отелю пункт. Взяв машину и разжившись картой дорог, он объехал квартал пять или шесть раз, прежде чем на парковке освободилось подходящее место, откуда просматривался выход из отеля. Плавно подкатив к этому пятачку, он бросил монетку в счетчик и приготовился ждать. Часы показывали четверть шестого.
Улица утопала в косых лучах клонившегося к горизонту бронзового солнца, жгучий блеск которого слепил глаза. Прошедшие пятнадцать минут показались невыносимо долгими. Может, он уже упустил ее? Рено достал из бардачка карту и принялся изучать ее, то и дело поглядывая на вход в отель. Одна из несметного числа, пересекавшая главный судоходный фарватер на извилистом пути к Мексиканскому заливу, протока Консула находилась примерно в тридцати пяти милях от города в юго-восточном направлении.