* * *
День выдался прекрасный. Я проснулся в начале восьмого, а в комнате было уже светло как днем.
Я раздвинул створки венецианской шторы. Небо было ясным, и ветви кокосовых пальм во дворике между двумя крыльями мотеля слегка шевелились под слабым ветерком, который, должно быть, дул с юга или юго-востока. В море наверняка будет чудесно. Мне не терпелось отправиться в путь. Я побрился, принял душ и вышел из номера, неся пляжную сумку, в которой были уложены очки, рыбацкая шапочка, лосьон от загара, сигареты, и как раз в ту же минуту Мэриан появилась из номера 17, находившегося наискосок от моей двери.
На ней была соломенная шляпа с острым верхом, голубые шорты и простая блузка с длинными рукавами. В руке - довольно большая сумка.
Она помахала мне и улыбнулась:
- Доброе утро, мистер Гамильтон!
Автомобиль не сказал мне ни о чем. Если считать машину символом положения человека в американском обществе, то ее ровным счетом ни о чем не говорила, ибо она взяла ее напрокат в аэропорту Майами. Однако часы на руке Мэриан стоили по меньшей мере пятьсот долларов.
Пока мы завтракали, миссис Форсайт в основном молчала, а позднее, когда выходили в море, разговаривать было трудно из-за шума двух моторов.
Мы сидели впереди, под балдахином, чтобы уберечься от брызг, которые отбрасывал "Голубой бегун", врезаясь как нож в легкие волны на максимальной скорости.
- Он всегда идет с таким шумом? - спросила она, поневоле повысив голос.
Я покачал головой:
- Только при выходе в море. Когда начнем ловить, пойдем на одном моторе, да и то приглушенном. Шума почти не будет.
- О-о! - отозвалась она как будто с облегчением.
"Голубой бегун" представлял собой тридцатипятифутовое спортивно-рыболовное судно с бортовыми рычагами управления и большими аутригерами, приспособленными для ловли марлина.
Хоулт содержал его в образцовом порядке, белые борта и палуба сияли и сверкали на солнце. Он и его помощник были из породы молчунов, и единственным интересом в их жизни была рыбная ловля. Они действительно были превосходными рыбаками. Выходить с ними на ловлю - одно удовольствие!
Когда до десяти оставалось несколько минут, мы вошли в струю морского течения немного юго-восточнее маяка Сэнд-Ки, и мне показалось, что Ки-Уэст лежит почти на линии горизонта.
Море было прекрасным - темно-синее, с фиолетовым оттенком за неровной линией рифов и мелкой рябью донных волн, набегавших с юго-востока.
"Голубой бегун" замедлил ход. Сэм, помощник капитана, наладил аутригеры и лесу с приманкой.
Затем кивком указал миссис Форсайт на предназначенное для нее кресло у левого борта и закрепил конец ее удочки в специально привинченные к нему шарниры.
Она взяла удочку в руки и оглянулась на меня.
- И что я должна с этим делать?
Обычно я терпеть не могу людей, которые болтают во время рыбной ловли, но сейчас все было иначе. Мэриан вызывала у меня любопытство - и чем дальше, тем больше.
- Следите за приманкой, - сказал я. - Вы ее видите? Немного правее, футах в семидесяти пяти позади?
Она начала всматриваться в водную поверхность, и в этот момент приманка на секунду мелькнула и снова исчезла в набежавшей волне.
- Да, да, теперь вижу!
- Не сводите с нее глаз, - посоветовал я. - Ни на минуту…
Она кивнула:
- А каким образом я буду знать, когда рыба клюнет на эту приманку?
Меня чуть не передернуло от этих слов, но я сдержался.
- Эта рыба не клюет - она наносит удар. Но дело не в этом. Вы узнаете, когда она клюнет, даже если не увидите этого. Хотя бы потому, что вас предупредит Сэм или капитан. Сэм будет стоять за вашим креслом, а капитан все время на палубе, так что они видят в глубину гораздо дальше, чем мы с вами. Ведь наш угол зрения меньше, и степень преломления больше. Они всегда видят рыбу раньше, чем мы, и обычно точно знают, где она находится перед тем, как броситься на приманку. Но если вы не увидите ее своими глазами, то многое потеряете. Собственно, половина удовольствия состоит как раз в том, чтобы увидеть эту рыбу. Бросок рыбы к добыче - чрезвычайно волнующий момент. Это вроде ловли на искусственную мушку, только гораздо грациознее.
Я взглянул на нее. Мэриан надела темные очки, и я не мог видеть ее глаз, но у меня опять появилось такое же чувство, какое уже не раз возникало с момента нашего знакомства, - будто она завороженно ловит каждое мое слово, и даже не слово, а мой голос, интонации.
Между тем Сэм дал мне другую удочку и протянул леску по аутригеру. На время я забыл про мою спутницу - меня охватило уже испытанное мною нетерпеливое чувство и радость предвкушения.
Солнце припекало. Над голубой поверхностью моря то и дело мелькали летающие рыбы. Мимо нас прошел танкер, покачав нас на своих волнах.
Внезапно под моей блесной вода как будто закипела и раздался легкий щелчок - это леса соскочила с аутригера.
- Макрель, - коротко заметил Хоулт.
Я отпустил удочку и, подождав, когда натянется леска, быстро вытянул ее из воды. Рыба была средних размеров, не больше трех футов весом.
- Хорошая приманка для марлина, - заметил Сэм, бросая эту первую добычу в ящик.
Я взглянул на миссис Форсайт. Со скучающим видом она закурила сигарету. Видимо, рыба ее мало интересовала. Да уж что и говорить, рыба попалась не ахти какая!
Так прошел час. Я поймал барракуду фунтов на пятнадцать, потом скумбрию, изрядно потрепанную барракудой. У миссис Форсайт вообще не клевало, но это, видимо, не вызывало у нее ни малейшей досады. Казалось, она погружена в какие-то свои мысли. Мы продолжали ловлю.
Я следил за моей удочкой.
- Птица, - неожиданно сказал Сэм у меня за спиной.
- Вижу, - ответил Хоулт, перевел мотор, и мы резко развернулись.
Миссис Форсайт обратилась ко мне:
- Мы ведь не собираемся ловить птиц?
- Это - фрегат, - пояснил я. - Буревестник. - Я встал, посмотрел вперед и увидел его.
Он находился в полумиле от нас, впереди по правому борту.
Миссис Форсайт оставила удочку на произвол судьбы и перешла ко мне, чтобы тоже посмотреть на него.
- Когда он летает вот так, как сейчас, - сказал я, - это означает, что он следует за рыбой.
- Зачем? - спросила она.
- Чтобы пообедать. Когда какая-нибудь крупная рыба находит косяк добычи и начинает кормиться, она гонит его на поверхность. А это дает возможность птице урвать кое-что для себя.
Мэриан кивнула:
- Понятно.
Капитан Хоулт дал ход вперед.
- Вероятно, дельфин, - предположил он.
- Возьмем его с левого борта? - поинтересовался я.
- Само собой.
- Принимайтесь-ка за дело, - велел я миссис Форсайт. Она села в кресло, а я наладил ей удочку и объяснил:
- Там, впереди, большая доска, и мы пройдем мимо таким образом, что рыба окажется с вашей стороны. Если она клюнет, опустите удочку вот так - и наматывайте лесу, пока она не натянется, а потом быстро поднимите конец…
- А как они узнали, что это дельфин? - задала она вопрос, следя за мной все с тем же сосредоточенным выражением.
- Фактически они этого не знают. Просто догадываются по опыту. Дельфины любят лежать под чем-нибудь, что плавает на поверхности.
Мы поравнялись с доской, которая начала отходить к корме. Я поднялся, чтобы лучше видеть приманку. Ее приманка миновала доску.
- Вот он! - отрывисто произнес Хоулт.
Это был один из тех редких моментов, когда вас охватывает трепетное волнение, даже если вы прорыбачили уже сто лет. Я увидел, как у самой поверхности воды будто метнулся луч голубого пламени, а в следующий момент появился крупный дельфин, футов на восемнадцать - двадцать, сверкая в лучах солнца зелеными, золотистыми, синими бликами, и схватил погружающуюся вниз приманку. Леса Мэриан соскочила с аутригера. Я понадеялся, что дельфин не схватит заодно и мою. С ними это иногда бывает - хватают обе приманки так стремительно, что вам кажется, будто вы одновременно поймали двух дельфинов.
Но этого не случилось. Дельфин схватил только ее приманку, выскочил из волны, когда она забыла подсечь его, сделал резкий, стремительный бросок, прыгнул еще три раза и исчез.
Мэриан стала натягивать лесу. Сэм взглянул на лидер.
- Перекрутился, - заметил он.
- Я сделала что-нибудь не так? - спросила она, небрежно вынимая из нагрудного кармана блузки пачку сигарет.
- Нет, все в порядке, - вмешался я.
Теперь я начинал понимать ее поведение, но, признаться, не видел в нем осмысленности. Ее томила глубокая скука, и она ничуть не огорчилась, упустив дельфина. Тем не менее хотела, чтобы я объяснил ей, как и почему это произошло.
Я это сделал:
- Когда он прыгал и метался, то закрутил лидер. А проволока, когда ее перекручивают, всегда ломается. Но такое с каждым может случиться.
- Понятно, - проговорила Мэриан глубокомысленно.
Рыбная ловля ее совсем не интересовала. Сейчас она вслушивалась в мой голос, и только.
Я не мог найти объяснения этому факту и тем не менее был уверен, что прав. Все оставшееся время я внимательно наблюдал за ней, проверяя свое впечатление, и обнаружил, что Мэриан постоянно, как только я начинал говорить, прислушивалась к моим словам все с тем же сосредоточенным и внимательным выражением. О себе она почти не рассказывала. Сообщила только, что она личный секретарь одного дельца в городе Томастон, в центральной части штата Луизиана. Что ж, подумал я, может быть, это и правда, несмотря на дорогие часы. Может, получает подарки всякий раз, когда ей захочется. Теперь я уже не сомневался в том, что рыбная ловля наводит на нее скуку, Она поймала и тут же упустила парусника, и это так же мало огорчило ее, как и история с дельфином. Я подцепил шестифунтового парусника. Он был почти невредим, крови было совсем малость, так что мы выпустили его на волю. Вот и все наши достижения за целый день - если не считать пары мелких дельфинов и одной скумбрии.
В четыре сорок пять мы уже были на берегу.
Мы заплатили за лодку, и я отвез Мэриан обратно в мотель. Перед дверью с номером 17 она протянула мне руку и улыбнулась:
- Это было восхитительно. Просто наслаждение - с первой до последней минуты.
- Может быть, повторим завтра?
- Пожалуй, не стоит два дня подряд жариться на таком солнце.
- А как насчет того, чтобы пообедать вместе?
И получил такой же прохладный и вежливый отказ, как накануне.
- Честное слово, не могу! Но тем не менее большое спасибо!
Я отправился в свой номер. Приняв душ, переодевшись в серые фланелевые брюки и легкую спортивную рубашку, я сел перед кондиционером, закурил сигарету и стал мысленно перебирать все, что произошло с той минуты, как я заметил, что она подслушивает. Зачем она приглядывалась ко мне? И чего ей нужно на самом деле? Приключений? Новых впечатлений? Но что бы это ни было, я в чем-то не дотянул…
В этот момент зазвонил телефон.
- Я как раз готовлю коктейли из мартини, - сказала Мэриан дружеским тоном. - Почему бы вам не прийти, мистер Гамильтон, и не выпить со мной за вашего парусника?
Вот и пойми их, этих женщин, подумал я. Опустив трубку на рычаг, я в два прыжка очутился за дверью.
Волнуясь, я переступил порог 17-го номера. На миссис Форсайт уже была черная плиссированная юбка и белая блузка. Она выглядела очень-очень нарядной и очень-очень привлекательной, начиная с гладкой прически и кончая плетеными домашними туфлями. На стеклянной поверхности туалетного столика стояло ведерко со льдом, и Мэриан размешивала мартини.
Она с улыбкой пригласила:
- Садитесь, пожалуйста, мистер Форбс!
Глава 2
На секунду я оторопел, но по тому, каким тоном были произнесены эти слова, понял, что блефовать нет смысла. Я закрыл за собою дверь и прошел в комнату. Ее номер был абсолютно схож с моим: коричневые ковер и портьеры, две одинаковые кровати, накрытые желтыми покрывалами, туалетный столик и справа от двери - письменный стол со стеклянным верхом. Телефон стоял на письменном столе, а рядом с аппаратом лежали два листа фирменной бумаги мотеля, испещренные стенографическими значками. Среди этих закорючек и черточек мне бросились в глаза два имени, написанные нормальным шрифтом: Маррей и Форбс.
Я взглянул на Мэриан:
- Только что получили?
Она холодно кивнула и разлила мартини по стаканам.
- Несколько минут назад.
- И все это время вы знали, кто я? Фактически вы мне сказали об этом еще в баре.
Она улыбнулась:
- Не могла устоять. Вы так невыносимо задирали нос… А мне хотелось посмотреть, как вы отреагируете на это.
- Вы из полиции?
- Конечно нет! - Она придвинула мне бокал с мартини и взяла свой. - За вашего парусника!
Или, может, лучше выпить за живучесть мистера Маррея? Или за высокую цену, назначенную за преступника?
- Что с Марреем? - - спросил я.
- Разве вы не слышали?
- Откуда? Я боялся связаться с кем-нибудь на побережье. А в газетах - тех, что я мог достать, - об этом не было ни слова.
- Значит, вы все еще боитесь, что убили его?
Я отпил мартини, внезапно почувствовав, что мне это просто необходимо.
- Нет, я знал, что с ним так просто не разделаешься. Но избиение, спланированное заранее, уже само по себе чертовски серьезная вещь. Считается уголовным преступлением. Что вы об этом знаете?
- Пожалуйста, передайте мне со стола записи.
Я взял листки и протянул ей. Все это так обескуражило меня, что я теперь фактически ничего не чувствовал. А она прошла между кроватями, села на ту, что была подальше от меня, подвернув под себя ногу и аккуратно расправив на коленях плиссированную юбку.
Сделав глоток мартини, Мэриан сказала что-то похожее на "гм-м" и начала читать стенограмму.
Потом поставила бокал на ночную тумбочку и потянулась за сигаретой. Я поднес ей зажигалку.
Она улыбнулась и кивнула в сторону кресла, стоявшего у изножья кровати.
- Садитесь, пожалуйста.
- Так что с Марреем? - нетерпеливо повторил я.
- Перелом челюсти, - с готовностью ответила она, просматривая стенограмму. - Легкое сотрясение мозга, еще что-то с каким-то синусом, то есть, видимо, с решетчатой костью. Рваные раны на голове. Различные мелкие травмы. Ущерб: долларов сто пятьдесят - его кинокамера и двести - обстановка номера в мотеле. Сам он успешно поправляется, а муж той женщины, видимо, старается замять всю историю и избежать огласки. Попадись вы им в руки, они легко могли бы вас посадить, но состава особо тяжкого преступления нет. Ничего такого, за что вас могли бы объявить в розыск.
Я вздохнул с облегчением.
- Очевидно, вам не очень-то нравятся частные сыщики? - поинтересовалась она.
- Откровенно говоря, я от них не в восторге, - отозвался я. - Рыскают повсюду, все высматривают, шельмы! Как бы то ни было, мне до зарезу нужен был этот фильм. А поскольку я никак не мог добиться, чтобы Маррей внес меня в график неотложных работ, оставил заявку на его голове.
- Ваше счастье, что все кончилось именно так.
Могло быть и хуже.
Я закурил сигарету.
- Может быть, вы мне все-таки скажете, кто вы и как все это понимать?
- Я же говорила вам, кто я, - ответила она, отпив из своего бокала. - Меня зовут миссис Мэриан Форсайт.
- Личный секретарь какого-то бизнесмена из Луизианы, - продолжил я, - Только прошу вас, не заливайте!
- Но я действительно личный секретарь. Или, точнее, была секретарем… Однако дайте мне закончить с этим досье. И поправьте меня, если у меня будут неточности. Ваше полное имя - Джером Ленгстон Форбс. Обычно вас называют Джерри, вам двадцать восемь лет, и вы действительно из Техаса. Во всяком случае, там родились.
Вы холостяк, пьете умеренно, но слишком предаетесь азартным играм и дважды были замешаны в истории с замужними женщинами. Учились в юридическом институте и в Техасском университете, но не закончили ни того, ни другого. Насколько я понимаю, в институте у вас были неприятности из-за азартных игр, а университет вы оставили, когда ушли на флот во время войны с Кореей. Мягко говоря, вы, по-видимому, не из тех, кто изо дня в день трудится в поте лица, чтобы заработать себе на жизнь. После увольнения из армии в 1953 году держали бар в Панаме, сочиняли рекламы для двух или трех агентств в Сан-Франциско, были "жучком" на ипподроме, а во время этой последней истории в Лас-Вегасе пропагандировали какого-то дельца по части подержанных автомобилей в Лос-Анджелесе. Ну как, все правильно?
- Кроме одной незначительной детали. Я не был "жучком". Просто человеком, который стоял за "жучком". Я его создал. Так, небольшой опыт в области общественных отношений. Впрочем, какое это имеет значение?.. Как вы все это обнаружили?
Она улыбнулась:
- С помощью частного сыщика.
- Но зачем?.. И где я видел вас раньше?
- В Майами-Бич. Шесть дней назад.
- Так, значит, вы остановились…
Она кивнула:
- Да, в том же самом мотеле, что и вы. В "Золотом роге".
"Золотой рог" был одним из сверхмодных мотелей в северной части Майами-Бич, и, по существу, вовсе не мотель - разве что при желании там можно поставить машину.
Я перебрал в памяти все детали моего пребывания там, стараясь вспомнить, где и когда ее видел.
- Это было возле бассейна, - напомнила она. - Вы старательно клеили какую-то девушку.., кажется, из Ричмонда.
Я нахмурился:
- Как же, помню! Серебряная блондинка со словарем из семи слов. Бесценный, веселый, истеричный - остальные четыре забыл. Но не знаю, почему я вас не запомнил. Такую привлекательную…
- Возможно, из-за конкуренток, - усмехнулась Мэриан. - В бассейне я не смотрюсь. Так же как и на пляже. Я слишком худая.
- Можете думать о себе все, что хотите, но только не пытайтесь сбить меня с толку. Повторяю: я непременно вас заметил бы. Линии вашей головы и прически я разглядел бы за сто ярдов.
- А я как раз зачесала волосы наверх и надела купальную шапочку, - заявила она тоном, исключающим всякие сомнения. - А теперь, если вы кончили обсуждать, насколько я заметна или незаметна, может, вам будет интересно узнать, что я там делала?
- Это я уже сообразил - вы слушали.
Она бросила на меня одобрительный взгляд.
- Верно.
- Но зачем? Что такого особенного вы нашли в моем голосе? Если вы агент по розыску талантов, то говорю сразу - я не смогу без фальши спеть ни одной ноты.
- В данный момент, скажем так, ваш голос имеет некое уникальное свойство, которое меня интересует, А вам оно могло бы принести кучу денег.
- Каким образом? - удивился я.