Он вышел из банка, постукивая перед собой палкой. В тот же момент открылась одна из внутренних дверей, и в зал вошел человек лет шестидесяти. Отрешенный взгляд и высокий лоб делали его похожим на учителя математики.
- Надеюсь, я не заставил вас долго ждать, - извинился он и улыбнулся. - Вы знаете, весь город отправился смотреть на пожар.
- Ничего страшного… Я здесь не более минуты. Он сел на свое место у окошечка.
- Чем могу быть вам полезен? - Мне нужно открыть счет.
Я быстро оформил перевод денег из Хаустауна и, задумавшись, побрел на работу. Судя по всему, пожар в городе взбудоражил всех жителей.
Днем я продал одну машину, и мое настроение улучшилось. Глорию Гарнет я видел только один раз, да и то мельком, когда она выходила из конторы проката с какой‑то девицей. Немного позднее мы закрыли контору, и я сел в свою машину, чтобы отправиться домой. Стоял знойный день, и, приехав домой, я сразу же принял душ. Но это мало мне помогло. Натянув на себя одни лишь шорты, я сел у окна и принялся смотреть на задний двор. Солнце уже садилось.
Потом я надел чистую рубашку, брюки и спустился в ресторан. Когда я поел, было всего семь часов. Идти в кино не хотелось, а других развлечений в городке не было. Тогда я решил просто покататься на машине. Помимо своей воли я вскоре очутился на Южном шоссе, по которому мы ехали утром с мисс Гарнет. А вот и река. В свете луны она переливалась словно жидкое серебро. Мне страшно захотелось выкупаться. Я вышел из машины и бросился в воду. Она оказалась холоднее воздуха. Я поплескался несколько минут, вышел и растянулся на песке.
Когда я вернулся домой, было все так же удушающе жарко. В соседней комнате кто‑то громко читал библию. А я все никак не мог забыть Глорию Гарнет и Суттона. И только когда я разделся и уже начал погружаться в дремоту, мне в голову пришла совершенно неожиданная мысль. Я подумал, что ограбить банк в этом городе - плевое дело. С этим может справиться даже один человек.
Глава 3
На следующее утро я снова поцапался с Харшоу. Он хотел заставить меня мыть машины, а я послал его ко всем чертям. Пришлось этим делом заняться другому продавцу, мистеру Гулику, пожилому человеку с грустным взглядом.
- Что с вами, Мэдокс? Вы взрываетесь из‑за каждого пустяка, - спросил меня Харшоу.
- Вы меня наняли в качестве продавца, а не мойщика.
- Но поймите же вы, что грязные машины не продашь и не отдашь в прокат. А вы всю черную работу сваливаете на Гулика.
Я ничего не ответил и взбешенный вышел из конторы. Прислонившись к одной из машин, я курил и смотрел,как Гулик занимается мытьем. Наконец я бросил окурок и тоже взял тряпку.
- Можете не мыть, если вам этого не хочется, - сказал Гулик. - Я без труда сделаю это и сам. За работой время бежит незаметнее.
У него были грустные преданные глаза собаки, и, судя по всему, он был слабого здоровья.
- Сколько времени вы уже работаете у Харшоу? - спросил я его.
- Около года.
- С ним, наверное, трудно ладить?
- О, я не сказал бы этого… Правда, как и у всех людей, у него есть неприятные черточки.
- Какие именно?
- Просто он очень нервный. У него язва желудка. Жена его умерла год назад. Есть у него и сын, который… Короче говоря, жизнь его тоже не балует.
Он снова принялся за работу.
Вскоре из конторы вышел Харшоу и, попрощавшись, сел в машину.
- Мне нужно кое–куда съездить, - сказал он Гулику. - Вернусь к двенадцати или к часу.
Нам оставалось вымыть две машины, когда появился молодой негр и стал осматривать имеющиеся авто. Подойдя к одному из них, он несколько раз ударил ногой по покрышке. Потом отступил немного и осмотрел всю машину.
- Идите, - сказал я Гулику. - Я домою один.
В этот момент в ворота въехал "олдсмобил". За рулем сидела женщина. Я быстро подошел к ней.
- Добрый день, мадам. Чем могу быть вам полезен?
- Добрый день, - ответила она, смотря на меня своими голубыми наивными глазами. - Я приехала повидать Джорджа.
- Джорджа?
- Да, мистера Джорджа Харшоу. Я его жена.
- Вот как? А мы… - Я замолчал. Гулик не сказал мне, что мистер Харшоу снова женился, и я на мгновенье растерялся. Наконец я сказал: - Мистер Харшоу поехал по делам. Он обещал вернуться в полдень.
Она выглядела намного моложе его. Видимо, ей не было и тридцати. Одежда четко подчеркивала все ее округлости, а лицо казалось таким же сладострастным, как и ее фигура.
- Ну что ж, ничего не поделаешь, - улыбнулась она. - А вы, вероятно, новый продавец, мистер… э…
- Меня зовут Гарри Мэдокс.
- Да, да, правильно. Джордж мне уже говорил о вас. Но не буду вас больше задерживать.
Она нажала на акселератор, но машина почему‑то не тронулась с места.
- В чем дело? - удивилась она и вопросительно взглянула на меня.
Я перегнулся через борт машины. Ножки у нее были совсем маленькие и стройные. Белые туфельки на очень высоких каблуках. Юбка немножко приподнята.
- Утопите педаль до отказа. Наверное, карбюратор барахлит.
На этот раз мотор заработал. Она одарила меня улыбкой.
- Как это вы сразу догадались, в чем дело?
- Есть кое–какая практика…
- Ну что ж, большое спасибо!
Она помахала мне на прощанье рукой и уехала.
Минут через двадцать она снова вернулась. Услышав шум машины, я вышел во двор.
- Джордж еще не появился?
- Нет.
- Как это неприятно… Вечно он обо всем забывает.
- Может быть, я смогу помочь вам?
Она заколебалась.
- Вы ведь на работе… Мне как‑то неудобно просить вас об этом.
- А в чем дело?
- У меня в багажнике груды макулатуры и старой одежды. Нужно отвезти все это в один магазин и сложить там. Одной мне не справиться.
- Ну, это же пустяки! Где находится этот магазин?
- Вы сможете отлучиться на несколько минут?
- Конечно! Ведь здесь есть и другой продавец.
Я посмотрел в его сторону. Гулик и негр по–прежнему стояли около машины.
Я сел рядом с миссис Харшоу, и мы поехали.
- А что это за старье? - поинтересовался я.
- Одна из обязанностей членов нашего клуба состоит в сборе макулатуры и старой одежды. Мы складываем это все в старом магазине мистера Тейлора, и каждые два–три месяца старьевщик скупает эту макулатуру. А что касается одежды, то мы раздаем ее беднякам.
Мы проехали мимо банка и свернули на поперечную улицу. На углу находилась булочная, а немного подальше - закусочная для негров.
Машина остановилась на правой стороне улицы перед одноэтажным зданием. По обе его стороны тянулись пустыри, заросшие сорной травой. На доме висела вывеска, на которой с трудом можно было разобрать, что это магазин скобяных товаров Тейлора. На двери красовался замок.
Миссис Харшоу раскрыла сумочку и начала искать ключ. Потом вышла из машины и направилась к багажнику.
- За один раз все не унести, - сказала она.
Я заглянул в багажник. Там лежали два больших пакета макулатуры и много всякой старой одежды. Были даже одеяла.
Я ухитрился забрать почти все, взяв пакеты в руки, а одеяла под мышки.
- Вы и мне ничего не оставите, - сказала она и улыбнулась.
Мы вошли в магазин, где кроме прилавков и пыльных пустых полок ничего не было.
- Надо подняться наверх, - сказала она.
Лестница находилась в глубине помещения. Все окна были закрыты, и жара стояла невыносимая. Пот тек по моему лицу. Наконец я поднялся. Такого количества хлама я еще нигде и никогда не видел: ломаная мебель, тряпки, макулатура, старая одежда. Инспектора противопожарной охраны сразу бы хватил инфаркт, если бы он попал сюда. Достаточно поднести спичку - и все это вспыхнет ярким пламенем…
- Что вы сказали? - вдруг спросил я, неожиданно отдав себе отчет, что она обратилась ко мне.
Я повернулся. На верхней губе миссис Харшоу блестели капельки пота.
- Я сказала, что вы сами, наверное, не сознаете, насколько вы сильны. Почему вы не бросите пакеты?
Я освободился от своей ноши. Она продолжала смотреть на меня, но ничего больше не говорила.
- Ну как? Это все? - спросил я.
- Да. Большое спасибо.
- Не за что.
И тем не менее мы не уходили, а стояли в душном помещении под раскаленной на солнце крышей.
- Вы знакомы с жизнью таких маленьких городков, как наш? - спросила она.
- Да… В таком вот городке я провел свое детство.
- Тогда вы знаете, как здесь живется… Фу, какая духота!
Я сделал ей знак, чтобы она спускалась по лестнице.
- А мне‑то всегда казалось, что я люблю жару. Она не дает мне возможности полнеть.
- Вы хотите похудеть?
- А вы считаете, что я не нуждаюсь в этом?
- По–моему, у вас отличная фигура.
- Спасибо.
- Но это действительно так.
- Я поблагодарила вас за услугу… За эти пакеты, которые должен был отвезти сюда Джордж.
"Она напоминает мне, что она замужем, - подумал я. - Но для меня ведь это не препятствие".
Спустившись вниз, она сказала:
- Взгляните, какая здесь грязь!
И протянула мне руку. Она спускалась по лестнице, держась за перила, и, естественно, испачкала руку.
Я вынул носовой платок.
- Позвольте мне…
- Ну, в этом нет необходимости. Тут есть умывальник. Подождите меня минутку.
Она прошла в комнатку, расположенную в глубине магазина, а я почему‑то опять вспомнил о том, что этот дом буквально создан для того, чтобы вспыхнуть как порох.
Тогда я еще даже не знал, что именно толкнуло меня на это, но, не мешкая, я провел руками по перилам и, когда она вышла из комнатки, где находился умывальник, показал ей на свои руки и тоже попросил ее подождать минутку.
В маленькой комнатке было лишь одно окно, которое закрывалось на обычную задвижку. Прежде чем вымыть руки, я осторожно отодвинул эту задвижку, чтобы в случае надобности окно можно было открыть снаружи.
Глава 4
А почему бы и нет? В наше время нужно самому брать все, что тебе хочется, а не ждать, пока тебе это преподнесут.
Я сидел на краю кровати совсем нагой и слышал, как в соседней комнате кто‑то читал библию. Было очень душно.
Работая продавцом, карьеры не сделаешь и не разбогатеешь. Тем более что за последний год я сменил пять мест работы - с двух ушел сам, с трех выгнали меня. А в этом маленьком банке наверняка найдется тысчонок десять–пятнадцать. Имея такие деньги, можно подыскать себе девушку по душе и отправиться куда‑нибудь в Южную Америку или на Антильские острова. Кроме этого, не следует забывать и драку в Хаустауне, в результате которой у одного докера оказалась сломанной челюсть. Последнее время вся моя жизнь проходила в побоищах и драках - главным образом из‑за женщин…
Да, но как же мне поступить? Ограбить здешний банк, конечно, довольно просто. Но в игру может вмешаться случай, и тогда все пропало. Даже работа у Харшоу. Правда, у любителя есть известное преимущество перед профессионалом: на него нет досье в полиции…
Час шел за часом, а я так и не пришел к окончательному решению.
В субботу Харшоу почти не покидал своего кабинета. А потом вышел и заявил, что отправляется на три дня на рыбную ловлю.
- Вернусь в понедельник вечером, - сказал он Гулику. - Если возникнет какой‑нибудь сложный вопрос, обратитесь к мисс Гарнет.
Мы не продали в субботу ни одной машины. Я бесцельно блуждал по автопарку и задавал себе вопрос, чем занимается Глория, когда у нее нет работы. В тот момент, когда мы уже собирались закрывать контору, зазвонил телефон.
- Мистер Мэдокс?
Я сразу узнал ее голос.
Значит, она не уехала вместе с ним?!
- Да, у телефона Мэдокс.
- Это миссис Харшоу. Может быть, вы сочтете меня немного надоедливой, но мне хотелось бы попросить вас еще кое о чем.
- Я к вашим услугам, мадам.
- Мистер Харшоу уехал на рыбную ловлю. Он обещал мне прислать из парка одну из машин, поскольку уехал на нашей, и, разумеется, забыл об этом. Вот мне и хотелось бы, чтобы вы пригнали мне машину после закрытия конторы.
- С удовольствием сделаю это. А куда мне ее пригнать?
- Поезжайте по Майн–стрит до банка, а там сверните направо. Вы проедете мимо заправочной станции и выедете за город. Проехав дубовую аллею, вы увидите два дома. Наш - справа.
- Хорошо. Я все понял. А какую машину вам пригнать?
- Он обещал мне "бьюик".
- Хорошо, миссис Харшоу. Я скоро буду у вас.
Контору мы заперли около шести часов. Я сказал Гулику, что должен пригнать "бьюик" миссис Харшоу, поэтому моя машина останется в парке.
Дом я нашел без всякого труда. Он стоял немного в глубине, в живописном и мало заметном с дороги месте, а перед ним раскинулась небольшая лужайка. Я подвел машину к входу с колоннами и остановился.
- Хэлло! - услышал я голос миссис Харшоу.
Я оглянулся, но не увидел ее, пока она не вышла на порог. На ней было легкое летнее платье, какое обычно носят девочки–подростки, с короткими рукавами и с бантиками. В руке она держала стакан, в котором плескались кубики льда. На ногах - легкие сандалии и ярко–красный педикюр.
- Добрый вечер! - сказал я. - Ключи я оставил в машине.
- Благодарю вас, мистер Мэдокс. Вы очень любезны.
- Пустяки…
- Может быть, выпьете что‑нибудь?
- Не откажусь.
Я прошел вслед за ней в дом. Шторы в гостиной были опущены. Над камином шумел большой вентилятор.
- Виски с содовой?
- Отлично!
- Сдвиньте эти журналы в сторону и садитесь.
Она повернулась, видимо, собираясь выйти из комнаты, потом остановилась и сказала:
- Я сама вам все приготовлю. Служанка уехала на уик–энд к своим родным.
Несмотря на вентилятор, в комнате было душно. Я отодвинул журналы мод и сел.
Она вернулась с двумя стаканами, села в кресло напротив и вытянула ноги.
- Ну как, жизнь в нашем городе вас не очень удручает?
- Я еще не пришел к какому‑то определенному выводу. Наверное, по субботам здесь повеселее.
- Не обольщайтесь. Просто в кино демонстрируют два вестерна вместо одного.
- Очень жаль. Тогда здесь действительно скучно.
- Вступайте в женский клуб. Там можно посплетничать, и вы не заметите, как пролетит время.
- Я не уверен, что меня туда примут, - ответил я с улыбкой.
- Если вы каждого члена этого клуба навестите отдельно, то тогда наверняка не примут.
Я подошел к окну и посмотрел в щель между шторами на дом напротив.
- А кто из них живет там?
- Миссис Гросс. Семь пар глаз и столько же ушей.
Она подошла ко мне.
- Вы без труда нашли дорогу?
- Я мог бы прийти сюда и с закрытыми глазами.
- Вы в этом уверены? - глухо спросила она, и я заметил, что дыхание у нее участилось.
- Конечно! Неужели вы еще не поняли, что нас непреодолимо тянет друг к другу и то, что должно случиться, обязательно случится? - Сказав это, я крепко обнял ее и своими губами нашел ее губы. Они были мягкими и влажными, словно созданными для того, чтобы их целовали. Я почувствовал, что она вся дрожит. Но в следующую минуту она оттолкнула меня и отвернулась.
- Будет лучше, если вы уйдете.
- Вы уверены в этом?
- Да, уверена. Вы же сами сказали, что вам знакома жизнь в маленьких городках.
- Ну и что из этого?
- Вы думаете, что старая ведьма напротив не видела, как вы приехали? Она наверняка стоит у окна и ждет, когда вы уйдете.
Я попытался вновь привлечь ее к себе, но она увернулась.
- Уходите, Гарри.
Она была права. Нет смысла самому создавать себе неприятности.
- Что ж, пусть будет по–вашему. Но я вернусь.
Она ничего не ответила.
Я вернулся в автопарк и забрал свою машину. Приехав домой, принял душ, надел габардиновые брюки, пуловер и отправился на Майн–стрит. На город опускались сумерки. В свете фар кружились мотыльки. Вскоре я подъехал к банку и остановил машину на противоположной стороне. Я старался не думать о Долорес Харшоу. Плевать мне на нее. Опасно связываться с ней в этом городке. Она права…
Я взглянул в сторону банка. Угловое здание, две двери - одна на одну улицу, другая - на другую. А где же по отношению к банку находится магазин Тейлора? Ага, на параллельной улице, в трех–четырех кварталах отсюда.
Эти мысли так меня взволновали, что я забыл об ужине. Наконец я решил, что все‑таки следует что‑нибудь перекусить и пошел вниз по улице. В первой же закусочной я неожиданно увидел через окно Глорию Гарнет, которая листала какой‑то журнал. Я вошел.
- Добрый вечер! - сказал я.
- О, мистер Мэдокс! Добрый вечер!
Она не улыбнулась мне, но в ее обращении не было ничего неприязненного.
- Вы не возражаете, если я угощу вас лимонадом?
- Что ж, с удовольствием выпью.
Мы быстро осушили две бутылки.
- Я хочу попросить у вас прощения за тот день. Я действительно вел себя по–хамски.
- Я уже забыла об этом.
- И больше не сердитесь на меня?
- Сейчас уже нет.
- Это прекрасно! Вы не скажете мне, как здесь проводят субботние вечера?
- Никак. Кроме кинотеатра здесь нет никаких развлечений. Иногда, правда, устраивают вечер танцев.
- В таком случае, может быть, поедем искупаемся?
- Это очень заманчиво, но сегодня не могу. Мне нужно подежурить у ребенка.
- У вас что, еще какая‑нибудь работа?
- Нет, это ребенок моей сестры. А она сегодня собралась пойти в кино со своим мужем.
- Тогда разрешите мне вас проводить?
- Спасибо.
Видимо, девушка эта была из порядочной семьи. Да, но как же тогда Суттон? Я не мог забыть его циничного взгляда, когда он смотрел на нее.
По дороге я расспрашивал ее о жизни. Она прожила в этой местности почти все время. Исключение составляли только два года, проведенные в колледже. Ее родители жили в Калифорнии, а она устроилась здесь с сестрой и ее мужем. Я намеками попытался выяснить, есть ли у нее парень, который за ней ухаживает, но она ловко уклонилась от этих вопросов. Обручального кольца на пальце не было.
Глория жила в одном из переулков в маленьком беленьком домике. Забор перед домом тоже был выкрашен белой краской.
- Может быть, зайдете на минутку? - предложила она.
- С удовольствием, - согласился я.
В доме света не было, вся семья сидела на ступеньках веранды, освещенная лунным светом. Увидев, что Глория приехала не одна, кто‑то зажег свет. Сестра была похожа на Глорию, только немного старше. Ее мужа звали Робинсон. Меня представили им обоим.
- Мистер Мэдокс, наш новый продавец.
Их ребенку было два–три года. И ее тоже звали Глорией. Меня это немного удивило.
- Да, ей дали мое имя…
Сестра с мужем вскоре ушли в кино, а Глория пошла укладывать девочку спать, пригласив меня пройти в дом.
Когда она вышла из детской, я рассматривал акварели, висевшие на стенах.
- Талантливо сделано, - заметил я. - Это вы рисовали?
- Да. Откровенно говоря, я не считаю, что это выполнено талантливо, но я очень люблю рисовать.
- А мне они очень нравятся.
- Спасибо.