- Оставь душераздирающие подробности сцены обольщения для своих слушателей, - сухо посоветовал Рурк и, обернувшись к Шейну, пояснил: - Ральф работает сценаристом и продюсером ежедневного радиосериала для обалдевших от скуки домохозяек, так что, не суди его слишком строго за штампы. Он ими зарабатывает на жизнь.
- Вряд ли это можно назвать обольщением, Тим. Видит Бог, у меня ничего такого в мыслях не было, когда я сел рядом с ней и представился. Я был помолвлен с Эдной и любил ее без памяти. Но это совсем другое. Это даже не зависело от нас… Ну, и, надо признать, мы изрядно выпили. - Он ненадолго замолчал, а потом продолжил свою исповедь: - Не скажу, что именно она первая начала делать мне авансы, но довольно ясно дала понять, что я ее тоже интересую. Тщательно подбирая слова, я объяснил ей, что очень люблю одну чудесную девушку, рассказал об Эдне, и она поняла меня правильно. Ванда сказала, что она замужем, любит своего мужа, и то, что происходит между нами, не имеет ничего общего с любовью и ни в коей мере не должно затрагивать какие либо аспекты нашей личной жизни.
- О'кей, это было начало, - с насмешливой улыбкой перебил его Шейн. - Что произошло потом?
Флэннаган нахмурился.
- Я рассказываю все по порядку, чтобы у вас не создалось неправильного представления о Ванде. Весь вечер она была просто очаровательна… потому-то я и не могу понять… ну… об этом позже. Мы незаметно ушли с вечеринки. Надо сказать, что с первой минуты мы понимали друг друга с полуслова. Никаких вопросов, никакой ложной застенчивости. Я предложил поехать ко мне, но она наотрез отказалась. Объяснила тем, что не хочет вторгаться в мою личную жизнь… пусть все произойдет где-нибудь на нейтральной территории. Пусть это будет просто случайная встреча, которую мы оба запомним навсегда… и расстанемся.
Она сказала, что безопаснее всего будет в мотеле. Мы свернули с Бискейн-бульвар и через четверть мили нашли прелестный маленький мотель в пригороде. Там мы зарегистрировались как мистер и миссис Альберт Смит, и нам предоставили уютный чистенький домик. В ближайшем винном магазине я купил бутылку виски, а лед и стаканы попросил у управляющего, и мы еще немного выпили. - Тут Флэннаган запнулся и покраснел. - Полагаю, эта часть рассказа вас не заинтересует, мистер Шейн. Но то, что произошло потом, было ужасно, просто ужасно. Никогда в жизни я не чувствовал себя таким… оплеванным. - Он глубоко вздохнул и выбил трубку в пепельницу, избегая взгляда Шейна. - Я… только-только встал с постели, как вдруг дверь распахнулась. Естественно, я обернулся посмотреть, кто это. И тут совершенно неожиданно - яркая вспышка, наполовину ослепившая меня! Но я все же успел разглядеть человека с фотоаппаратом. Он захлопнул дверь и убежал, и через минуту мы услышали шум отъезжающей машины.
Ванда была ужасно напугана и расстроена… гм… честно говоря, я тоже. Все было испорчено. Наша встреча неожиданно превратилась в грязную и порочную постельную интрижку. Мы и представить себе не могли, как нас выследили. И главное - зачем? Это было уму непостижимо, но так уж случилось. Мы быстро добрались до города, протрезвели, и нам стало стыдно. Мы даже не разговаривали. Да и о чем было говорить? - Флэннаган горестно вздохнул. - Она попросила высадить ее на бульваре и даже не сказала, где живет. Все было кончено, и мы оба знали, что те счастливые минуты уже никогда не повторятся. Воспоминание о том, какой грязью кончилось наше свидание, всегда будет стоять между нами.
- Она звонила куда-нибудь после того, как вы зарегистрировались в мотеле? - поинтересовался Шейн.
- А, собственно, почему вы… да, звонила. Видите ли, она жила здесь у сестры мужа, и ей надо было как-то объяснить свой поздний приход домой.
- Может, и так. А вам не кажется, что этот звонок мог быть как-то связан с появлением человека с фотоаппаратом? В Майами такое случается каждый день.
- Нет, уверяю вас, мистер Шейн, вы ошибаетесь, - решительно запротестовал Флэннаган. - У меня, признаться, возникали подобные мысли после того, что случилось. Но потом я узнал правду. Видите ли, это все ее муж. Он - бизнесмен из Детройта и необычайно ревнив. Когда Ванда приехала в Майами навестить его сестру, он специально нанял частного детектива, чтобы следить за ней. Все это она рассказала мне через неделю, когда этот детектив пришел к ней с уликами. У него была наша фотография и фотостат моей подписи в регистрационной книге мотеля. Он оказался одним из… бесчестных представителей вашей профессии, мистер Шейн, и был готов продать своего нанимателя - за приличную сумму, разумеется: предложил Ванде выкупить эти улики за тысячу долларов.
- Как его зовут? - спросил Шейн.
- Она не сказала. Скорее всего, и сама не знала. Естественно, Ванда боялась - и за себя, и за меня. Моя помолвка и ее брак висели на волоске. Она винила во всем себя и вела себя очень достойно. Настаивала на том, чтобы заплатить половину этих денег, если я внесу оставшуюся часть суммы. Я хотел взять все расходы на себя, но Ванда и слушать об этом не хотела.
- Значит, вы получили улики и почувствовали, что вам чертовски повезло, если вам удалось выпутаться из этой истории всего за пятьсот долларов, - подвел итог Шейн.
- Я дал ей деньги, но она их вернула. Да-да, представьте себе, позвонила через пару дней и сказала, что все в порядке, волноваться больше не о чем. А потом почти целый месяц я ничего о ней не слышал. - Тут Ральф Флэннаган резко вскочил и зашагал взад-вперед по комнате, постукивая трубкой по ладони. Вид у него был смущенный. - А через месяц она позвонила и сказала, что у нее будет ребенок. Мы встретились в баре, чтобы обсудить эту проблему. К тому времени она уже успела побывать у врача, так что, сомневаться не приходилось. Кроме того, она уже больше двух месяцев не виделась с мужем. Ужасное положение. Но даже в этой ситуации она держалась великолепно. А после такого свинского поведения мужа она твердо решила к нему не возвращаться. Точно так же она не собиралась ломать мою жизнь. Ничего от меня не хотела… только чтобы я помог ей деньгами, пока она не родит ребенка и не сможет сама зарабатывать на жизнь. Я же считал себя причиной всех бед и предложил разорвать помолвку с Эдной и жениться на Ванде. Она категорически отказалась, довольно хладнокровно объяснив, что ее вина ничуть не меньше моей, и не стоит портить жизнь из-за минутной слабости. Глупо отказываться от счастья ради того, чтобы соблюсти приличия. Ванда настаивала, чтобы я не медлил со свадьбой. - Флэннаган тяжело опустился в кресло. - Дело в том, мистер Шейн, что мы с Эдной собирались через месяц пожениться.
- Ральф забыл сказать, - вмешался Рурк, - что его невеста - дочь того парня, который финансирует его программу. Грубо говоря, Ванда предпочла остаться матерью-одиночкой с доходами, чем выходить замуж за человека, который не сможет содержать семью.
- Это только часть проблемы, - с достоинством возразил Флэннаган. - Мы, конечно же, обсудили и эту сторону вопроса. Почему бы и нет? Я признал, что скорее всего потеряю своего спонсора, если правда выплывет наружу, или если я порву с Эдной без правдоподобного объяснения. В конце концов, легче от этого никому бы не стало. А если бы все осталось по-прежнему, это означало бы, что я буду продолжать зарабатывать достаточно, чтобы обеспечить Ванду всем необходимым. Да и с какой стати ей отказываться от помощи? В ее-то положении?
- Сколько? - спросил Шейн.
- Сколько я зарабатываю?
- Нет, сколько она хотела?
- Сотню в неделю. Видите ли, дело в том, что ей пришлось переехать от сестры мужа и снять квартиру там, где ее никто не знает.
- И вы ей заплатили?
- Конечно. А как бы еще поступил на моем месте любой порядочный человек? Заплатил, и с радостью. Ведь это была целиком моя вина. - Флэннаган подался вперед, выпятив челюсть с таким видом, словно Шейн собирался с ним спорить.
Однако тот спокойно кивнул и спросил:
- Как дальше развивались события?
- А вот этого я просто понять не могу, - нахмурился Флэннаган, задумчиво вертя в руках трубку. - Это произошло сегодня около шести. Я работал у себя в кабинете над сценарием и ждал актеров для прослушивания на новые роли в моей программе. И тут курьер приносит это письмо… Покажи ему, Тим.
Тимоти Рурк вытащил из кармана квадратный белый конверт и протянул его детективу.
Продюсер с беспокойством посмотрел на Шейна.
- Когда прочтете письмо, то сами поймете, каким это было для меня ударом, и почему я пригласил Тима.
На конверте стоял адрес Ральфа Флэннагана, напечатанный на машинке со шрифтом "элита". Обратного адреса не было. Шейн достал из конверта листок обычной белой бумаги и обнаружил копию письма, написанного ему Вандой Уэзерби.
"Дорогой мистер Шейн!
Сегодня я дважды пыталась дозвониться вам в контору, но так и не смогла вас застать. Сейчас уже пять часов, и, скорее всего, мне уже не удастся связаться с вами сегодня. Поэтому я посылаю вам это письмо с чеком на тысячу долларов. Если сегодня ночью со мной что-нибудь случится, вы должны знать, что в этом будет виноват Ральф Флэннаган, проживающий по адресу: "Кортленд-армс", квартира 26. В этом случае тысяча долларов будет вашим гонораром, если вы сможете доказать его вину. За последнюю неделю он уже дважды покушался на мою жизнь, и я опасаюсь, что он готов предпринять новую попытку.
Я собираюсь послать Ральфу копию этого письма с курьером, чтобы он знал: если совершит это сегодня вечером, то не останется безнаказанным. Для меня это единственная возможность защитить себя, пока я не смогу поговорить с вами лично. Если я останусь в живых, то первое, что я сделаю завтра утром, позвоню вам, чтобы договориться о встрече.
Ванда Уэзерби."
Дочитав письмо, Шейн положил его на столик и поднял голову.
- Теперь вы понимаете, что я почувствовал, когда прочел это письмо! - воскликнул Флэннаган. - Боже мой! Я терялся в догадках. Сначала подумал, что она сошла с ума. Ведь мы обо всем договорились. Каждую неделю я посылал ей сто долларов. И уж, конечно, не угрожал, да и не собирался этого делать!
- Она здесь пишет, - напомнил ему Шейн, - что на прошлой неделе вы дважды пытались ее убить.
- Это какое-то безумие! Я не виделся с ней больше месяца. Мы даже не созванивались. Если кто-нибудь и пытался причинить ей вред, то уж, конечно, не я. Мистер Шейн, а вам не кажется, что она внезапно сошла с ума? Что-нибудь вроде мании преследования? Я слышал, что некоторым беременным женщинам может прийти в голову любая чертовщина, и они начинают совершать довольно странные поступки…
- Вообще-то, непохоже, чтобы это письмо было написано сумасшедшей, - возразил Шейн. - Все изложено довольно логично. - Он замолчал, вспоминая голос Ванды. Да, говорила она очень эмоционально, но в ее словах был здравый смысл. И пуля, пробившая ее голову, достаточно убедительно доказывала, что у нее были весьма веские причины опасаться за свою жизнь. - Курьер принес письмо около шести, - наконец сказал он. - Что вы сделали, когда прочли его?
- Сначала попытался дозвониться до Ванды. У нее никто не отвечал. Потом я вспомнил название вашего отеля и позвонил вам. Но вас тоже не было. Я не знал, что делать. Тогда я позвонил Тиму Рурку. Кажется, это было около семи? - Он вопросительно посмотрел на репортера.
Рурк кивнул.
- В самом начале восьмого, - сказал он Шейну. - Ральф мне все рассказал, и я согласился приехать, прочесть письмо и постараться помочь ему выйти на тебя.
- У меня прослушивание было в самом разгаре, - продолжал Флэннаган, - и я попросил Тима приехать без четверти десять. Я подумал, что, если успею рассказать вам все до того, как вы получите завтра утром письмо Ванды, то согласитесь мне помочь. Не знаю, что за чертовщина взбрела ей в голову, но я не хочу, чтобы в этом было замешано мое имя, - с несчастным видом закончил он.
- Во сколько ты сюда приехал? - спросил Шейн у Рурка.
- Примерно без десяти десять. Опоздал всего на несколько минут. Ральф только что вылез из-под душа и сразу показал мне письмо. Мы быстро все обсудили, а потом я позвонил тебе.
- Да, это было в пять минут одиннадцатого, - кивнул Шейн. - И чем вы занимались, пока ждали меня?
- Сидели здесь, пили, трепались о жизни… и о Ванде Уэзерби, - ухмыльнулся репортер. - Короче говоря, тебя дожидались.
- Можешь поклясться, что Флэннаган был здесь с десяти? И что он никуда отсюда не выходил… скажем, на почту отправить письмо или еще куда-нибудь?
- Он все время был здесь. Грыз ногти и ждал тебя.
Шейн взял письмо Ванды и легонько похлопал им по ладони.
- На вашем месте я бы на этот счет особенно не волновался, - мрачно сказал он Флэннагану. - Кто-то оказал вам большую услугу. Сегодня вечером Ванда Уэзерби была убита - между десятью и половиной одиннадцатого. По словам Тима, как раз в это время вы находились дома.
Глава 6
Целую минуту после этих слов Рурк и Флэннаган сидели неподвижно, ошеломленно уставившись на Шейна. Потом Флэннаган хрипло прошептал:
- Убита? Вы хотите сказать…
- Пулей в голову, - спокойно констатировал Шейн. - Она звонила мне в десять часов, а когда я приехал к ней на Семьдесят пятую улицу, она уже была мертва.
Продюсер вздрогнул, закрыл лицо ладонями и простонал:
- Ванда…
Рурк резко выпрямился и подался к Шейну. Его глубоко посаженные глаза лихорадочно заблестели.
- Значит, она боялась не того, кого нужно. Что-нибудь еще удалось узнать?
- Нет, ничего. Скорее всего она даже не видела убийцу. Он стоял снаружи у окна и стрелял через каминный экран.
- Зачем ее убили? Чтобы она не смогла поговорить с тобой?
- Это первое, что приходит в голову, - пожал плечами Шейн. - Не исключено, что он стоял близко от окна и слышал, о чем она говорила со мной. Если он знал о ее письме, в котором она обвиняла Флэннагана, то для убийцы это был самый подходящий момент, чтобы избавиться от нее. И тогда бы вы, Ральф, оказались главным подозреваемым.
- Запросто, - пробормотал продюсер, ошалело мотая головой. - Если бы у меня не было алиби… если бы Тим не оказался здесь в нужный момент…
- Кому еще вы рассказывали об этом письме? - спросил Шейн.
- Никому! - испуганно ответил Флэннаган. - Боже мой, такие вещи с посторонними не обсуждают.
- Вы сказали, что к вам кто-то приходил на прослушивание. Вы уверены, что при них вы не упоминали о…
- Абсолютно.
- А кто знал о ваших отношениях с Вандой? И то, что она вас шантажировала?
- Это вовсе не было шантажом. Я не позволю говорить такие вещи о Ванде! Ведь именно я настоял на том, чтобы платить ей деньги. - Лицо Флэннагана покраснело от злости, на скулах заходили желваки.
- И тем не менее, - сердито перебил его Шейн, - это чертовски подходящий мотив для убийства. Возьмем вас - вы помолвлены с богатой девушкой, и если станет известно о вашем романе с Вандой, ваша карьера окажется под угрозой. Поймите, Флэннаган, я пытаюсь выяснить, не было ли у кого-нибудь особых причин желать ее смерти? Этот человек мог быть в курсе ваших дел и знать, что подозрение прежде всего падет на вас, если с Вандой что-нибудь случится. Посмотрите на это письмо - неважно, как вы к ней относились, но Ванда подозревала, что вы собираетесь ее убить! Она здесь пишет, что вы дважды пытались это сделать. Кто мог знать о ваших отношениях?
- Никто. Клянусь, я никому ничего не рассказывал. Боже, да если бы хоть одно слово выплыло наружу… - Флэннаган замолчал, словно сама мысль об этом приводила его в ужас.
- Вы знаете некоего Гарли? - неожиданно спросил Шейн.
- Нет… - нахмурился Флэннаган, - не думаю.
- Джек Пирсон Гарли, - повторил Шейн. - Иногда его называют Джек-Фонарь.
- А, этот? Конечно, слышал - и о нем, и его игорном клубе, но лично никогда с ним не встречался.
- А Ванда не упоминала это имя?
- По-моему, нет. Я уже говорил, что мы с ней не были особенно близки. Мы ведь встречались всего несколько раз, да и то недолго. И все. Честное слово, я почти ничего не знаю о ее жизни.
- И все-таки постарайтесь получше вспомнить эти несколько раз, - нетерпеливо сказал Шейн. - Может быть, обрывок какой-нибудь фразы или намек, указывающий на ее связь с Джеком Гарли и "Спортивным клубом"?
- Боюсь, что ничем не могу вам помочь, - беспомощно покачал головой продюсер.
- А что там с этим Гарли? - с любопытством спросил Рурк.
- Пока еще сам толком не знаю. Но здесь есть какая-то связь, это точно. - Шейн замолчал, вспоминая свой разговор с владельцем клуба.
Гарли был как раз тем человеком, который знал о письме Ванды, где она обвиняла Флэннагана. Ему было известно об этом письме еще до ее смерти - иначе зачем понадобилось посылать одного из своих подручных звонить Шейну? И какого черта Гарли так беспокоился об этом письме? Что ему нужно от Ральфа Флэннагана? Если это Гарли приказал убить Ванду, то, естественно, ему не нужно было, чтобы письмо, в котором она обвиняла Флэннагана, было уничтожено.
- Только не лгите, Флэннаган, - жестко сказал Шейн. - А как насчет дочери Гарли - Дженет? Вы хорошо ее знаете?
- Я понятия не имел, что у этого Гарли есть дочь. И, насколько помню, среди моих знакомых нет ни одной девушки по имени Дженет.
- А Шейла Мартин? Знаете такую?
- Что-то не припоминаю. Говорю вам, я и Ванду-то не знал по-настоящему. Никогда не бывал у нее дома, не встречался ни с кем из ее друзей, никогда не разговаривал с ней о ее личных делах…
- А вечеринка, где вы познакомились? Кто-то из гостей наверняка ее знал.
- Э-э-э… да, наверное, ведь кто-то же ее пригласил. Но кто именно? Я ведь уже рассказывал, что это была за вечеринка. Ванда могла прийти с кем-нибудь из гостей. Вообще-то, я не видел, чтобы она с кем-то разговаривала. Когда я ее заметил, она сидела одна, а вскоре после этого мы уехали.
- Ну, ладно, - вздохнул Шейн. - Что ж, давайте вернемся к Ванде и к ее подозрениям на ваш счет. Кто еще мог знать, что она ждала от вас ребенка, а, стало быть, в случае ее смерти вы - подозреваемый номер один?
- Клянусь, я никому не говорил… Подождите, вы намекаете на то, что это письмо написала не Ванда? - с надеждой спросил Флэннаган. - Да-да, скорее всего, так и есть. Я просто не могу поверить, чтобы она так обо мне думала! Но кто это мог быть?..
- Ванда могла рассказать кому-нибудь. А детектив, который вас сфотографировал и начал шантажировать? Откуда вам знать, что он и в самом деле вернул ей фотографию? Он выжал из нее тысячу, - Шейн брезгливо поморщился, - и с таким же успехом мог после этого пойти к ее мужу, чтобы получить деньги и от него.
- О, нет! Я уверен, что вы ошибаетесь. Ведь Ванда сказала, что он вернул ей негатив и оригинал фотостата, и она сразу же их уничтожила.
- Да он мог сделать хоть тысячу копий, - махнул рукой Шейн. - И с фотографии можно сделать еще один негатив. Да, скорее всего, полиция будет тщательно проверять ее мужа.
- Что? Вы хотите сказать… что обо всем станет известно?! - простонал Флэннаган. - Шейн, для меня это конец! А не могли бы вы придержать информацию и сами заняться этим делом? Если я - ваш клиент, то это конфиденциальная информация, так ведь? Кажется, в законе есть статья, дающая частным детективам право не разглашать сведений о своих клиентах полиции на тех же основаниях, что и адвокатам. - Было заметно, что Флэннаган разволновался не на шутку.