- Это двухголовое чудовище? Болеет? Шутишь? Этот маленький кошмар не заболеет, даже если захочет. Ручаюсь, Хесс греется на солнышке.
Беглер хмыкнул:
- Может, ты и прав… Рапорт пиши.
Через десять минут Лепски вытащил из машинки лист бумаги, перечитал написанное, подписал размашистой закорючкой и положил Беглеру на стол.
- У меня идея, - сказал он. - Дэнни О'Брайен пять лет отсидел с Лысым и Доминико. Может, сходить заломить ему руки? Он может быть в курсе, чем Лысый тут три дня занимался.
Беглер прочитал отчет, потом взглянул на Лепски:
- Думаешь, Соло лжет?
- Конечно, он лжет, но он слишком силен и нагл, чтобы ему выкручивать руки. Провалиться мне на этом месте, если Лысый не общался с ним, и хотел бы я знать - по какому поводу. Кто может мне это сообщить, так это Дэнни.
Беглер потер широкий нос.
- Ну хорошо. Иди поговори с ним.
Лепски взглянул на него:
- Если бы я был сержантом и прочел этот рапорт, знаешь, что бы я подумал?
- Конечно, - не задумываясь, ответил Беглер. - Ты подумал бы, что автор - дефективный, а второй класс получил благодаря непотизму.
Лепски уставился на него:
- Как-как? Непо… что?
Беглер обожал дешевые книги в обложках. Когда он натыкался на непонятное слово - а это случалось сплошь и рядом, - он смотрел его в словаре и запоминал, чтобы потом произвести впечатление. Он упивался сейчас своим триумфом, с невыносимо высокомерным видом повторяя:
- Непотизм… устройство родственников на работу.
Здесь он чувствовал себя в безопасности, так как жена Лепски была троюродной сестрой Кэрри, жены капитана Террелла. Беглер никогда не упускал случая поиздеваться над Лепски по этому поводу, прекрасно зная, что единственной пользой для Лепски от этого родства была возможность довести его до белого каления.
- Когда я стану шефом полиции этого города, - с ненавистью сказал Лепски, - я отправлю тебя на пенсию. Не забудь об этом!
- Когда ты станешь шефом полиции этого города, Лепски, я уже слетаю на Луну! Убирайся отсюда к дьяволу и принимайся за работу!
Лепски поехал в Сикомб, на окраину Парадиз-Сити, - там жили рабочие. Это была маленькая колония потрепанных хижин и сдаваемых в наем домов, портящих пейзаж, - Сикомб находился как раз при подъезде к напыщенным, заполненным цветами районам миллионеров.
Дэнни О'Брайен жил в двухкомнатной квартире, без горячей воды, на шестом этаже убогого дома, выходящего окнами на море. Одно время он чеканил монеты, специализируясь на периоде Римской империи (до Рождества Христова). Он получал немалые суммы денег, продавая эти подделки коллекционерам; его рекламные речи были столь же впечатляющи и убедительны, сколь и его подделки. Но в старости он захотел слишком многого и попытался продать золотую монету времен Цезаря Вашингтонскому музею, - там были не очень ласковы и передали О'Брайена в руки полиции. Теперь Дэнни делал солдатиков, раскрашивал их яркими красками и продавал специальному магазину игрушек, обслуживавшему клиентов, которые хотели бы участвовать в великих битвах прошлого.
Дэнни О'Брайену было семьдесят три года. Его единственной причудой были безобидные воскресные ночные оргии - он нанимал двух девушек, чтобы те имитировали половой акт, а он с кружкой пива в руке наблюдал, мысленно возвращаясь к тем временам, когда он был участником, а не зрителем таких забав.
Лепски застал его сидящим на рабочей скамье, любовно раскрашивающим ярко-алый парадный мундир свинцового офицера кавалерии.
Лепски пинком открыл дверь и ворвался в комнату, по-полицейски нахмурившись. Он решил не принимать от этого старого плута ни малейшей лжи и вышибить ему мозги, если тот попытается обмануть.
Дэнни поднял глаза, отложил лупу. Он выглядел болезненным, ото лба начиналась лысина, его зеленые глаза были тусклыми, улыбка - доброй, но безучастной. Он казался безобидным: милый старичок, слегка дряхлеющий, казалось, с ним можно было обращаться как с ребенком. Лепски знал другое. За куполообразным лбом скрывался острый, коварный ум, который, может быть, сейчас и терял свою остроту, но Лепски сильно в этом сомневался.
- Мистер Лепски! - Дэнни отложил солдатика и улыбнулся улыбкой старого человека, получившего неожиданный и дорогостоящий подарок. - Как приятно! Как дела, мистер Лепски, и как дела у миссис Лепски? Могу я уже поздравить вас с повышением?
Лепски пододвинул стул с прямой спинкой и сел верхом.
- Слушай, Дэнни, - сказал он твердым голосом копа. - Давай к делу. Лысый Риккардо был в городе в прошлый четверг. Он тут оставался три дня. Я хочу знать, что он эти три дня делал. Так что давай рассказывай.
- Лысый Риккардо? - Дэнни выпрямился, его глаза расширились от удивления. - Он тут был? Ну-ну. - Он покачал дряхлеющей головой. - Мистер Лепски, должен признать, что я несколько задет тем, что он не пришел повидаться со мной. В конце концов, когда-то мы дружили. - Он испустил вздох, сбивший трех солдатиков. - Ну вот. Бывшие преступники быстро забывают друзей. Они живут одиноко. Конечно, откуда человеку с вашими связями, с вашим честолюбием, мистер Лепски, знать, каково быть одиноким, или хотя бы понять это…
Лепски одарил старичка малоприятной циничной улыбкой.
- Дэнни, ты, может быть, и не в курсе, но тебе грозит беда, - сказал он. - Или ты раскалываешься по поводу Лысого, или…
Дэнни был слишком стар, чтобы реагировать на блеф.
- У вас на меня ничего нет, мистер Лепски. Говорю же: я не видел Лысого…
- Я не глухой. Эти две красотки, которые каждый воскресный вечер сюда приходят и дают представление… Я держу их на мушке. Когда они не извиваются на твоем проклятом ковре, их нетрудно прибрать к рукам. Они на пару лет уйдут от дел, а я им расскажу, что это ты им помог. Как это тебе понравится?
Дэнни заморгал, отчего Лепски понял, что ему это не понравится.
- Не знаю, о чем вы говорите, мистер Лепски…
- У меня мало времени. Когда я словлю этих двух, я приду за тобой. Как ты смотришь еще на пять лет в камере, Дэнни?
Дэнни вздрогнул:
- Я ничего не сделал…
- Конечно нет, но допустим, я найду в этой лачужке пару пакетиков с героином? Думаешь, удастся тебе из этого выпутаться?
- Вы не сделаете такого со стариком, мистер Лепски… - Теперь Дэнни говорил жалобно.
Лепски злобно ухмыльнулся:
- Можешь жизнь свою прозакладывать, что сделаю. Ну как, расколешься или работу мне задашь?
Дэнни понял, что проиграл. Он откинулся на спинку стула, в глазах его ясно читалось, что он покорился судьбе.
- Что вы хотите знать?
Лепски одобрительно кивнул:
- Вот умничка. Я знал, что ты исправишься. Лысый к тебе приходил, а?
- Если я вам расскажу, мистер Лепски, вы оставите девочек в покое?
- Разумеется… зачем они мне? И тебя оставлю в покое, Дэнни, - честнее и быть не может.
- Да, он сюда приходил. Он сначала пошел к Соло, но Соло ему не помог, и он пришел ко мне. Он хотел взять в долг пятьсот долларов.
- Зачем?
- Он сказал, что хочет взять напрокат катер. У меня пятисот долларов не было, и ему пришлось обойтись без катера.
- Зачем он ему был нужен?
Дэнни помедлил, потом, видя нетерпение Лепски, произнес:
- Он сказал, что хочет попасть на Кубу.
Лепски уставился на него:
- Куба? Какого черта он не угнал самолет? Сейчас все так делают! А какого черта ему надо было на Кубе?
- Он с собой что-то хотел взять. Он поклонник Кастро.
- Что-то… в каком смысле что-то?
- Не знаю, но ему нужен был катер, и я решил, что это нечто большое и тяжелое. - Дэнни помолчал, потом продолжил: - Он был напуган, мистер Лепски, сильно напуган. Мне даже смотреть на него было страшно.
- В каком смысле он был поклонником Кастро?
- А вы не знали? Лысый - ярый комми. Он считает, что Кастро - величайшая личность за всю историю человечества.
Лепски фыркнул:
- А что за работу он нашел в Веро-Бич, Дэнни?
- Не знаю, я слышал что-то, но это ничего не значащие вещи. Все, что мне известно, - работа очень прибыльная.
- Что ты слышал?
- Слухи. Говаривали, что это будет самое крупное дело Лысого.
- Кто говорил?
Дэнни неопределенно махнул рукой:
- Ну, вы же знаете, как это бывает, мистер Лепски. Стоишь в баре, слышишь разговор. Смотришь, двое коротышек беседуют.
- И говорят, что Лысый мертв, так?
Дэнни кивнул:
- Нуда, но это ничего не значит. Он, может быть, и жив.
- Нет, думаю, он умер, - жестко сказал Лепски. - Кто его убил, Дэнни?
- Я не знаю. Даже не уверен, что он мертв.
Лепски поверил ему.
- Лысый был самодовольным негодяем, - сказал он. - Он всегда свою лысину париком прикрывал. Значит, интересовался девушками. Кто его нынешняя подружка, Дэнни?
- Мы никогда не были близки настолько, чтобы говорить о его женщинах, мистер Лепски, - сказал Дэнни, но по тому, как он заморгал, Лепски понял, что он лжет.
- Я опять задам этот вопрос, а к завтрашнему дню эти твои две сучки будут у меня. Кто его подружка?
Дэнни облизал сухие губы, потом развел руками:
- Я слышал, ее зовут Мэй Лэнгли.
- Кто она, где ошивается?
- Не знаю.
На этот раз Лепски знал, что Дэнни говорит правду.
- Дай-ка телефонную книгу.
Тот поднялся и подошел к столу. Он нашел телефонную книгу с загнутыми страницами, передал ее Лепски.
Лепски обнаружил адрес Мэй Лэнгли за несколько секунд - 15565, Морской бульвар, Сикомб.
- О'кей, Дэнни. Держи рот на замке, и кроме того, я бы на твоем месте завязал с этими воскресными ночными штучками. Это тебе многого может стоить.
Лепски вышел из квартиры и помчался по лестнице через две ступеньки.
Дэнни подождал немного, потом бесшумно подошел к двери и наклонился через перила, глядя, как Лепски рванул вниз по лестнице. Он вернулся в комнату, захлопнул дверь, нашел в книге номер телефона Мэй Лэнгли и набрал его, решив, что надо бы ее анонимно предупредить.
Несколько минут он слушал гудки и только потом решил, что ее нет дома.
* * *
Капитан полиции Фрэнк Террелл, крупный мужчина с русыми волосами, в которых проглядывала седина, и агрессивно выпирающим подбородком, вошел в полицейское управление и огляделся.
Беглер говорил по телефону. Джейкоби стучал на машинке. Фред Хесс, начальник отдела по расследованию убийств, - низкорослый, толстый и проницательный, - проверял только что написанный отчет. Все трое подняли голову, когда Террелл закрыл дверь.
Беглер сказал в трубку:
- Шеф пришел. Да, я скажу ему. Он еще час тут будет, - и повесил трубку.
Террелл, подойдя к своему кабинету, произнес:
- Джо и Фред, зайдите ко мне. Макс, ты ответственный. Где Лепски?
- Говорит с Дэнни О'Брайеном, - доложил Беглер, следуя за Хессом в кабинет Террелла. - Будет здесь с минуты на минуту.
Террелл сел.
- Чарли собирается заваривать кофе?
Террелл, как и Беглер, считал, что без кофе трудно думать.
- Сейчас принесет, - сказал Беглер.
В это время дверь открылась, вошел сержант Чарли Тэннер с тремя стаканчиками кофе и поставил их на стол.
- Спасибо, Чарли, - сказал Террелл и, когда Тэннер ушел, взглянул на Хесса: - Ну, Фрэнк?
- Это без сомнения машина, которую взял напрокат Лысый, - сказал Хесс. - Майами затребовал из Веро-Бич от Херца человека, чтобы ее опознать. С ней работают парни из лаборатории.
- Франклин сказал, что в ближайшее время позвонит, - сказал Беглер.
Террелл кивнул:
- Лепски?
- Он решил, что есть смысл поговорить с О'Брайеном, - сказал Беглер и хмыкнул. - Он переполнен идеями.
Террелл, нахмурившись, дымил трубкой.
- Все эти разговоры о том, что Лысый вышел на что-то серьезное, - сказал он, глядя на Хесса. - Думаешь, в этом есть смысл?
- Да… слишком многие говорят, чтобы это было пустой болтовней. Думаю, какие-то нелегальные деньги, двойная игра. Поэтому никто и не заявил.
За дверью они услышали взволнованный вопль:
- Шеф здесь?
- Лепски, - ухмыльнулся Беглер.
Он встал и открыл дверь.
- Давай, Шерлок Холмс, входи.
Лепски отпихнул его и кинулся к столу Террелла.
- Шеф, я напал на след! - Он вкратце пересказал им троим свой разговор с Дэнни О'Брайеном, тщательно избегая упоминания о том, каким образом он получил информацию, - он знал, что Террелл не одобрит этот метод. - Ну и я недолго думая решил: шерше ле фам. - На него тоже слегка повлияли попытки Джейкоби заняться самообразованием.
- Ля фам, идиот, - поправил его Хесс.
- Какая, к черту, разница? - Лепски яростно рубанул воздух рукой. - Я знал, что Лысый - не монах, его парик это подсказывал. Ну, я начал копать и выяснил ее имя и адрес. Я туда за ней отправился, но она уже отчалила, и в спешке. Старуха ирландка, домовладелица, сказала, что она уехала с Лысым утром в четверг, на своем "фольксвагене".
Террелл переварил это, потом, повернувшись к Беглеру, сказал:
- Давай-ка разыщем ее, Джо. Мы ведь ее знаем, а?
- Конечно. Мэй Лэнгли. Одно время она работала в дансинге. Трижды судима за хранение марихуаны. Сейчас - хозяйка испанского ночного клуба.
Лепски уставился на него:
- Откуда ты все это знаешь, черт побери?
- Всем известно, что она - баба Лысого. У меня заведены дела на подобных девиц. - Вид у Беглера был невыразимо самодовольный. - Потому-то я и сержант, Лепски.
Телефонный звонок не дал Лепски блеснуть в ответ остроумием.
Террелл поднял трубку.
- Фрэнк? - Террелл узнал голос начальника полиции Майами. - Думаю, я избавлю тебя от лишних трудов. Ответ из лаборатории готов.
Какое-то время Террелл слушал. Остальные три офицера смотрели на него.
Потом Террелл сказал:
- Хорошо… Спасибо, Фил. Я задействую своих ребят. Нет, спасибо… Справлюсь. Скажи своим, что они хорошо поработали, я ценю. - Он повесил трубку. - Это Франклин. На "мустанге" нет отпечатков. Кто-то чисто сработал: ни одного отпечатка, но парни из лаборатории нашли в протекторах шин песок. Анализ показал, что он из Хеттеринг-Коув: это у шоссе неподалеку от Майами.
- Знаю, - сказал Беглер, вставая. - Хорошее место, чтобы спрятать труп.
- Вот именно, Джо. Так что надо взять дюжину ребят с лопатами и взглянуть.
Беглер вышел из кабинета, подошел к своему столу и поднял трубку.
- Фред, когда ребята будут готовы, ты их поведешь, - продолжал Террелл. Он повернулся к Лепски: - Мне нужна Мэй Лэнгли. Узнай номер ее машины и объяви розыск.
Лепски рванулся из кабинета к своему столу.
- Этот парень работает на совесть, - мрачно заметил Хесс.
- Когда я, может быть, повышу его в звании, - сказал Террелл, качая головой, - он, наверное, вообще перестанет работать.
К пяти часам после полудня того же дня изуродованное тело Лысого Риккардо извлекли из песчаной дюны.
Группа полицейских, вырывших тело, - с них ручьями тек пот после работы на знойном солнце, - расступилась, некоторые прижали к лицу платки, когда доктор Лоуис, медэксперт и два его помощника вынуждены были произвести осмотр раздувшегося, наполовину изжаренного тела.
К десяти вечера Террелл читал отчет офицера; Беглер со стаканчиком кофе сидел напротив него, а Хесс смотрел в пыльное окно на череду машин, ехавших по главной улице.
Наконец Террелл выпрямился и отложил отчет.
- Кажется, ты прав, Фред. Похоже на нелегальные деньги. Его левую ногу держали на огне, и сердце не выдержало. У него три небольшие колотые раны, они не могли вызвать смерть, но крови он потерял много. В "мустанге" нет следов крови, это значит, что его везли не в "мустанге", а в чем-то другом. - Он помолчал, обдумывая, потом продолжил: - Фред, проверь Первое шоссе. Вдруг найдешь кого-то, кто видел "мустанг". Проверь все бары, кафе, заправочные станции… Не мне тебе говорить, проверь.
Хесс проворчал и, маленький, коренастый, с поразительной скоростью исчез из кабинета.
Террелл откинулся на спинку стула и достал сигареты.
- Есть идеи, Джо?
- Есть парочка. - Беглер отпил немного почти остывшего кофе. - Этот фанатик комми… Куба… катер… Если сегодня ты хочешь на Кубу, дьявольски просто угнать самолет… так чего ж он не сделал этого? Дэнни говорил, что с ним была добыча… слишком тяжелая, чтобы взять на самолет. Так я спрашиваю, что он такое украл - слишком большое или слишком тяжелое для самолета, - что-то, что нужно Кастро?
- Думаешь, он на Кастро работал?
- Похоже. Разве нет?
- Да. - Террелл выглядел озабоченным. - Еще дня два, и, если ничего не найдем, придется передать дело ЦРУ.
Беглер поморщился.
- Так давайте найдем что-нибудь за два дня, шеф, - предложил он.
В путеводителе говорится, что Веро-Бич - портовый город, поставляет цитрусовые, протянулся по берегу реки Индиан к открытому морю. Это небольшой деловитый городок, где улицы обсажены кокосовыми деревьями, пальмами и цветущим кустарником.
Лепски прибыл в порт около восемнадцати часов. Он ехал очень быстро, с включенной сиреной, находя удовлетворение в том, что машины расступаются к чертям с его пути, - в Лепски все еще было что-то от маленького мальчика.
За годы службы в полиции он взял за правило иметь своих людей в каждом городке в радиусе двухсот миль от Парадиз-Сити. В Веро-Бич "своим человеком" была Додо Хаммерштейн, владелица портового ресторана под названием "Омар и краб" - место встречи воров всех мастей, торговцев наркотиками, мальчиков, скрывавшихся от полиции и желавших найти в Веро-Бич моторную лодку, чтобы их не достала длинная рука ФБР или ЦРУ.
"Омар и краб" был обшарпанным трехэтажным деревянным зданием, зажатым между "Снабжением бензином" и "Продажей снастей для глубоководной ловли рыбы". Подъезжая к нему, Лепски почувствовал запах жарящихся омаров и чеснока, которым Додо приправляла все свои соусы. В животе у Лепски заурчало от удовольствия, но он знал, что времени спокойно поесть у него не будет.
Он толкнул двойную дверь и вошел в большую комнату, заполненную столами, за которыми размещался полный набор обычной клиентуры Додо: вызывающе одетые мужчины - большинство темнокожие, низкорослые, с блеклыми глазами гангстеров - и их безвкусные женщины - большинство в обтягивающих брюках и малюсеньких лифчиках, придававших их грудям сходство с воздушными шарами.
Когда Лепски прошел к бару, мгновенно наступила тишина. Четверо мужчин, сидевшие около входа, резко поднялись и выскользнули на слепящее солнце. Остальные, с лицами, внезапно превратившимися в маски честности, продолжали заниматься своими омарами. Даже женщины, болтушки по определению, понизили голос, и шум, который Лепски застал, входя, затих, словно у вопящего транзистора резко выключили звук.