Кроваво красная текила - Рик Риордан 12 стр.


Их было около дюжины - скопированные лица мужчин, оказавшихся под подозрением ФБР, - преступники, находившиеся на свободе в момент убийства моего отца. Часть из них посадил за решетку он, другие могли знать Рэндалла Холкомба, возможно, укравшего "Понтиак", на котором приехал убийца. Все эти люди смотрели на меня и молчали.

Наконец, я вырвал последний листок из записной книжки Лилиан, еще раз его изучил, и мое внимание вновь привлекла третья строчка - стертый номер и адрес в Доминионе.

Я выбрал свою лучшую одежду - воскресную футболку для визитов и относительно целые джинсы - и отправился в особняк Шеффов.

Глава 22

Доминион - это место, куда мечтают попасть простые техасские миллионеры после смерти. Там живет Джордж Стрейт и куча других конгрессменов, несколько типов вроде Говарда Хьюза, а также те, кто готов платить шестизначные или семизначные гонорары архитекторам, строящим особняки на просторах бывших овечьих ранчо. Очевидно, паршивую овцу здесь не отыщешь.

Тридцать минут езды на обычной машине и сорок на "Фольксвагене", вступившем в неравную схватку с горячим северным ветром. Когда я выехал на Петлю 1604, моим глазам предстали огромные пространства открытой земли, и я увидел, что приближается гроза. Со стороны Балконного Откоса идеальным строем наступали сине-черные тучи, луга приобрели темно-зеленый оттенок, белые ветви молний расцветали над горизонтом и тут же исчезали. Я поступил как любой здравомыслящий человек на моем месте - надел темные очки.

Подъехав к воротам, ведущим на территорию комплекса, я остановился, вышел из машины и поднял откидной верх. Он был в таком состоянии, что едва ли помешал бы дождю попасть внутрь, но я рассчитывал минимизировать последствия. Поднимать верх здесь - немыслимый поступок для обитателя Доминиона. Нет, это нельзя назвать хамством, просто никто даже помыслить не может, что рядом с ними живет еще кто-то, имеющий хоть какое-то значение. Два "Кадиллака" остановились за мной, сидевшие в них люди спокойно ждали. Никто не сигналил. Охранник у входа колебался - не знал, как поступить, обругать меня или помочь. Я мог быть переодетым богачом. Или приятелем Джорджа. Кроме того, я надел Рэй-Бан в грозу.

Я вернулся в машину, медленно подъехал к охраннику и постарался выглядеть так, словно охвачен смертельной скукой.

- Привет, - сказал я.

Охранник обладал подвижной улыбкой, которая, казалось, могла в любой момент спрыгнуть с его лица. Он был моложе меня, и я решил, что это его первая неделя на новой работе. Его выдавали белая форма и бегающие глаза, да и вообще, он выглядел как паренек из рекламы мороженого после нервного срыва.

- Куда вы направляетесь, сэр? - спросил охранник, положив легкие, словно лепестки, руки на дверь машины.

Он изо всех сил пытался скрыть отвращение, когда уловил запах внутри моего "Фольксвагена", который и прежде попадал в дождь, но так полностью и не высох.

- Да, - пробормотал я, зевая. - Две - о, дерьмо, две… - Я беспомощно щелкнул пальцами и отвернулся, словно пытался вспомнить.

"Кадиллаки" начали демонстрировать нетерпение. Тот, что стоял сразу за мной, включил мощные фары. Его хозяина ждала куча дел, да и в гольф было пора играть.

- Две…

Я уже начал думать, что у меня ничего не выйдет, но тут принялся сигналить второй "Кадиллак", и охранник подскочил на месте.

- 200, Паламон? - едва не плача, предложил он мне решение. - Багаталлинис?

Я улыбнулся:

- Точно.

- Понятно, сэр. Сначала прямо, мимо девятой лужайки, первый поворот направо.

- Отличная работа.

И я поехал вперед, размышляя о несчастных Багаталлинисах, которые водятся с такими типами, как я. Может, мне следовало их навестить?

Мне уже доводилось бывать в Доминионе. Однажды меня послала сюда мама - в последние дни их брака, - чтобы я заехал за шерифом, когда он перебрал "Куба либре" и после дружеской вечеринки его вырвало на кактус в саду стоимостью в миллион долларов. Однако я недостаточно хорошо знал это место, чтобы отыскать дом Шеффов с первой попытки.

И все же, после того как я дважды объехал лебединый пруд, мне удалось его найти. Скромное место по стандартам Робина Лича - два оштукатуренных крыла, охватывающих трехэтажный фасад, средняя часть которого полностью застеклена, так что видна колоссальная гостиная и выход на балконы. Дворик полностью выложен камнем. Я посмотрел на стеклянный дом и миллион камней во дворе и покачал головой. Вероятно, такая очевидная шутка им в голову не приходила.

Серебристый "БМВ" Дэна Шеффа был припаркован чуть ниже по склону. На подъездной дорожке стоял коричневый "Мерседес" и отреставрированный красный "Мустанг" 1965 года. Шофер в черном костюме мыл машины и, похоже, был его ровесником. Судя по тому, с какой скоростью он появился передо мной на обочине - я даже очки снять не успел, - он работал здесь не первую неделю.

- Я могу вам помочь?

Это был невысокий белый американец, худой и мускулистый, из тех парней, которые при росте пять футов и пять дюймов получают фору в шесть дюймов. Пластиковый блеск его лица ни о чем мне не говорил. Ему могло быть от тридцати до пятидесяти.

- Вряд ли, - ответил я. - Обычно я жду, когда дождь вымоет мой "Мерседес".

Я никогда не видел, чтобы человек улыбался без единой морщинки на лице, но у этого парня получилось, пусть всего лишь на несколько мгновений. Однако уже в следующую секунду он снова превратился в мистера Невозмутимость.

- Каждый четверг, как по часам, я получаю зарплату, - сказал он. - А у вас к кому дело?..

- К мистеру Шеффу, - сказал я.

Он быстро оглядел меня, от футболки до джинсов и парусиновых туфель на толстой подошве, которые за свою долгую жизнь превратились в нечто, напоминающее запеченные картофелины. Мистер Невозмутимость не пришел от них в восхищение.

- Которому из них? - уточнил он.

- Дэну.

Он даже не улыбнулся.

- Который из них?

Ага. Значит, не только в моей семье постоянно возникает путаница с именами.

- Младший, - предположил я.

Если бы он снова сказал: "Который из них?", мне пришлось бы треснуть его по голове своими роскошными очками. К счастью, он всего лишь солгал мне.

- Его нет.

Однако мистер Невозмутимость даже не сдвинулся с места, видимо, не особенно рассчитывал, что я ему поверю. Он стоял между мной и домом, словно его грудь представляла собой препятствие размером, по меньшей мере, с Кервилл.

Я перевел взгляд на "БМВ".

- Значит, Дэн теперь пользуется общественным транспортом? Или объединился с кем-то из соседей, чтобы на "Лексусе" экономить бензин?

- Мистер Шефф не назначает деловых свиданий у себя дома, - заявил он. - Если только вы не его друг…

Похоже, эта мысль его позабавила, и он издал негромкий звук - как если бы у него была волосяная опухоль или он смеялся.

- Он захочет поговорить со мной, - сказал я и попытался пройти мимо шофера.

Его рука сжала мой бицепс, как разводной гаечный ключ. Я сделал вид, что это произвело на меня впечатление, что было не слишком трудно. Ему понравилось мое представление, и на лице у него промелькнула знакомая улыбка.

- Он не принимает посетителей без предварительной договоренности, - сказал шофер.

Я стоял спокойно, без малейших признаков сопротивления.

- Неплохая хватка для парня, который водит машину с усиленным рулевым управлением.

- Я шесть раз кряду выжимаю лежа триста пятьдесят фунтов.

Я присвистнул.

- Я выпиваю шесть раз кряду двенадцать унций.

- Я не шучу, приятель. Вам следует уйти.

Я печально вздохнул, словно задумался над его предложением.

Какими бы сильными ни были у человека руки, в любой хватке есть слабое место - большой палец. Фокус состоит в том, чтобы двигаться достаточно быстро и разорвать замок. На самом деле задача не сложная, но выглядит впечатляюще. Я уже сделал пару шагов, когда он понял, что больше меня не держит.

Он вновь устремился ко мне, но у меня имелось серьезное преимущество - в отличие от него, я был не на работе. Во время драки в баре я бы хорошенько подумал, прежде чем связываться с этим парнем, но даже самые крутые забияки, находящиеся на службе, обычно не станут сразу вырубать гостя у входа в дом своего богатого босса - во всяком случае, без его разрешения. У меня подобные ограничения отсутствовали. Он попытался схватить меня двумя руками. Я ушел вниз и в сторону, после чего сделал ему подсечку, и он оказался на асфальте.

Я поднялся на крыльцо и нажал на звонок - точнее, потянул за массивную бронзовую цепь, соединенную с дурацкими колокольчиками, издававшими легкий звон; такая цепь разбудила бы в Квазимодо тоску по родине. И словно, чтобы компенсировать эти тихие звуки, над головой у меня грянул оглушительный гром, и с неба начали падать теплые капли дождя размером с зеленый перец чили.

Шофер принял сидячее положение и начал стряхивать белую пыль с черного костюма. Судя по его спокойному лицу, ему каждый день делали подсечки. Он встал и кивнул.

- Айкидо?

- Тайцзи.

- А как вам такое предложение? - Он откашлялся и посмотрел на входную дверь. - Вы не против, если я вас представлю? Сегодня мне бы не хотелось искать новую работу.

- Никаких проблем.

Я назвал свое имя. На мгновение выражение у него на лице изменилось, но тут же обрело прежнюю невозмутимость.

Когда Кэнди Шефф распахнула дверь, шофер сказал:

- Трес Наварр к мистеру Дэну-младшему.

Кэнди потребовалось несколько секунд, чтобы надеть свою лучшую улыбку. Она приветственно протянула ко мне руки, словно я опоздал на чай и все подумали, будто я умер.

- Боже мой, да, пожалуйста, заходи, Трес.

Глава 23

- Прошу прощения за беспорядок, - сказала Кэнди Шефф. - Горничная приходит только после полудня.

Возможно, вымощенный плиткой пол следовало помыть, или вделанный в стену камин мечтал о пылесосе. Я посмотрел вверх, на вентиляторы на потолке, тремя этажами выше. Быть может, с них требовалось стереть пыль. Другой работы для горничной я бы не сумел придумать.

- Пожалуйста… - сказала миссис Шефф, показывая в сторону белого кожаного дивана.

Однако я выбрал кресло, обтянутое свиной кожей. Кэнди устроилась на самом краешке дивана, напротив меня.

- Ну, что тебе предложить? - Ее морщинистые руки обхватили бокал с "Кровавой Мэри".

Миссис Дэниель Шефф старшая была обладательницей неестественно золотых и неестественно гладких волос, обхватывающих голову, точно римский шлем, ярко-красная помада выходила за истинные пределы губ, брови также были не совсем ее собственными. Макияж напоминал ватерлинию, проведенную в высшей точке наводнения. Однако с тех пор прошло несколько десятилетий, и лицо Кэнди Шефф потеряло прежнюю привлекательность.

Она являла собой образец изящного старения - если, конечно, забыть о скандалах, пронзительных криках и пластической хирургии. Кроме того, именно эта женщина сидела в машине Дэна, которая стояла перед домом Лилиан в прошлое воскресенье.

- Я пришел, чтобы расспросить о Лилиан, мадам, - сказал я. - Полагаю, полиция у вас уже была?

"Кровавая Мэри" замерла на полпути к губам.

- Лилиан? - сказала она. - Полиция?

- Все правильно.

Кэнди покачала головой и попыталась улыбнуться.

- Боюсь, я не понимаю…

- Вы меня удивляете, мадам, - сказал я. - Если только вы не отказались от телефонов с тех пор, как возглавляли школьный комитет в Аламо-Хайтс.

Улыбка обратилась в камень.

- Прошу прощения.

- Моя мать много раз говорила мне, что можно моментально распространить любую сплетню, если знать определенную комбинацию из семи цифр - телефонный номер Кэнди Шефф.

После того как Кэнди сумела снова заговорить - мне показалось, что перед этим она несколько раз проглатывала язык, - ее голос был полон очарования и страсти накачавшейся наркотиками рыси.

- О, да, - сказала она. - Твоя мать. Сколько лет милашке?

- Она прекрасно выглядит.

В бокале Кэнди остались лишь покрасневшие кубики льда.

- Трес, - сказала она, терпеливым и слегка укоризненным тоном, - быть может, тебе не приходило в голову, что люди… определенного сорта не любят, когда кризис в их семьях обсуждается вслух.

- Вы хотите сказать, что мне лучше было просто позвонить?

- Я хотела сказать, что Кембриджи - мои очень близкие друзья.

- Скоро вы станете одной семьей?

На ее лице появилось удовлетворение.

- Теперь ты понимаешь, что твое появление здесь выглядит не вполне корректным.

- Я чувствую себя просто ужасно, мадам. Скажите, пожалуйста, где ваш сын?

Она тихо вздохнула и встала.

- Келлин? - позвала она.

Мистер Невозмутимость, успевший надеть свежую безупречно черную форму, мгновенно появился на пороге с полным бокалом "Кровавой Мэри" в руке. Он двигался так, словно наслаждался шорохом, с которым его ботинки касались плиток пола.

- Проводи, пожалуйста, мистера Наварра, - сказала Кэнди.

Келлин посмотрел на меня и кивнул. Возможно, по его губам скользнула улыбка - наконец он получил разрешение меня прикончить.

В этот момент на одном из балконов, находившихся надо мной, появился Дэн-младший в модном коричнево-малиновом халате из велюра и с торчащими во все стороны волосами.

Я помахал ему рукой, улыбнулся и сказал:

- Дэн, я полагаю, нам нужно поговорить.

Его лицо как-то сжалось, и, прежде чем ответить, он посмотрел на мать, но та покачала головой.

- Какого дьявола тебе нужно, Наварр? - спросил Дэн.

- Я хочу найти Лилиан. А ты? - спросил я.

- Дэнни, может быть, тебе не стоит разговаривать с этим человеком? - вмешалась миссис Шефф.

Ее тихий, сладкий и холодный, как мороженое "Блу Белл", голос и тон ясно давали понять, что правильный ответ "нет", а неправильный, скорее всего, приведет к лишению карманных денег на неделю.

Дэн обдумал слова матери и посмотрел на меня. Я улыбнулся, показывая, что все понимаю. Это и решило дело.

- Зайди ко мне в кабинет, Трес, - сказал он и исчез с балкона.

Миссис Шефф слегка покачала головой - сегодня за семейным обедом состоится Разговор - и бросила на меня ледяной взгляд, показывая, что я до конца жизни лишен десерта. Взяв бокал с "Кровавой Мэри", она удалилась по ближайшей лестнице.

- Пойдем, - сказал Келлин.

Он отвел меня в помещение поменьше, пожалуй, не намного больше моей квартиры. Над камином висел новый портрет Кэнди маслом, только здесь у нее совсем не было морщин. Напротив, на левой стене - большая черно-белая фотография молодого Дэна-старшего, одетого в военную форму, скорее всего, времен Корейской войны. А ровно между ними Дэн-младший отодвигал кресло перед письменным столом из полированного красного дерева. У него за спиной, за венецианским окном с тяжелой шторой бушевала настоящая гроза Южного Техаса, короткая и яростная. Я видел свой "Фольксваген" на улице, казалось, еще немного, и ему снесет крышу. Маленькие, недавно посаженные вдоль дорожки деревца гнулись до самой земли.

- Присаживайся, - предложил Дэн.

Он успел причесаться, но не снял коричнево-малинового халата. В руке Дэн держал бокал, как мне показалось, с чистым апельсиновым соком. Я молча сел напротив и стал ждать.

С минуту он смотрел на меня.

- Ладно, - наконец, заговорил Дэн, - какого дьявола тебе нужно?

- Ты знаешь о Лилиан.

Либо он был хорошим актером, либо разозлился совершенно искренне. Дэн сжал кулаки, и костяшки его пальцев побелели.

- Мне известно, что появился ты, а на следующий день она исчезла.

- Когда ты в последний раз ее видел?

Дэн посмотрел на меня красными глазами, потом опустил взгляд на стол, провел ладонью по волосам, и светлая прядь вспорхнула, словно крыло канарейки.

- Проклятье, тебе прекрасно известно, когда это было, - пробормотал он. - И ты все еще оставался там, когда я уехал. Именно так я и сказал в полиции, впрочем, у них нет ни единой улики. На их месте я бы давно упрятал тебя за решетку, Наварр.

- Дэнни, на некоторые вещи мы смотрим одинаково.

Он издал звук, точно бык, которого слишком часто тыкают электрошокером в одно и то же место.

- Не называй меня так. У нас с тобой даже дерьма общего быть не может.

- У полиции нет никаких улик, тут я с тобой согласен. Я вернулся в Техас вовсе не для того, чтобы Лилиан исчезла. Полиция провалила расследование, Дэн. Подумай сам.

Однако мои слова не показались ему убедительными. По его лицу пронеслись тени от дождя, вины, раздражения и чего-то еще - я так и не понял, чего. Дэн перевел взгляд на более позднюю фотографию отца на своем столе, изображавшую Дэна-старшего, каким я его помнил в те времена, когда учился в старших классах: крупный вульгарно одетый мужчина, главный патрон футбольной команды, во всяком случае, юных болельщиц. Еще до того, как он стал классической жертвой болезней Альцгеймера и Паркинсона. Сейчас, как рассказала мне Лилиан, старший Шефф лежал где-то наверху, постепенно превращаясь в пустую оболочку под присмотром лучших и самых хорошеньких медсестер, которых можно купить за деньги.

- Было время, когда полиция с радостью выполняла любое его желание, - задумчиво проговорил Дэн, словно обращаясь к самому себе. - Ты помнишь, Келлин?

Стоявший у меня за спиной Келлин промолчал.

- А теперь… дерьмо, - продолжал Дэн. - Они сказали, чтобы я не слишком беспокоился. "Возможно, она уехала из города". Дерьмо.

- Твоя мать говорит, что Кембриджи не хотят огласки, рассчитывают сгладить острые углы, - сказал я после короткого раздумья.

Дэн фыркнул, словно я отлично пошутил.

- Сгладить острые углы, - эхом повторил он.

Я потянулся через стол и взял фотографию его отца. Серебряная рамка весила никак не меньше десяти фунтов и была едва ли не самым холодным предметом, к которому я когда-либо прикасался.

- Единственный ребенок?

- Если не считать пятнадцати кузенов.

- И все они умирают от желания унаследовать кусочек бизнеса, - предположил я. - Должно быть, тебе приходится нелегко.

- Ты в этом ничего не смыслишь.

Назад Дальше