- Ну и что же, черт возьми, вы понимаете под независимой командой? - поинтересовался Гарри.
- А вы не знаете?
- Прежде мой офис еще никогда не подвергался налету.
- Положите вот эти сюда. Да, вот те, высокие. - Темплтон проигнорировал вопрос Гарри. Он взялся руководить одним из рослых помощников шерифа, пытаясь загнать его на самые дальние полки, расположенные под самым потолком, так, будто речь шла об уборке и очистке потолков от паутины. - В независимую группу входит другой прокурор из моего ведомства и другой детектив из полиции, не Хаусер. Ни один из них не имеет отношения к делу Солаз. Они осмотрят все, что мы нашли, и решат, подпадают ли те или иные бумаги под действие ордера. Если это не так, вы получите документы назад. - Темплтон быстро взглянул на Гарри через плечо и подмигнул ему.
- Но в этих папках содержится важная переписка между адвокатом и клиентами, - заявил Гарри, - и эти клиенты не имеют никакого отношения к делу Солаз.
- Другой прокурор определит, является ли эта информация важной или нет. Если это так, то вы получите обратно и эти документы.
- После того, как их скопируют в вашем офисе?! - вскричал Гарри.
- Мы представляем закон, - патетически воскликнул Темплтон, - и меня шокирует ваше заявление!
- Думаю, что вы будете шокированы еще больше, когда я представлю ваше маленькое щуплое тельце на растерзание половины городских судей, которые получат соответствующие прошения о пересмотре дел или отводе судей в связи с тем, что вы подгребли под себя плоды нашей работы по этим делам. И пока это будет продолжаться, возможно, вы захотите также, чтобы мы позвонили главному прокурору и рассказали ему, чтобы он ожидал апелляций по любому из этих дел, по всем приговорам, что могут быть вынесены в течение ближайших четырех-пяти лет. Если ему повезет, то речь пойдет о требовании пересмотра всех этих дел. Вы сэкономите ему кучу времени.
- Думаю, что мы сможем перейти и через этот мост, когда приблизимся к нему. Офицер, возьмите… да, возьмите вот эти документы оттуда. - Темплтон упорно продолжал игнорировать Гарри.
- Так, значит, вы намерены все это провернуть? - снова спросил Гарри.
- Если вы не согласны, то в любой момент можете обратиться в суд, - парировал Темплтон.
- Можете не сомневаться, я так и поступлю.
- Но я хотел бы предупредить вас, что судью очень устраивает наше решение.
- Ни капли в этом не сомневаюсь. К тому же он часто работает на людей окружного прокурора, - сказал Гарри. - До этого ему приходилось только мечтать о подобных вещах.
- Я не знал об этом, - ухмыльнулся Темплтон. - В любом случае наша команда просмотрит все это и примет решение, что считать уликами, а что нет.
- Уликами чего? - В голосе Гарри послышались нотки сомнения.
- Да, правильно, я забыл, ведь вы еще не знаете. Извините. - В первый раз с тех пор, как он зашел в офис, Темплтон посмотрел на Гарри. - Вы можете обсудить по телефону или при личной встрече с вашим партнером, намерен ли он нанять себе адвоката на стороне или готов к тому, что его интересы будете представлять вы. Я не хотел бы давать вам никаких советов по этому поводу. Но если он желает, чтобы его интересы представляли вы, мы могли бы сэкономить время и предъявить вам прямо здесь и сейчас другие документы.
Гарри почти боялся спросить прямо:
- Какие именно документы?
- Давайте посмотрим. Речь идет об аресте по обвинению в двух убийствах первой степени, а также о пособничестве и соучастии, проникновении и взломе, краже в крупных размерах и заговоре с целью совершить все вышеперечисленное. Дайте подумать. Я не хотел бы что-либо упустить. Мы пока взвешиваем, предъявлять ли ему обвинения в противодействии правосудию. Я имею в виду то, как он совещался со своей подзащитной и руководил ее действиями: что сообщать, а что не сообщать.
- Но он же ее адвокат, - напомнил Гарри.
- Был, - отрезал Темплтон. - И я уверен, он не считал, что это помешает ему проделывать свои делишки. Конечно же я отношу сюда дело с автобусом.
- О чем вы говорите?
- Ходят слухи, что мишенью была именно ваша клиентка. Там все еще считают тела, но все поворачивается так, что ваш партнер имеет к этому отношение. Можете сказать ему, что в деле об автобусе он не сумеет спрятаться за определение об отношениях между адвокатом и клиентом. Он, конечно, может попытаться оспорить результаты работы прокуратуры, но я не думаю, что судья купится на это.
- Вы с ума сошли, - промолвил Гарри.
- В то же время, если мы привяжем его еще и к этому делу, вас ждет гораздо больший ворох бумаг, целый шлейф, - заявил Темплтон.
Гарри ловил на себе косые взгляды полицейских, столпившихся у стола.
- Ах да! Сегодня чуть позже мы готовы предъявить ордер на превентивный арест, для того чтобы придать делу несколько международную окраску.
Гарри остановился и посмотрел на Темплтона.
- Ну что, хотите позвонить ему и сообщить новости? - спросил Темплтон. - Будет лучше, если он услышит их от вас, чем прочтет в газетах. Или, может быть, он не умеет читать по-испански? Вы ведь знаете, где он сейчас? - Темплтон пристально смотрел на него, как бы ожидая, что Гарри смутится или выйдет из себя.
Когда этого не произошло, коротышка прибавил:
- Можете попробовать связаться с Коста-Рикой. По крайней мере, именно там приземлился рейс, указанный в его билете. Вам ведь было известно, что он направляется туда?
- Ну и что? Когда он улетал, речь еще не шла ни о каких ордерах, - парировал Гарри.
- Вы можете сейчас сообщить ему об этом. Посмотрите тогда, увидите ли его когда-нибудь еще. Кстати, вы не знаете, как ему удалось выбраться из страны с учетом того, что государством были наложены ограничения на его перемещения?
Гарри просто посмотрел на своего мучителя и сглотнул слюну.
- Ну и как?
- Нет.
Темплтон знал, что он лгал. Знал он и о том, что федеральное правительство нажимало на все кнопки и дергало за все рычаги. А коротышка рулил всем этим. Не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, что происходит. Нужно было просто выпустить лошадь из конюшни и проследить за ней.
К утру он официально обратится в ФБР. Если они следили за Мадриани, то, узнав об ордере на арест, сразу же должны будут арестовать его. А потом государственные службы организуют его экстрадицию в Штаты. Если же агентам ФБР не удастся заманить Пола в свои сети и он ускользнет от них, федеральное правительство будет нести ответственность за свои действия в зале суда и вынуждено будет объяснить судье, чем были вызваны такие промахи со стороны секретных служб. Когда речь идет о нескольких убийствах, Темплтон будет прав в первую очередь, независимо от того, затронуты ли здесь вопросы национальной безопасности. Коротышка окажется на пьедестале и начнет давить всех вопросами типа: для чего вообще существует федеральное правительство и почему власти позволили убийце, на совести которого несколько жертв, спокойно покидать территорию страны и оставаться на свободе.
- Ларри, - находившийся по другую сторону стола Хаусер попытался привлечь к себе внимание Темплтона.
- Итак, вы собираетесь звонить ему или нет? - Темплтон требовательным взглядом уставился на Гарри.
- Если засобираюсь, я поставлю вас в известность, - ответил Гарри.
- Ларри. - Хаусер стоял, уставившись в раскрытый ящик письменного стола.
- Что? - рассерженно буркнул Темплтон, которому не понравилось, что его прервали.
- Думаю, что вам нужно увидеть это самому.
Темплтон обошел стол и встал рядом с Хаусером:
- Увидеть что?
- Посмотрите вот сюда, - показал Хаусер.
Сначала Темплтон не сказал ничего, по крайней мере вслух. Коротышка застыл в оцепенении, будто только что обнаружил в Саттере Милл настоящий золотой самородок.
- Я прошу всех выйти отсюда, - объявил он. - Прошу очистить офис, всем выйти наружу. И позвоните в криминальную лабораторию. И попросите прислать сюда машину прямо сейчас. Пусть пришлют двух специалистов, и еще скажите, что нам понадобятся фотографии.
- Что случилось? - спросил Гарри.
- Может быть, вы сможете помочь нам объяснить вот это? - переспросил Темплтон.
- Что именно? - Гарри начал обходить стол.
- Вот это. - Темплтон указывал на верхний выдвижной ящик стола Пола, где, как обычно, царил беспорядок: ручки, клочки бумаги, мелкие монеты, резиновая лента и катушка скотча в самом центре ящика. - Посмотрите сюда.
В течение секунды Гарри смотрел, куда ему указали. Он так побледнел, что, казалось, вся кровь отхлынула от его лица.
Темплтон схватил его за руку, будто пытаясь поддержать его:
- С вами все в порядке?
- Да, все нормально, все прекрасно. - Но было видно, что Гарри лжет.
- Я вижу, - промолвил Темплтон.
В тот момент Гарри и коротышка перешли на совершенно новый уровень общения, находящийся за гранью простого человеческого языка.
Те улики, которыми располагал Темплтон, не позволяли ему быть до конца уверенным в том, что партнер адвоката мог быть замешан в таком преступлении.
Но теперь перед ними в ящике стола лежала одна из коробочек с кошачьим кормом. Она была абсолютно идентична тем, что были найдены и сфотографированы полицией. Это был тот самый корм, с помощью которого преступник вывел из строя датчики движения в боковом дворике, через который в дом Эмерсона Пайка проник убийца.
Глава 42
Я только что закончил бриться и вышел из ванной, когда заметил, что кто-то подсунул под дверь моего номера в отеле конверт. Я наклонился, поднял и вскрыл его. Он был доставлен службой портье. Там была записка, где говорилось, что мистер Хайндс просит позвонить ему в Сан-Диего. Я понимал, что Гарри не стал бы звонить в отель по пустякам. Наверное, он попробовал дозвониться по мобильному телефону и обнаружил, что аппарат отключен.
Через несколько минут мы с Германом спустились в подвальное помещение отеля, туда, где располагались служебные помещения. Там почти никого не было, за исключением нескольких служащих, которые занимались стиркой. Я стал набирать номер, а Герман в это время наблюдал за лестницей.
Гарри ответил на звонок после первого же звукового сигнала. Даже не поздоровавшись, он заявил:
- Надеюсь, ты сидишь. Подожди секунду, я выйду наружу.
Я молча подождал несколько секунд, чтобы он мог выйти из офиса и наш разговор не был зафиксирован записывающими устройствами федералов.
- Что случилось?
- Сегодня утром Темплтон бросил против нас весь мир, - сказал Гарри. - Он совершил налет на офис и захватил все папки с документами по делу Кати. У него на руках ордер на твой арест.
Даже несмотря на то, что мы с Гарри уже обсуждали возможность того, что Темплтон может попытаться выдвинуть против меня обвинение, известие о том, что он действительно сделал это, чуть не выбило из меня дух.
- Где ты сейчас? - спросил Гарри.
Когда я не ответил, он переспросил:
- Ты все еще там?
- Да, здесь. - Я с трудом произносил слова.
- Ты все еще в отеле?
- Да… да. Мы здесь внизу, я и Герман.
- Собирайте вещи и выбирайтесь оттуда, - посоветовал Гарри. - Собирайтесь, рассчитывайтесь и уходите, но не через главную дверь. Оттуда можно выйти другим путем?
- Да. Расскажи, что происходит.
- Темплтон знает, что ты в Коста-Рике. Он пытается получить ордер на твой арест как на лицо, скрывающееся от правосудия. Как только такой ордер будет у него на руках, он спустит агентам ФБР распоряжение схватить тебя. Можешь мне поверить. Ты был прав: он приказал ограничить твои перемещения и следить, где ты предъявишь свой паспорт. А сейчас он взбешен тем, что ФБР позволило тебе ускользнуть. Он уже слил прессе часть информации, которая придется совсем не по вкусу Райтагу. Мне позвонил приятель. Эти новости уже есть в "Фокс-ньюс". Там говорится, что адвокат из Сан-Диего обвиняется в убийстве, о том, что ты скрываешься в Коста-Рике, и федералы преследуют тебя по пятам. Тебе нужно пошевеливаться.
- Но у него все еще очень скудный набор улик.
- Уже нет, после того как он нашел в ящике твоего стола коробочку с кошачьим кормом.
- Вот черт!
- Тебе придется обдумать свой ответ на вопрос, где ты его взял, - сказал Гарри. - Позже мы могли бы это обсудить.
- Я совсем забыл про него. Я нашел его в тот день, когда мы были в доме Пайка.
- Тебе нужно будет убедить в этом не меня, а кого-то другого, - ответил Гарри.
- Это была часть общих улик. Полицейские уже успели собрать свою коллекцию одинаковых маленьких белых мешочков. Я не думал, что еще один точно такой же может что-нибудь изменить.
- Ну да, а у коротышки в крови явно присутствует ДНК кошачьих, потому что он выглядел так, будто был готов сам впрыгнуть в ящик твоего стола и получить там оргазм, когда они обнаружили там эту коробочку. И еще одно: похоже, что у полицейских на руках имеется, кроме этой, другая улика.
- Какая именно?
- Помнишь, в прошлом году мы заказывали рекламные шариковые ручки из пластика? Их сделали к Новому году, чтобы вместе с календарями вручать клиентам.
- Да, припоминаю.
- Судмедэксперты обнаружили одну из таких ручек в студии в доме Эмерсона Пайка, под столом, когда они осматривали место преступления.
Повисла пауза, которую наконец решился нарушить Гарри:
- Ты еще здесь?
- Да.
- Как сказано в их отчете, ты заявил полиции, что никогда не бывал в доме Пайка и что ни Пайк, ни Катя никогда не бывали в нашем офисе. И теперь Темплтон умирает от желания узнать, как та ручка могла попасть туда.
Я лихорадочно обдумывал все эти новости.
- Сейчас у нас нет времени об этом говорить. Просто собери вещи и съезжай оттуда. Даже если тебя не арестуют агенты ФБР, это сделает полиция Коста-Рики. Вернись в дом Кати, найди фотоаппарат, добудь снимки и удирай. Сбрось хвост федералов и как можно скорее уезжай из Коста-Рики. Это твой единственный шанс.
- Мы с Германом хотели дождаться темноты и попытаться еще раз.
- Теперь ты не можешь позволить себе такую роскошь, - возразил Гарри. И он был прав.
- Понимаю. Послушай, я прошу прощения за тот предмет в ящике стола.
- Прибереги извинения на потом, - перебил меня Гарри. - Только не возвращайся сюда, не имея веских улик в нашу пользу. Иначе у вас с Катей практически нет шансов. Ты меня понял?
- Да.
- Они схватят тебя сразу же, как только ты окажешься на территории страны. И это в том случае, если они не успеют поймать тебя в Коста-Рике. Поэтому пошевеливайся.
- Как у нее дела?
- У Кати?
- Да.
- Не спрашивай, - вздохнул Гарри, - просто шевелись. Мне все равно, что ты сделал и почему ты сделал это, просто найди то, что тебе нужно. И позвони мне завтра.
- Гарри, послушай меня…
- Держи меня в курсе. Я хочу знать, где ты находишься. - Сразу же после этих слов Гарри отключился, и в трубке повисла тишина.
После того как он наблюдал за тем, как умирал Томас, Никитин решил, что, по крайней мере, должен использовать смертельное дыхание дракона себе на пользу. Это должно стать аргументом в окончательном решении его переговоров с Алимом.
Подчиненный Алима Афунди, тот самый, что принес шомпол, тоже заплатил за это собственной жизнью. Бедолага пережил Томаса на два дня. Он находился дальше от источника радиоактивного излучения, но в отличие от Якова не имел защитного комбинезона. Именно поэтому Яков и выбрал его в качестве помощника, чтобы завершить работу. Никитин понимал, что этот человек был мертв с того момента, как почувствовал на себе жар и увидел вспышку ионизированного пламени.
Алим хотел положить конец страданиям своего человека с помощью пули, но в ответ на это предложение в его маленьком отряде чуть было не возник настоящий бунт. Погибший собрат умирающего тоже входил в группу Алима, и теперь его люди могли посчитать, что их командир слишком часто стал прибегать к помощи оружия в качестве аргумента, подтверждающего его командирские полномочия. Убить еще одного своего соратника даже под предлогом избавления его от мучений означало возбудить в уменьшившейся группе мысли о восстании.
Теперь, когда бомба была собрана, Алиму требовалось отправить ее. Причем сделать это как можно скорее. А вместо этого приходилось сидеть со всеми и ждать, пока их товарищ умрет в страшных мучениях, смотреть, как из каждого отверстия его организма сочится кровь.
Никитин видел в глазах Алима нетерпение. Яков ничего не знал о предполагаемой цели удара, но понимал, что Алим выбивался из временного графика. За те недели, что он готовил заряд, Яков успел собрать кое-какие крохи информации у своих друзей из ФАРК и обдумать неясные намеки самого Афунди. Он знал, что заряд готовят к транспортировке, что, по крайней мере, часть пути он проделает морем, в специальном контейнере со свинцовыми стенками. Яков видел этот контейнер. Он был готов к отправке.
Он знал и то, что в городе Панаме контейнер перегрузят с небольшого каботажного судна на океанский корабль. Никитину сказали, что уже получен соответствующий факс от транспортной компании и что груз нужно было отправлять в течение трех дней. Это не оставляло Афунди времени. Если сегодня ночью этот человек не умрет, то Алим найдет другой способ очистить помещение импровизированного госпиталя, например придушит его с помощью подушки.
Никитин воспользовался моментом, чтобы появиться в дышащем смертью помещении, где лежал умирающий. Он посмотрел на переводчика и поманил его пальцем. Алим тоже встал и вместе с переводчиком приблизился к русскому.
- Я хочу через вас сделать для них сообщение, - сказал Никитин, показав жестом на людей Алима. - Скажите им, что сейчас в устройстве находится предохранительный механизм, который не даст ему взорваться до тех пор, пока этот механизм не вынут оттуда. Можете сказать им, что сейчас заряд полностью безопасен.
Переводчик шепотом перевел слова Якова Алиму, который в ответ кивнул и улыбнулся. Это была хорошая новость, которая могла успокоить товарищей, приглушить тот страх, который они испытывали, глядя на умирающего.
Переводчик громко объявил новость товарищам Алима. Четверо оставшихся в живых тоже кивнули, а на губах у троих из них появились неуверенные улыбки.
Никитин проговорил последнюю фразу своего заявления:
- Они должны понимать, что только я могу достать из заряда предохранительный механизм и что это может быть сделано только после того, как устройство будет доставлено к пункту назначения. В любом другом случае транспортировка устройства не будет безопасной. - Он ждал и смотрел на Алима.
На этот раз, выслушав перевод на фарси, Алим не улыбался. Он что-то резко сказал переводчику и жестами показал, что хочет обсудить этот вопрос наедине с Никитиным.
Но Яков отказался выходить за дверь:
- Скажи это им. - Его голос вырос на целую октаву и стал громче на несколько децибел.