- Я спросила. Он сказал, что он много смотрел фильмов по Интернету и нас часто подслушивал, когда мы обсуждали неосторожно русскую проблематику вечерами.
- Так это же было редко!
- А ему хватило. Он, как и ты, талантлив. Он знает, что его родина - Россия и нам придется смириться с желанием подростка знать язык своей родины.
- Не помешает! Ладно, дорогая, а как поживает наш мальчик в твоем животе?
- Бьет меня ножкой по печени, а ручкой куда-то еще. Особенно, когда голоден.
- Ты уверена, что будешь рожать на острове? Может, все-таки, на материк, в ту хорошую клинику в Афинах?!
- Я тоже думаю, что лучше все же на материк.
- Когда отправляемся?
- Через пару недель. Тем более, мы обещали старшему показать наконец-то Афины. Надо совместить эти две важных цели.
- Спокойной ночи, дорогая. Я выпью немного, подышу воздухом на веранде, подумаю.
- Спокойной ночи.
* * *
- Ну, что винтик, возомнивший, что он сможет самостоятельно прожить без машины, в которую его поместили с детства - получил по зубам?! Наливай! Не ты ли себя четырнадцать лет назад возомнил даже не винтиком - золотой микросхемой?! Идиот ты самонадеянный! Кстати, я, и правда, с самого начала предполагал, что русские меня найдут, и потому постарался даже их деньги сохранить на случай крупных разборок. Но шанс получить пулю все равно велик!
Я мечтал о покое. А где у нас, винтиков, покой? На свалке. Да и то, лишь до тех пор, пока вместе с другим металлоломом нас не отправят на переплавку в печь! А если сильно повезет и окажется, что винтик еще пригоден для другой подобной машины, то с ним происходит то, что произошло сегодня со мной на хорватском прибрежном рынке - их покупают с потрохами другие машины, пожирающие таких, как я пачками!
Нарежу-ка я себе огурцов соленых, колбасы. Водочки налью. Вот ведь не люблю я мою неприкаянную Родину, а все делаю так, как там привык. И даже мои прогулки с родителями по осеннему лесу по грибы и по ягоды мне недавно приснились. Мама приснилась. Живая и молодая. А мне во сне, наверное, лет пятнадцать.
* * *
О, ужас! Я вдруг понял, что мне нисколько не жаль тех, кого я убил. И я даже не сомневаюсь, что сумею еще уничтожить столько врагов, сколько успею. Неужели я сошел с ума?! Откуда столько злости?!
Наверное, я зол на жизнь, в которой мне не особенно повезло - я с юности попал не в самую удачную тусовку. А эти люди - просто олицетворение моих жизненных неудач. И я уничтожаю связи с моими неудачами, при этом освобождаясь от них таким вот жестоким образом.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
ТАЛАНТЛИВЫЙ ИНДУС
Наши дни, Ватикан, площадь, полная туристов
Стрелок и Индус
- Хэлло! Вы прекрасно выглядите в тюрбане, Хулио.
- Хелло, Радж! Ну, не мог же я явиться сюда в сари! Я совершенно не представляю, как их носят.
- Я, честно говоря, тоже. Это же женская одежда…
- Погуляем по площади?
- Погуляем.
- Скажите, Радж, Вы догадывались, что за Вашим изобретением начнется охота?
- За каким из моих изобретений? Вы имеете в виду, наверное, то, все права на которое Вы купили?
- Не только купил, но, кстати, оставил за Вами права технического и технологического надзора за производством и эксплуатацией первых партий товара.
- За это я, как автор, Вам искренне благодарен. Да, Хулио, я предполагал, что мое изобретение может вызвать нездоровый ажиотаж. Кто Вами заинтересовался - спецслужбы или фармацевтические компании?
- Пока, вроде, спецслужбы. Я не сомневаюсь, что будет скоро проявлен интерес и к Вам, Радж. Как только они докопаются до имени автора.
- Пусть ищут. У них такая работа.
- Радж, мы с Вами еще только готовимся начать серийное производство. Мы выпустили всего-то пару десятков внутриматочных спиралек по Вашей технологии. Мы установили лишь половину из них пациенткам. А уже начался пристальный интерес. Меня прямо в лоб спросил на днях один разведчик с большой буквы, кто, кроме меня уже обладает моими технологиями слежения?
- Что же Вы ему ответили?
- Я сказал правду. Что пока никто. Но это - уже начало охоты. Эти ребята не любят, когда их вопросы остаются без ответов. Поверьте, я знаю, что говорю.
- А разве Вы сам не из спецслужбы?
- Извините, Радж, но когда Вы продавали права на производство своего прибора, Вас вообще не интересовало, кто я. А теперь почему интересует?
- Когда Вы, Хулио, покупали права на производство моего прибора, меня вообще интересовали только деньги, без которых я не мог продолжить свои исследования. К тому же Вы сами сказали про спецслужбы.
- Я хочу, чтобы Вы меня не причисляли ни к одной секретной службе. Договорились?!
- Это Ваше дело, Хулио. Я, конечно, опасаюсь за свою жизнь, но мне кажется, что живой я намного полезней всем. Разве не так?
- Я тоже так считаю. Просто я, кажется, выдал свое умение находить кого угодно и где угодно с помощью одной из Ваших волшебных спиралек. И, кажется, попал на крючок американцев.
- Вас расспрашивал тот, кто контачит с нашей пациенткой?
- Да.
- Он знает техническую или физиологическую суть?
- Меня успокаивает, что он пока ничего не знает. Просто его обеспокоило то, что я легко получаю информацию, считающуюся в их фирме абсолютно защищенной и недосягаемой.
- Так у американцев, выходит, пока лишь догадки! Не переживайте. Они не скоро дойдут до сути.
- Вы уверены?!
- Совершенно убежден.
- Скажите мне, Радж, как дилетанту в такой технике - зачем им искать Вас и Ваше изобретение? Не проще ли нанять других ученых? Это ведь просто оригинальная прослушка? Или маячок - если в самом простейшем виде. Ну, может, с довольно остроумным расположением микрофона? Так?
- Нет, не так? Вы купли у меня, даже не поняв, что приобрели не изобретение - а открытие. Мои спирали, вернее их волшебная "начинка" - новое слово в технике! Не только в медицинской! Поэтому спецслужбы всего мира скоро наперегонки будут вести охоту, сами еще того не понимая, не за новыми технологиями слежки, а за новыми технологиями коммуникации.
- В чем разница?
- В принципе. Мой прибор - не шпионская техника! Вернее, использование спиралек для слежки и прослушивания разговоров - лишь один из способов задействовать возможности моего прибора. Это не радио, не телевиденье. Не Интернет. Это вообще не волны в общепринятом смысле! Я научился использовать принцип, который пока на практике не применялся никем! Открыл этот принцип сотню лет назад Никола Тесла - гениальный серб, понимавший в энергетике и электричестве не меньше знаменитого Эдисона.
- Говорите проще, Радж, ведь я не физик. В отличие от Вас, человека с медицинским и инженерным дипломами.
- Хорошо. Начиная свои исследования, я исходил из того, что почти любые посторонние излучения внутри человеческого тела вредны. Даже если производители приборов гарантируют их полную безопасность! Знаете ли Вы, Хулио, что среди людей, которые постоянно живут возле телевизионных и радио башен, в радиусе нескольких километров многократно возрастает число самоубийств, сумасшествий и прочих агрессивных и депрессионных проявлений?! Это не афишируется! Но это так. Знаете ли Вы, сколь вредны, например, мобильные телефоны и что они могут стать причиной инфарктов и инсультов, особенно у людей, имеющих отклонения в здоровье? Знаете ли Вы, что один врач-кардиолог из Сингапура, изучив истории болезней своих пациентов, пытался предупредить планету об этой опасности?
- И что, предупредил?
- Нет. Замолчал. Он просто боится мести. С ним круто поговорили сразу же после того, как было опубликовано его интервью одному американскому изданию. Кардиологу дали денег. И попросили молчать о своих догадках.
- Вы с ним знакомы?
- Да, мы общались на одном медицинском симпозиуме в Сингапуре. Он исследовал излучения и их воздействие на организм человека. А я изучаю естественные источники энергии, находящиеся в теле человека.
- Вы о чем?
- Вот это и есть мое открытие! Я попытался подойти к решению проблемы не техническим, а медицинским путем. Я руководствовался принципом: не навреди! Я придумал, как отказаться в медицине от использования внешних излучателей, а взамен обнаруживать и использовать естественное поле человека и передавать его на расстояние. Я долго изучал йогов, телепатов, гипнотизеров, целителей, шаманов, провидцев и пророков. У многих из них, поле, или как еще говорят, аура, очень сильные. Только мне никак не удавалось описать мое открытие формулами. Я до сих пор занимаюсь, можно сказать, экспериментальной физикой. Теоретическую базу, возможно, со временем подведут другие люди. Но меня это не волнует.
Хулио, я могу привести Вам простую и понятную аналогию. Вы знаете, что такое фотогеничность?
- Да, конечно знаю!
- А я - не знаю. Как ученый - не знаю. Я знаю это как пользователь фотоаппарата. На практике. Фотогеничность - это явление, как я считаю, на стыке биологии и физики, которое пока никому не удавалось описать формулами. Но оно ведь существует! И ему наплевать, есть ли формулы на эту тему! Вот я и не стал пытаться загнать описание человеческой ауры в рамки известных формул. Я просто научился ее обнаруживать, фиксировать любые изменения в ауре, я также усиливать, записывать и даже передавать их на расстояние. В чисто медицинских целях. Диагностика и все такое. Я придумал, как обойтись без неизбежных аккумуляторов и генераторов, а затем начал увеличивать расстояние передачи медицинских параметров на приемник.
- А как же вы пришли к прослушке?
- Случайно. Так часто бывает в науке. Ищешь одно, а обнаруживаешь другое! После расшифровки и прослушивания данных первых же экспериментов подтвердилось, что аура - это еще и неиссякаемый источник энергии! А мой прибор, как тоже выяснилось в ходе первых же экспериментов, еще и высокочувствительный микрофон, пишущий любые звуки на расстоянии много метров вокруг! И это расстояние становится все больше и больше. Есть надежда, что через пару лет я смогу контролировать мои приборы, находясь в любой точке планеты. Собственно, Вас, когда мы познакомились на собеседовании благотворительного фонда, как я понял, очень заинтересовала именно эта, побочная функция моих приборов, то есть прослушка.
- Да.
- Помните, я Вам сразу честно объяснил, что мои приборы нельзя обнаружить или заглушить существующей спецтехникой? Они работают, невзирая ни на какие внешние воздействия. Это происходит потому, что все "глушилки" и обнаруживающие "прослушку" устройства работают по-другому, их техническая сущность иная. Эту сущность моих приборов скоро все захотят понять и использовать! Им, наверное, уже кажется, что Вы слышите их разговоры на расстоянии, обходя все их технические ухищрения. А Вы просто слышите то, что они привыкли считать неслышимым. Это чем-то похоже на открытие рентгена или ультра-звуковой диагностики. Ведь эти открытия нельзя назвать чисто медицинскими. На любом предприятии, имеющем дело с металлами или сваркой теперь полно приборов на основе рентгена и ультра-звука.
- Да, я знаю. А какое еще назначение у Ваших приборов, Радж?
- Сразу не скажешь. Это пока не предсказуемо. Например, гениальный русский инженер и конструктор ракетной техники Сергей Королев создал русскую баллистическую ракету "Р-7", названную позже для прессы "Восток", на которой полетел в космос Юрий Гагарин. Известно, что инженер Сергей Королев работал на министерство обороны. Русские генералы и маршалы давали Королеву деньги на создание ракет, способных донести ядерную боеголовку до территории США. Ну, а космос, без которого теперь не мыслимы высокие технологии и многое другое, был мечтой Королева. Поэтому, каково окажется второе или даже третье назначение моих умных приборчиков, я пока не знаю. Понимаете?
- Понимаю? Вы интересно рассказываете, Радж. А у Вас нет желания заняться космическими разработками?
- Есть. Но ведь Вы, Хулио, как я понял, пока не готовы их финансировать.
- Откуда Вы знаете?
- О, это все просто! Не все миллиардеры в состоянии оплатить космические программы.
- Но и не все миллиардеры интересуются ими.
- Откуда Вы это знаете?
- Вы уже задавали мне этот вопрос, Хулио. Я иногда искренне жалею, что не стал, как мой папа, рядовым семейным врачом в престижном районе столицы Индии. Я и в самом деле с юности мечтал о космосе. Но потом один папин пациент, очень влиятельный и очень информированный человек, сказал мне, тогда начинающему карьеру молодому ученому, что космическая медицина - это в - основном, в других странах. А если даже мне и удастся заниматься этим - на родине или в других космических державах, то я обречен жить в золотой клетке. Настолько все в космических программах засекречено и заранее поделено между секретными ведомствами и военными! Он посоветовал мне сначала очень сильно подумать, прежде чем обречь себя на пожизненное существование под надзором спецслужб, который последует сразу же за моим неосторожным заявлением о своих открытиях.
- Он - мудрый человек.
- В Индии немало мудрых людей. Просто не все из них имеют шансы проявить свою мудрость, борясь за существование.
- И тогда Вы решили прикинуться соискателем заграничной стипендии?
- Для начала. Вам же понравилась моя биография, хотя я ни слова не упомянул о своих мечтах заниматься космической медициной?
- Радж, Вы сказали, что скоро надеетесь научиться контролировать свои приборы из любой точки планеты. Сколько Вам надо людей, чтобы это осуществлять?
- При соответствующем техническом и программном обеспечении максимум пять-семь человек, включая меня и Вас.
- А минимум?
- Минимум - это два-три, включая Вас. Мне очень не достает хорошего компьютерщика! У Вас есть кто-нибудь на примете, Хулио?
- Я подумаю.
* * *
Я подумал:
- Хакер слишком много значит для меня и моего проекта, чтобы я мог с кем-то поделиться его умениями. А что если Индус сделал свой проект для того, чтобы проникнуть в мой? Идея, конечно, полубезумная, но она не лишена рационального зерна. Ведь у меня есть уникальная целевая группа - пациентки, животики которых находятся рядом с сильными мира сего. Пожалуй, лучше сначала я посоветуюсь с Хакером. С кем еще я могу обсудить такие пикантные технические детали? Тем более, речь может зайти лично о нем и его возможном техническом участии в моем проекте с Индусом.
Сутки спустя, Берлин, Александерплатц
Стрелок и Хакер
- Привет! Теперь, Петя, мы будем встречаться здесь, на одной из скамеек. Вряд ли кто-то обратит на нас внимание среди толпы туристов. Особенно вечером. К тому же, обзор, не смотря на сумерки, великолепный.
- Да и записать нас, как Вы говорили не раз, вряд ли кто сможет.
- Я начинаю в этом сомневаться…
- Почему?
- Петя, именно потому я и решил встреться и посоветоваться с тобой, что мне попался инженер, умеющий слушать до сих пор неслышимое.
- А вот с этого места, пожалуйста, подробнее! Кстати, я с удовольствием погулял бы. Ведь мои ноги уже выдерживают более двух часов непрерывной ходьбы.
- Я не уверен, что наша беседа так затянется, но прогуляться тоже не против.
* * *
- …знаете, что мне уже сейчас нравится в Вашем Индусе больше всего?
- Что же?
- Во-первых, мне нравится, что он, мечтал о космосе…
- О космической медицине…
- Ну, да. В данном случае речь о принципе - то есть о запредельных для человечества технологиях. Мне нравится, что он предпочел не столь стремительное развитие своих идей в обмен на финансовую независимость. А, по сути - в обмен на полную свободу. Вам это не напоминает нас с Вами?
- Напоминает. Но ты сказал, во-первых.
- Да. А во-вторых, как это не смешно звучит, я опять же намерен обсудить с ним космический проект.
- Ты уже залез в космос?
- Да. Я уже вполне могу управлять несколькими функциями некоторых спутников.
- Управлять спутниками?!!
- Я же сказал: несколькими функциями некоторых спутников. Я пока боюсь нагло и без оглядки вторгаться на территорию недружественных к любым пришельцам военных. И, тем более, притрагиваться к святая святых - к системам управления спутниками. Меня пока вполне устраивает, что я могу заставить спутники помогать нам. Например, передавая мои сигналы, куда я хочу. Или принимая, откуда я пожелаю. Но меня могут вычислить! А технология Индуса даст нам уникальную техническую возможность передавать и принимать то, что пока не требует особой шифровки и защиты от любопытных, поскольку не принимается никакими существующими приемниками. Мы еще довольно долго сможем остаться незамеченными, используя их спутники для наших станций слежения! Понимаете?!
- Нет. Пока нет.
- Индус поймет. Например. Мы сидим на этой или любой другой площади в любой точке планеты. Открываем компьютер. Смотрим, где там наши пациентки и о чем вокруг них говорят в радиусе две-три сотни метров. И при этом, мы ничем , понимаете, ничем не рискуем. Наши передачи происходят в другом, можно сказать параллельном мире.
- А если кто-то научится читать наши передачи?
- Для этого мы создадим сеть круглосуточных станций слежения на всех континентах, включая Антарктиду, чтобы не только отслеживать жизнь, окружающую наших пациенток, но и сразу же оповестить нас о появлении в мировом эфире излучений от техники, имеющей технические параметры схожие с нашими.
- И что тогда?
- Тогда заляжем на дно, и попробуем перестроить нашу техническую базу. Разумеется, мы будем загодя готовиться к такому историческому событию. Прогресс не остановишь и рано или поздно кто-то из очкариков, нанятых чтобы найти нашу аппаратуру, все-таки вспомнит об открытиях великого Теслы и выйдет в наш параллельный эфир. А пока защита от возможного проникновения в наши сети обойдется слишком дорого и на данном этапе совершенно бессмысленна.
- Сколько нам потребуется времени?
- Смотря для чего. Для технического переоснащения или обогащения. Нам нужен год, от силы два, чтобы незаметно взять столько информации из самых защищенных компьютеров мира, что мы станем миллиардерами, продав лишь ее сотую часть! Понимаете! Это то, о чем я мечтал всю свою жизнь! Это и есть недостающее звено в задуманном нами захвате мирового информационного пространства. Я подчеркиваю, захвате, о котором никто, ни одна живая душа кроме нас троих не будет догадываться!
- Пока не будет, Петя! Пока! Ты же сам сказал, что очкарики, нанятые для поиска нашей аппаратуры, не дремлют…
- Ну, да. Пока. Но время есть. Кстати, у меня есть для Вас новая кандидатура. Я перешлю предварительное досье этой девушки на днях по обычным каналам.
- Буду рад ознакомиться. Откуда она?
- Из Южной Африки. Я тоже буду очень рад, если этот человек понесет на себе нашу аппаратуру! У нее ненормально высокий потенциал для нашей работы!
- Ты меня заинтриговал, Петя!
- Как обычно. Раз в полгода мне, и в правду, попадается нечто совершенно сногосшибательное.
- И способное, к тому же, потрясти до основания эту планету?! Как обычно?!