- А Вы проверьте. Я же сказал, что я лишь предполагаю.
- Хорошо. Я Вас, возможно, найду.
- Чтобы отблагодарить?
- Возможно и так. Кстати, Вы, Евгений Леонидович, сказали, что открытые Вами номерные счета в банках Швейцарии и Швеции могли быть переименованы…
- Или даже закрыты после снятия всех денег.
- Да. А как, на Ваш взгляд, можно выйти на следы этих денег?
- Нет ничего проще! Если, конечно, найти способ проникнуть в банковскую отчетность. Там все, как на ладони: когда положили, куда переводили или сколько снимали. Там же есть вся информации, если счетам поменяли номера. Самый тяжелый случай - наличка.
- То есть, если деньги сняли наличными?
- Да. Но и там возможны варианты.
- Например?
- Банк, скорее всего, выдавал по собственной инициативе все эти суммы новыми банкнотами одной или нескольких серий. В этом случае вполне можно попытаться отследить появление или оборот значительного количества купюр из тех серий в какой-нибудь точке планеты.
- А если клиент, получая деньги, попросил банк не давать ему новые купюры? А если он вообще не тратил эти деньги? А взял, и просто перевез или даже перенес пешком их из одного банковского сейфа в другой? Там же на одной площади по три банка!
- Тогда шансы обнаружить нашего миллионера смехотворно малы, товарищ генерал. Хотя, что-то мне не верится, что наши люди способны долго не касаться таких сумм. По причинам чисто житейским - кушать-то всем надо!
- А если он кушает на доходы от инвестирования этих денег? Или имеет другие источники доходов?
- Он. Вы сказали "он"? Значит, вы что-то знаете?
- Я сказал "он", потому что, если следовать Вашей версии о нашем богатеньком нелегале, связь с которым потеряна двенадцать лет назад, то таких не так уж и много.
- Ну, вот и займитесь их поиском… извините, товарищ генерал. Невольно вырвалось.
- Неужели Вы думаете, Евгений Леонидович, что никто таких людей не ищет без Ваших на то сигналов и указаний?!
- Думаю, что ищут. Но я уверен, что, зная о суммах, которыми, возможно, владеет наш товарищ, можно вести поиск более что ли… целеустремленно и настойчиво.
- Спасибо за Ваш визит и за Вашу в высшей степени интересную информацию. До свидания. Да, кстати, не надо никому рассказывать о нашем разговоре. Это в Ваших интересах.
- То есть мне в случае успеха все-таки можно ожидать премию?
- Можно.
- А счета Вам надо написать?
- Да, конечно. В соседней комнате Вы получите у моего помощника все необходимое…
- Извините, товарищ генерал. Но, исходя исключительно из соображений секретности и моей личной безопасности, я напишу Вам сегодня, прямо за этим столом только один счет из пяти.
- А когда же я узнаю про остальные?
- Сразу же после того, как я получу премию за обнаружение этих денег.
- В каком размере Вы хотите премию?
- Я давно ждал этого вопроса. Десять процентов. Наличными.
- То есть…
- То есть вот с этого счета, если он вдруг, не окажется пуст, я хотел бы получить триста тысяч долларов США.
- А если счет окажется пуст?
- Тогда Вы, товарищ генерал, получите от меня второй счет.
- А если и второй тоже окажется пуст?
- Тогда я, скорее всего, подумаю, не обратится ли мне в другую организацию, умеющую искать деньги, перекинутые на другие банковские счета или в другие сейфы…
- Вам не кажется, что не следует в таком тоне разговаривать со мной?
- А Вам, товарищ генерал, не кажется, что если я все Вам выложу, то не получу ничего?
- Почему?
- Потому, что таковы правила, товарищ генерал. Правила всех организаций, похожих на нашу! И я знаю эти проклятые правила, к сожалению, лучше Вас. Я знаю, сколько моих товарищей поплатились жизнью за наивность и слепое подчинение приказам начальства.
- Я Вам не начальник. Вы - пенсионер.
- Тем более. Я могу сотрудничать с Вашей организацией по мере своих пенсионерских сил. Сегодня, товарищ генерал, я вспомнил, именно вспомнил, только один счет. Когда я смогу вспомнить следующий, и смогу ли вообще это сделать - зависит от Вас.
- А к каким организациям Вы намерены обратиться?
- Пока ни к каким.
- В общем, Евгений Леонидович, Вы, как я вижу, полагаете, что последнее слово сегодня все-таки остается за Вами?
- А за кем же еще? Ведь это я, а не Вы принес информацию, которая заставила Вас перенести важное совещание и сидеть, слушая бред старика.
- Вы - не старик и Ваш рассказ, Евгений Леонидович, совсем не похож на бред.
- Надеюсь, что вы говорите это искренне. Кстати, вот Вам все реквизиты этого банковского счета. На него лично мной было положено три миллиона американских долларов. Вся сумма была передана банку стодолларовыми купюрами. Дату операции и даже имя сотрудника банка я тоже написал.
Неделю спустя, Германия, Берлин
Стрелок и Хакер
На той же скамейке, вечером, в берлинском не престижном районе Марцан.
- Что случилось, Петя?
- Пока ничего.
- Здрасьте! Ты же передал мне сигнал о необходимости экстренной встречи.
- Передал. Поскольку, Вы сами говорили, что экстренная встреча назначается, если кто-то или что-то угрожает нашей с Вами безопасности, нашим финансовым интересам или пытается влезть в нашу в Вами работу.
- И что?
- Вы прекрасно знаете все банки, в которых открывали мне счета. И велели наблюдать за компьютерной безопасностью этих банков. В целях моей же собственной безопасности. Есть новости, которые меня не радуют. Кто-то влез в базу данных одного из банков.
- Когда?
- Позавчера.
- Чем интересуется?
- Пока интерес проявлен всего лишь к одному счету. Вот он на листке в обратной последовательности записан и разбавлен, как вы учили буквами и мусорными цифрами.
- И что тебя насторожило?
- То, что по почерку - это кто-то из русских хакеров. Я своих за версту чую! Во-вторых, у него есть заказ или очень много информации об этом счете. Например, он зашел сразу же на страницу в банковской отчетности именно того дня, когда счет был открыт. На счет было положено три миллиона зеленых стодолларовыми купюрами. Все это, и даже имя сотрудника банка, открывшего счет, хакер знал заранее. Затем он нашел новый номер этого счета, дату изменения этого номера, и забрал все данные об операциях по счету. Затем он выбрал все счета, открытые в один и тот же день и переименованные одновременно с этим. Пытался искать информацию о владельцах. Но она анонимна. Мне не нравится такая активность! Они так и до нас доберутся!
- Это они…
- Кто - они?
- Мои коллеги. И счет этот мой, Петя! И другие счета, возможно, мои. Они ищут и уже почти нашли меня! Только я не понимаю, почему они этого не сделали раньше?! Может, ты не заметил?!
- Я слежу за банками, где мои собственные счета, лучше, чем их собственные службы безопасности. Извините за каламбур - не хотел. Так вот, слежу я за всем их хозяйством очень добросовестно! Поскольку там мои деньги. Мне не нужны проблемы ни с Интерполом, ни с хакерами - любителями.
- Почему же ты решил, что это любитель вторгся на территорию нашего банка?
- Не обязательно любитель, но почти наверняка начинающий или просто очень наглый парень. По крайней мере, в этих банках и вообще в банках за те двенадцать лет, что отслеживаю ситуацию, я не встречал этого почерка. Он оставляет многовато следов для человека, который собирается жить долго и счастливо.
- Почему?
- Я же говорю, этот парень - начинающий или наглец! Есть, правда, еще одна версия.
- Какая?
- Нас хотят с его помощью напугать и поэтому ведут себя будто слон в посудной лавке. Размашисто и нахраписто! Ждут, видимо, что мы, испугавшись, начнем делать резкие движения - например, снимать или переводить деньги, светить другие счета - и тут они нас вычислят. У них прежде явно не было этой исходной информации, с которой хакер залез в базу. Выходит, что-то изменилось в раскладе сил у Ваших коллег…
- Изменилось. Там новый начальник пришел.
- Но он, надо сказать, ведет себя не особенно осторожно.
- А у него такой стиль. Быстрота и натиск! Как у деда-кавалериста!
- То есть, он наглый?
- Скорее не осторожный, и чем-то очень обеспокоенный. Например, тем, что он чего-то важного не знает. Хотя должен знать по должности, на которую заступил.
- Так давайте поможем ему укрепиться в его беспокойстве и заставим делать еще более неосторожные шаги.
- Как? И зачем?
- А я для начала угроблю комп этому их наемному или штатному хакеру. Причем, сделаю это так жестоко и грубо, чтобы он сразу догадался, что следующая его попытка залезть в эти банковские базы данных может закончится его реальной, а не виртуальной смертью. Он испугается, если конечно не полный отморозок. Откажется работать на Вашего коллегу. Сообщит тому, что боится.
- А если они не испугаются?
- Скорее всего, так оно и будет. Придется Вам тогда его и правда того…
- Ты уверен, что нет других путей?
- Уверен. Он талантлив и пока не опытен. Если дать ему время набраться опыта, мы перестанем доминировать на мировом информационном рынке. Я имею в виду нелегальное получение информации и нелегальную, несанкционированную владельцами, защиту интересующей нас информации. Мы с Вами дозируем мировое воровство интересующей нас информации. Со временем, это превратится в большой бизнес или надежный способ защиты себя от них всех.
- Уже превратилось.
- Вот видите! Ваша школа!
- А ты не слишком стал кровожадным?
- Нет. Это жизнь такой стала. Нам не нужны конкуренты. Надеюсь, что Вы это понимаете.
- Понимаю. Ладно. Удачи! И сразу сообщай, если парень не поймет твою угрозу. Кстати, почему ты думаешь, что это парень, а не девушка.
- Пока я лишь предполагаю. По почерку. Адрес его Вам нужен?
- Да. И адрес и фото. И все досье.
* * *
Что же это за жизнь такая сволочная?! Хакер Петя, добрейший из людей, которых я вообще когда-либо знал в своей жизни, жаждет крови! А что если мне пригодится этот русский хакер? Хотя, он уже под колпаком у конторы. Засвечен. Это смертный приговор. Скорее всего, ему. Или нам с Петей?! Нет уж, дудки!
Мы с Петей не для того из полной грязи вылезли и скромно живем, не высовываясь херову тучу лет!!! Особенно он! Я хоть в бизнесмены играю средней руки. А он? Человек, у которого больше тридцати миллионов долларов собственных, никем не учтенных денег, снимает квартирку стоимостью пятьсот евро в месяц в районе для неудачников и эмигрантов и работает там же скромным школьным учителем математики. И умудряется слыть компьютерным дилетантом. По крайней мере, среди тех, кто что-то понимает. Он же артист! И, правда, моя школа!
Нужны ли нам другие компаньоны? А враги? Ответ: нет! Нет и нет! Значит, надо готовиться к поездке в Россию. Как мне все это надоело! - сказал палач снимая чехол с топора. Ну и юмор у тебя, Стрелок. Ты не стал ли садистом - беспредельщиком за эти годы автономного плаванья? А, может, и стал. У врачей светиться опасно. Будем заниматься самоанализом и самолечением. Что за жизнь?!
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
НОВЫЕ УСЛОВИЯ СДЕЛКИ
Наши дни, где-то на побережье Хорватии
Стрелок и Директор спецслужбы США
- Извините, если я Вас побеспокою, сэр, Ваша охрана не устроит стрельбу?
- Хэлло! Нет. Не бойтесь. Я уже отослал охрану. До того, как появились Вы. Мы с девушкой остались вдвоем. Вот уж не ожидал Вас увидеть снова и, тем более, опять здесь…Дорогая, оставь нас, пожалуйста, с твоим знакомым… как ты его называешь… кажется, Хулио? Впрочем, да это и не суть важно. Погуляй поблизости - в пределах видимости. Если что, знаешь, что надо делать?
- Да, милый.
- Извините, что я без предупреждения, сэр, но мой сегодняшний разговор не терпит отлагательства.
- Кстати, мы честно выполнили свое обещание оставить Вас, Хулио, в покое и не передавать никаким другим фирмам, подобным нашей.
- Я ценю это и очень благодарен Вам. Кстати, в знак благодарности, как и обещал при последней нашей встрече, я помог Вам в той стране, где у Вашей резидентуры загорелась недавно земля под ногами…
- Да, спасибо. Я понял, что убийственный компромат на первую леди нашего противника мы получили тогда именно от Вас. Нам это очень помогло в дальнейшем общении с ее супругом и его товарищами по правящей коалиции. У Вас, Хулио, изумительная коллекция мерзавок в овечьих и ангельских обличьях! Даже мы можем позавидовать!
- Ну, не скромничайте. Некоторые из Ваших девушек блистали бы и в моей коллекции!! Но я не беру девушек, замеченных в сотрудничестве со спецслужбами и вообще с кем-нибудь, кроме меня.
- Этим и ценны Ваши досье! Хорошо. Что же Вы хотите от нас теперь?
- Я согласен сотрудничать, сэр. Если Вам это по-прежнему интересно.
- Конечно, интересно! На каких условиях?
- На взаимовыгодных.
- Так Вы же, Хулио, весьма состоятельный человек.
- Не более состоятельный, чем Вы, сэр. Так вот, я хочу быть полезен в обмен на услуги Вашей организации. Это Вам интересно?
- Моей службе, да. Но Вы, возможно, еще не знаете, что я скоро уйду на пенсию по состоянию здоровья…
- Со здоровьем у Вас, по моим сведениям, все более-менее хорошо.
- Вы слишком хорошо информированный человек, Хулио, чтобы быть нашим врагом.
- А я им и не был. Никогда! Я очень люблю людей и жизнь, поверьте!
- Особенно Вы любили тех несчастных русских генералов и офицеров, которые погибли Вашими стараниями?!
- Они погибли, поскольку их работа и жадность привели их на тропу войны со мной - самым мирным разведчиком современности!
- Вы сами-то верите в свои слова?
- Верю!
- Хорошо! Что Вы мне предлагаете и что ожидаете взамен?
- Я предлагаю Вам еще около десятка роскошных досье на не менее роскошных женщин, вышедших замуж за известных Вам влиятельных людей в восьми странах. А затем - каждый год минимум по одному новому досье.
- Такого же качества?!
- Да. Качество компромата у меня всегда одинаковое. Такой у меня бизнес. Иначе бы Вы, сэр, со мной здесь не разговаривали, как с партнером, а давно надели бы на меня наручники. В обмен я хочу, чтобы меня и мою семью теперь охраняли Ваши люди.
- То есть только безопасность или что-то еще?
- Только безопасность.
- От кого?
- От русских. Ну, и от прочих, кто проявит ко мне или моей семье интерес.
- Но русские же уже погибли!
- Не все! Россия - огромная страна, сэр, и всех русских, надеюсь, не удастся убить никому! Особенно, такому мирному человеку, как я.
- Вы что-то очень тепло говорите о тех, кто, судя по всему, решил все-таки отнять Вашу жизнь.
- Я к ним, как и к Вам, американцам, очень неплохо отношусь. But life is life! (Но жизнь - есть жизнь! - англ., прим. автора).
- Вы предпочитаете по-прежнему работать со мной и моими контактами в нашей службе или Вы считаете, что я должен Вас передать моему преемнику?
- Не надо меня никому передавать! У меня на преемников аллергия!
- Как у вас в России говорят? Старый конь борозды не испортит.
- А Вы, сэр, разве старый?
- А Вы, Хулио, разве общаетесь с моей девочкой, после того как свели ее со мной?
- Нет, я не общаюсь с ней, сэр. Я обещал Вам и я, в самом деле, обещал ей подыскать выгодную партию за деньги. Как и всем моим нынешним девочкам. Но лучше Вас пока не нашел.
- Я, кстати, хотел поблагодарить Вас за то, что Вам пришло в голову познакомить ее со мной. Она очень хороший, искренний человек, я ее люблю, хотя постоянно подозреваю в работе на Вас…
- А что ж тогда не гоните?
- Я же сказал - люблю ее! А состояние подозрительности ко всем и ко всему - это мое нормальное рабочее состояние, в котором я, как старый конь в сбруе, привычно себя чувствую уже скоро сорок лет. К тому же у меня нет никаких доказательств, что Вы слушаете ее телефон или общаетесь с ней. Как, кстати, Вы меня нашли на этом побережье? Как вы оказались на этом рынке в момент моего прибытия?!
- Уж не боитесь ли Вы меня, сэр? Такой могущественный человек, как Вы, не должен бояться меня - авантюриста-одиночку.
- Я давно никого и почти ничего не боюсь. Знаете, что меня пугает в жизни теперь?
- Что же?
- Я боюсь, что у меня однажды не встанет член при близости с такой изумительной девушкой!
- Вы это серьезно?
- Более чем серьезно. Я откровенен с Вами настолько, насколько можно быть откровенным только с самим собой.
- Отчего же такая честь?
- Я хочу, Хулио, очень хочу узнать, как Вы меня вычисляете?! Я же не-до-ся-га-ем. У Вас какая-то новая технология слежения? Ей уже владеют Ваши русские коллеги или кто-нибудь еще?
- Ей пока владею только я и, надеюсь, что никто не получит ее ни на каких условиях.
- Не зарекайтесь. Зарекалась свинья в грязь не лезть. Знаете, кстати, такую русскую поговорку?
- Нет. Представьте себе, не знаю. Мои родители хорошо ругались матом в минуты огорчения. Но не любили такого грубого фольклора, который откуда-то знаете Вы, сэр.
Им нравилась пословица про локоть, который хоть и близок, но не укусишь его. Они мне ее всегда напоминали, когда я уезжал за границу и обязан был вернуться, когда прикажут.
- А моя няня была русская. Правда, из князей. Но русская. Настоящая русская барышня, которую мои довольно богатые родители присмотрели в церкви.
- Ваши родители ходили в русскую православную церковь?
- Да, в Нью-Йорке. Мои предки были русские, которых достали большевики.
- Значит, мы с Вами товарищи по несчастью, сэр?
- В какой-то мере. Большевики повлияли на наши судьбы. Поэтому я и рад встрече с Вами, Хулио. Мы, кстати, пока не нашли Ваше настоящее имя. Вернее, мы не уверены, что нашли именно его. Вас ведь зовут Энтони Александер Робертс? В России, по паспорту, Вас звали Антон Александрович Роберцов? Это и есть Ваше имя?
- Вы хорошо работаете, сэр! И просто прекрасно говорите на русском! Только не надо Вашим людям давать эту информацию обо мне, пожалуйста. Имя Хулио мне давно стало более привычно.
Вечер тех же суток, остров Корфу
Стрелок и его супруга
- Дорогой, у тебя хорошие новости? Ты прямо весь сияешь!
- Да, я довольно удачно провел встречу в Хорватии. Нас теперь будут охранять от наших соотечественников. Ну, и от прочих. Если таковые найдутся.
- Ты все-таки продался американцам?!
- Еще скажи, что я изменил Родине.
- Да я же иронизирую, дорогой!
- Я - тоже. Как сын?
- Ждал тебя весь день, но уснул. Играли в шахматы, читали с ним Сервантеса и Шекспира. Вечером поплавал в бассейне. Знаешь, что он отмочил сегодня?
- Что же?
- Он подкрался утром, когда я готовила завтрак и шепотом, на чистейшем русском сказал мне на ухо: "Мама я не хочу кашу. Я хочу яйца всмятку с ветчиной".
- Так и сказал? Откуда это?