- Кажется!!? Вот сейчас, для начала, я прострелю тебе по очереди обе коленки, потом локти, потом, видимо, позвоночник. Я постараюсь так это сделать, чтобы ты, сука генеральская, все-таки выжил! Чтобы ты в самом страшном сне вспоминал, сидя в инвалидной коляске, не только эту встречу со мной, но и тот день, когда вы с папой решили таким вот образом использовать меня! Суки! Я даже устал повторять это слово! И падлы редкие!
- Постой, не стреляй! Так ты, вспомни, сам набивался!
- А у меня был выбор?!
- Нет. Не было. Не под этот проект, так под другой, поехал бы "мыть золото в горах" для моего папы.
- Молодец, хоть тут не лукавишь. И правда, куда бы делся я - сын человека с сомнительной биографией?! Вот, суки! Хотя, мне кажется, пару суставов я тебе все-таки должен сегодня прострелить. Иначе ты слишком резво будешь меня искать.
- Я не буду. Иди. Ты свободен. Вместе с деньгами. Я клянусь своей мамой! Отец, между прочим, очень удивился, когда узнал, что ты и, правда, начал выстраивать комбинацию в духе своего Проекта. Еще больше он удивился, когда недавно мы узнали, что ты контролируешь сегодня почти сто миллионов баксов, и что твои партнеры вместе с тобой успели распихать по карманам под всякими благовидными предлогами по меньшей мере два десятка миллионов.
- Это не ваши деньги. Считайте, что это деньги, выделенные мной на оперативные цели.
- Мы с самого начала не собирались ждать, когда ты что-нибудь заработаешь и тем более потратишь эту двадцатку!
- Ты хочешь сказать, что вы с папой хотели сразу же забрать у меня все, что дали, наврав мне для отвода глаз, что я могу плавать спокойно и самостоятельно десять лет, осуществляя свой Проект и так далее?
- Вот именно!
- Ты хочешь сказать, что твой папа не поверил мне?!
- Он даже не задумывался над этим. Ты создал достаточно солидную теорию, целую диссертацию, чтобы с ней пойти на самый верх и попросить денег. Много денег. Тем более деньги тогда были. И надо было шустрить, не упускать шанс и прочее…
- Так я чудом прожил на двенадцать лет дольше, чем могло быть? Так?!
- Не сгущай краски. Мы тебя просто потеряли. Ты же лег на дно. И активность Фонда долго никак не удавалось напрямую связать с тобой. Почти десять лет. Фонд разбухал от дуровых денег чокнутых благодарных стипендиатов и стипендиаток. Мы глотали слюнки. Трясти Фонд напрямую мы опасались. Они ведь по всем понятиям - честные меценаты, охотники за золотыми головами. Государство могло встать на их защиту, и не одно! Наехав на них, мы скорее всего засветили бы наше русское происхождение и заварился бы крутой международный скандал. И мы потеряли бы все! Решили ждать и искать тебя.
- Повторяю мой вопрос последний раз. Вы собирались отнять деньги и убрать меня еще двенадцать лет назад! Так?! Я спросил, так?!
- Так. Но теперь я гарантирую тебе свободу от нас! Уходи вместе с деньгами. Что тебе еще?
- Уходить в обмен на что?
- На мою и папину жизни.
- А он тебя уполномочил отказываться от таких бешеных денег? И кто из нас кого больше боится?!
- Сейчас я тебя боюсь больше!
- Хорошо. Имена. Пиши имена всех в моем блокноте. Чтобы у меня были письменные свидетельства твоего соучастия в их гибели. Сколько их?! Я спрашиваю последний раз.
- Трое. Я не назвал еще одного генерала, папиного друга. Он тоже в курсе.
- Пиши имена. Им все равно не следует теперь жить, после того как они меня нашли. Или или - ты же сам понимаешь наши правила .
- А как же я? А как же папа?
- Папа четвертый. Ты пятый. Живите. Но только до тех пор как вы начнете меня опять искать. Так что я все-таки надеюсь, что больше мы не увидимся.
…Мы расстались. Как бы навсегда. Но поскольку я никогда не верил ни его папе ни ему, мне пришлось сделать то, что пришлось…
Я подождал, когда его "Ягуар" начнет поворачивать за угол, и сразу же нажал на кнопку своего мобильного телефона. Взрыв внутри машины был не особенно громким, как хлопок, но зато он озарил яркой вспышкой всю улицу и сквер. Я прошел за угол, чтобы до приезда полиции в сразу же набежавшей толпе убедиться, что генеральский сын не выжил. Машина выгорела изнутри настолько качественно, что, казалось, остались только кости Сергея. Не успел же он выскочить из машины или поменяться с кем-то за пару секунд на моих глазах?! Я уверен, что не успел.
Теперь - скорее в аэропорт. До вылета Московского рейса осталось два часа. Надо застать папочку и его коллег врасплох. Сегодня - завтра все будет решено в Москве. Скорее всего, в мою пользу. Суки! Я свободен, видите ли! Это вы свободны! Теперь я решаю, товарищи генералы, кто из нас будет от чего свободен. И когда.
Парадокс разведчика - нелегала. У меня есть немало агентов и просто киллеров, способных выполнить любое мое пожелание. Или почти любое. За те деньги, которые я плачу, я могу использовать действительно специалистов экстра класса. Но почти все они за границей. А те единицы, контакт с которыми мне подарил волгоградский авторитет, в обмен на нужную ему тогда услугу, я берег на крайний случай.
Я считал, что крайний случай еще не наступил. Поэтому зачистку собственных хвостов в Москве я буду делать сам. Не надо мне никаких случайностей. Ваши, товарищи генералы, головы, я постараюсь грамотно, как в тире, разнести на кусочки хорошими и надежными, мной лично проверенными патронами. Такую работу никому нельзя поручать. Либо я - пан, либо… труп.
Я прошел регистрацию в аэропорту Орли. Надо вспомнить, пока лечу, где расположены мои самые надежные тайники оружия, одежды и грима. Почему я не убрал генерала раньше, почему его он и его товарищи получили возможность искать и, в конце концов, найти меня?! Ведь сказано же было нам в секретном учебном заведении: "Свидетели должны быть устранены. Они всегда представляют опасность" А я почему-то уверовал, что эта аксиома не про меня и мои отношения с генералом. Заигрался. Решил, что уже не досягаем.
Нет, все гораздо хуже! Я просто боялся, что, разматывая убийство товарища генерала, они найдут меня и тогда раскрутят всю подноготную моего Проекта. И - все пойдет насмарку! До тех пор пока я как бы кинул, пропав из поля зрения конторы, лишь одного генерала, да и то не очевидно, а по его же приказу, я могу всегда доказать коллегам свой высокий профессионализм и добросовестность в делах. Тем более, в делах финансовых. Приказ выполнен. А их деньги в полном порядке и даже постоянно прирастают! Мне орден давать надо! Ха-ха-ха! Не смешно, а смех почему-то одолевает. Надо в самолете обязательно выпить. Это нервное - пройдет.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
СИДЯЧИЙ ХАКЕР
Пятнадцать лет назад, Урюпинск, Россия
Стрелок и сидячий хакер Петя
Я нашел сидячего Хакера в России, в Богом забытом Урюпинске. В интернате для детей-сирот. Можно сказать случайно. Я нашел его как подозреваемого в интернетовском ограблении одного из Урюпинских банков на фантастически огромную для российской провинции сумму в один миллион рублей! Впрочем, лучше я расскажу эту, по сей день не закончившуюся историю по порядку. Она того стоит!
…Я был в отпуске. Ловил рыбу на Хопре - не особо крупную, зато вкусную! Пил водку с малосольными огурцами и салом домашнего производства! С вкусными деревенскими яйцами и молодой, разваристой картошкой! Я приехал в эту глушь по приглашению одного симпатичного мне человека - моего бывшего сокурсника, кстати, трижды залетного внешнего разведчика, трижды за кордоном попавшего в нехорошие истории по пьяному делу. Потом, в наказание, его отправили работать замом начальника местного райотдела ФСБ. Но и там, в Урюпинске, по пьянке, мой товарищ умудрился опять что-то напороть.
Короче, налицо явная профнепригодность! Благодаря биографии, он сумел все-таки устроиться начальником службы безопасности в местный банк. Отработал без проколов год. Пошел в отпуск.
…Мы с сокурсником уютно расположились неподалеку от костра, и ели жареную на углях свежую рыбу, запивая ее свежезаваренным чаем из листьев и ягод ежевики. Посматривали на поплавки. И вот, в разгар нашей задушевной рыбалки, ему звонит в истерике управляющий банком и сообщает, что кто-то вторгся через Интернет в компьютеры банка и увел миллион на счет местной школы-интерната. Больше всего нас всех, даже управляющего, помнится, развеселило назначение платежа, которое пока неведомый нам хакер, написал, воруя у банка деньги: "Спонсорская помощь на ремонт, одежду, обувь и пособия выпускникам школы-интерната".
Я никогда не считал себя компьютерным гением. Но здесь все было настолько смешно и очевидно, что я пообещал прямо у костра, помочь на днях найти злоумышленника. Управляющий, как и мой сокурсник, успокоились. Все-таки, я считался у них столичной штучкой, хотя на самом деле прибыл из-за границы. Не буду же я всем рассказывать, откуда приехал в очередной отпуск.
* * *
Мы сидели с хакером Петей во дворе школы-интерната и очень долго беседовали. Он, как выяснилось, даже не собирался скрываться. Он прекрасно понимал, что его быстро вычислят. Однако, у него было свое видение ситуации, которое, можно сказать, перевернуло всю мою последующую жизнь! Я до сих пор считаю хакера Петю соавтором своей, не опубликованной диссертации и своего Проекта. Хотя об этом никто кроме меня не знает. Такая уж у меня профессия.
- Я - сидячий хакер. Прошу не путать с сидящим. До тех пор пока вы меня не посадили.
- А ты парень с юмором!
- Только за счет юмора и жив до сих пор! Лучшие годы детства, с тринадцати лет в инвалидной коляске сижу! А когда-то, знаете, как я в футбол играл! И книжки с компами мне были совсем не интересны. Потом случилась беда. Попал я под машину. Перестал ходить. Бабушка, моя единственная родственница, видимо, от огорчения, скоро умерла. Остался я один на этом свете. Скоро мне восемнадцать. Есть аттестат о среднем образовании с отличием. Нет только денег. На образование. На нормальную одежду. На ботинки. Ноги-то у меня есть. Они даже чуть-чуть шевелятся, когда я очень напрягаюсь. Я их каждый день тренирую. Но пока все без толку. Врачи говорят, что за очень большие деньги в Германии и Швейцарии, делают такие операции, которая мне нужна. Круглосуточно думаю, где можно взять такие деньги. В интернате я сейчас на птичьих правах. Потому как уже выпускник. Ждут, когда что-нибудь у меня в жизни решится.
- А чем ты потом собирался заниматься?
- Учиться хотел. Только абсолютно без денег, даже тех крох, что мне по закону положены, это невозможно! Директриса сказала, что как только деньги на счет придут - от государства или спонсоров, она их сразу на нас, на детей своих, и потратит. Она нас детьми своими называет. Своих у нее нет. Понимаете ситуацию?!
- Понимаю.
- А что тут не понятного. Я сижу за единственным компом в интернате по десять часов в сутки. Развиваюсь через Интернет. Самообразовываюсь. Языки учу разные. Компьютерные. Ну и человеческие. У меня уже с английским совсем неплохо стало. Теперь вот занялся немецким. Надеюсь, что когда-нибудь заработаю денег и поеду на операцию. Надо быть готовым с зарубежными хирургами общаться.
- В-общем, ты решил грабануть банк?
- Да разве ж так грабят?! Если бы я захотел, я бы их без штанов оставил! Я бы так запрятал свои деньги, что никто бы не нашел! И грабил бы я не их, а кого-нибудь побогаче. И на другую сумму. Просто мне показалось, что у них, хоть и зажрались изрядно и на джипах мимо интерната ежедневно ездят, должна еще остаться совесть. Остатки. И не будут они у нас деньги назад требовать. Вы заметили, что я деньги в пятницу с утра увел. Директриса на радостях кое-какую сумму сразу со счета интерната сняла и, не вдаваясь в подробности, за пятницу субботу всю детвору, да и меня, приодела - приобула. Краски, линолеум и цемент для ремонта накупила. Местная торговля ликует! Пособия выпускникам она обещала в понедельник выдать. А меня, только не смейтесь, попросила душевное письмо в банк написать, поблагодарить за спонсорскую помощь. Я сказал ей, что в понедельник напишу, а сам думаю: "Успею я пособие получить или нет до того, как все раскроется?" Наверное, не успею теперь. Вы меня нашли в воскресение. У вас что, в банке, выходных нет?!
- А я в отпуске. И вообще я не из банка.
- Вот тебе и на! А откуда же вы, дяденька?
- Ну, вот и прекрасно, хакер Петя. Называй меня дяденькой и впредь. Мне кажется, что нам с тобой еще придется много общаться.
- Где? В тюрьме?!
- А я что, очень похож на тюремщика?
- Нет, вы похожи на полубезумного музыканта, который на станции нашей от поезда отбился, и местные алкаши его из жалости в свою одежду нарядили.
- А ты парень с богатой фантазией!
- Не, это я насмотрелся у Эльдара Рязанова. Знаете его фильм "Вокзал для двоих"? Там и музыкант, и тюрьма и прочее. Душевный такой фильм! Про жизнь. Я дяденька, про жизнь много думаю и, кажется, ее знаю. Хотите - расскажу? Если, конечно, интересно и время есть.
- Есть. Я же в отпуске.
* * *
Я слушал сидячего хакера Петю и мучительно думал, как спустить инцидент с банком на тормозах. Формально я имел дело с уголовщиной. Но, глядя на худенького веснушчатого паренька с тонкими ногами и цыплячьей шеей, сидящего возле меня в инвалидной коляске, я понимал, что крутые дядьки - хозяева банка - не смогут посадить этого несовершеннолетнего человека, не переступив человеческие законы и почитаемые ими уголовные понятия. Я знал, что хозяин ограбленного банка - преступный авторитет из областного центра, сегодня экстренно прилетевший на самолете, выяснять что случилось. И это давало Хакеру шанс. Понятно же, что Хакер пошел на воровство от голода. Не только себе, но и другим детям, таким же голодным, денег добыл. Он - правильный пацан. Надо поговорить с хозяевами банка по душам. К тому же неформальный контакт с ними, даже в провинции, может когда-нибудь быть полезным для моих будущих дел.
Я был тогда еще не настолько богат, чтобы платить за парня. Хотя он мне был очень симпатичен и мог в будущем явно пригодиться. Что-то подсказывало мне, что если его робин-гудовскую, воинствующую активность направить в мирное русло, то он может еще вырулить с обочины жизни и много пользы принести мне и себе.
Я - сентиментальный человек. И, зная это, всегда, принимая решения, старюсь отрешиться от сентиментальности. Но в данном случае, я вдруг понял, что мне, не богатому и, как я еще недавно предполагал, загнанному жизнью в угол разведчику-профессионалу, может оказаться полезным этот нищий, не ходящий ногами, но не потерявший надежды молодой человек.
До встречи с Петей я думал, что не может быть ничего грустнее моей личной трагедии - иметь родителей, у которых отняли родину, забрали их жизни, заставив заниматься смертельно опасной работой. А следом за ними и меня затянули в этот омут. Просто никто не предлагал мне другого. Как охотничьей собаке, которая после факта своего рождения автоматически становится охотничьей собакой . Ей ведь не предлагают работать в цирке или там с людьми слепыми. Хотя, иногда, я знаю, что охотничьих собак берут на работу спецслужбы. Опять спецслужбы!!! Что же это за жизнь такая Джеймс-Бондовская?!
* * *
- Вот вы, дяденька, думаете, что я здесь на обочине жизни…
- Да. Но обочина - это не тупик, а лишь место, с которого можно вырулить на нормальную дорогу.
- А я считаю, что я не на обочине. Я на помойке.
- На помойке, Петя, нет компьютеров, Интернета, душевной и добросовестной директрисы школы-интерната, и тем более, нет банка, который можно грабануть.
- А вы, дяденька, оказывается философ и оптимист.
- Я - пессимист. Потому что многое знаю. Но считаю, что если ты до сих пор не потерял способности мечтать - ты выплывешь.
- Без ног?!
- Про это мы сейчас и поговорим.
- То есть в благодарность за ограбление банка он даст мне денег на операцию?
- Это вряд ли. Хотя попросить, набравшись наглости, стоит.