- Иди же! Чего ты ждешь? Ты обещал показать мне много разных штук, помнишь? И я сказала, что вернусь. Давай, мы заслужили праздник.
Я посмотрел на ее тело, на возвышения ее груди и таза, на холмик между ног, покрытый рыжими колечками волос, на распахнувшийся проход в пещеру, за которым виднелись сокровенные глубины. Это было слишком.
Несколько секунд спустя мы снова извивались в постели, и, казалось, впечатления прошлой ночи не были испорчены. Я повернул ее на бок, затем на живот, придерживая ее рукой, чтобы повыше поднять ее ягодицы, пальцы мои массировали ее клитор, пока я пристраивался и, наконец, протолкнул свой отяжелевший пенис в ее расширившуюся и ожидавшую его вагину. Руки мои стискивали ее попку; в неизменном, ровном ритме я вел нас к естественной кульминации. Глядя вниз на свой набухший ствол, соединявший нас, проталкивая его до предела во влагалище, а затем возвращая его назад, чтобы вновь вонзить его в нее до самого основания, я размышлял, какой, черт возьми, это отличный способ провести время!
Я позвонил из автомата в Вэлли-Хейтс без десяти восемь. Дежурил все тот же сержант, и это было мне на руку.
- Лейтенант, - сочувственно произнес он, - мне жаль было услышать о вашей отставке!
- Благодарю, - торопливо ответил я. - Но сейчас речь не об этом. Мне очень нужна ваша помощь.
- Я готов.
Я назвал ему номер телефона в доме Селестины Джексон.
- Позвоните туда точно в восемь, - попросил я. - Если никто не подойдет, продолжайте звонить каждые пять минут. Если же кто-то ответит, сделайте вид, что вы ошиблись номером - повесьте трубку и звоните еще - так же каждые пять минут.
- Это не так уж трудно, - признал он. - Могу я сделать что-нибудь еще для вас, лейтенант?
Я задумался.
- Если только пожелать мне удачи!
Дом располагался в глубине улицы, и насколько я помнил, во дворе густо росли деревья, за что можно было только благодарить судьбу. Я припарковал автомобиль в двух кварталах от дома и вышел. Было без одной минуты восемь, когда я перелез через забор и спрятался за какими-то кустами. Следующие шестьдесят секунд были самой длинной минутой в моей жизни. Потом я услышал тихий звонок телефона внутри дома и бегом бросился к входной двери. Телефон все еще звонил, когда я добрался до него, приставил ствол тридцать восьмого к замку прямо напротив отверстия ключа и нажал на спусковой крючок. Я толкнул дверь плечом, и она соскочила с петель, так что я растянулся во весь рост в прихожей.
На мгновение сердце мое остановилось, но ничего не произошло. Телефон продолжал звонить, затем в темноте полыхнуло пламя и грохнул выстрел. Я выбросил правую руку прямо перед собой и сделал три выстрела подряд, всякий раз отводя ствол пистолета на пару дюймов. Там в темноте кто-то захрипел, затем раздался тяжелый, глухой удар. Помедлив пару секунд, я выстрелил еще раз - точно в направлении звуков. Прошло еще секунд десять, прежде чем я медленно поднялся на колени и еще более медленно - на ноги. Свободной рукой я пошарил по стене, пока мои пальцы не натолкнулись на выключатель, и, прежде чем провернуть его, я искренне понадеялся, что сержант все еще продолжает желать мне удачи.
Кендрик лежал в дверях гостиной с лицом, искаженным нелепой гримасой. Одна пуля попала ему в плечо, вторая проделала дырку дюймом выше его правого глаза. Не оставалось никаких сомнений в том, что он мертв.
Телефон умолк, и воцарилась звенящая в ушах тишина. Я подождал минуту, может быть, две, затем что-то шевельнулось в тенях за дверью.
- Марко? - вкрадчиво осведомился я. - Если мне придется идти за тобой в комнату, сначала войдет пуля.
Несколько секунд ничего не происходило, потом последовало легкое движение. Марко бочком протиснулся в переднюю, чуть не споткнувшись о тело Кендрика, умоляюще посмотрел на меня своими бледно-голубыми глазами.
- Я бы очень хотел убить тебя, - искренне признался я, - как я только что пристрелил твоего старого приятеля Рэя Кендрика.
- Пожалуйста! - Его голос сорвался, поникшие усы странно вздыбились. - Пожалуйста, не делайте этого, лейтенант! Это была не моя затея, клянусь!
- Тогда отвечай быстро, Марко, - спокойно предложил я. - Быстро и правдиво. Если я услышу достаточное количество ответов за короткий промежуток времени, можно будет даже подумать о том, чтобы оставить тебя в живых.
- Все, что захотите. - Казалось, он вот-вот заплачет. - Все!
- Первое. Ты сам пришел к Креспину и сказал, что можешь помочь ему прибрать к рукам Вильямса. От кого из окружения Вильямса ты узнал, что его пытались переманить от Фаллана?
- Он жил в одном доме с Голди, - затараторил Марко. - Голди никогда не пропускала ни одного приличного парня. Однажды ночью Фаллан рассказал ей, что Креспин пытался купить Вильямса, но остался ни с чем. У Голди был нюх на выгодные дела, и она сразу просекла, что здесь можно хорошо подзаработать.
- Кто в последний момент перебежал дорогу Креспину?
- Фаллан. Он предложил нам пятьдесят процентов сверх того, что платил Креспин, и мы согласились, хотя еще не доверяли ему.
- Это он убил Вильямса?
Марко медленно кивнул:
- Вся ситуация казалась несколько подозрительной. Фаллан зачем-то хотел преподнести пачку снимков супруге Вильямса за день до того, как другая пачка будет доставлена в совет директоров. Я распорядился, чтобы Рэй и Селестина проследили за ним. Он приехал в мотель, а они припарковали машину в таком месте, откуда могли наблюдать за его номером. Затем прибыл Вильямс и вошел туда. Примерно через полчаса Фаллан вышел и переоделся в своем автомобиле. Селестина, как обычно, запечатлела все передвижения. Некоторое время спустя Рэй решил пойти взглянуть, что творится в комнате, и обнаружил, что Вильямс мертв. Фаллан постарался представить случившееся как самоубийство и разбросал фотографии на полу, чтобы полицейские непременно обратили на них внимание.
- Итак, вы не остались в проигрыше, поскольку фотографиями, сделанными Селестиной, могли шантажировать Фаллана всю оставшуюся жизнь?!
- И при этом получить еще и с Креспина, - не задумываясь, ляпнул Марко.
- Ты полагаешь, Фаллан позвонил Вильямсу из мотеля и пригласил его прийти туда, наверное пообещав что-то предпринять, чтобы фотографии до директоров не дошли.
- Наверное. - Он облизнул губы. - Меня все это не слишком волновало.
- Почему Кендрик прошлой ночью убил Селестину?
- Когда он пришел сюда вчера вечером и застал вас вдвоем, он решил, что она может рассказать вам все, что знает. Вкатить вам дозу ЛСД и затем заснять вместе с Селестиной было полностью его идеей. Он считал, что мы сможем использовать снимки, чтобы заставить вас отступиться.
- Где эти фотографии сейчас? - спросил я осторожно.
- А никаких фотографий и нет! - отрезал Марко.
Я поднял дуло пистолета на дюйм выше, так что оно оказалось направленным прямо ему в грудь.
- Хочешь попробовать еще?
- Это правда! - взвизгнул он. - Кендрик все испортил. Каким-то образом в камеру попал свет, и все кадры оказались засвечены. Это выяснилось при проявлении, когда на пленке не оказалось ничего!
Глава 11
Я мягко прикрыл парадную дверь и прошел в гостиную. Хелен неподвижно стояла в дверях кухни, глаза ее сверкали, словно бриллианты, когда она пристально глядела на меня целую секунду.
- Эл! - Она прикрыла рот ладонью.
- Ты ожидала кого-то еще? - осведомился я.
- Я слышала шорох и не знала, кто там, пока ты не вошел сюда, остолоп! - Она зажмурила глаза и несколько секунд стояла, покачиваясь. - Вот теперь мне нужно выпить! Пойду приготовлю.
Она быстро развернулась и исчезла в кухне. Я сел на кушетку и закурил сигарету. Мне показалось, что прошла вечность, прежде чем Хелен вернулась с наполненными бокалами, - так остро я нуждался в бодрящем зелье, - но виски оказалось прекрасным на вкус.
- Эл! - Она присела на подлокотник кресла лицом ко мне, всем своим видом выражая заинтересованность. - Что там было?
- Кендрик мертв.
- Ты убил его?
- Да, - признался я.
- А что с Марко?
- Его будут допрашивать в управлении прямо сейчас, как одного из соучастников вымогательства и массы других вещей, которых вполне хватит, чтобы держать его в заключении большую часть его жизни. - Я усмехнулся. - Я вызвал патрульную машину, чтобы они забрали его, - потом.
- Потом? - эхом отозвалась она.
- Вначале мы вели сердечные беседы, - сказал я. - Марко был очень разговорчив - предельно откровенен, можно сказать, - вероятно, оттого, что знал: в противном случае я его прикончу.
- Знаешь, любимый? - Внезапно глаза ее загорелись. - Я только что подумала. Ты мне кое-что должен. Знаешь почему? - Она коротко хихикнула. - Потому что это с моих чресел ты соскочил, готовый вступить в геройскую схватку!
- Меня посетила великая идея, - проговорил я. - Почему бы нам не поехать к тебе и не попраздновать еще немного?
- Зачем попусту терять время? - Хелен быстро поднялась. - Я готова праздновать дальше прямо сейчас! - Она расстегнула "молнию" черно-белого облегающего платья и позволила ему упасть вниз - под платьем на ней не было совсем ничего. Это тело с великолепной грудью и выпуклыми ягодицами выглядело не менее прекрасным, чем несколько часов назад, тем не менее сейчас оно не возбуждало во мне желания.
- Ты не догадываешься, что это не может работать на тебя вечно? - спросил я.
- Что ты имеешь в виду, Эл?
- Я имею в виду секс. Ты не возбуждаешь меня больше. - Я окинул ее тяжелым взглядом. - Ты знаешь, что происходит сейчас в управлении? Они арестуют Феллана за убийство твоего мужа и сразу же начнут его допрашивать. Он не продержится более десяти минут, Хелен. Его даже не понадобится пытать.
Казалось, прошло чертовски много времени, пока она просто смотрела на меня с вежливым безразличием, словно нас только что представили друг другу на званом вечере и она ждет, что я начну разговор. Затем вдруг резким движением она подобрала свое платье и начала надевать его через голову. Натянув его вниз на бедра, она вновь уселась на подлокотник кресла.
- Брюс покончил с собой, - тихо выдохнула она. - Все это знают.
- Кендрик и Селестина наблюдали за номером мотеля, - пояснил я, - и Селестина сделала снимки, доказывающие, что это не так.
- Хорошо, что она мертва. - Хелен натянуто улыбнулась. - Она была почти такая же матерая сука, как Голди. Ты знал это?
- Догадывался, - ответил я. - Это и есть то, из-за чего ты убила Голди?
- Предположим, ты об этом не знаешь! - Она одарила меня заговорщицким взглядом. - Лучше пусть это будет наш секрет, любимый. Раз Джефф не может больше разделять его с нами.
- Джефф - атлет, - рассудил я. - Для него не составило труда перебраться со своего балкона на балкон Элеоноры Долан. Затем ты спустила тело Голди, обвязанное веревкой, вниз к нему, он проник в квартиру и посадил труп в ванной. Думаю, вы привязали веревку к перилам балкона( так что Джефф смог снова взобраться вверх.
Она холодно кивнула.
- Перед этим он пригласил Долан на коктейль и постарался напоить ее как следует, чтобы она не проснулась, даже если он произведет какой-то шум.
- У меня был ключ от квартиры Джеффа, и я вошла весьма некстати. Они были в постели, в объятиях друг друга. Голди хотела, чтобы и я присоединилась к ним, говорила, что это будет забавно. - Нижняя губка Хелен изогнулась от отвращения. - Я так не считала. Я подумала, что это будет последнее ее развлечение, поскольку было нечто в том, как она предложила мне это, - какое-то злорадство. - Хелен содрогнулась. - Я знала, что Джефф держит пистолет в ящике бюро, так что я достала его и пристрелила эту суку.
- Началось все с того, - напомнил я, - что Фаллан хотел убрать Брюса с дороги, чтобы получить его место и тебя, правильно?
Она самодовольно кивнула:
- Как большинство мужчин. Но Джефф был особенным. Пока Голди занимала Брюса, мы могли быть вместе и строить планы на будущее. В тот момент они казались осуществимыми: убедить Марко облапошить Креспина, а затем представить дело так, будто Брюс застрелился. Однако этот ублюдок Марко, который, видно, матери родной не доверяет, решил проследить, чем это Джефф будет заниматься в мотеле.
- И что произошло потом?
- Имея снимки, они могли держать Джеффа на крючке всю жизнь, и я видела только один способ освободиться: сблизиться с Марко и выведать у него, где он их прячет. Он был польщен - волосатый слюнтяй! - когда я кидалась в его объятия со взором полным обожания.
- Итак, ты проникла в его контору как секретарша и в его квартиру - как любовница?
- Дом, - поправила она. - Видишь, ты ничего не знаешь, Уилер!
- Ты права, - признал я с сожалением. - Должно быть, у тебя возникла чертова пропасть проблем после того, как ты убила Голди. Тебе приходилось беспокоиться, чтобы не попасть в лапы Марко и Кендрика, так же как и в лапы полиции, верно?
- Верно, - согласилась она. - Самой большой моей ошибкой было то, что я в тот вечер приняла твое приглашение пообедать!
- Чтобы играть мною против Марко и наоборот, - уточнил я.
- Я не могла поверить в такую удачу! - Она довольно вздохнула. - Я натравила тебя на Креспина, и он, естественно, стал орать на Марко как резаный поросенок спустя миг после того, как ты вышел из его кабинета. Затем я сообщила Марко, будто ты считаешь его убийцей Голди, и он до смерти испугался. Он был уже на полпути к двери, когда я предложила ему сделать остроумный ход: на время уехать из города.
- Это ты убедила Кендрика, что Селестина готова рассказать мне все, что знает?
- Я не хотела, чтобы у него оставалось время на раздумья, - произнесла она немного извиняющимся тоном. - Накачать тебя наркотиком и предоставить Селестине возможность занять место Голди было полностью его идеей. Когда он привез тебя сюда, он позвонил мне и рассказал все, что случилось. Это выглядело так, словно он ожидал, что я ему медаль повешу, или что-нибудь в этом роде, полоумный ублюдок!
- Итак, лучшее, что ты могла придумать, это приехать сюда лично и держать меня под наблюдением?
- И в плену, любимый. - Она тепло улыбнулась мне. - Но этот плен было не так уж трудно перенести, правда?
- Тогда - нет, - сухо подтвердил я. - Потому что тогда я не был уверен.
- Признаюсь, ты пробудил во мне естественное любопытство. - Она смотрела на меня почти стыдливо. - Как ты догадался, что это я ее убила?
- По разным мелким деталям, - ответил я. - Ни один убийца не мог быть таким дураком, каким выглядела Элеонора Долан. История, рассказанная ею о дверях, запертых на замки и цепочки, столь явно говорила против нее, что оставалось только поверить в ее невиновность. Итак, как же тело попало в квартиру Долан? Потом обнаружилось, что Фаллан живет этажом выше, а он как-то замешан в трагедии Брюса Вильямса, по меньшей мере, был тесно связан с Вильямсом по работе. Фаллан также не сильно преуспел, заявляя, что знать не знал Голди Бейкер, это после того-то, как она два года жила в квартире прямо под ним.
- Я не спрашивала о Джеффе, - холодно произнесла Хелен. - Я спрашивала о себе!
- Ты чересчур увлекаешься временами, Хелен, - заметил я. - Помнишь, ты выкрикнула имя мужа в неповторимый миг экстаза?! Если бы я и после этого продолжал думать, что ты его сестра, это значило бы, что между вами были престранные отношения!
- Теперь я понимаю это. Но тогда все казалось естественным. Момент соития - это момент истины…
- Другой момент: ты была единственной, кто по своему положению мог играть на две стороны, - продолжал я. - Я кормил тебя этой чепухой о том, чтобы сказать Марко, что я приходил в контору этим утром, ища Кендрика, исключительно, чтобы увидеть твою реакцию. - Я тряхнул головой. - Если бы на такую наживку клюнул тот, для кого она прямо предназначалась, это была бы дикость.
- Ты не поверил этой записи?
- Я поверил всей душой: ты подставила меня Кендрику, чтобы он покончил со мной! - буркнул я. - Каким-нибудь способом понадежнее, типа пули промеж глаз!
- Это неправда! - горячо возразила она. - Мне было все равно, кто кого.
- Как же это? - промычал я.
- Если бы Кендрик убил тебя, единственное, что ему оставалось бы делать потом, - это пуститься в бега, и Марко не осталось бы ничего другого, как только присоединиться к нему. А если ты убьешь Кендрика, думала я, ты успокоишься, получив своего убийцу. В любом случае мы с Джеффом заживем дальше спокойно и свободно. Надо же было тебе оказаться таким сметливым и испортить все!
- Я хочу еще выпить, - небрежно бросил я. - А ты?
- Нет, благодарю, - тихо отозвалась она.
Я забрал свой пустой бокал на кухню и приготовил свежий коктейль. Сейчас я не хотел больше думать о Хелен, но в сердце моем шевельнулось что-то похожее на жалость. Когда я вернулся в гостиную, она стояла у окна, устремив взгляд вниз на улицу.
- Эл! - Она медленно повернулась ко мне. - Что теперь будет? Со мной, я имею в виду?
- Думаю, мы должны поехать в управление, - предложил я.
- А что там?
- Тебя арестуют как убийцу Голди.
- Убийцу?
- Да! Убийство не было подготовлено, и тебя сильно провоцировали. Находчивый адвокат сможет добиться максимально мягкого приговора.
- Меня отправят в тюрьму, - произнесла она почти про себя. - Надолго, дорогой?
- Это зависит от присяжных.
Ее прекрасные сапфировые глаза внезапно ярко сверкнули.
- Еще одна вещь, Эл. Некоторое время с нами происходило нечто особенное, да?
- Да, - честно ответил я. - Это было.
- Однако полицейский в тебе пересилил любовника. - Она широко улыбнулась. - Думаю, в данном случае правильно сказать: "Уходя - уходи". Но сначала, если ты не возражаешь, я зайду в ванную. И лучше надену что-нибудь под платье. Белье в твоей спальне.
- Конечно.
Она задержалась, проходя мимо меня, и положила руки мне на плечи.
- Это могло бы продлиться еще очень долго, - прожурчал ее голос.
Она целовала меня губами, телом, всем своим существом. Ее тело опутало мое и было таким мягким, таким податливым… Все это заняло несколько секунд, но лихорадочная страстность этих объятий потрясла меня настолько, что я почти возненавидел себя. Потом Хелен прошла в спальню и закрыла за собой дверь.
Я развалился на диване и не спеша опустошил свой бокал. Чтобы отвлечься, я стал размышлять, как бы мне объяснить все Лейверсу: задачка передо мной вставала не из легких. Это привело меня на кухню в поисках свежего напитка. Приканчивая предыдущую порцию, я подумал, что прошло вполне достаточно времени для того, чтобы Хелен завершила свои дела в ванной. Я открыл дверь спальни и вошел. Дверь ванной была распахнута настежь, и там никого не было. Внезапно я ощутил дуновение ветерка на своей щеке и только тогда заметил, что окно спальни широко раскрыто.