- Ни в коем случае, - отозвался Орделл, - с тех самых пор, как впервые увидел. Я постоянно приглядываю за ней, и все же время от времени она умудряется преподносить мне сюрпризы. Как, например, с этим пистолетом. Крохотный "Вальтер.32" - слышал, как громко пальнул? Должно быть она тайком стащила его у меня же, да так, что я даже не знал, что она, оказывается, при оружии. А то где бы ещё ей взять пистолет, за который в лучшем случае пришлось бы выложить восемь сотен? Ведь не купила же она его, в самом деле.
- Я тоже стану за ней присматривать.
Отвлекшись от дороги - они ехали по Виндзор-Авеню, Орделл пристально взглянул на Луиса.
- Она пытается настроить тебя против меня?… Можешь не отвечать, уж я-то её хорошо знаю. Прежде чем что-то сделать, она десять раз подумает, чтобы уж быть уверенной в удаче наверняка. Она выпустила в Верзилу пять пуль, так?
- Четыре, - поправил Луис.
- Ну, хорошо, пусть будет четыре. А в обойме их семь. Тогда отчего же она не избавилась от меня сразу же, как только ей предоставилась такая возможность? И ты знаешь, почему? Потому что она не уверена, что ты сумеешь занять мое место. Ты ведь тоже мог пристрелить Верзилу, а заодно и меня вместе с ним, но ты этого не сделал. И тогда Мелани подумала: "Фу ты, черт, и этот слабак ни на что не способен". Она из тех, кто никогда не сделают ставки, прежде чем не будут точно знать, кто победит.
- Так на кой черт ты держишь её при себе?
Орделл усмехнулся в ответ.
- Потому что она моя девчонка. А теперь у меня есть ты, и я уверен, что в случае чего ты сможешь прикрыть меня…
- Ты слишком рискуешь, - сказал Луис. - Ты находишься на виду у всех. Слишком уж многие знают, чем ты занимаешься.
- Выгодное дело, - ответил Орделл, - всегда сопряжено с риском. Эти люди нужны мне, пока дело не будет доведено до конца. Я знаю, кому можно доверять, а кому нет. Единственный из моих людей, кто волнует меня на данный момент - это Куджо. Я уже рассказывал тебе о нем. Его уже перевезли в "Ган-Клаб". Я позвонил, и мне сказали, что размер залога за него ещё не назначен. Я бы с радостью вытащил бы его оттуда и послал куда подальше, только боюсь, что за это могут назначить такую сумму, которую будет невозможно заплатить иначе, как наличными, а их-то как раз сейчас у меня и нет. Я не думаю, что им удастся с ходу его расколоть, чтобы он выложил все, что знает обо мне. Еще какое-то время он будет строить из себя крутого, а мне только этого и надо. Продержаться бы ещё пару дней, а потом свалить отсюда.
Они свернули с Виндзор на 30-ю улицу и в конце концов остановились перед домом с оштукатуренными стенами, выстроенным на испанский манер, где жила Симона.
- Ну так ты перевезешь остальные пушки на склад? - напомнил Орделл.
- Сегодня же вечером.
И тогда Орделл задал ещё один вопрос.
- Послушай, я ведь так от тебя и не услышал, оттрахал ты уже мою старуху или ещё нет?
Глава 18
Николет посетил его вечером во вторник, когда в конторе обычно было больше всего работы. Он показал свое удостоверение, обменялся рукопожатием с Максом, а затем и с Уинстоном, сказав при этом:
- Уинстон Вилли Пауэлл… В детстве отец почти всегда брал меня с собой посмотреть на боксерские поединки, что проводились в "Конвеншн-Центр" Майями. Я видел, как вы тогда уложили Томми Лаглесиа и парня, которого звали Хесус Диаз, Хе-сус. До сих пор помню, как я тогда ещё думал: "Что это за имя? С таким именем он никогда не победит". Вы одержали победу в тридцати девяти профессиональных боях, и лишь в двух вам было засчитано поражение?
- Да, было такое дело, - признался Уинстон.
- Для меня большая честь иметь возможность пожать вашу руку, - сказал Николет и сел у стола Макса, повернувшись к Уинстону спиной. - Встрече с вами я тоже чрезвычайно рад. Про вас же просто легенды ходят, я имею в виду то, как в былые времена вы за два-три дня раскрывали дела об убийствах.
- Мне просто больше ничего не оставалось, - ответил Макс, - иначе потом было бы ещё трудней.
- Я понимаю, что́ вы имеете в виду, - согласился Николет. - Чем дальше дело лежит без движения… - Тут зазвонил телефон, и он замолчал, пока Уинстон наконец не поднял трубку. - У меня сейчас возникла одна проблема, и я подумал, что, возможно, вы сможете помочь мне в моем деле. Вы же сами работали в полиции и знаете, с какими трудностями приходится сталкиваться, чтобы добиться обвинительного приговора.
- Если речь идет об Орделле Робби, - сказал Макс, - то мне известен лишь его адрес, и к тому же я совершенно не уверен, что живет он именно там.
Николет усмехнулся.
- А почему вы думаете, что я собираюсь говорить именно о нем?
- Я ждал, что рано или поздно вы все же обратитесь ко мне.
- Косвенно это и его тоже касается, - продолжал Николет. - Вы знаете парня, который подстрелил Тайлера, агента из Департамента по борьбе с преступностью? Мы уверены, что он работает на Орделла.
- Халон Миллер-младший, - покачал головой Макс. - С тех пор, как ему исполнилось шестнадцать, я несколько раз оформлял на него поручительства.
- Вот как? - переспросил Николет, пристально глядя на Макса, всем своим видом выказывая неподдельный интерес к этой теме.
Должно быть, эти сведения и были той большой услугой, на которую парень так рассчитывал.
- Семнадцать арестов, и, кажется, девять или десять судимостей, - сказал Николет, - крутой парнишка, о тюрьме знает не понаслышке. Мы взяли его с краденым пистолетом, на угнанной машине… Мы видели его во дворе перед домом Орделла. Вообще-то, он подъехал туда практически сразу же за вами.
- В пятницу, значит, - сказал Макс. - А ещё к тому же покушение на убийство, нападение на федерального агента, незаконное ношение оружия… - Снова зазвонил телефон, и Макс взглянул на Уинстона, когда тот снял трубку.
- Что еще?
- Он понимает, что он уже по уши в дерьме, - сказал Николет, - но зато среди своих, в тюрьме теперь он герой: ещё бы, подстрелил полицейского. Хромает, но все равно уже ходит - я ведь тогда в него девять пуль засадил, да так, что едва не отстрелил ему член, жаль, промахнулся немного. А все из-за этого дурацкого тонированного стекла в машине. Пришлось стрелять наугад.
- Значит, говорить с вами он не желает, - подытожил Макс.
- Молчит, только глядит злобно.
- Улик против него у вас вполне достаточно.
- Это он знает. Но я решил пойти другим путем. Я ему говорю: "Послушай, Куджо, а ведь я мог запросто убить тебя, но не сделал этого. Так что теперь ты вроде как мой должник. Давай лучше поговорим об Орделле Робби". А он мне: "О ком?". Я ему снова: "Расскажи мне, что ты знаешь о нем". А он мне: "О ком?" А я ему на это: "Да что ты заладил как попугай". Вот так он и торчит в тюрьме, и залог за него не назначают… И тогда мне на ум пришла одна идея. Я сказал ему: "А что если я вытащу тебя отсюда? Хочешь?" После этого мне наконец удалось обратить на себя его внимание. Я ему сказал: "За это я прошу тебя об одном. Я не заставлю тебя становиться стукачом. Я только хочу, чтобы ты представил меня Орделлу. Скажи ему, что я обращался к тебе несколько недель тому назад и просил помочь достать оружие. Все, больше от тебя ничего не потребуется. Дальше я и сам управлюсь".
- Да? - переспросил Макс. Он выжидал.
- Именно так. Я подберусь поближе к Орделлу, стану всячески ему угождать, заискивать, и он в конце концов покажет мне свои пулеметы.
- Но вы только что сказали, что залог не назначен. Но насчет этого я смогу договориться в федеральном магистрате.
- И на какую сумму рассчитываете?
- Двадцать пять тысяч. Но, видите ли, это станет возможным лишь если вы согласитесь помочь нам.
- Кем вносится залог?
- В том-то и дело, что никто ничего платить не будет. Вот почему я сказал, что рассчитываю на вашу помощь.
Макс невольно улыбнулся. Он перевел взгляд на Уинстона, который к тому времени уже закончил разговаривать по телефону и положил трубку.
- Слышал? Этот господин хочет от нас, чтобы мы за просто так, без залога, без приплаты к нему, оформили бы поручительство на двадцать пять штук за парня, который до этого семнадцать раз попадал под арест и не далее как несколько дней назад подстрелил полицейского.
Теперь улыбался и Уинстон.
Николет взглянул на него через плечо.
- Я прошу об одолжении. Что же в этом смешного?
- Вы ведете речь о парне, - продолжал Макс, - который при первой же возможности постарается удариться в бега. Он представляет угрозу для общества… Он пристрелит ещё кого-либо, может быть какого-нибудь очередного полицейского и поспешит смыться, а мы так и останемся при своих интересах.
Николет же, по-видимому, был с ним не согласен.
- Сначала выслушайте меня, ладно? Я гарантирую, что не выпущу его из своего поля зрения. Но даже если предположить невозможное, даже если он сбежит, то этих двадцати тысяч вы не лишитесь в любом случае. Это я вам обещаю. Я уже обо всем договорился с судьей. Она знает о каждом нашем шаге и о том, что это не ординарный случай поручительства.
- А что если она умрет, выйдет на пенсию, перейдет на другую работу, если её молнией убьет, в конце концов… так что перестаньте, - отмахнулся Макс. - По-вашему, я что, похож на идиота? Думаете, я настолько выжил из ума, чтобы подписаться под гарантией на двадцать пять тысяч, имея взамен только ваше честное слово, что деньги по ней у меня никогда не стребуют? - Он перевел взгляд на Уинстона. - Ты когда-нибудь слыхивал о чем-нибудь подобном?
- А как же. Я знаю, что один поручитель из Майями в свое время дал себя уговорить, - ответил Уинстон. - Тогда шла речь о десяти тысячах. После того, как подсудимый благополучно ударился в бега, дело передали в другой суд. Новый судья заявил, что ничему такому он верить не собирается, и нашему поручителю пришлось раскошелиться.
- Я принесу заверенную расписку, - поспешил предложить Николет.
Уинстон лишь молча покачал головой.
- Надеетесь, что суд подпишется под заявлением, утверждающим, что это поручительство "понарошку"? Тогда имейте в виду, что у них даже обычную доверенность бывает совсем непросто подписать. - Макс замолчал, а потом добавил: - Но вопреки моему здравому смыслу я частично готов пойти вам навстречу. Если вы все же найдете кого-нибудь, кто сможет внести залог, мы не станем брать с вас десяти процентов полагающегося нам вознаграждения. А как насчет вас? У вас есть дом?
- Он достался моей бывшей жене, - ответил Николет.
- Я вам сочувствую, - сказал Макс. - Кстати, другая причина, гарантирующая вероятнейший неуспех подобной затеи, в том, что все в их шайке уже будут знать, что Халон заключил с вами сделку. Он даже может сам подать им некий условный знак, означающий: "Я шпион". Одно из двух: или он сбежит, или его убьют свои же.
Николет снова пристально посмотрел на него.
- А я был уверен, что вы не откажетесь.
- Это почему же?
- Вы сами побывали в шкуре полицейского, и знаете каково это. Тем более, что вы и сами внакладе не остались бы.
- Я вам искренне сочувствую, - сказал Макс. - Но только о какой выгоде разговор?
- Ну, я полагаю, у вас тоже есть свои проблемы, - ответил Николет. - Например, вы оформляете поручительство на какого-нибудь парня, а он вдруг исчезает?…
- В таком случае, мы отправляемся вслед за ним и доставляем обратно, - не дал ему договорить Макс.
- Но именно этого-то парня вам и не удастся разыскать, потому что его безопасность надежно обеспечена федеральной программой по защите свидетелей. А что если кто-нибудь из ребят, на которых вы оформляете крупные поручительства, исчезнут подобным образом?
Макс взглянул на Уинстона.
- Похоже, он нам угрожает.
- А ты спроси у него, - сказал Уинстон, - давно ли его били последний раз?
Николет обернулся к нему, беззлобно усмехаясь.
- Да вы что, я же лишь пошутил. Мы же с вами на одной стороне.
- До тех пор, пока никто не переступает черту, - проворчал Уинстон.
Николет с невинным видом смотрел на Макса.
- Я же пошутил, только-то и всего.
Макс молча кивнул. Может быть и пошутил, а может быть и нет. Этот юнец был ещё слишком молод, чересчур настойчив и самоуверен, и теперь ему не терпелось поскорее добраться до Орделла Робби и засадить его за решетку. Против этого у Макса возражений не было, и поэтому он сказал:
- Советую вам проверить одного жука по имени Луис Гара, освобожден из тюрьмы пару месяцев назад - точнее не скажу, сам не знаю. Запросите "Общество взаимопомощи Глэдиса" в Майями. Попробуйте подобраться к нему. Я думаю, он выведет вас на Орделла.
Они ещё несколько минут поговорили о Луисе Гара, после чего Николет ушел.
- Тут тебе звонили, - сказал Уинстон после того, как они остались одни. - Назвали имя… - Уинстон заглянул в лежавший на столе перед ним блокнот. - Симона Харрисон, проживает на 30-й улице. Кто это?
Макс недоуменно покачал головой.
- Понятия не имею.
- Она ездит на "85 Меркури".
* * *
Специально для Луиса Симона исполняла репертуар Марты и Ванделлас: на смену "Жаркой волне" пришли "Зыбучие пески". Луис сидел, кивая головой, и иногда даже попадая в такт, то и дело попивая ром. Выпивка тоже была её. Затем он принялся хлопать, и Симоне пришлось отвлечься - "Нет, милый, вот как надо" - и задать ему ритм. Ром помог ему окончательно раскрепоститься. Затем вместе с Мэри Уэллс она исполнила песню "Мой парень". Потом настал черед "Что с тобой, малыш" в исполнении все той же Мэри Уэллс и Марвина Гайе, и Симона протянула руки Луису, приглашая его составить ей компанию и выступить в роли Марвела Гайе. Луис сказал, что он не знает слов этой песни. Сказать по правде, он не знал ещё много чего, но зато он был большим, крепким мужиком, с упругими мускулами и волосатой грудью. "А ты слушай слова, сладкий ты мой. Вот и запомнишь. Иди сюда и делай вот так", - она показала ему, как нужно, свободно держа руки, ме-е-едленно двигать бедрами, ясно? Мечтательно глядя на своего партнера, и желая отвлечь его от созерцания собственных ног, Симона сказала:
- Это должно быть вот здесь, в самом тебе, - она положила руку на живот, - а не где-то на полу.
Он схватил её и притянул к себе, все ещё продолжая двигаться под музыку.
- Пойдем в спальню.
- Радость моя, но там же нельзя танцевать.
Когда он принялся водить руками по всему её телу и в конце концов запустил руку под юбку, Симона поинтересовалась:
- Что ты там ищешь?
- Уже нашел.
- Да уж, кажется и в самом деле…
- Пошли в спальню.
- Малыш, только не надо рвать белье. Эти трусы я только сегодня купила.
- А я могу. Запросто.
Новое белье напомнило ей о недавнем походе по магазинам, где она встретила девчонку, с которой должна была там встретиться и сказала:
- Деньги нужно прибрать подальше. Нечего им валяться на виду.
- Ладно.
- Их нужно спрятать.
- А я сейчас спрячу свою вещицу.
Белые мужики любили говорить что-нибудь такое остроумное. Даже вот такие отъявленные уголовники, как этот.
- Правда? Тебе хорошо со мной, малыш? Даааа… Но только не рви белье, ладно, сладкий мой? Если тебе нравится рвать белье, то я специально для тебя пойду и надену старое.
* * *
Макс нажал кнопку звонка и замер в ожидании. Из дома доносилась музыка, в которой он постепенно узнал мелодию из старого детройтского репертуара, это было что-то знакомое, хотя припомнить название группы, или что за песню они исполняли, ему так и не удалось. Он снова позвонил, и ему пришлось прождать ещё минуту, прежде, чем женский голос из-за двери спросил:
- Что вам нужно?
- Мне нужен Орделл, - ответил Макс, глядя в глазок. Было слишком темно, чтобы она могла разглядеть его через глазок, для этого ей пришлось бы включить свет на крыльце.
- Его здесь нет.
- Но я должен с ним встретиться.
- Где?
- Здесь. Он сказал в девять. - На часах было без десяти девять вечера.
- Подождите.
На противоположной стороне улицы дети затеяли какую-то шумную игру, и Макс подумал, что в столь поздний час им следовало бы уже давно отправиться по домам.
За дверью раздался мужской голос.
- Чего вам надо?
- Я уже сказал об этом леди. У меня встреча с Орделлом.
За дверью наступило молчание.
- Вы полицейский?
- Я поручитель. Включите свет на крыльце, и я покажу вам мое удостоверение.
- Я так и подумал, - произнес мужской голос за дверью.
Теперь он звучал уверенно.
Дверь отворилась, и за ней Макс увидел Луиса Гара, который стоял на пороге в одних брюках, без рубашки, почесывая волосатую грудь. Макс мгновенно установил взаимосвязь: оба были приятелями Орделла, этим можно было объяснить пребывание Луиса в этом доме, но не то, чем он занимался с этой женщиной.
- Никакой встречи Орделл тебе не назначал, - нарушил молчание Луис. - А не то он мне обязательно сказал бы.
- Значит, ты работаешь на него, - сказал Макс. - Ну а я как раз разыскивал вас обоих, и видно труды мои не напрасны.
С этими словами он перешагнул порог дома, оттолкнув Луиса от двери плечом, отчего тот едва не потерял равновесие, падая на дверь, которая с грохотом ударилась о стену, оказываясь распахнутой настежь. Макс обернулся в его сторону.
- С тобой все в порядке?
Тут снова голос подала женщина.
- Слушайте, мне здесь только мордобоя не хватало.
Она стояла в прихожей, запахнув на себе халат, босиком, но зато с макияжем на лице - густо наложенные голубые тени и ярко-красная помада - а волосы старательно уложены в замысловатую прическу. Что здесь происходит? Оба они полураздеты, на кофейном столике в гостиной стоят бутылки с кока-колой и пуэрториканским ромом, но стаканов нет, играет музыка.
- Госпожа Харрисон, - сказал Макс, - вы не подскажете мне, что это за группа?
- "Марвелеттс", - ответила Симона. - Они мне очень нравятся. - Она подошла к стерео и выключила его.
Макс продолжал разглядывать её.
- А этот господин здесь тоже живет?
Луис теперь стоял рядом со столиком, на котором стояли бутылки. Негритянка подошла к низкому мягкому креслу и села, закинув ногу на ногу.
- Если вы хотите узнать что-то о Луисе, то почему бы вам не спросить об этом у него? Вот он, стоит перед вами.
- Извините за беспокойство, - сказал Макс. - Мы с ним и на улице можем поболтать.
- Да что вы, не стоит, - Симона взяла со стола недопитую бутылку с кока-колой. - Просто ведите себя прилично.
Она решила наблюдать за происходящим со стороны.
Макс затруднялся даже приблизительно определить для себя её возраст: вызывающе яркий макияж, а волосы зачесаны наверх и уложены в элегантную прическу, в которую была вплетена нитка жемчуга.
- Раньше Луис работал на меня.
- Вот как? Что ж, очень интересно, - отозвалась женщина.
- А уходя, он выломал входную дверь моего офиса и позаимствовал из конторы парочку "пушек".
- Это которых? - нагло поинтересовался Луис. - Уж не "Моссберг" ли и "Питон"?