- Даю, - тут же по-деловому сухо отреагировал он. - О моей репутации можете узнать у тех, кто вам меня рекомендовал.
- Хорошо, - ответил я. - Ждите перевода.
И отключился.
"Пятьсот долларов, а?! Как просто!.." - мысли стремительно мелькали в голове. План, сочиненный мной на ходу, был возможен для реализации, еще как возможен. Но.., в нем было слишком много переменных. И вопросов, которые нужно было срочно решать.
А Приятеля, который подсказал бы верный и кратчайший путь без потерь, смог бы помочь разобраться с опасным и могущественным двухголосым, рядом не было.
Вернее, он-то как раз был рядом, рукой подать, но в каком состоянии!.. Не переставая теребить подбородок и нервно сплетать-расплетать пальцы, я отправился в свою потайную комнатку проверить, как там мое дитя, ненаглядное электронное чадо.
Чадо по-прежнему пиликало, выполняя заданные ему установки по преобразованию мышления в более совершенное; в графе учета проделанной работы стояло число в процентах, которое весьма обрадовало меня.
Там значилось "88". Значит, еще несколько часов - не больше пяти-шести - и работа будет завершена. Но к трем я все равно не успеваю. Значит, придется снова думать и выкарабкиваться самому.
Что ж, делать нечего. Займемся работой.
Самым сложным в сыщицкой работе для меня всегда было решить, как относиться к тому, что мои клиенты, интересы которых я обязан защищать, частенько сами нарушают закон. Постепенно, за несколько лет работы, у меня выработался внутренний комплекс нарушений, на которые я мог закрыть глаза и преспокойно забыть о нарушителе закона, получив с него оплату.
Но Вересов в эту категорию людей попасть не мог никак. Однако, судя по всему, он был человеком очень опасным. И если я, например, смогу получить материалы, компрометирующие его лично и его фирму, я встану перед выбором, как поступить.
Жить хотелось, тем более что я знал: Вересов явно посчитает, что я был обязан покрыть его, защитить от разоблачения, даже если он заказал мне всего лишь отыскать свою дочь. А даже в случае, если он сядет, те, кто считает себя хозяевами города, вполне могут решить, что я переступил через их понимание законов честности и чести, и наказать меня смертным приговором.
Как я уже говорил, ситуация, в которой я оказался, когда ко мне обратился один из воротил теневого бизнеса, была очень и очень многообещающа.
"Ладно, - наконец, истратив минут пятнадцать на тщетные размышления по этому поводу, решил я. - Времени нет. Надо звонить Вересову".
Сергей Леонидович ответил на звонок тут же, после второго гудка. Чувствуется, еще вчера ждал вестей.
- Да? - спросил он.
- Здравствуйте, - ответил я. - Это Мареев.
- Вы где пропадали? - тут же мрачно отреагировал он. - Мой секретарь вас вчера полдня искал.
- А что же не позвонили?
- Вечером и ночью звонили раз десять, все время было занято.
Я неожиданно вспомнил последовательные односложные звонки в катакомбах тарасовского подземелья и позже и подумал, что дело начинает попахивать мистикой: если следовать логике, выходило, что двухголосый звонил именно в те моменты, когда мне пытался дозвониться человек Вересова.
То есть это означало, во-первых, что он не хотел допустить преждевременного моего с ним разговора и, во-вторых, что этот человек обладал серьезным, невероятным, даже фантастическим могуществом.
Черт, ну куда же я все-таки вляпался?!.
- А сегодня утром звонили раз двадцать, - добавил мой наниматель.
- Вот утром все понятно: я отключил телефон. чтобы выспаться.
Разумеется, я имел в виду домашний, стационарный телефон; номер мобильного своим клиентам я давал далеко не всегда.
- Ладно, - резюмировал Вересов. - Как наше дело?
- У меня есть некоторые соображения, - с готовностью ответил я. - Мне даже кажется, что я вышел на верный след. Но для того чтобы продолжить, мне необходима тысяча долларов, и как можно быстрее.
- Зачем? - спросил Вересов, чувствуется, названной сумме не удивляясь. Впрочем, чего особенного - он-то мог заказывать сосиски с паприкой, горчицей и другими соусами дясятками, а то и сотнями.
- Я пока не хочу вам ничего объяснять, - твердо ответил я. - Скажу только, что вполне возможно, что сегодня в три часа дня мы сможем взять похитителя. Так что вторая из моих предложений-просьб заключается в том, что мне нужны несколько вооруженных профессионалов, которые смогут произвести захват наемного убийцы. Через него мы выйдем на похитителей детей.
- Н-да? - несколько озадаченно произнес Вересов. - А что за наемный убийца?
Не видя причин не отвечать ему, я описал внешность хвостатого и сказал, что заказал ему своего соседа.
- Ловко вы, - ответил Вересов, в голосе которого сквозь сухость и бесстрастность просочилась-таки тень уважения.
- Работаю, Сергей Леонидович.
- Ну, хорошо. Как хотите получить деньги?
- Пошлите какого-нибудь человека, который передаст мне их около Главпочты. Я буду ждать через полчаса.
- Хорошо, - сказал наниматель, и я почти увидел, как он пожимает плечами; но тут же он бесстрастно добавил:
- Мареев, вы больше ничего не хотите сказать?
- Пока нет, Сергей Леонидович, - ответил я. - Присылайте людей ко мне домой в двадцать минут третьего, и, после того как возьмем хвостатого, я вам все расскажу. Учтите, если ваших людей не будет, мне придется обращаться за помощью к другим, может быть, даже в милицию.
- Разумеется, будут, - буркнул Вересов, явно недовольный такими словами; но придраться было не к чему, поэтому он промолчал.
- Ладно, - сказал я. - До свидания. Жду денег.
Пожелайте мне всего хорошего.
- Желаю.
- Пока.
- Пока.
Вроде бы все было нормально, ясно и понятно, но что-то засело у меня в груди, не давало покоя.
Вся эта мешанина, связанная с делом четверых похищенных детей, все, что связывало Герку, покойного прокурора, убитую женщину и Вересова, еще можно было понять; но звонки неизвестного с двумя голосами смешивали все карты, превращая привычный расклад в неизвестность.
Я должен был бежать выполнять все задуманные дела, но что-то не давало мне покоя. Какая-то мысль, гнездящаяся в глубине подсознания и никак не поддающаяся вытаскиванию на свет божий…
Итак, Казакова была близка с обоими - Вересовым и отцом Георгия - в одно и то же время.
Кончилось это, скорее всего, близнецами Галей и Герой. Женщина решила распределить их по отцам, потому что осознавала, что сама со своим пристрастием к наркотикам их жизнь загубит.
Однако она хотела с ними хоть иногда видеться, но ни тот ни другой из мужчин не желали ей этого позволить. Тогда она попыталась встретиться с Галей незаметно для Вересова и была убита нанятым им человеком на месте встречи. И это видела Галя, пришедшая на свидание с матерью…
Стоп! Вот она, прячущаяся мысль: откуда Галя узнала, что убийца БЫЛ ПОСЛАН ОТЦОМ?!. Причем сразу же после того, как произошло убийство: ведь, судя по словам всех свидетелей, убийство матери и Галин Проект последовали непосредственно одно за другим!..
Неужели девочка, всю жизнь прожившая с отцом и практически не знавшая матери, неожиданно поверила ее словам об угрозе со стороны отца и после ее смерти окончательно и бесповорот но решила: это он? При всем том, что Вересов утверждал, что отношения у них с дочерью очень хорошие, по крайней мере, он ее очень любит…
Загадка вертелась у меня в голове, мешая мыслить холодно, четко и ясно.
Нет, Галя девочка явно не глупая и совершенно не фанатичка, даже Герка, влюбленный мальчишка, заметил, что в ее патетических речах к остальным ребятам было четко продуманное убеждение.
Что же тогда? В чем тут неясность, не дающая мне покоя?..
Хоровод произошедших, происходящих и возможных в ближайшем будущем событий кружился у меня в голове, сбивая логические построения и не позволяя выстроить нормальную гипотезу происходящего до конца.
"Так, Хакер, думай дальше, думай, - время-то не останавливается, идет!.."
И тут я вспомнил.
Как обычно, ясная мысль родилась в моей опухшей от размышлений голове, словно вспышка света, озарившая бескрайние просторы непонимания.
Вересов с самого начала предупредил меня о том, что за Галей водится одна странность: она постоянно что-то придумывает, присочиняет, врет.
Но эта детская черта абсолютно не вязалась со всем остальным, что я о Гале знал!
Вот оно, странное, непонятное противоречие.
И что же это означает?..
Я подумал примерно минут пять. И постепенно мысль выкристаллизовалась у меня в голове, окончательно и бесповоротно. Наконец-то после столького времени плутания во тьме, после стольких ошибок я понял, что все мои построения неверны изначально, в корне.
Это произошло по одной простой причине: из-за моего неумения предположить, что один важный факт, предоставленный мне, на самом деле не был фактом, а всего лишь хорошей мистификацией!..
Теперь передо мной стояли практически все части собранной воедино головоломки. И я наконец-то понял, кто же звонил мне по телефону, проводя со мной отвлекающие маневры и наводя меня на другого человека, на человека, которого по зрелом размышлении нужно было подозревать во всех смертных грехах. Который и впрямь всегда был и теперь является преступником, причем из крупных. Я понял, кому это было нужно и выгодно и кто хотел, чтобы я после прохождения всех этих испытаний ОСТАЛСЯ В ЖИВЫХ и по тщательно продуманной подставе посадил этого преступника в тюрьму. А не тех, кто виновен в похищении детей и в смерти прокурора, Геркиного отца.
Н-да, поздновато я это понял. Да и чудо вообще, что все-таки сообразил. Конечно, без Приятеля работать просто ад, чертов маленький ад. Но ничего, скоро он будет в норме, и мы покроем себя неувядающей славой, а пока нужно пройти до конца это ответственное, запутанное и до странности хитросплетенное дело.
Здесь оставалось еще несколько неясностей, на которые нужно было пролить свет.
Я сверил часы с московским временем. Было без пяти минут одиннадцать. Очень хотелось есть.
В общем-то, время еще было, поэтому я легко позавтракал какими-то припасами, а затем, снарядившись по полной программе, быстро написал небольшое письмо, указал адрес и заклеил его в конверт.
Потом позвонил Герке и спросил, в каком банке его отец хранил сбережения и сколько их было. Услышав ответы, кивнул, удовлетворенный. Попрощался и тут же позвонил в банк. Еще более удовлетворенно кивнул, узнав, что не далее как вчера днем деньги были сняты со счета по подписанному чеку на предъявителя.
Итак, все начинало проясняться. А у меня в голове уже практически выработалась и схема происходящего, и связанный с нею план действий.
Наступало время расставить по местам все "и", чтобы потом можно было легко расставить над ними точки. За этим делом я и покинул свой скромный дом.
Колян только что проснулся после очередной ночной поездки и вышел во двор покурить.
- Колян, - сказал я, подходя. - У меня к тебе есть одно дело. Ты не знаешь, Аслан сейчас дома?
Вроде у него сегодня выходной?
- Дома, - кивнул Колян. - Вчера напился, мать его, так просыхает. А че ты хотел?
- Хочу поговорить с вами обоими. Насчет одного очень хитрого плана, в осуществлении которого мне понадобится ваша помощь.
- Ну, загнул, - ухмыльнулся Колян, могучей пятерней почесав в затылке.
- Давай докуривай, и пошли? - я демонстративно поглядывал на часы.
- Нет проблем, - ответил он - Ну так че у тя за план?.. Ход мыслей твоих какой?..
И я изложил ему ход своих мыслей.
Глава 10
Высокий молодой парень с короткой стрижкой ждал у самого входа. Он сразу же заметил меня и узнал, очевидно, по четкому описанию или фотографии. Без слов передав мне конверт, он подождал, пока я посмотрю и кивну, кивнул в ответ и растворился в толпе.
Ошибка номер один была сделана.
Я прошел в зал, перевел пятьсот долларов по назначенным хвостатым координатам и отправил написанное ранее письмо адвокату, с которым у меня по совету Приятеля давно уже была договоренность на подобный случай. Мысль проста: в случае моей смерти или исчезновения больше чем на пять дней материалы, хранящиеся у него и в нескольких других источниках, попадают к властям и в печать.
Скажу честно, многие хотели бы пожелать мне здоровья и долголетия…
Правда, в этот раз мое послание было несколько иного рода. Это было конкретное письмо конкретным людям. Очень конкретным. И я чрезвычайно надеялся на их помощь. Потому что знал: в этом деле без вмешательства людей действительно крутых не обойтись.
Я купил себе пару гамбургеров, баночку пепси, уселся в удобном углу и стал ждать. Ждать предстояло довольно-таки долго.
Ровно в пять минут первого к месту выдачи переводов подошла немолодая женщина в очках, вполне интеллигентного вида. Я мог бы взять ее прямо здесь, тепленькой, но знал, что в этом спектакле мне уготована совершенно иная роль и что пока по планам противоположной стороны я должен думать, что она просто пенсионерка-марионетка, не подозревающая, что получает и кому за какую работу несет. Как это обычно бывает в книгах и фильмах.
А мне для исполнения моего плана необходимо было доиграть свою роль практически до конца.
Поэтому я наблюдал из своего угла за тем, как она получила причитающиеся доллары и преспокойно положила их в сумочку. Наблюдал, внимательно запоминая ее фигуру, одежду, манеры и лицо.
Женщина повесила сумку на плечо, огляделась (я немедленно спрятался за заполняющую какой-то бланк старушку) и с достоинством направилась к выходу.
Мне неожиданно стало немного смешно. Судите сами: ни один нормальный, действующий долгое время киллер не стал бы полагаться на так плохо организованный процесс передачи платы за заказ - потому что даже если бы женщина была ни о чем не подозревающей пенсионеркой, довольно быстро, при первом пристальном внимании со стороны следствия либо нормального частного детектива этот способ был бы раскрыт. Вообще, насколько я знал, заказы принимались и передавались весьма разнообразными способами, каждый из которых был проверен в работе, и оплата выполненной работы либо аванс действительно часто получались какими-нибудь старушками, которые и знать не знали, кому и куда эти деньги несут, но в профессиональных, многоразовых схемах не все было так просто, как здесь.
И только при условии, что передача денег за выписанный контракт состоится таким образом лишь один раз, киллер мог ничего не опасаться. А значит, вся эта канитель с бюро находок и сосисочным паролем была придумана и осуществлена конкретно для меня.
Это была ошибка номер два тех, кто пытался играть со мной в кошки-мышки.
У самого выхода из зала я увидел Гошку, со скучающим видом разглядывающего марки, продающиеся на лотке. Черт, ну, Колян! Объяснил же, что дело серьезное! Обязательно надо было потакать сорванцу, которому только дай разрешения поучаствовать в "крутых разборках", о которых он знал только понаслышке!..
Гошка нашел меня глазами, бросил заинтересованный и сосредоточенный вопросительный взгляд.
Я улыбнулся, внезапно приходя в хорошее настроение. Нет, я этого паренька хорошо знал. И сейчас был уверен: он не опростоволосится и не подведет.
Я кивнул в сторону уходящей женщины. Юный гопник преспокойно пристроился ей в хвост и пошел вслед за ней, лениво озираясь по сторонам.
Еще через две минуты я вышел из здания и направился домой.
Было пятнадцать минут первого.
…В нашем дворе как всегда квохтали о своих архиважных делах старушки, как обычно, что-то ремонтировал Сашка Садомов, и я, усевшись на скамейку, смог наконец-то просто посидеть пятнадцать минут без движения, не обязанный куда-то бежать, что-то делать.
Вдыхая запах осенних листьев и свежего ветра, иногда все-таки залетающего сюда и касающегося меня своими резковатыми, все более усиливающимися порывами, я почувствовал себя очень уставшим, очень напряженным, но почти счастливым человеком.
"Только бы все удалось, - думал я. - Эх, Приятель, только бы все удалось… И ты будешь мною гордиться!.. Лишь бы не посмертно…"
Примерно на проклятой во веки веков тринадцатой минуте зазвенел звонок моего сотового.
Холодея и морщась от неприязни, я включил телефон.
- Здравствуй, Дружок, - сказали оттуда двойным подвыванием искусственных голосов. - Приготовься к испытанию номер три.
- Да готов вроде уже, - ответил я. - А что за испытание?
- Суть третьего испытания - умение перестраивать уже выстроенные и привычные схемы поведения, если условия меняются. Испытание будет проходить в обстановке экстремальной ситуации.
Ключ к испытанию на этот раз дополнительный.
В случае соответствующего решения со стороны учащегося Высшей Школы следует нажать на кнопку "Talk" после звонка в момент непосредственной опасности. Это будет сигналом к началу реализации плана аварийного спасения жизни учащегося Высшей Школы.
- Ну, спасибо, - усмехнулся я. - За учащегося… А если не пройду, наверное, умру?
- Курсы повышения квалификации предусматривают возможность летального исхода, - торжественно сообщил двухголосый.
- А что будет, если все-таки пройду? - лениво осведомился я. - Сосиска с паприкой? Или на Канары пошлете? Суперагентом?.. - и замолчал, дожидаясь ответа. Состояние было довольно наплевательское и ленивое.
- А по подвигу - и награда будет! - ответил с той стороны нежный женский голос из старого мультфильма про Василису Прекрасную, а за ним последовали короткие гудки.
Я усмехнулся. А затем увидел, как в арку зашли трое подтянутых молодых мужчин, с первого взгляда производящих впечатление слаженных профессионалов. Оружия я не заметил, но все трое были в свободных застегнутых пиджаках.
Чувствуется, это были люди Вересова: они уверенно направились в мою сторону.
- Добрый день, Валерий Борисович, - негромко поздоровался первый из них. - Какие будут инструкции?
- Пойдемте, - кивнул я, вставая. - Давайте быстрее, у нас осталось максимум минут двадцать.
Остановившись в темноте подъезда, я быстро и точно описал им внешность киллера и предложил расположиться на крыше одного из домов двора.
- Так вас не будет видно со двора, это точно, - объяснил я и добавил, как бы невзначай:
- Даже я вас не увижу, хотя буду знать, что вы там.
Они быстро и практически незаметно переглянулись. И когда я снова спустился во двор, один из них специально показался мне с крыши и помахал рукой, перед тем как скрыться из виду.
Через пять минут, без двадцати четырех час, телефон зазвонил еще раз.
- Это Аслан, - густым басом сказал мой кавказец. - Как у тебя?
- Да что у меня, у меня все нормально. Как Гошка?
- Привел. Мы уже ведем наблюдение. Ждем сигнала.
- Отлично, - я поежился от мучивших меня нехороших предчувствий. - Вы там поосторожнее.
- Ясное дело, Валер. Ты лучше поучи свою бабушку яйца бить!
- Давай, пока.
- Ждем.
Я уселся напротив выхода со двора, обозревая небольшую часть улицы. Очень нервничал.