– И вы решили отправиться с ним, чтобы по дороге попытаться повлиять на это решение. Так?
– Так. В тот раз я, воспользовавшись тем, что он остался в одиночестве, хотел еще раз поговорить с ним на эту тему.
– И что из этого вышло?
– Я вошел к нему в каюту и увидел, что он мертв. Естественно, я сильно испугался.., я подумал, что в этом могут обвинить меня.., причина для этого, как вы сами понимаете, у меня в принципе была.., ведь так?
– Так, но вы здесь далеко не один такой.
– И тем не менее.., теперь я понимаю, что вел себя крайне глупо, что мне нужно было сразу сообщить об этом… Но в тот момент.., нервы ни к черту.., короче говоря, я выскочил оттуда как ошпаренный, а тут эта… Полина.., увидела, конечно, что на мне лица нет.., испугалась тоже.., ну и я сдуру решил ее еще припугнуть.., глупо, конечно…
– Это мы уже обсуждали. С этим понятно.
А как вы оказались с ножом в руках у трупа Полины?
– Тут вообще все странно получилось…
Я спал себе спокойно, вдруг кто-то, отперев и слегка приоткрыв дверь, крикнул, что меня срочно вызывает капитан… Очень срочно, бегом…
– Кто это был? Мужчина или женщина?
– Женщина или подросток… Я не узнал этот голос.
– Но на судне нет подростков.
– Значит, женщина.., но голос был какой-то странный.., а я спросонья.., и мне было не до этого, честно говоря…
– Хорошо, продолжайте.
– Ну, я быстренько оделся и пошел.., я, признаться, подумал, что все открылось и мне скажут, что я свободен.., теперь…
– Ну, ну. Что было дальше?
– Дальше я поднялся наверх, повернул в коридор и увидел Полину лежащей на ковре.., в груди торчал этот жуткий нож… Это было ужасно, поверьте.., она еще была жива.., во всяком случае, она еще двигала ногами…
– Возможно, это была агония.
– Возможно… Я позвал на помощь.., потом я попытался ей помочь, вытащил нож… Когда я это сделал, из раны хлынула кровь, и она затихла.., тут в коридор стали выскакивать люди, а остальное вы видели.
– Почему же вы на этот раз не сбежали, а стали звать на помощь, хотя она уже и не требовалась?
– Не знаю. Наверное, потому что уже был научен горьким опытом.., потом она еще была жива.., я надеялся, что ей можно помочь…
– Вы напоминаете мне того мужика из сказки, который все делал невпопад: на похоронах желал родственникам таскать – не перетаскать, а на свадьбе требовал для новобрачных царствия небесного.
– Я не помню такой сказки… И что же с ним дальше бывало?
– Его везде били. И очень сильно.
Гершкович не ответил, тяжко вздохнул и погладил пострадавшую недавно нижнюю челюсть.
Видимо, печальная судьба этого сказочного мужика произвела на него сильное впечатление.
И скорее всего вследствие фатального сходства с его собственной биографией.
– И последний вопрос, – продолжал Хохлов. – Как я понял из ваших слов, деятельностью фирмы практически руководите вы. Так?
– Так.
– А какова была роль Самохвалова? Как он вошел в этот бизнес, если не очень в нем разбирался?
– Это сложный вопрос. В коммерции, как таковой, он действительно разбирался слабо. Но его роль в деятельности фирмы была достаточно важна и заметна.
– В чем же она заключалась?
– У него были обширные связи. В том числе и в криминальных структурах. Поэтому он мог припугнуть конкурентов, поставщиков, мог выбить деньги из должников и все такое… А что касается того, как он вошел в этот бизнес, то это довольно темная история…
– Расскажите.
– Я мало что об этом знаю…
– Расскажите, что знаете.
– Я тогда еще в фирме не работал. У Самохвалова был другой заместитель.., фактически компаньон.., некто Долгов.., и вот он, Долгов, пользуясь своими связями в банковских кругах, взял довольно большой по тем временам кредит.
А через некоторое время его убили, застрелили в подъезде. Возвращать кредит стало некому, а деньгами, вложенными в дело, фактически стал единолично распоряжаться Самохвалов. Вот и вся история.
– Понятно, – задумчиво произнес Хохлов, поднимаясь с канатной бухты. – Я вас покидаю.
Руки связывать не буду. Но у меня к вам убедительная просьба: сидите здесь тихо-тихо и никаких глупостей больше не делайте. Свою норму по глупостям вы выполнили на десять лет вперед. Договорились?
– Договорились. Только и вы мне ответьте на один вопрос.
– Валяйте, задавайте.
– Вы верите, что я вам рассказал правду?
– Верить или не верить – это вопрос вкуса и эмоций. Я вам могу только сказать, что в рассказанной вами версии событий я не нашел противоречий с известными мне фактами. А это, уверяю вас, совсем не мало.
* * *
Выйдя из канатного ящика и заперев дверь, Хохлов отправился расспросить пассажиров об утреннем инциденте. Ничего нового он от них не узнал. Все видели и слышали примерно то же самое, что и он с Солодовниковым.
Капитан, когда Хохлов рассказал ему о причудах замка в каюте Гершковича, по причине своей занятости дальше слушать его не стал, а только спросил:
– Канатный ящик хорошо заперли?
– Хорошо вроде.
– Ну и ладно. А дальше пусть милиция разбирается, когда мы до нее, даст бог, доберемся.
Глава 21
– Ну, что? Поговорил? – спросил Хохлова Солодовников, когда тот зашел в его каюту вернуть ключи от канатного ящика.
– Поговорил.
– Ну и как?
– Есть над чем подумать.
– Я на тебя просто удивляюсь, старик. Дело же совершенно ясное.
– Не совсем, Витек, не совсем.
– Ну, что тебе еще не ясно?
– А вот объясни мне, например, каким образом Гершкович выманил Полину из ее каюты? А?
– Ну, мало ли способов… – неуверенно начал импровизировать Солодовников.
– Назови хоть один.
– Ну, я не могу так сразу…
– Да вот я не сразу, а все равно не могу. Я не могу даже представить, как ее мог выманить кто-то другой, даже и не Гершкович…
– А какая разница?
– Большая. Представь себе, что Гершкович вышел ночью из своей плохо запертой каюты, подкрался к двери Полины с этим кухонным ножом в руках, постучал, и на вопрос "кто там?" ответил… Что он мог ответить?.. Ваша мама пришла, молочка принесла?..
Солодовников засмеялся.
– Смешно тебе? – продолжал Хохлов. – Правильно, и мне смешно. Я сегодня, кстати, второй раз сказочки рассказываю.., прямо как Хрюша…
– Ну, хорошо, Хрюша, а если бы это был кто-то другой, не Гершкович?
– Она все равно не открыла бы никому.., ну, почти никому…
– А как бы она отреагировала на вызов звонком?
– И подавно бы не пошла… Мне Татьяна так прямо и сказала.., ну, в общем, был у нас разговор на эту тему.., а ведь Полина еще больше была напугана.
– Значит, ее вызвал тот, кому она доверяла, – авторитетно резюмировал Солодовников.
– Возможно. Но это никак не Гершкович.
– Это верно, – нехотя согласился Солодовников.
– Или она так думала… – задумчиво произнес Хохлов и замолчал.
– Как – так?
Хохлов хлопнул себя ладонью по лбу:
– Боже! Какой я осел!
– Нет, старик, ты подзабыл, – поправил его Солодовников, – ты не осел, ты Хрюша.
– Нет, Витек! Я просто осел.., как я мог забыть?..
– Что ты забыл, старик?
Хохлов вскочил с диванчика:
– Мне нужно срочно проверить одну идею, я сейчас…
Он схватил стул и потащил его к выходу.
– Мне-то с тобой можно? – обиженно спросил Солодовников.
– Можно. Но тогда ты возьми этот стул, а я сейчас приду…
– Куда стул тащить?
– К Полининой каюте, – крикнул Хохлов на бегу.
Солодовников подошел к указанному месту и сел на стул, чтобы не выглядеть идиотом. Проходивший по коридору мимо него бармен, иронически кивнув на дверь каюты, спросил:
– Охраняете? Что-то поздновато хватились.
– Лучше поздно, чем никогда, – сердито отрезал Солодовников.
– Ну, ну, – озадаченно хмыкнул бармен и отправился по своим делам.
К счастью, Хохлов вернулся очень скоро.
В руках он нес большую лупу в черной пластмассовой оправе.
– Откуда это у тебя? – спросил Солодовников.
– Она входит в малый сыщицкий набор, который я всегда вожу с собой.
– Да, теперь ты вылитый Шерлок Холмс.
Не обращая внимания на иронию приятеля, Хохлов встал на стул и начал с помощью пресловутой лупы внимательно осматривать пучок проводов, используемых обычно для внутренней телефонной проводки; они проходили под самым потолком коридора. Не обнаружив, видимо, того, что искал в пределах досягаемости, он слез со стула, передвинул его на метр и снова залез.
Победный клич, возвестивший о том, что он обнаружил то, что требовалось, Хохлов издал с четвертой попытки. Однако сразу он со стула не слез, а еще минуты две внимательно осматривал один из проводов, что-то возбужденно бормоча себе под нос. Солодовникову удалось расслышать только одно слово: иголка.
Спрыгнув наконец со стула. Хохлов сел на него и на минуту задумался.
– Слушай, Витек, – спросил он после недолгих размышлений, – а что решили делать с телом Полины?
– То же самое, что и с Самохваловым. Решили положить его в ту же ванну.
– А почему не в другую?
– Во-первых, другой здесь просто нет, каюта люкс только одна, а во-вторых, на две и льда не хватит…
– Понятно.., а ее что, в одежде в ванну положат?
– Нет, наверное.., не знаю.., там женщины ее обмывают.., и все такое.
– Ладно, стул можешь отнести на место.
Хохлов вскочил со стула, подошел к двери Татьяны и постучал в нее.
– Кто там? – послышалось за дверью.
– Таня, это я, Хохлов.
Дверь открылась, и на пороге появилась Татьяна. Вид у нее был несчастный, глаза заплаканные.
– Переживаешь? – сочувственно спросил Хохлов.
– А как же, – всхлипнула Татьяна, – мы с ней как сестры были…
– Понимаю… Слушай, мне нужна твоя помощь…
– Я надеюсь, не в оформлении протоколов допросов?
– Каких протоколов? – удивленно спросил Солодовников, подошедший со стулом в руках.
Он прекрасно помнил живописные экзерсисы приятеля на листке бумаги.
– Не обращай внимания, – поморщился Хохлов, – она шутит. Нет, мне нужна помощь несколько иного рода.
– Я чувствую, что без моей помощи следствие и шагу ступить не может.
– Не капризничай, а то в следующий раз, когда убийца будет бродить по судну с ножом в руках, будешь сидеть одна и дрожать от страха.
– А как было в прошлый раз? – заинтересовался любопытный Солодовников.
– Хорошо было, – честно признался Хохлов, – не встревай в разговор…
– Но ведь убийца найден и заперт, – возразила Татьяна.
– Он и вчера был найден и заперт, – парировал Хохлов.
– Хорошо, – смягчилась Татьяна, вспомнив, что ночь действительно не за горами, – что от меня требуется?
– Сущая ерунда, пойди, пожалуйста, в каюту люкс – там сейчас женщины обмывают тело несчастной Полины – и принеси мне ее передник…
– Что принести? – удивленно переспросила Татьяна.
– Ну передник.., фартук.., я не знаю, как это называется.., вот эту штуку, одним словом, – Хохлов показал на ней, что, собственно, ему требуется.
Она пожала плечами:
– Хорошо… "только я боюсь покойников…
– Как говорил Билли Боне, покойники не кусаются, – внушительно вставил Солодовников, стремясь продемонстрировать свою начитанность и причастность к происходящему. – И потом, мы не просим тебя принести всю покойницу, а всего только – один передник.
Татьяна фыркнула и отправилась оказывать очередную помощь следствию.
– Мы будем ждать тебя в моей каюте, – крикнул ей вслед Хохлов.
– Зачем тебе передник? – спросил Солодовников, когда Татьяна отошла достаточно далеко по коридору, чтобы не слышать вопроса.
– Ты так и будешь со стулом по всему судну бегать? – вместо ответа спросил Хохлов. – Отнеси и приходи в мою каюту.
Несколько побледневшая после увиденного в каюте люкс Татьяна принесла окровавленный передник в полиэтиленовом пакете.
Достав передник, Хохлов внимательно осмотрел его.
– Иголки нет, – констатировал он дрожащим от волнения голосом.
– Какой иголки? – не понял Солодовников.
– У нее вот здесь всегда была иголка, – с этими словами Хохлов дотронулся указательным пальцем до верхней кромки Татьяниного передника, ощутив знакомую нежную упругость ее груди.
– Здесь? – переспросила она, отвернув кромку.
На внутренней стороне передника была приколота иголка с длинной белой ниткой, намотанной крест-накрест на иголку.
– Да, – подтвердил Хохлов, – точно такая же.., и ее нужно найти…
С этими словами он вышел в коридор и, подойдя к тому месту, где совсем еще недавно вставал на стул, опустился на колени и стал что-то искать на ковре. Через несколько минут он бросил это занятие, с досадой пробормотав:
– Это все равно, что искать иголку в стоге сена.
Солодовников и Татьяна с интересом наблюдали за ним, ни во что не вмешиваясь. Солодовников начал подозревать, что у его приятеля поехала крыша. Татьяна справедливо полагала, что помощь следствию следует оказывать только тогда, когда оно само попросит. А то, что это рано или поздно произойдет, она не сомневалась.
Посидев немного на ковре, Хохлов с криком:
– Я знаю, как это сделать! – неожиданно вскочил и куда-то побежал, на ходу бросив зрителям:
– Я сейчас!..
Вернулся он через пять минут с какой-то железякой в руках.
– Что это? – спросил Солодовников.
– Магнит, – с довольной улыбкой сообщил Хохлов, – и довольно сильный. Я попросил у рулевого.., я так и знал, что у него есть еще один…
Встав опять на четвереньки, он начал водить магнитом по длинному, как мох, ворсу ковра, осматривая время от времени его нижнюю часть.
Через несколько минут он нашел то, что искал:
– Вот она! – воскликнул Хохлов, показывая прилипшую, к магниту иголку без нитки. – Стоп! Руками не трогать! – строго предупредил он своих помощников. – Таня, принеси мне, пожалуйста, полиэтиленовый пакетик.
Глава 22
Спрятав в карман тщательно упакованную в полиэтилен иголку, Хохлов обратился к Татьяне с весьма оригинальным предложением:
– Хочешь, я тебе фокус покажу?
– Ну, покажите, – без особого энтузиазма согласилась она, ожидая какого-то подвоха.
– А мне? – ревниво поинтересовался Солодовников.
– И тебе тоже.
– Давай.
– Как, по-вашему, где сейчас находится капитан?
– На корме, руководит очисткой винта, – уверенно ответил Солодовников. – Ты и ему хочешь этот фокус продемонстрировать?
– Нет, пусть занимается своим делом. До него очередь дойдет попозже… Итак, ты, Таня, идешь в каюту Полины и ждешь там…
– Чего?
– Потом поймешь… А тебе, Витек, придется опять принести стул…
– Ты меня уже запарил с этим стулом! Куда его теперь нести?
– Туда же.
– Мне уже идти? – спросила Татьяна.
– Подожди, сначала дай мне твою иголку.
Татьяна, перестав чему бы то ни было удивляться, отдала иголку и отправилась на указанное в сценарии место.
Забравшись в очередной раз на только что принесенный стул, Хохлов, проделав под потолком какие-то непонятные Солодовникову манипуляции, спрыгнул на пол. Почти одновременно с этим из каюты выскочила Татьяна.
– Что случилось, почему ты здесь? – удивленно спросил ее Хохлов.
– Меня вызывают, – растерянно объяснила Татьяна.
– Кто?
– Капитан.
– Но ведь его нет в Каюте! – воскликнул Солодовников.
Оба зрителя вопросительно посмотрели на Хохлова.
– Поняли теперь, кто выманил в коридор несчастную Полину? – спросил он, наслаждаясь произведенным эффектом.
– Неужели капитан? – неуверенно предположил Солодовников.
Хохлов постучал по своему лбу костяшками пальцев, намекая на то, что версия Солодовникова не выдерживает никакой серьезной критики.
– Тогда кто же? – обиделся тот.
– Это был неприкаянный, жаждущий отмщения дух непогребенного грешника – Самохвалова, – мрачно сообщил Хохлов, картинно скрестив руки на груди.
Татьяна испуганно взвизгнула.
* * *
По окончании сеанса черной магии Хохлов попросил Солодовникова задать ему во время ужина один-единственный вопрос. Ответ на него был, естественно, заготовлен им заранее.
Зная характер своего ответа, а также меню сегодняшнего ужина, он попросил задать этот вопрос ближе к концу трапезы. Хохлову совершенно не улыбалось есть остывшее седло молодого барашка. Блюда из баранины, по его глубокому убеждению, вообще следовало употреблять исключительно в горячем виде.
Конечно, скорее всего этот вопрос в той или иной форме был бы все равно задан кем-либо из присутствующих, но подстраховаться не мешало. Хохлов прекрасно понимал, что наиболее хороши те экспромты, которые готовятся загодя и тщательно.
* * *
Ужин проходил в еще более тревожной и безрадостной атмосфере, чем накануне. Общей беседы за столом не получалось. Разговаривали между собой, в основном полушепотом, только ближайшие соседи. Исключение составил выслушанный всеми с большим вниманием краткий отчет капитана о ходе ремонтных работ. Отчет прозвучал, насколько это было вообще возможно в данных обстоятельствах, довольно оптимистично. Суть его сводилась к тому, что до завтрашнего обеда судно должно будет тронуться в путь.
Поэтому вопрос, громко заданный Солодовниковым, сразу привлек всеобщее внимание.
А спросил он, обращаясь к Хохлову, следующее:
– Игорь Сергеевич, а что, в твоем расследовании ничего новенького не обнаружилось?
Хохлов, не успевший к этому времени управиться и с половиной порции баранины, был неприятно удивлен таким вопиющим несоблюдением договоренности. Возмущенно посмотрев в сторону нарушителя конвенции, он понял, что совершил ошибку, не приняв во внимание их отличие в скорости поглощения пищи. Тарелка Солодовникова была пуста.
Хохлову ничего не оставалось, как начать реализацию разработанного накануне плана. С сожалением отодвинув тарелку, он грустно ответил:
– Новости, безусловно, есть, и даже очень интересные, но я не знаю, есть ли смысл их сейчас рассказывать… Может быть, это не всем интересно?
Вопрос, заданный в такой форме, не допускает положительного ответа. Поэтому с разных концов стола послышались одобрительные реплики:
– Нет, нет, Игорь Сергеевич!.. Интересно!..
Расскажите, пожалуйста!.. Очень интересно!..
Мы все вас очень просим!
Хохлов ждал, ожидая реакции капитана. Его роль в сегодняшнем спектакле, согласно написанному им сценарию, была одной из центральных. Но капитан сам должен был взять ее на себя.
Он не заставил себя ждать:
– Давай, Игорь Сергеевич, расскажи, что ты там накопал, – громогласно приказал он.
– Хорошо, – согласился Хохлов, – вы сами этого захотели…