Вот тут-то и выбросил Шурави козырь, который не то что берег, который лелеял в течение целого дня.
- Федор, помоги! А?
Шурави тщательно изображал пьяного.
Почепский махнул рукой:
- Ладно, отправлю тебя на дежурной машине!
Эти вожделенные слова! Ради них Вячеслав и затеял всю эту аферу!
Через полчаса, выпив "посошок", "стремянную", "забугорную" и так далее - он уже трясся в "УАЗике", делая вид, что, захмелев, спит. Он прекрасно слышал, как их останавливали и проверяли документы, но никак не реагировал на такие поползновения. Он понял, что вырвался из замкнувшего его кольца. И был тому очень рад.
5
Вячеслав Михайлович ждал меня в холле. Когда я вошла, он любезно поднялся, даже обозначил шаг навстречу.
- Как вы себя чувствуете, Виолетта Сергеевна? - спросил с подчеркнутым участием.
Я ничего не ответила. Прошла мимо него, уселась в кресло. С некоторым удивлением увидела на столике перед собой большой стакан. Судя по внешнему виду, в нем был мой любимый коктейль.
В этот момент я просто не знала, что говорить. А потому взяла стакан и сделала несколько крупных глотков. Едва заметно обожгло горло, приятно потеплело в желудке. И как-то сразу отмякла душа.
- И зачем все это было нужно?
Правда, сама удивилась, насколько спокойно звучал мой голос.
- Как это зачем? - деланно удивился Вячеслав Михайлович. - Теперь вы сами, воочию, наглядно увидели, как происходят мафиозные разборки.
- Признаться, я бы предпочла обойтись без этого наглядного примера.
Самойлов жестко усмехнулся.
- Это чистоплюйство, - резковато сказал он. - Вы хотите по-совковому: получать деньги, а не зарабатывать их. А мы с вами договорились, что вы все должны увидеть сами. Вот и смотрите!
- И сколько еще подобных сюрпризов вы для меня приготовили?
Хозяин дома слегка пожал плечами:
- Сколько необходимо.
Час от часу не легче!
- А если я скажу, что больше не буду в них участвовать? - попыталась я отстоять свое реноме.
Вячеслав Михайлович не счел необходимым хотя бы из вежливости скрыть свою издевку:
- И что же вы сделаете?
Я вздернула подбородок:
- Просто повернусь и уйду. Мне не нужны деньги, которые достанутся такой ценой.
Все время, пока я это говорила, он часто и мелко кивал.
- Я что-то такое в этом духе предвидел, - прокомментировал он. - И сразу хочу вас предупредить, чтобы вы и в самом деле не попытались это сделать. Покинуть территорию объекта без моего ведома просто невозможно.
- Об этом нетрудно догадаться, - пожала я плечами как можно более высокомерно. - Но я могу уйти от вас, когда мы с вами куда-нибудь выедем…
Тирада еще не была закончена, а хозяин уже опять с готовностью кивал.
- И это предусмотрено. В этом случае мне придется обвинить вас в чем-нибудь. Например, в том, что вы у меня что-то украли.
Такого поворота я никак не могла ожидать.
- Но ведь…
Однако он мне не дал договорить, перебил:
- Послушайте, Виолетта Сергеевна! Вы взялись за работу, вы были предупреждены о ее характере. Отступать вам уже поздно. Так что давайте оставим все эти сантименты, сопли и истерики до другого времени. Сегодня, так и быть, будем считать происшедшее досадным недоразумением. Впредь за срыв графика работы вы будете штрафоваться. Все!
Самойлов резко поднялся.
- А теперь прошу ко мне в кабинет. Нас ждут, мы и без того потеряли слишком много времени.
Он повернулся и направился к лестнице. Шел не оборачиваясь, словно был в полной уверенности, что я последую за ним. Мне очень хотелось поступить иначе, показать свой характер. Однако поднялась и пошла за ним.
Ну, сволочь, и напишу же я про тебя! Тебе же тошно будет про себя читать!
6
Кабинет у Самойлова был под стать самому хозяину. Вся мебель из тяжелого темного дерева. Даже компьютерный стол изготовлен под старину. Да и вообще один только компьютер выбивался из общего стиля - наверное, просто еще промышленность не додумалась начать выпускать электронику в стиле "ретро".
В большом кожаном кресле сидел мужчина. Возрастом примерно ровесник Вячеслава Михайловича. Да и вообще у них что-то было общее во внешнем виде. Быть может, уверенность, решительность во взглядах?
- Заставляешь ждать… - начал было гость, но осекся, увидев меня.
С удивлением уставился на Самойлова.
- Знакомьтесь: Александр Борисович - Виолетта Сергеевна. Прошу любить и жаловать!
Гость слегка поклонился - сдержанно и недоумевающе, лишь обозначив вид приятности от встречи.
- Присаживайтесь, - широким жестом указав на кресла, пригласил хозяин. И, когда мы устроились, посмотрел на Александра Борисовича - Так я слушаю тебя. С чем ты нынче ко мне пожаловал?
Того явно нервировало мое присутствие. Заговорил он не сразу, после некоторой паузы, да и потом старался тщательно подбирать слова, все на меня косился.
- Проблемы у меня, Михалыч.
Самойлов на эту реплику никак особо не отреагировал. Просто сидел и ждал продолжения, спокойно и внимательно глядя на гостя.
- Ребята из службы внутренней безопасности взяли одного моего парня… Слушай, Михалыч, мы не могли бы остаться вдвоем?
Хозяин произнес тихо, но внушительно:
- При нашем разговоре будет находиться тот человек, присутствие которого я сочту необходимым. По одной лишь причине: потому что я так решил… Так на чем он "сгорел", этот твой парень?
Александр Борисович приподнялся, протянул ему тоненькую папку. Самойлов открыл ее, достал из нее несколько листочков. Его брови удивленно приподнялись.
- Н-да, это документ…
Он взял один из листков, согнул его и показал мне так, чтобы я могла увидеть только "шапку". Там значилось: "Секретно. Экз. единственный. Список осведомителей, завербованных в преступных группировках…" Дальше прочитать ничего не было возможно.
- Что ты делаешь? - воскликнул Александр Борисович. - Кто она такая, что ты ей такие бумаги показываешь?..
Хозяин кабинета погасил его вспышку одним небрежным движением руки.
- Какая тебе разница, кто она такая? Главное, что это мой человек!.. Ты лучше вот что скажи, этот твой человек тебя сдаст?
- А ты как думаешь? - огрызнулся гость.
- Думаю, что сдаст с потрохами, - откровенно сказал Самойлов.
Александр Борисович слегка покачал головой.
- Конечно. Только не сразу. Немного подержится, надеясь, что я его вытащу. А когда его как следует припрут - вот тогда и сдаст.
- А ты его вытащишь? - в лоб спросил Самойлов.
Я вдруг почувствовала, как у меня внутри все сжалось. Так вот, спокойно и буднично обсуждалось сейчас, жить человеку или умереть.
Когда я это поняла, растерянно взглянула на Самойлова. Тот был совершенно спокоен, будто речь шла о рыбной ловле.
- Так вытащишь?
Гость пожал плечами:
- Постараюсь, конечно. Только ты и сам знаешь, насколько это трудно, очень трудно.
- Ну тогда смотри сам, Саша! Законы ты знаешь - из-за одного человека ставить под удар всех… Короче говоря, смотри!
Он решительно поднялся с кресла.
- Все, Саша, пока, до встречи! Будут проблемы - заходи! Пойдемте, Виолетта Сергеевна!
…Вернувшись в свою комнату, я не раздеваясь повалилась на кровать. Закрыла глаза. И сразу же перед внутренним взором потекли, сталкиваясь и вытесняя друг друга, картины нынешнего дня.
Как же много может вместиться событий в стандартный день! Не успеваешь осмыслить одно - а уже наваливается следующее.
Нет, в таком смятении чувств и брожении мыслей я уснуть не смогу. Но и видеть раз за разом картины всего, чему мне довелось нынче быть свидетелем, было невмоготу. Надо чем-то отвлечься.
Что ж это за человек, Вячеслав Михайлович Самойлов?
Наброски будущей книги "КРОВАВЫЕ РАЗБОРКИ, или НЕДЕЛЯ ДЛИННЫХ НОЖЕЙ"
Сараби-убийство
В гардеробе, у стойки, за которой в связи с жарким временем года никого не было, приостановился молодой человек восточного типа. Мужчину, за жизнью которого он пришел, увидел сразу же, едва миновал широкое полотно стеклянных дверей. Рестораны по нынешним временам обычно стоят полупустыми. Так было и на этот раз.
Его "клиент" сидел с какой-то женщиной, насколько можно было судить с такого расстояния, довольно симпатичной. Она с готовностью хихикала в ответ на слова своего спутника, кокетливо отставив мизинчик, потягивала шампанское, время от времени затягиваясь длинной черной сигаретой. Человек с восточной внешностью ею не заинтересовался. Он обратил на нее внимание лишь потому, что она случайно оказалась рядом с его потенциальной жертвой.
Чего нельзя было сказать о двух крепких парнях, которые сидели за соседним столиком и пили, насколько можно было судить, минеральную воду. Это были телохранители его "клиента". И они, естественно, уже обратили внимание на очередного посетителя, контролируя, чем он занимается.
Значит, прежде всего нужно сделать так, чтобы они привыкли к его присутствию в зале, перестали следить за каждым его шагом, за каждым движением.
Человека с восточной внешностью звали Сараби. Это было его подлинное имя, но оно звучало настолько экзотично, что стало и профессиональной кличкой. Он был личностью весьма популярной в криминальных кругах и считался авторитетным и довольно высокооплачиваемым киллером. Сараби и сейчас был тут по привычному делу. Он уже получил задаток.
Сараби неспешно и уверенно прошел к стойке бара. Обстоятельно уселся на высокий стул с сияющей хромом "баранкой" для ног.
- Кофе, - коротко бросил он бармену.
Тот с подчеркнутой готовностью засыпал в турку молотый кофейный порошок, бросил в нее же кусочек рафинада, залил кипятком, поставил алюминиевую посудинку в песок в жаровне, поерзал ею, устраивая понадежнее.
- Что еще?
Судя по всему, клиент был настроен произнести слово "ничего". Однако в глазах бармена читалось столько подобострастия и преданности, столько желания услужить, что человек с восточным типом лица произнес совсем другое.
- Мартини, - обронил он столь же коротко, чуть заметно понимающе усмехнувшись.
Бармен был доволен.
- Какой именно мартини вы предпочитаете?
Клиент взглянул на полку за спиной услужливого бармена. И произнес третье слово:
- Бьянко.
После этого отвернулся, демонстрируя нежелание и в дальнейшем пополнять кассу ресторана.
Потянуло ароматом свежесваренного кофе.
- Прошу вас.
Клиент повернулся к стойке. Здесь уже стоял стакан с мартини, в котором плавали два кубика льда и торчала соломинка, и чашечка с кофе. Он небрежно уронил перед собой на полированное дерево купюру.
- Сдачи не надо. И пусть заказ принесут мне на столик.
После этого Сараби легко спрыгнул со стула и направился к крайнему столику, расположенному у входной двери. Клиент вел себя так уверенно, будто и мысли не допускал, что его хоть кто-то может ослушаться.
Впрочем, у бармена и в самом деле такого желания не возникло. Он нюхом чуял денежного посетителя. Впрочем, чуял он и другое: клиент, судя по всему, был не только денежным - он мог и неприятности причинить заведению. Так что с ним лучше быть повнимательнее.
- Машенька! - окликнул он скучавшую у зеркала официантку.
Та нехотя оторвалась от приятного созерцания самой себя, тяжко вздохнула, но подошла.
- Чего тебе?
Бармен поставил на поднос мартини и кофе. Сюда же на всякий случай пристроил и пепельницу.
- Отнеси заказ вон тому чернозадому, - показал он ей глазами.
Машенька проследила за его взглядом.
- Он не у меня заказывал, так чего же я его обслуживать должна? - капризно оттопырила она губку.
В самом деле: не у нее заказывал - не ей и чаевые достанутся.
- Отнеси-отнеси, - быстро проговорил бармен. - Похоже, это "крутой", у него "бабок" полные карманы.
Недовольно фыркнув, Машенька взяла поднос со стаканом и чашечкой на блюдце, понесла клиенту, привычно покачивая бедрами. Поставила заказ на столик, выжидательно приостановилась.
- Что-нибудь еще?
Смуглолицый некоторое время смотрел на нее. По-своему расценив этот взгляд, Машенька с готовностью включила кокетливую улыбку.
- Что-нибудь еще желаете? - уже иначе, приветливее, спросила она.
Было видно, что клиент на что-то решился.
- Сделайте, пожалуйста, доброе дело, - сказал он, доставая из кармана конверт.
С подобной просьбой - совершить доброе дело - скорее всего, к Машеньке уже давно никто не обращался. Во всяком случае, за "просто так". Потому девушка вынуждена была заняться тем, чем ей заниматься доводилось нечасто, а именно она попыталась задуматься.
- А что нужно сделать? - наконец сформулировала она вопрос.
Сараби продолжил:
- Вон видите, за тем столиком, что у эстрады, сидит мужчина?
Девушка оглянулась, отыскала в полупустом зале человека, о котором говорил смуглолицый.
- Ну?
- Будьте добры, передайте ему вот этот конверт…
- А почему вы сами его не отдадите? - Машенька явно боялась взять в руки посторонний предмет.
Клиент усмехнулся.
- Видите ли, девушка, так получилось, что мы с ним поссорились, а я ему должен вернуть деньги. Да вы не бойтесь! Посмотрите сами…
Смуглолицый раскрыл клапан конверта. Там и в самом деле оказалась пухлая, тщательно упакованная пачка долларовых купюр. У Машеньки жадно вспыхнули глаза.
Уловив это, Сараби добавил:
- А это вам за труды, - и сунул ей в кармашек передника двдцатидолларовую бумажку.
Сунул - и тут же добавил с холодной усмешкой:
- Если, конечно, вам понадобятся деньги…
- Деньги всегда нужны, - проворковала Машенька.
Она взяла конверт.
- Вы так думаете? - спросил смуглолицый. - Впрочем, может быть, может быть…
Девушка одарила его улыбкой, которую, наверное, считала обворожительной и многообещающей. И направилась к указанному человеку.
- Нельзя юродивых обижать, - пробормотал ей вслед Сараби. - Этого мне Аллах не простит.
Он поднялся и быстро, но без привлекающей внимание торопливости отошел к стойке гардероба. Обернулся. В руках у него появилась крохотная коробочка.
Официантка протягивала конверт мужчине, о котором ей сказал Сараби. Тот машинально взял пакет…
Мужчина был слишком опытен, чтобы в его руках незнакомый предмет находился даже лишнее мгновение. Он его мог взять чисто механически, увлеченный беседой со своей спутницей. Но в следующий миг непременно бросил бы его.
Потому Сараби не стал ждать, пока официантка отойдет. Он просто нажал кнопочку.
Грохнул взрыв. Его дополнили звон рассыпающегося стекла, треск опрокидывающейся и ломающейся мебели, визг и крики людей…
Мужчину, которому передали начиненный взрывчаткой конверт, вместе с полукреслом, в котором он сидел, отшвырнуло к эстраде. Он ударился спиной о ее угол и словно переломился - руки, плечи и голова завалились на подиум, в то время как нижняя часть туловища осталась в прежнем положении. Его спутницу отбросило от стола в другую сторону, она веретеном прокатилась по полу и остановилась, лишь налетев на кадку с декоративной пальмой. Там она и замерла без движения, нелепо вывернув высоко оголившиеся ноги. Официантка же осталась стоять. Целое мгновение она молча глядела на свои руки, на которых не было обеих кистей. И только тогда зашлась истошным воплем.
Впрочем, смуглолицый этого всего уже не видел. Нажав кнопочку устройства, управляющегося радиовзрываетелем, он неторопливо вышел на улицу. Сел в припаркованную неподалеку машину. И неторопливо уехал.