Я дошла до кабинета, где заседала Скворцова, и аккуратно заглянула внутрь. Здесь процесс был явно нерабочий. Народ подавлен, однако между собой переговаривался. Правда, причиной подавленности оказалась не только смерть Тамары, а, как выяснилось позже, общее похмелье.
- Добрый день, - обратилась я к девушке, сидевшей неподалеку от выхода, она уставилась на меня. В прочем, мое появление в принципе не осталось незамеченным, я внесла одновременно и оживление в массы, и внимание к своей персоне.
- Добрый, - ответила девушка, я подумала, что ничего придумать больше не могу, потому достала удостоверение, надеясь быстро крутануть им перед глазами и убрать. Та, как все журналисты, оказалась глазастой и даже присвистнула.
- Я бы хотела поговорить о Скворцовой Тамаре Андреевне, - пояснила я, - не подскажете, с кем лучше?
- Это вам к Морозовой надо, - ответил стоявший неподалеку парень, чем сразу вызвал мою благосклонность, - она в соседнем кабинете сидит.
- Спасибо, - сказала я и отбыла по назначению. Кабинет оказался бухгалтерией, и сидело в нем пять лиц женского пола.
- Здравствуйте, - обратилась я к ним, - мне бы Морозову.
- Это я, - ответила женщина, стоящая у крайнего стола. Она была невысокого роста, полноватая и довольно скромная на вид, даже голос был тихий. Интересно, как она сдружилась с Скворцовой?
- Можно с вами поговорить с глазу на глаз?
Она немного помялась, но очень толстая женщина за столом напротив кивнула ей, и Морозова сказала:
- Пойдемте.
Мы прошли по коридору в небольшую комнату, здесь был стол, холодильник, СВЧ и несколько стульев.
- Вы по поводу Тамары? - спросила она, присаживаясь на один из стульев, я примостилась рядом.
- Да. Вас как зовут?
- Елена. Я уже общалась с полицией.
- Придется рассказать еще раз, - ответила я мягко. Она кивнула.
- В общем-то, нечего рассказывать. Вчера у нас праздник был, по случаю юбилея газеты. Гуляли в кафе, "Пекарь" называется, отсюда через две улицы. Соответственно, сегодня полсостава кто опоздал, кто заболел… И Тамары нет. Мы обычно по утрам сидим, чай пьем и общаемся. А тут она не пришла. Я значения этому не придала, но все-таки позвонила ей на мобильный. Он был отключен. Я подумала, может, перебрала вчера да и выключила его, или батарея села. Решила на домашний позвонить, у меня есть номер. Там тоже никто не отвечает. Я и тогда сильно не озаботилась, подумала, может, на работу как раз едет или встреча деловая… А в половине десятого позвонили из администрации, - тут она даже голос понизила, - это мне уже секретарь сказала. Вроде как Тамарка смогла на интервью договориться с Мироновым, на десять утра, но мобильный не отвечает, вот он и пытался ее найти… Тут уж я испугалась, потому что Тамарку знаю, она всю жизнь мечтала на этом деле пробиться, а уж если смогла Миронова на интервью вызвать, она бы ни за что не упустила эту возможность. В общем, мы начали ее вызванивать, а около десяти решили к ней поехать, мало ли что.
- А кто ездил? - спросила я.
- Я, Димка и Володя, они из политического отдела.
- И что?
- Приехали, стали звонить, никто не открывает. Тут еще соседка вышла, говорит, видела, как Тамарка подъезжала на такси вечером. Мы совсем заволновались, я полицию стала вызывать, а Володька взял и дверь вышиб… Она у нее простенькая, не железная, открывается внутрь. Зашли, а она там… - тут Лена судорожно вздохнула и прижала ладонь к лицу, я терпеливо ждала, - повесилась Тамарка… Прямо в комнате, на крюке от люстры.
Тут я весьма некстати вспомнила о своей неудавшейся попытке повеситься и вздохнула.
- Дальше что было? - спросила аккуратно.
- Мне плохо стало, - Лена снова судорожно вздохнула, - меня Димка вывел в кухню, воды дал, там я и сидела, пока из полиции не приехали. Нас допросили и отпустили, мы сюда вернулись… Я только перед вами зашла.
- Вы с Тамарой Андреевной были близкими подругами?
- Как вам сказать… На работе мы очень хорошо общались, вместе обедали, и вообще болтали часто… Иногда встречались вне работы, но редко…
- Она ничего не говорила вам в течение прошедшей недели? Может, какие-то неприятности у нее были или наоборот? Какие-то дела, знакомые?
Женщина покачала головой.
- Эти вопросы мне уже задавали. Ничего и никого в ее жизни не появилось, или она об этом молчала. Но с месяц назад стала замкнутой, я думала, у нее неприятности какие-то, но она только отмахивалась, мол, это все по работе. Я почему не лезла, захочет рассказать, так расскажет. И почти весь месяц Тома такая была, а несколько дней назад вроде как настроение переменилось. Довольная ходила, но все равно встревоженная. Сваливала все на работу. А я что, я в бухгалтерии, все равно не понимаю, что у них там происходит в отделе.
- В этот месяц вы с ней не виделись вне работы?
- Нет. Хотя, - вдруг сказала она, - я ее как-то видела. Недели две назад. Она из универсама выходила, тут недалеко, я тогда раньше отпросилась с работы, к зубному ходила, возвращалась к машине и ее увидела. Я особо не удивилась, потому что у них там график ненормированный, то гуляют весь день, то до ночи сидят… Хотела ее окликнуть, но она в машину села к кому-то и уехала.
- Что за машина?
- Не помню… Иномарка серебристого цвета.
Я покивала, а потом попросила адрес Скворцовой. Елена назвала, хотя немного удивилась, и я отбыла восвояси.
То, что Тамара Андреевна садилась в серебристую иномарку, конечно, совсем ни о чем не говорит, искать не переискать. Ее недавнюю перемену настроения я объясняю тем, что Миронов согласился встретиться. А вот то, что она уже с месяц ходит встревоженная, наталкивает на мысли. Возможно, в жизни ее появился некто, кто и внес сумятицу, вызвав неуемное желание встретиться с Мироновым. Правда, закончилось это все плачевно. Я посмотрела на время и прикинула, успею ли скататься на квартиру убиенной. Выходило, что впритык. Там сейчас, скорее всего, орудуют менты, так что мое появление будет нежелательным. К тому же, чертов званный ужин обязывал быть на высоте, а я выглядела, прямо сказать, на троечку. Потому, наплевав на все, я отправилась в салон красоты. С выбором платья решила не мудрить, рассудив справедливо, что подойдет мой прошлый наряд. В общем, в половине восьмого я вышла из дома к уже ждавшей меня машине. Водителем оказался тот же паренек, что возил меня к Миронову в офис. В этот раз я произвела немало фурора, потому что разглядывал он меня с непреходящим интересом, а я, чтобы его отвлечь, попросила включить радио. Он рассмеялся и поставил ту же станцию. Я снова подпевала, он улыбался. Мы подъехали к ресторану и припарковались прямо рядом с машиной Миронова, он как раз вылезал из нее. Выглядел отлично, возраст на его привлекательности не сказывался. Станислав Игоревич каким-то образом умудрился опередить меня и открыть дверцу машины, подавая руку. Я смутилась, но отказать не решилась. Так, под руку, мы и прошли в ресторан. Множество пар глаз тут же устремилось на нас, защелкали фотоаппараты. Миронов радостно улыбался, я пыталась ему подражать, что у меня получалось так себе. В общем, если он тянул на вышедшего на пенсию, но все-таки Джеймса Бонда, то я на боевую подругу не тянула совсем. Народ тут же подался к нему, руки моей из своего локтя он не отпускал, потому я стояла рядом истуканом, растягивая рот в улыбке. На меня смотрели с большим интересом, а я только злилась тайком. Затея Миронова казалась мне ужасно глупой, более того, тот факт, что мне пришлось стоять у всех на виду вместо того, чтобы отсидеться в уголке, выводил из себя еще больше. Хотя апофеозом бешенства было то, что моя рука так и покоилась на локте Миронова. Он ее вроде бы не держал, но убрать тоже не было возможности. В общем, я злилась и тосковала, а Станислав Игоревич, между тем, знакомил меня с какими-то людьми, которые шли, как мне казалось, просто невероятным потоком. Минут через тридцать мне все-таки удалось мистическим образом ускользнуть, и я поспешила в туалет, чтобы хоть какое-то время побыть в тишине. Стоило только закрыться в кабинке, как дверь отворилась, и я услышала голоса:
- Ты знаешь Мироновскую спутницу? - довольно заговорщицки спросил один из них, а я мысленно простонала.
- Ты не была на вечере, который он устраивал? - заговорил в ответ второй голос, - она была там с его сыночком.
- Иди ты, а теперь, значит, переключилась на отца?
- Вот уж не знаю, но он ее руку не отпускает, как они вошли. О чем-то это говорит?
На этих словах прелестницы закончили разговор, а я опустила голову на руки. Только этого мне не хватало: теперь меня запишут в любовницы и к Миронову-старшему. Совсем некстати подумалось: что скажет на это Марк?
- Нашла, о чем думать, - процедила я вслух и покинула кабинку, не столкнувшись, к своему счастью, со столь осведомленными дамами. В зал я постаралась войти бочком, увидела рядом небольшой выход в бар, где скучал бармен за стойкой, и поспешила туда.
- Можно кофе? - страдальчески сказала я, а он вдруг улыбнулся.
- Я вас помню.
Я присмотрелась к парню и признала в нем того самого бармена, что был на званном ужине, устроенном Мироновым.
- Ты тут завсегдатай, - усмехнулась я, он улыбнулся в ответ и поставил передо мной кружку кофе.
- Просто руководство города обычно пользуется услугами одной и той же фирмы обслуживания.
- Видимо, самой лучшей?
Он снова улыбнулся.
- Само собой. Так сказать, гнались, кто кого переплюнет, пока не дошли до верхушки.
- А ты значит, тут барменом?
- Ага, работа не пыльная, в основном официанты пашут, но деньги неплохие отваливают.
- По жизни чем занимаешься?
- Так и работаю барменом. Город у нас маленький, но попраздновать любят, вчера газета гуляла, сегодня вон эти.
Я замерла, не донеся кружку до рта.
- А что за газета?
- Так наша, главная, юбилей у них какой-то. Они "Пекарь" снимали, попроще, конечно, чем тут, но тоже с размахом. Там, правда, никто не ходит и в щечку не целуется за задушевными беседами. Упились все будь здоров.
- Слушай… Тебя как зовут?
- Леша, а вас?
- Аня, и можно на ты.
- Очень приятно.
- Взаимно, - кивнула я, - Леша, можешь мне рассказать про вчерашнюю вечеринку?
Он удивился.
- Так что про нее рассказывать?
- Ты там тоже барменом работал?
- Да.
- Работы много было?
- Не особо, но бывало, те, кто не доходил до своих мест, ползли к стойке.
- Меня интересует одна женщина, - я описала Скворцову настолько подробно, насколько смогла.
- Помню ее, - кивнул он, - тебе она зачем?
- Долго рассказывать. Скажи, не помнишь, как она себя вела?
- Не знаю, - пожал он плечами, - я за ней не следил. Могу сказать только, что не пила она вроде. Сидела с края стола, мне от стойки как раз край всего ближе был, потому и видел. Потом у них пляс пошел, так что точно сказать не могу. Мне казалось, она рано ушла… Но потом я ее опять увидел.
- Поподробней, - нахмурилась я.
- Я покурить вышел через кухню, там есть выход для персонала, смотрю, она идет по дороге, я и подумал, что ушла.
- А куда она шла, ты не видел?
- Я подумал, на парковку, там как раз все их машины стояли, она туда свернула, а я назад вернулся, в здание.
- И что?
- Ничего. Просто через некоторое время смотрю: она опять за столом сидит, вернулась, значит. Может, что в машине забыла, вот и пошла.
- Может, - кивнула я, хмурясь, - в котором часу она выходила, не помнишь?
- Все началось в восемь, - он немного подумал, - где-то в половине десятого. К десяти они уже танцевать начали, значит, примерно так. Зачем она тебе?
Я подумала, если окажется, что это было убийство, то персонал кафе допросят, и тогда мои вопросы вызовут и у Леши, и у представителей правоохранительных органов двойной интерес. Я вздохнула и сказала:
- Умерла она.
- Иди ты, - выпучил он глаза.
- Ага, повесилась вроде. С шефом на интервью договорилась, а сама не пришла, он на работу позвонил, а там такая новость. Вот и интересно стало, что к чему. Жалко женщину.
- Да уж, - протянул он, - жестко.
Я еще немного поболтала с ним, потом направилась в общий зал в надежде, что мое отсутствие никого не тяготило. Почти сразу же я была атакована толстым дядькой, который выглядел довольно мирно, он что-то втирал мне про свои рестораны и совал в руку визитку. Я кивала, старательно улыбаясь, понимая, что надолго меня не хватит. Правда, он довольно быстро покинул меня, но его место тут же занял другой, еще минут через двадцать я собрала полную сумку визиток, а жизнь казалась мне беспросветной тоской. Тут мой спутник меня выловил и галантно увел в сторону.
- Хочу тебя еще кое с кем познакомить, - сказал он, подводя меня к компании из нескольких человек.
- Ярослав, - окликнул он одного из них, тот обернулся, и я увидела перед собой мужчину под сорок, правда, выглядел он моложе своих лет. Среднего роста, поджарый, волосы светлые, глаза пронзительно голубого цвета. Он окинул меня взглядом и усмехнулся, после чего повернулся к Миронову.
- Развлекаешься? - улыбнулся Станислав Игоревич.
- Пытаюсь, - ответил тот, улыбнувшись в ответ.
Надо сказать, улыбка тут же преобразила его: глаза стали, как огоньки, а на щеках появились ямочки. Голос был, словно шелк, нежный и приглушенный.
- Познакомься, это Аня, - представил он меня, и я только сейчас обратила внимание, что так он меня представлял и остальным, ни тебе должности, ни информации, - а это Ярослав Александрович, в нашем городе известная личность.
- Бросьте, Станислав Игоревич, - усмехнулся тот в ответ, пожимая мою руку и разглядывая меня.
- Чем же вы известны? - поинтересовалась я.
- Благотворительность, - ответил за него Миронов, - Ярослав Александрович бизнесмен, многого добился и теперь помогает нашему городу, чем может.
- Хорошее дело, - ответила я, стараясь поддержать беседу, хотя зубы просто сводило.
Ярослав Александрович не ответил, продолжая разглядывать меня с интересом, но Миронова кто-то перехватил, и он потащил меня за собой, чем лишил дальнейшего счастья общения. Мы проторчали на этом ужине еще около часа, потом Миронов засобирался домой, его торжественно проводили, и меня вместе с ним, разумеется.
В холле Миронову позвонили, он ушел куда-то за угол, я осталась тосковать. Тут откуда ни возьмись и выскочил мой недавний знакомец Ярослав Александрович.
- Уже уходите? - спросил он с усмешкой.
- Да.
- Вы интересная девушка, Аня.
- Не вижу ничего интересного.
Ярослав Александрович рассмеялся.
- Значит, только вы одна и не видите, - он покосился в сторону, где был Миронов, после чего достал из кармана визитку и сказал, - позвони мне, если что понадобится.
Спросить, что мне может понадобиться, я не успела, потому что он сунул визитку мне в разрез платья и удалился в зал. От подобного обращения я сжала зубы, потом гневно вытащила визитку и уставилась на нее: "Петренко Ярослав Александрович", дальше номера телефонов, ни тебе должности, ни фирмы. Очень мило. Я сунула визитку в сумку, а тут и Миронов подоспел. Он проводил меня до машины, я по пути задала вопрос:
- Станислав Игоревич, к чему все это?
Он покосился на меня с улыбкой.
- Ты на меня работаешь, у тебя должно быть много связей в этом городе.
- Мне кажется, чем больше обо мне знают, тем больше я буду мозолить всем глаза, а тогда спокойно задавать вопросы станет сложно.
Он отмахнулся.
- Не бери в голову. Действуй по своему усмотрению, в конце концов, ты же на меня работаешь, тебе просто не рискнут отказать.
Доля истины в его словах была, потому я в ответ промолчала, он распахнул мне дверь машины и снова протянул руку, которую пришлось принять.
- Вы были обворожительны, - сказал он на прощание, перейдя на вы, и захлопнул дверцу.
Настроение мое было ни к черту, водитель это приметил, потому помалкивал и довез меня в рекордно короткие сроки. Я вылезла, запоздало вспомнив о вчерашнем происшествии, но все-таки обратилась к парню:
- Подожди меня тут, я тебе рукой помашу из окна. - Он посмотрел на меня с подозрением, я поторопилась добавить, - у нас вчера в подъезде на соседа напали, по голове огрели и ограбили.
- Может, вас проводить? - озаботился парень, но я махнула рукой.
- Здесь жди.
Свет в подъезде горел, я быстро поднялась к себе, осмотрев квартиру, облегченно вздохнула, после чего помахала в окошко рукой, и машина выехала со двора. Приняв душ, я завалилась на диван с кружкой кофе и сигаретой. Я прямо кожей чувствовала: что-то происходит, идет какая-то игра, и меня в нее затягивают с непонятной целью. Для меня непонятной. А так как люди крутятся в этом ого-го какие, то вряд ли мне отведена роль прекрасной принцессы. Я не видела никакой другой связи, кроме как с Марком. Точнее, и с ним я происходящее не могла связать никоим образом, но он был хоть какой-то нитью. Предположим, Миронов не поверил моим словам о том, что мы с Марком не знакомы. Что он будет делать? Начнет копать, под меня и под него. А тот, кто ищет, тот всегда найдет, как любит говорить Марк. Предположим, Марк имеет безупречную историю, но моя - отнюдь. У меня поддельный паспорт с пропиской на пустыре, выдуманная история про детство в детдоме, который когда-то там располагался, училась я тоже в нем, но никаких данных обо мне, начиная с восемнадцати лет, нет. Точнее, не обо мне, а о настоящей Ивановой Анне Сергеевне, чью легенду мне пришлось на себя примерить. В двадцать я якобы получила паспорт, тогда детский дом все еще существовал, и меня приписали к нему. Вскоре он закрылся, а через пять лет снесли и здание. А я осталась.
Я села на кровати и потерла глаза. Человек, решивший узнать обо мне побольше и имеющий для этого возможности, вполне быстро сможет раскопать, что я вовсе не та, за кого себя выдаю. А Миронов имел и возможности, и, подозреваю, желание. В таком случае, он уже может знать, что документы мои липа, а подозревая меня в связи с Марком, наверняка, пытается раскопать наше совместное прошлое.
"Бежать надо отсюда", - прошептал внутренний голос, я грустно усмехнулась. Смысла в побеге я не видела. Чего бы Миронов ни хотел от меня добиться, ему это не удастся. Я молчать умею. Успокоенная, хоть и несильно, этой мыслью, я уснула. Уже проваливаясь в сон, подумала о Кате с Марком, как они там. Ответ я получила на следующий день.
Я планировала встать часов в десять и наведаться на квартиру к Скворцовой, но проснулась от звонка. Схватила телефон, но поняла, что звонят в дверь. Чертыхнувшись, пошла в прихожую и застала на пороге Катю. Рыдая, она бросилась ко мне в объятья.
- Что случилось? - перепугалась я, закрывая дверь.
- Миша… - услышала я сквозь слезы, - мы поссорились.
Я глубоко выдохнула от облегчения, потому что уже успела испугаться всерьез. Посадив ее в кухне, налила стакан воды, она выпила, стуча об него зубами и нервно вздрагивая.
- Что случилось? - хмуро спросила я.
- Миша… - Катя даже замотала головой, - он такой был… Аня, мне даже страшно стало…
- Расскажи по порядку.
- Я… Я все-таки пошла в тот дом, - сказала она, я тяжело вздохнула.
- И что ты там делала?