- Не хотела рассказывать при всех, да, может, это и неважно… Тамара сидела позади меня. Это было месяца полтора назад. Ей кто-то позвонил, причем на рабочий. Я тогда тоже по телефону говорила, я к чему… Тамара ответила, а потом выглянула, видимо, посмотреть, не услышат ли ее. Я что-то рассказывала клиенту, на нее особо внимания не обратила. Но тут как раз меня попросили подождать, я и услышала, как она разговаривает. Очень она удивлена была звонку, это я сразу поняла. Сказала, Ярослав, ты по какому поводу. Он ей что-то ответил, она, судя по голосу, еще больше растерялась, но потом сказала, мол, хорошо, давай встретимся. Тут моя клиентка вернулась, и мне стало не до того. Не знаю, важно ли это для вас…
- Вся информация важна, - ответила я, - спасибо, что рассказали.
Она кивнула и удалилась назад, попрощавшись, а я побрела к остановке. Ярославов, конечно, в городе много, но я была уверена, что речь шла о Петренко. Они встретились на встрече выпускников, потом он позвонил ей на работу, чему она очень удивилась, и предложил встретиться. То, что она обращалась к нему просто по имени, предполагает неофициальный уровень, да и знакомы они много лет. Я немного подумала и решила еще раз съездить к дому Скворцовой. Таскаться туда-сюда совсем не хотелось, но кто ж виноват, что я заранее не разжилась необходимой информацией.
Поднявшись на нужный этаж, я позвонила бабуле. Раздались шаги, Мария Семеновна приоткрыла дверь, увидела меня и распахнула ее пошире.
- Можно зайти? - улыбнулась я.
- Забыли чего?
- Ага.
Я снова оказалась в маленькой кухне, но вопросов задать не успела, так как бабулька огорошила меня:
- А тут опять приходили.
- Кто приходил?
- Минут через тридцать после вас приехали двое, машина здоровая, черная, а рожи такие, ясно сразу - бандиты.
- И что?
- Тоже соседей опрашивали, удостоверением мне тыкали, мол, из милиции, только разве ж я совсем слепая?
- Что вы им сказали?
- Да ничего не сказала. Сказала только, что видела, как Тамара вечером на такси приехала, а больше знать ничего не знаю. Так они давай спрашивать, не приходил ли кто еще.
- А вы?
- Правду и сказала: говорю, только из милиции приходили. А больше ни-ни.
Видимо, мое удостоверение бабулька толком не рассмотрела. Что ж, оно к лучшему.
- Они квартиру не смотрели?
- Кто ж их пустит? Я их проводила и на лестничной клетке стояла, пока не ушли, в машину свою сели и уехали.
- Вы все-таки будьте осторожней, - сказала я, достала блокнот и записала на листке свой номер, - если что интересное случится, вообще, если хоть что-то случится, сразу позвоните мне, хорошо?
- Думаете, Тамарка с бандитами связалась?
- Это мы и пытаемся выяснить. Скажите мне, Тамара в какой школе училась?
- В двенадцатой.
- Она еще существует? - спросила я на всякий случай.
- Старую снесли, но новую построили, недалеко от прежней. Со двора выйдете на дорогу и прямо идите, она по левой стороне стоит, сразу за больницей.
- Спасибо, - поблагодарила я и отправилась в школу.
Времени было три часа дня, но я понадеялась, что повезет, и я кого-нибудь застану. Школу я, действительно, сразу увидела. Это было большое здание красно-белого цвета, довольно футуристично выглядящее по сравнению с советскими образцами. Она была окружена забором, но калитка открыта, и даже несколько детей покидали ее чертоги. Внутри школа тоже выглядела образцово. У дверей меня встретил охранник, я недолго думая, сунула ему удостоверение, отчего сразу попала в кабинет завуча, так как директора не было. Завучем оказалась очень сухощавая низенькая женщина с седой редкой шевелюрой. Лицо ее было таким старым и сморщенным, что я только диву далась, как она еще жива, не то, что работает. Вот уж правда, быть учителем - тяжкий труд. Я пропела ей песню про то, что администрация планирует сделать специальный выпуск газеты о школах города, с целью чего я отправлена посетить их, чтобы собрать материал.
- Даже не знаю, что о нас и рассказать, - развела она руками. Голос был сухой, я сразу же представила бедных учеников, которых она отчитывает, - школа-то у нас совсем новая, про нее особо говорить нечего. Разве только ей самой гордиться. Старая совсем разваливалась, даже уже штукатурка осыпалась кусками, чуть не пришибло пару раз ребят. А администрации все равно, хотя директор носилась туда с жалобами и просьбами.
- Значит, отреагировали? - я обвела взглядом новый кабинет.
- Отреагируют они, - махнула она рукой, - только статьи писать и горазды.
Это был камень и в мой огород, но я предпочла его не заметить, тем более, что старушка и не собиралась извиняться.
- Это все Ярослав Петренко постарался, - на этих словах я насторожилась, - он в старой школе учился, жил тогда в этом районе. Четыре года назад приезжал на встречу выпускников и все жалел нас, мол, как же мы тут работаем и детей учим. А летом взял и новую отгрохал, прямо к первому сентября. Сам людей нашел, все на свои деньги сделал.
Судя по восторгам, товарища Петренко должны тут на руках носить при каждой встрече.
- Благородный поступок, - кивнула я, - откуда же у него такие деньги?
- Так он человек в нашем городе известный, - покачала головой она, дивясь моей неосведомленности, - всего сам добился. Когда учился, непутевый был, с двойки на тройку перекатывался еле-еле, но это больше из-за лени все, мальчишка был смышленый. Но ленился, потому и в армию угодил, отслужил, вернулся и бизнесом занялся. И видите, как удачно получилось?
- Так он сюда частенько наведывается, значит?
- Не частенько, но по мере возможности. Вот тогда приезжал, потом в новую школу заезжал поначалу, узнать, все ли нормально. Потом долго его не было, а два месяца назад их выпуск встречался, сразу после экзаменов школьных, вот он приезжал. Учеников-то уже не было, лето, но работа еще шла, так что в школе все и организовали.
- Его тут любят, - заметила я.
- Так за что ж его не любить? Человек своих денег не пожалел, чтобы детям школу построить, а правительству на все наплевать, - она махнула рукой.
- Когда он шалопаем был, наверное, его не так любили.
- Да дети же, - ответила она с легким укором, то ли на мой вопрос, то ли в сторону цветов жизни, - что с них взять? Мы думали, он после девятого класса в ПТУ уйдет, а он остался нас еще два года мучить. Это все из-за Томы Скворцовой, любовь у них была.
- Что вы говорите? - сказала я точь-в-точь, как Куравлев в фильме про Ивана Васильевича.
- Ага, - усмехнулась она, - носился за ней, как сумасшедший, в школе и после школы. Прохода не давал. А она на него внимания не обращала. Тома умненькая девочка была, собиралась в журналисты, хотела знаменитой стать. Теперь, наверное, локти кусает.
- И чем закончилась история?
- Да ничем. Он так и бегал за ней все школьные годы. А после сразу в армию пошел. Тамара в Москву подалась, отучилась там, потов вернулась, в местной газете работает. Знаменитой, как можно догадаться, не стала.
В голосе завуча теплоты к бывшей ученице я не заметила, видимо, все положительные чувства уходили на Петренко.
- Они не общались после школы?
- Не знаю, - пожала она плечами, - на встречах выпускников беседовали, но, скорее, по нужде, чем по желанию.
- Как думаете, у Петренко остались к ней чувства?
- Не смешите меня. Ярослав стал красивым мужчиной при деньгах, а Тамарка… - тут она немного помялась, - она, наоборот, осунулась вся, такая была девка в молодости, красавица, всегда ухоженная… Она с ним все пыталась заговорить, еще четыре года назад, но он явно интереса к ней не проявил.
Я задала еще несколько вопросов, уже касательно самой школы, после чего удалилась, торжественно пообещав прислать им номер газеты. Дошла до автобусной остановки и поехала домой.
Значит, у Петренко и Скворцовой были интересные отношения. Он ее любил, а она дала ему от ворот поворот, ища лучшего кандидата. Спустя десяток лет о своем выборе пожалела, но Ярослав Александрович ответных чувств не проявил. Видимо, потому его звонок вызвал у нее удивление, общение их не очень-то складывалось. И что дальше? Она думала, будет вспоминать о прошлом, а он ее окунул в сугубо настоящее, и оно ей не очень понравилось? Тем не менее, она ввязалась в историю, раз уж настроение ее резко переменилось. Как ни крути, выходило, что Петренко в этом деле замешан, а вот хорошо это или плохо? Решать Миронову, конечно. В каких они отношениях? На ужине вели себя довольно дружественно, но это ни о чем не говорит. Прежде чем сообщать Миронову полученную информацию, я решила еще немного разузнать о Петренко, с целью чего и позвонила Олегу. Он моему звонку порадовался, я вытащила его в кафе, потому что с утра ничего не ела. Я уплетала суп, когда он появился, помахал мне рукой и сел за стол, оценивая обстановку вокруг. Узнав о причине нашей встречи, Олег одновременно загрустил и разозлился.
- Зачем тебе Петренко, скажи мне на милость?
Я пожала плечами.
- Я с ним случайно познакомилась, вот хочу понять, что за человек.
Олег немного поразмышлял, глядя на меня, потом вздохнул и сказал:
- Петренко - бизнесмен. Работает, в основном, с Москвой и Питером, чем точно занимается, не знаю, что-то связанное со строительством.
- Ага, - покивала я, - а неофициально?
Олег от этих слов дернулся, а потом грустно вздохнул, из чего я сделала вывод, что на правильном пути. Отвечать, однако, он не спешил, вместо этого сурово спросил:
- Опять на истории потянуло?
- Олежка, ты же понимаешь, не ты расскажешь, так я все равно узнаю. Только времени больше потрачу.
- И здоровья лишишься, - бросил он в сердцах, - ничему тебя жизнь не учит.
- И все-таки, кто у нас Ярослав Александрович?
Олег снова вздохнул, потом сказал:
- Он держит в городе всю проституцию.
- Иди ты? - уставилась я на него, - не ты ли мне говорил, что Миронов весь город к рукам прибрал?
- Я говорил, практически весь. И это бы прибрал, если бы не Петренко.
- Как же наш пострел тут поспел?
- Подробностей я не знаю, давно это было, лет двадцать назад. Говорят, появился он внезапно, сразу после армии. Начал свои законы внедрять, никто его всерьез не воспринял, конечно. А он всем показал. В общем, была война, а итогом стал передел сфер влияния. Петренко отошли все эти притоны, с тех пор и владеет.
- А парень-то не промах.
- Вот именно, - язвительно ответил Олег, - потому и прошу, не лезь в это дело, куда бы ты там ни лезла. Ярик очень опасен.
- Страху-то нагнал, - усмехнулась я, он поморщился в очередной раз.
- А то я не знаю, что на тебя все равно не подействует.
Я мирно улыбнулась, и оставшееся время мы провели в более спокойной обстановке. После кафе он предложил отвезти меня домой, но я как раз увидела свою маршрутку, потому отказалась и направилась к ней. Домой я ехала в раздумьях, в прочем, это состояние становилось для меня уже обычным. Вышла на остановке, направилась к дому, но тормознула у газетного ларька, краем глаза что-то заметив. Взглянула на прилавок и мысленно простонала. Одна из местных ежедневных газетенок выпустила номер, на обложке большая фотография: я под руку с Мироновым, он смотрит на меня, я улыбаюсь куда-то мимо фотоаппарата. Сверху заголовок: новая жизнь новой власти. Покачав головой, я пошла дальше.
Дома некоторое время валялась с книгой, обдумывая, что буду завтра доносить Миронову о деле, а потом решила лечь спать. Сняла джинсы, тут щелкнул замок, я обернулась и увидела в дверях Женьку. Зол он был без меры, я села на диван и сложила руки на коленях. Он замер передо мной, засунув руки в карманы. Я подняла на него взгляд, Женька не выдержал, схватил меня за руку, поднял, прижал к стене и проорал:
- Какого черта ты делаешь?!
- Что я делаю? - вклинилась я, но он пихнул меня назад на диван, потом вытащил из внутреннего кармана пиджака газету и бросил ее рядом со мной. Я тяжко вздохнула.
- Ты что, - наклонился он ко мне и заговорил с опасными интонациями, - решила спутаться с моим отцом? Думаешь, ноги раздвинешь перед ним, и он станет послушным?
- Ты все неправильно понял.
- Неужели? - усмехнулся он и сел рядом, - так объясни мне, как понимать это. - Женька тряхнул газету.
- Вообще-то, я на твоего отца работаю, - напомнила я ему, - он меня обязал идти на этот ужин с ним. А если ты думаешь, что я от большой радости с ним под руку хожу, то ошибаешься.
Женька некоторое время смотрел на меня, сцепив руки в замок, потом отвернулся.
- То есть между вами ничего нет?
- Ты с ума сошел? - посмотрела я на него хмуро, он усмехнулся.
- Ах, да, прости, я забыл, что ты бережешь свою честь.
Я разозлилась на эти слова, хотя выходило, что так оно и есть.
- Зато ты свою не бережешь, - все-таки ответила я и тут же схлопотала пощечину. Потерла щеку, было, действительно, больно.
- Предположим, я тебе поверю, - продолжил он, - отец, конечно, не такой дурак, чтобы трахать тебя и на свет выставлять при этом.
Я встала, взяла со стола сигареты и закурила. Только после этого вспомнила, что стою перед Женькой в трусах и маечке, а он меня увлеченно разглядывает, и торопливо уселась в кресло. Он хмыкнул, но потом снова посерьезнел:
- Это еще не все. - Я вздохнула. Кто бы сомневался. - Я хочу знать, что ты затеваешь.
- В каком плане?
- На этом самом ужине тебя видели с Петренко Ярославом, знаешь такого?
- Там познакомились.
- Конечно, - согласился Женька, - а вот охранник утверждал, что вы довольно мило общались, настолько, что руки Петренко были в области твоего декольте.
Я нахмурилась, и откуда такие глазастые охранники берутся?
- Плохо смотрел твой охранник. С Петренко меня познакомил твой отец, когда мы уходили, Петренко подошел ко мне и пихнул визитку в разрез платья, инициатива была исключительно его.
- Кто бы сомневался. А с его ребятами ты тоже случайно каталась?
Я насторожилась. Единственными, кто приходил на ум, были два громилы, спутавшие меня с Катей.
- Где я с ними каталась? - устало спросила я.
- А помнится, ты как-то заехала в клуб, сказала, что гуляла. Охранник поведал, что приехала ты на джипе и радостно ручкой помахала двум паренькам на прощание. Номер он запомнил, на всякий случай. Вот и выходит, что гуляла ты с ребятками Петренко. Что на это будешь выдумывать?
Женька смотрел насмешливо, но я понимала, это всего лишь прикрытие, если понадобится, он меня сам прихлопнет, как муху. Охранник в очередной раз удивил, не иначе как их в ФСБ всех набирали. А ребятки, оказывается, Петренко. Это интересно.
- Ты, конечно, мне не поверишь, - начала я, - но я, правда, поехала погулять. Вышла в центре и шаталась, забрела в один двор, там меня, недолго думая, эти двое и сгребли.
- Иди ты? - деланно удивился он, - продолжай, мне жутко интересно.
- Завязали глаза и привезли в какой-то гараж, - продолжила я зло, - начали вопросы задавать про мужа. Я им сразу и сказала, вы меня спутали с кем-то, нет у меня никакого мужа, паспорт посмотрите. Они посмотрели, посовещались, и отпустили меня.
- Так просто взяли и отпустили?
- Я им сказала, что ты мой дружок.
- И они сразу поверили, усадили тебя в машину и ко мне отвезли?
- Не сразу, - не стала я спорить, - я им свой адрес назвала и сказала, не верите, спросите, чья тачка постоянно торчит под моими… - тут я осеклась, поняв, что Женьке эту фразу выдавать не стоило. Он разозлился еще больше, даже желваки заходили.
- Что дальше?
- Они позвонили кому-то, - торопливо продолжила я, - через десять минут извинились, мол, спутали меня, глаза завязали и вывезли оттуда. Потом повязку я сняла, а они меня до клуба подбросили, потому что недалеко было. Вот и все.
От истины я немного отступила, потому что на обратной дороге верзилы глаза мне не завязывали, но я решила, что так будет безопаснее. Некоторое время Женька размышлял. Ход его мыслей понять было несложно. Во-первых, стоит ли мне верить. Этот вопрос и меня интересовал. В том плане, что если Женька мне не поверит, то мало не покажется. Дальше, если предположить, что я не вру, догадаться несложно: с какой замужней девушкой меня легко спутать? Вывод напрашивается сам собой: ребята Петренко очень интересуются Марком, и, как мне кажется, Женьке самому станет интересно, почему.
- Олег сказал, на него напали в твоем подъезде? - совершенно неожиданно для меня задал вопрос Женька. Эко его кривая вывела. Видимо, мыслил он как-то иначе.
- Было дело, менты думают, ограбить хотели.
- А ты что думаешь?
Я пожала плечами.
- Такой возможности я не исключаю.
- Но?
- Что ты заладил? - разозлилась я, - я знать не знала, что эти ребята были от Петренко, что им надо, тоже не знаю. Но естественно, раз уж адрес я им сама сказала, они могли захотеть со мной пообщаться еще раз.
Он встал и сказал:
- Поживешь пока у меня.
Я закатила глаза.
- Ничего умнее не придумал? Я не могу сидеть взаперти у тебя дома, я работаю вообще-то.
- Да неужели, - усмехнулся он, видимо, намекая на мои выходы в свет, - сказал, будешь жить у меня, значит, будешь. Собирай вещи.
- Не поеду я, - я встала и выставила подбородок. Он даже немного удивился.
- Я что-то непонятно сказал?
Я продолжала стоять, а он вдруг резко скрутил меня и повалил на диван, руки зажал над головой, задрал майку и стал целовать мою грудь. Я пробовала извиваться, но получалось плохо. Рука его спустилась к моему бедру и скользнула между ног. Несмотря на всю абсурдность ситуации, я возбудилась, Женька понял это, посмотрел на меня, а я сказала:
- Отпусти!
Он усмехнулся и внезапно отпустил, я сразу села на диван, опуская майку, он сел рядом.
- Можешь не волноваться, - сказал мне, - хотел бы тебя трахнуть, трахнул бы еще, когда ты у меня в доме валялась с синяками.
Доля истины в его словах была. Я быстро надела джинсы, собрала вещи в пакет, взяла сумку и взглянула на него. Женька посмотрел с явной усмешкой, встал и пошел к выходу, я за ним следом.
У него я сразу прошла в знакомую комнату, где уже не раз была гостьей. Он за мной не пошел и вообще не появился ни в этот вечер, ни на следующий день. Я, было, испугалась, что меня опять будут сторожить, но охранник, хоть и присутствовал, внимания не обращал. Я привела себя в порядок, выпила кофе, после чего позвонила Миронову и поведала о своих находках. Правда, рассказ вышел укороченным. Я решила пока не открывать сведений о Петренко, потому ограничилась рассказами о Тамарином странном поведении, продаже машины и неведомом человеке на серебряной иномарке. Он явно не впечатлился, но с другой стороны, было глупо ожидать, что я преподнесу имя возможного убийцы.
- Вскрытие показало, что это самоубийство, но я склонен к мысли, что может быть не так, - сказал Миронов напоследок, - поэтому копай дальше, я хочу быть уверенным.
Мне осталось только попрощаться. Что он понимал под словом копать, было непонятно. Я смутно представляла, куда еще могу податься. Но часов в двенадцать раздался звонок, я увидела незнакомый номер и нахмурилась.
- Слушаю вас, - сказала в трубку.