– Только однажды тех парней видели?
– Только в тот раз.
– А Кипятилов в селе не дебоширил?
– Ни-ни! Кроме Кузьмы Сумеркина, он ни с кем из селян не знался. Как испуганный сурок вечерами в Кузиной хате сидел. Не могу смикитить, за какой грех мужика укокошили. И ведь даже карманы у штанов вывернули разбойники. Наверное, деньги искали, а?…
– Может быть, – ответил Бирюков.
Место происшествия следственно-оперативная группа покинула далеко за полдень. Прежде, чем направиться по автотрассе в райцентр, заехали в Веселую Гриву. Бирюков хотел лично побеседовать с Шиферовой, однако Анисья Огурцова, у которой квартировала продавщица, заявила, что Клава уехала в райпо за ревизорами.
5
Во второй половине следующего дня, когда эксперты подготовили заключения, прокурор Бирюков собрал на оперативное совещание всех участников группы, выезжавших к месту происшествия.
Судмедэксперт Борис Медников сделал вывод, что Кипятилов был убит вечером в тот день, когда совершена магазинная кража. Летальный исход наступил моментально от огнестрельного ранения. Свинцовая пуля, которую удалось извлечь, попала прямо в сердце. Перед смертью потерпевший находился в средней стадии алкогольного опьянения.
Криминалист Тимохина на основании исследования пули, извлеченной из трупа, и пороховых вкраплений возле раны пришла к выводу, что выстрел был произведен в упор, предположительно, из газового пистолета, переделанного для стрельбы из патрона от мелкокалиберной винтовки. Зажатый в руке потерпевшего нож с откидывающимся лезвием – кустарная работа. Такие ножи обычно тайком мастерят умельцы в местах лишения свободы.
Ознакомившись с экспертизами, Бирюков спросил следователя:
– Деньги хорошо искали?
– Более, чем хорошо, но ни копейки не нашли. На этом основании можно полагать: убийство совершено с целью ограбления, – ответил Лимакин.
– Чтобы пойти на грабеж, надо знать, что карманы у намеченной жертвы не пустые, – сказал Слава Голубев.
– Видимо, убийца знал, что Кипятилов унес из магазина десятитысячную выручку.
– Об этом ему могла сказать только продавщица, а та заявила, будто обнаружила кражу лишь на следующий день утром. По-моему, что-то темнит гражданка Шиферова.
Следователь усмехнулся:
– Разве не знаешь, как изворачиваются продавцы, стараясь свалить недостачу на воров?
– Не надо хапать, тогда и изворачиваться не придется. Ложь к добру не приводит.
– Кстати, Слава, ты не переговорил с владельцем кафе о Шиферовой? – спросил Бирюков.
Голубев живо повернулся к нему:
– Утром по пути на службу забегал в "Русалочку". Вместо разбитной Клавы там теперь вежливый бармен в белой рубашке с черной "бабочкой". Сказал, хозяин спозаранку уехал в Новосибирск за продуктами. Когда вернется, не известно.
– Фамилию хозяина узнал?
– Я давно знаю Николая Григорьевича Сидоренко. Сорокалетний мужик, без криминальных закидонов. Мастер спорта по лыжам. До занятия бизнесом преподавал физкультуру в средней школе.
– Не откладывай встречу с ним.
– Постараюсь, Игнатьич, не тянуть резину. А пока суть да дело попробую разыскать жигулевскую "шестерку" с поврежденным бампером. С утра попросил автоинспекторов, чтобы приглядывались к "Жигулям". Еще успел обзвонить знакомых мастеров, которые чинят машины на дому. С таким повреждением к ним пока никто не обращался. После совещания махну на Вазовскую станцию техобслуживания. Может там повезет.
– От Двораковского какие сведения?
– Звонил Саша. Вчера он проверил искомые "Жигули" в селах своего участка. Бамперы у всех исправны. Сегодня утром Шиферова вернулась в Веселую Гриву с комиссией, которая начала учет товаров.
– Какую версию считаешь наиболее перспективной?
Голубев пожал плечами:
– Пока, Игнатьич, не могу определиться… Либо Шиферова навела убийцу на Кипятилова, либо Кипятилов совершил кражу в сговоре, но не захотел поделиться добычей с подельником. За что и поплатился жизнью.
Бирюков посмотрел на следователя:
– У тебя, Петр, какое мнение?
– Такое же, – ответил Лимакин. – Придется возбуждать уголовное дело и отрабатывать эти предположения. Как только у Славы появятся оперативные факты, сразу начну официальный допрос свидетелей.
– Хорошо. На побочные дела не отвлекайтесь, работайте напористо… – Бирюков, помолчав, обратился к эксперту-криминалисту: – Лена, на водочных бутылках чьи отпечатки пальцев обнаружены?
– Только Кипятилова, – сказала Тимохина. – На отомкнутом гвоздем замочке вообще все затерто.
– А на лезвии ножа?
– Ножом Кипятилов отрезал хлеб и колбасу. Наряду с деньгами мы долго искали стреляную гильзу, но тоже не нашли. Пистолеты-самоделки обычно после выстрела автоматически не выбрасывают гильзы.
В разговор вступил судмедэксперт:
– Кроме огнестрельной раны, других телесных повреждений у Кипятилова нет. Похоже, застрелили его, так сказать, без шума и пыли…
Медников достал пачку сигарет, но, сильно закашлявшись, сунул ее обратно в карман пиджака.
– Боря, ты отчего так кашляешь? – с улыбкой спросил Голубев.
– От "Примы", – буркнул судмедэксперт.
– Курил бы "Яву".
– От "Примы" кашель дешевле.
– Сам же говорил, что курить вредно, – засмеявшись, сказал Слава.
– Водку пить еще вреднее.
– Много Кипятилов выпил перед смертью?
– Не меньше полбутылки.
– В таком состоянии он мог и ножом помахать.
– Конечно, мог, да, видимо, не успел…
Совещание продлилось около часа. Выйдя из прокуратуры, Голубев сел в свой старенький "Запорожец" и отправился на станцию техобслуживания.
6
В розыскной работе бывают блистательные удачи, однако не так часто, как хотелось бы. Поэтому каждый раз, приступая к очередному расследованию, Голубев на первых порах, когда нащупывается ниточка к преступному клубку, не тешил себя иллюзиями скорого успеха. Оптимист по натуре, он никогда не впадал в панику и слишком не огорчался от неудач, считая, что отрицательный результат – тоже результат. К станции технического обслуживания Слава подъехал в бодром настроении, хотя и не имел четкого представления о том, что будет делать дальше, если здесь окажется "пустой номер".
На площадке перед распахнутыми широкими, как ворота, дверями ремонтного цеха не было ни одной автомашины. Возле дверей на длинной скамейке, прислоненной спинкой к стене, два молодых слесаря в черных сатиновых спецовках дымили сигаретами. Присаживаясь рядом, Голубев спросил:
– Как жизнь, ребята?
– Как в сказке, – ответил один из слесарей, а другой быстро добавил: – Чем дальше, тем страшнее.
– Отдыхаете?
– Работы нет.
Слава показал кусок пластмассовой накладки, найденный у сколотого пня на месте происшествия:
– Угадайте, спецы, от чего эта деталь отломилась?
Слесари поочередно повертели обломок в руках. Возвращая его Славе, заявили, что это хвостовая часть ласты, прикрывающей правый конец переднего бампера у "Жигулей" шестой модели.
– Недавно вам не приходилось устранять такую поломку? – спросил Слава.
Сидевший рядом с ним слесарь прежде, чем ответить, придавил подошвой ботинка окурок:
– Позавчера перед концом рабочего дня приезжал на станцию в "Жигулях" желтого цвета огорченный жизнью неудачник. Выправили у машины загнувшийся к верху правый конец переднего бампера, поставили вместо сломанной новую ласту и на стенде отрегулировали нарушенное схождение колес.
Голубев почувствовал внезапный прилив энергии и, словно удивившись, торопливо сказал первое, что пришло в голову:
– Где "неудачник" так здоровски ломанулся?!
– Рассказывал, будто искал в лесу грибы да в заросший травою пень въехал.
– Обломок ласты, привинченный к бамперу, куда дели?
– Отвинтили и в мусорную бочку выбросили.
– Найти его можно?
– Без проблем.
Слесарь сходил в цех и принес выброшенную деталь. Приткнув обломки друг к дружке поврежденными краями, Слава воскликнул:
– Вот они, родимые! Если склеить, "ласточка" будет почти новенькая.
– Не стоит овчинка выделки, – сказал слесарь. – Цена-то ей плевая.
– Я к тому, что обломки родственные…
– Это бесспорно.
– Кто владелец поврежденной машины?
– Спортивного вида парень или мужик лет за тридцать.
– Фамилия как?
– Фамилию можно посмотреть в заказ-наряде у кассира.
По подсказке слесаря молчаливая кассирша быстро отыскала стандартный бланк заказ-наряда № 922 на ремонт автомобиля ВАЗ-2106 с Госномером Е 42–63 НБ. Посмотрев в графу "Ф.И.О. заказчика", Голубев поначалу, что называется, не поверил своим глазам. Там было написано: "Сидоренко Н. Г." и указывался домашний адрес: "ул. Тополевая, 13".
– Так это же владелец кафе "Русалочка", – глянув на слесаря, сказал Слава.
Слесарь усмехнулся:
– Мы по кафетериям не ходим. Предпочитаем другие напитки.
– Понятно, маэстро, – весело проговорил Слава и стал оформлять протокол выемки заказ-наряда.
Со станции техобслуживания окрыленный удачей Голубев погнал своего дребезжащего "Запорожца" на улицу Тополевую. Минут через пятнадцать он затормозил у небольшого крепенького дома с цветущим палисадником. И вновь фортуна повернулась к нему лицом. В просторном заасфальтированном дворе, перед вместительным кирпичным гаражом, сам господин Сидоренко, одетый в спортивное трико, отмывал струей из водопроводного шланга забрызганный грязью микроавтобус, расписанный по бокам черными иероглифами. Выше среднего роста стройный хозяин "Русалочки" выглядел намного моложе своих лет. Возраст выдавало, пожалуй, только уставшее лицо с темными, словно от бессонницы, кругами возле карих глаз.
В отличие от некоторых своих коллег, которые при общении со свидетелями или подозреваемыми пытались сразу "взять быка за рога", Голубев придерживался иной тактики. Под видом доверчивого простака Слава начинал служебный разговор с житейских пустяков, постепенно, слово по слову, приближаясь к существу расследуемого дела. На этот раз его сильно "заинтересовал" японский грузовичок. Обсудив с Сидоренко все достоинства и недостатки микроавтобуса, Слава удивленно спросил:
– Григорьич, где ты так устряпал япошку? В райцентре сегодня ни дождинки не упало.
– Из Новосибирска только что вернулся, – ответил Сидоренко. – Там больше двух часов жуткий ливень хлестал.
– Сам за рулем ездишь?
– Больше некому. Ни на шофера, ни на грузчиков денег не хватает.
"Русалочка" хило кормит?
– Откровенно сказать, так себе. Днем клиентов мало бывает.
– Зато вечером из-за припаркованных иномарок к кафе не пробраться. Неоднократно видел, как бритоголовые братки стаканами глушат в твоем заведении коктейли да коньяки.
– Вот за счет бритоголовых и держусь на плаву. Если бы не они, давно бы, как "Титаник", затонул.
– "Титаник" – коммерческая фирма или утопший в начале прошлого века пароход?
– Пароход.
Сидоренко перекрыл у колонки кран, неторопливо свернул шланг и лишь после этого предложил Голубеву сесть на скамейку у крыльца. Невесело улыбнувшись, сказал:
– Говорят, в ногах правды нет.
– Можно и сидя правду утаить, – тоже с улыбочкой проговорил Слава, присаживаясь рядом с хозяином. – Сегодня утром, Григорьич, забегал к тебе чашечку кофе выпить для бодрости. Вместо экстравагантной Клавы Шиферовой появился симпатичный бармен. Текучесть кадров?…
– Как сказать… – Сидоренко замялся. – Уволилась Шиферова.
– По своей воле или по твоей?
– В райпо Клаве наобещали златые горы. В кафе – кассовый аппарат, а в сельском магазине – бесконтрольность.
– Не зря говорят, что дело не в деньгах, а в их количестве?
– Наверное, так.
– Слушай, Григорьич, а мне Шиферова нравилась. Ее голубые глаза – сплошное очарование. Как-то, заговорившись с ней, чуть кофеем не обпился. Подряд три чашки выхлебал. Даже голова закружилась.
– Закружить голову Клава может кому угодно. Шухарная особа.
– Ты, случайно, с ней… не шухарил?
Сидоренко засмеялся:
– Вячеслав Дмитриевич, я слабоумием не страдаю. С такой отчаюгой зашухари – мигом в трубу вылетишь.
– У Клавы слишком большие запросы?
– Не столько запросы, сколько… Непредсказуемая она.
– По мужской линии как?
– Как мартовская кошка.
– По-твоему это болезнь или распущенность?
– По-моему, распущенность, переходящая в привычку.
– Вот и я так же считаю! – войдя в роль, увлеченно заговорил Слава. – Очень жалко кобылиц репродуктивного возраста… пардон, хотел сказать "молодиц", которым следовало бы пополнять демографическую копилку России, а они вместо этого глушат водку, балдеют от наркоты и гибнут в расцвете лет бесплодными пустышками.
Сидоренко усмехнулся:
– Шиферова не погибнет. Ни водкой, ни наркотиками она не увлекается.
– Да?… А мне о ней рассказывали иное. Недавно ездил в Веселую Гриву на пруд карасей удить, – слукавил Слава. – Там рыбачил старик, словно паровоз дымящий самосадом из трубки. Вот он поведал, будто Шиферова, отмечая свой день рождения, напилась так, что прямо в нарядном белом костюме бултыхнулась в пруд. Представляешь, приехала к пруду в джипе с двумя парнями и…
– С какими парнями? – не дал договорить Сидоренко.
– У сидевшего в черных очках за рулем джипа лицо сытое – кровь с коньяком, а другой вроде тебя.
– Почему вроде меня?!
– Ну, это так… со слов старика. Сам-то я ни парней, ни пьяную Шиферову не видел.
– Сколько лет старику?
– Под восемьдесят.
– Ого-го! В таком возрасте человек уже имеет полное право на старческий маразм.
– Возможно. Словом, ты на дне рождения у Шиферовой не был?
– С какой стати мне там быть? Я даже не знаю, когда этот день. – Сидоренко насупился. – Слушаю тебя, Вячеслав Дмитриевич, и не понимаю: почему тебя так сильно заинтересовала в общем-то пустоватая Клава?
– Магазин ее в Веселой Гриве обворовали, – сказал Голубев.
– Давно?
– Позавчера.
– А при чем здесь я?
– Совсем ни при чем. Просто выясняю круг общения Клавы.
– Да она во всех кругах – своя.
– С крутыми "братками" дружит?
– Сказал же, со всеми на дружеской ноге.
– Дело в том, Николай Григорьич, что, спустя час-полтора после кражи, неведомый бандит застрелил вора и, похоже, забрал из его карманов украденные десять тысяч рублей.
– Вот уж… страсти-мордасти.
– Скажу больше: на месте убийства обнаружен обломок ласты от твоих "Жигулей".
– Не может быть! – бледнея словно полотно, воскликнул Сидоренко. – Мои "Жигули", абсолютно исправные, стоят в гараже.
– Знаю. Позавчера вечером на станции техобслуживания у них выправили передний бампер, поставили новую ласту и отрегулировали нарушенное схождение колес. Могу тебе показать изъятый у кассирши заказ-наряд, по которому ты заплатил за ремонт сто тринадцать рублей ноль-ноль копеек.
Побледневшее лицо Сидоренко стало покрываться нервными пятнами. Будто онемев, он уставился на Голубева немигающим взглядом.
– Ты никому не отдавал на прокат машину? – спокойно спросил Слава.
– Нет, не отдавал, – чуть слышно ответил Сидоренко. – Сам об пень долбанулся.
Неуверенно, сбиваясь с пятое на десятое, Сидоренко стал рассказывать, как позавчера очень неудачно съездил к Веселой Гриве за шампиньонами, которых, по словам соседа, возле бывшей колхозной дойки видимо-невидимо. Когда миновал по проселку небольшой лес и увидел истоптанный и изъезженный луг, понял, что там уже прошлась великая армия грибников и бродить по чужим следам нет никакого смысла. В расстроенных чувствах, машинально, доехал до вагончика у покосившейся изгороди. Хотел заглянуть в распахнутую дверь, но, услышав грубый разговор двух мужиков, торопливо развернулся и впопыхах проморгал заросший травою пень.
– Перед тем, как ехать к дойке, в Веселую Гриву не заезжал? – спросил Голубев.
– Заезжал, чтобы поточнее узнать дорогу к грибному месту, – Сидоренко потупился. – Магазин райпо был на замке, на деревенской улице – ни души. Поехал наугад, как подсказывал сосед, по проселку через лес у кладбища.
– Пасущееся стадо видел?
– Поодаль видел, но пастуха вроде бы не было.
– О чем мужики в вагончике говорили?
– Разговор походил на матерную брань. По-моему, оба они были вдрызг пьяные.
– Двое их было? – уточнил Слава.
– Слышал голоса двоих. Сколько на самом деле было человек в вагончике не видел.
– У тебя в машине, случайно, не завалялся самодельный пистолетик под малокалиберный патрон?
Сидоренко натянуто улыбнулся:
– Кроме перочинного складешка для срезания грибов, иного оружия не имею.
– Не обманываешь?
– У меня привычки нет обманывать.
– Есть или нет – время покажет. Об одном, Николай Григорьевич, хочу тебя предупредить: ложь к добру не приводит. За нее можно жизнью поплатиться.
– Я ни в чем не виновен.
– Бандиты плохо разбираются в правых и виноватых. Тех, кто даже случайно оказался свидетелем кровавых преступлений, они обычно убивают.
– Какой я свидетель, если ничего не видел?
– Когда ты подъезжал к вагончику, убийца через открытую дверь мог заприметить номер твоих "Жигулей". Этого достаточно, чтобы посчитать тебя свидетелем и при удобном случае ликвидировать.
– Кажется, крепко я влип в грязную историю… – Сидоренко растерянно уставился на Голубева. – Что теперь делать?
Слава поднялся со скамейки:
– Постоянно помнить старую мудрость: береженого Бог бережет. Если заметишь за собой слежку или надумаешь сказать что-то дополнительно, запросто заходи ко мне в милицию. Чем смогу – помогу.
7
От разговора с Сидоренко у Голубева остался горький осадок неудовлетворенности. Удачно начавшийся поиск желтых "Жигулей" завершился по существу ничем. В том, что Николай Григорьевич многое не договаривает, Слава не сомневался, но трудно было понять, почему он хитрит: то ли из страха оказаться без вины виноватым, то ли из стремления отбояриться от причастности к убийству, если такая причастность действительно была, скажем, по какому-то нелепому стечению обстоятельств. Возникшее предположение о том, что Кипятилова застрелил сам Сидоренко, Голубев отмел без колебаний. За пятилетнее существование в райцентре "Русалочки" за этим заведением не числилось ни единого происшествия, а ее владелец слыл умным и добросовестным предпринимателем.