- Ни к чему так громко выражать свое ликование, - сказала она и со злостью добавила: - Не думала, что после наших поцелуев Уилфред будет трепаться на каждом шагу. Но вы, без сомнения, поступите так же.
- Как я поступлю?
- Сначала будете целоваться, а потом растреплете об этом.
- Но я не собираюсь делать ничего, о чем можно было бы трепаться.
- Ха! Все так говорят. И Уилфред говорил. И все-таки все вам рассказал. Разве нет?
Я встал.
- Мисс Ардент, - строго сказал я. - Мне кажется, между нами возникло какое-то недоразумение, которое мешает нам понять друг друга.
Но тут ее юбка поползла вниз. Медленно открыла таз, длинные белые бедра, стройные икры, тонкие лодыжки.
Сильвия переступила через снятую желтую материю и отшвырнула ее ногой в сторону.
- О-о-о! - произнес я, вскакивая. - Ну, дело ваше, раз вы не внемлете голосу рассудка. - Я снова сел. - М-м… но вы не можете сказать, что я не пытался вас остановить. - Я говорил совсем не то, что хотел, но в данных обстоятельствах было трудно изъясняться более вразумительно.
Трудно, потому что Сильвия стояла передо мной, опираясь на левую ногу и положив одну руку на сверхженственное округлое бедро, а ее груди были едва прикрыты узкой полоской кружевного лифчика. Еще одна крохотная полоска желтых кружев опоясывала пышные бедра.
По-прежнему держа одну руку на бедре, Сильвия завела другую за спину. Я догадался, что она собралась сделать, и не ошибся. Она расстегнула застежку лифчика, и он почти упал, обнажив одну высокую тяжелую грудь и зацепившись за другое белое полушарие.
Сильвия стояла неподвижно, не спуская с меня глаз.
- Лучше бы я оставалась девушкой по вызову, - запальчиво сказала она. - Это было по крайней мере честнее, чем так.
Она тряхнула плечами, лифчик упал и лег желтым пятнышком у ее ног.
Ее прелестное лицо, на которое я отважился взглянуть, горело гневом. Так мне, во всяком случае, показалось, потому что она продолжала говорить все громче и злее:
- Сначала Гидеон, потом Уилфред, а теперь вы. Интересно, кто будет следующим?
- Вы совсем спятили! - воскликнул я. - При чем здесь Гидеон и…
- Могла бы и шлюхой остаться! Какая разница? - кричала Сильвия. - Меня все равно вынуждают этим заниматься. Гидеон! Уилфред! Вы! Всю жизнь будет висеть надо мной этот дамоклов меч!
- Постойте! Вас вынуждают? Гидеон? Понятия не имею, о чем вы говорите.
Но Сильвия ничего не слышала и не слушала. Поддев пальцами трусики, она собралась было снять и их. Потом остановилась и шагнула ко мне ближе. Теперь она была совсем рядом. Я ощущал тепло ее обнаженного тела, чувствовал нежный запах лосьона, духов, ароматических масел.
- Значит, вас зовут Шелл Скотт, да? Вы не похожи на тех типов, Шелл Скотт. Совсем не похожи. Обстоятельства другие. Я могла бы пойти на это по доброй воле, а не по принуждению.
Руки ее вновь заскользили вниз по бедрам, стягивая большими пальцами треугольник желтой ткани.
"Ну нет! Сейчас или никогда", - подумал я. Молниеносно выбросив вперед руку, я схватил Сильвию за запястье.
- Постойте!
- Что? - Она явно была озадачена.
- Подождите немного! Не снимайте трусов.
- Что?
- Не снимайте трусов.
- Нет уж, сниму!
- Нет, не снимете!
- Сниму!
Она опять пыталась вырваться, но я изо всех сил держал ее запястье, потом свободной рукой схватился за второе. Между нами завязалась борьба. Сильвия оказалась очень сильной. У меня была невыгодная позиция - я сидел, подавшись вперед, а она стояла и с маниакальным упорством тянула вниз трусы.
Несколько мгновений исход нашей борьбы оставался под вопросом. Но я, разумеется, не хотел проигрывать женщине.
И тут, будто бабочка на огонек, в голову мне впорхнула крамольная мысль: "Вот я здесь, с красивейшей женщиной, соблазнительной, божественно сложенной. И она стремится снять трусики. А что же делаю я?"
Глава 4
"Что же делаю я?" - сверлила меня мысль.
Однако в следующий момент я решительно сказал:
- Послушай, детка, давай все же объяснимся. Оставь в покое свои трусики.
- Ты что, чокнутый? - взвизгнула Сильвия. - С приветом, да?
- Сильвия, меня очень заинтересовало то, что вы сказали. Мне надо подумать.
- Подумать? Вам надо подумать?
Было ясно, что никакие разумные доводы сейчас на нее не подействуют. Надо было сначала ее успокоить. Может, тогда удастся поговорить по-человечески. Я резко отклонился назад, увлекая ее за собой. Сильвия потеряла равновесие и упала на меня, продолжая вырываться. Правая грудь ее шлепнула меня по левому глазу, а как только я отпустил ее руки, чтобы обхватить ее за талию, она угодила мне локтем в другой глаз. Это было уже больно. Но мне все-таки удалось завести ее руки за спину. Мне казалось, что я ее одолел.
Но Сильвия была не из тех женщин, которых легко усмирить. Она не признавала поражений. Она продолжала бороться, любым способом стараясь избавиться от последних остатков одежды. Даже в пылу борьбы я не мог не восторгаться ее настойчивостью.
Она уперлась ногой в кушетку и потянула меня за собой. Ей это не удалось, но зато она так толкнула кушетку, что та выскользнула из-под меня, и мы оба полетели на пол. Практически на этом поединок закончился. Придавив ее своим телом, я завладел ее руками, крепко стиснул их и стал ждать.
Прошло десять секунд, пятнадцать. Наконец она расслабилась.
- Ладно уж, - сказала она. - Вы победили. Что будем делать?
- Ничего.
- Ничего?
- Разве что поговорим.
- Вы хотите поговорить? - с расстановкой спросила она. Потом взглянула на потолок, сдвинув выгнутые брови. - О чем же?
- Об Уилфреде Джелликоу, - ответил я.
Итак, мы вернулись к тому, с чего начали. Почти вернулись.
- Будем только говорить?
- Совершенно верно.
- И вы не хотите…
- Нет.
- Правда не хотите?
- Правда.
Она вздохнула и слегка поерзала подо мной. Еще раз вздохнула и снова поерзала. И вдруг улыбнулась. Хитрой, вызывающе самодовольной улыбкой женщины, извечной улыбкой победного поражения, триумфальной капитуляции.
- Черта с два не хотите!
- Не хочу.
- Что же тогда мы делаем на полу?
- Я, например, отдыхаю.
- А почему вы хотите поговорить об Уилфреде?
- Я сыщик и…
- Сыщик? Полицейский? Боже!
- Нет… Я частный детектив. Обычный гражданин. Ни арестовывать вас, ни чего-либо подобного я делать не собираюсь.
- Чего-либо?
- Я же вам говорил.
- Помню. Я вам не поверила.
- Я так и понял.
- Значит, вы сыщик. Тогда зачем вы здесь? Разве вы пришли не для того, чтобы изнасиловать меня?
- Изнасиловать? Вас? Вы в своем уме? Да я в жизни не изнасиловал ни одной женщины! Что я, сексуальный маньяк, что ли? Да я… - Я запнулся и с обидой сказал: - За кого вы меня принимаете?
- Вот я и стараюсь понять, что вы за фрукт. Хотите сказать, будто не знаете, что Уилфред меня изнасиловал? Ну… вроде как изнасиловал. Разве он не рассказывал вам?
- Нет, не рассказывал. - Я умолк, пытаясь понять, что она имеет в виду. - А что это означает - "вроде как изнасиловал"?
Сильвия не ответила. Облизала свои яркие губы и попросила:
- Сдвиньтесь, пожалуйста, немного. Вы ужасно тяжелый.
- О, простите, Сильвия. - Я повернулся, чтобы освободить ее. - Так хорошо?
- Да, намного лучше. Уже могу говорить. А то вы мне даже дышать не давали.
- Ну вот и ладно, давайте поговорим. Прежде всего избавимся от всех неясностей. Имейте в виду, моя единственная цель - найти Уилфреда Джелликоу. В отеле, где он проживает, его нет. Известно только, что в пятницу вечером он был жив и, кажется, здоров. Дай бог, чтобы с ним ничего не случилось. Но все же меня гложет червь сомнения, что его уже нет в живых. Больше того, боюсь, как бы его не убили. Единственная ниточка, которая может привести меня к нему, - это то, что вечером в четверг он был с вами.
- Вечером в четверг и утром в пятницу.
- Его видели вечером в пятницу, так что вы вне подозрений. По крайней мере, убить его вы не могли.
Сильвия улыбнулась:
- Наверное, к тому времени он уже пришел в себя.
- А?.. Ну да. А после этого вы его видели? Может, говорили с ним?
- Нет. А зачем? Та ночь была результатом сделки. Правда, доверять вымогателям нельзя. Вы согласны?
- Сильвия, вы уже несколько раз упоминали о вымогательстве. Сказали, что были девушкой по вызову. Называли Уилфреда и Гидеона. Вы имели в виду Гидеона Чейма?
- Да, этого старого хрыча. С каким удовольствием я скормила бы его акулам! - Она помолчала немного. - Шелл?
- Да?
- У меня затекла нога.
- Простите. - Я подвинулся еще немного. - А что… Уилфред вас шантажировал? Почему? Он что-то знал про вас?
Сильвия опустила шелковистые веки, повернула в сторону голову:
- Ну, одно время я ходила по вызовам. Я думала, вы знаете. Это было довольно давно. И до четверга я считала, что никто в Голливуде не знает о моем… распутном прошлом. Кроме Гидеона. Я ведь снималась у него. Еще когда он в "Премьере" был боссом. В трех фильмах… Два были дрянные, а третий - хороший, имел большой успех.
- Ага. А Джелликоу?
- Он тоже знал. Гидеон наверняка ему и рассказал. - Сильвия поджала губы. - Я занималась этим с полгода, не больше, и очень давно. Я не горжусь этим, но и не очень стыжусь. Я была молодая, сидела без гроша, но была привлекательной… и глупой, конечно.
- Вы мне совсем голову заморочили.
Она медленно повернула голову, приподняла веки и взглянула на меня:
- Значит, слабая у вас головка.
Какое прелестное было у нее лицо! Светлая кожа, изумрудные, влажно поблескивающие глаза. Чуть приоткрытый рот с полными мягкими губами. Потрясающая грудь. Слегка округлый живот, пышные бедра, которые прикрывала лишь узкая полоска желтых кружев…
- Может, поднимемся и сядем на кушетку?
- Как хотите.
Я неуклюже поднялся и уселся на кушетку. Сильвия же неторопливо встала, потянулась, потирая рукой спину, потом села рядом.
- А почему бы вам заодно и не одеться? - сказал я.
- Это было бы довольно глупо. Теперь, когда я уже не представляю для вас никакой тайны. Сделанного не воротишь.
"Интересно, что она имеет в виду", - подумал я.
- Ну ладно. Только уж трусики не снимайте, идет?
- Вы прямо зациклились на этих трусах.
Но она все-таки отодвинулась подальше, и мне стало чуть легче. Немного погодя она сказала:
- Если о моем прошлом узнают, то, даже если кому-то это будет безразлично, найдется много других, которые раздуют скандал, и я не смогу больше здесь оставаться. А это значит - прощай, моя карьера. Жаль, мне так нравилось сниматься в "Девичьей спальне"! У меня там такая симпатичная роль. И наряды красивые.
Сильвия встала с кушетки и заходила взад-вперед по комнате, как часто делают люди в задумчивости. Но на ней были только эти желтые бикини и туфли на высоких каблуках. И будь на ее месте даже гений, вряд ли процесс мышления мог бы доставить мне большее удовольствие.
Первые фразы, которые она произнесла, я прослушал, но потом до меня дошло, что она говорит:
- Уилфред прекрасно знал о моем прошлом. Знал, в каком году это было, в каком городе, знал даже мой тогдашний адрес. Не все, конечно, подробности, но вполне достаточно.
- И угрожал, что обнародует ваше прошлое?
- Да. Обещал, если я не выполню его желаний, рассказать обо всем, да еще с такими подробностями, которые желающие смогут проверить. Расскажет продюсерам, охочим до сплетен журналистам, актерам. В общем, всем, кого это может заинтересовать и кто сможет причинить мне наибольший вред.
Она остановилась посреди комнаты, подняла правую руку и легонько погладила левую грудь.
- Перестаньте, - сказал я.
Сильвия, казалось, не слышала.
- Уилфред знал, что я не могу этого допустить. Я предложила заплатить ему любую сумму за молчание. - Опустив руку, она снова заходила по комнате. - Но он не хотел денег. А только… меня.
- Когда он впервые заговорил об этом?
- В прошлый четверг. Днем.
- Незадолго до того, как вы отправились в клуб?
- Да. Он поставил условие: сначала клуб, шикарный ужин. Шикарный! Мразь такая! Напился до невменяемости! Да и меня напоил. - Сильвия помолчала. - Потом мы приехали сюда.
- И вы с тех пор больше его не видели? И ничего о нем не знаете?
Она покачала головой, повернулась, прошла в конец комнаты, потом вернулась. Лицо ее было задумчиво.
- Сильвия, - строго сказал я. - Остановитесь, пожалуйста, в том углу. Или уж сядьте на кушетку. Только перестаньте вышагивать.
Она засмеялась, но подошла к кушетке и села подальше от меня. Потом взяла подушку огненно-красного цвета, взбила ее и, положив под голову, откинулась назад.
- Так лучше? - спросила она, хотя прекрасно знала, что не лучше.
Я отвернулся. Меня вдруг осенило. Я сердито взглянул на Сильвию и спросил:
- Так вы, наверное, решили… решили, что я добиваюсь от вас того же, что Джелликоу? Но это же смешно!
- А мне не смешно. Я еще ото всего этого не отошла. Стоит мне вспомнить об этом подонке Уилфреде, как все остальные мысли вылетают из головы.
- Сильвия, ну как же вы могли подумать, что я…
- А почему нет? Я вас в первый раз увидела: стоит этакая громадина и смотрит на меня так, будто готова сорвать с меня одежду, даже не заходя в дом.
- Какая чепуха!
- Я здороваюсь, а вы отвечаете какими-то грязными намеками: мол, мы пока незнакомы, но вы меня знаете…
- Да разве есть мужчина, который не знает, кто такая Сильвия Ардент?..
- Самое главное, - продолжала она, - вы не сказали, чего вам надо, а просто глазели на меня, как… не знаю даже, как кто. Скалились во весь рот, сверкали глазами…
- Сильвия, перестаньте! Это же смешно…
- А потом, когда я снова спросила, какое у вас ко мне дело, вы перестали ухмыляться, свирепо уставились на меня и рявкнули: "Уилфред Джелликоу!"
- Да будет вам…
- Вы мне показались очень подозрительным. И что, по-вашему, я должна была думать, коли вы так смотрели на меня и так себя вели? После того как Уилфред пригрозил все рассказать про меня? К тому же вы заявили, что вам многое известно обо мне и Уилфреде и что вы хотели бы так сказать, пройти по его следам, но только вам не хочется этого делать в дверях…
- Прекратите! Довольно! Я не желаю больше слушать…
- Теперь вы понимаете, почему я решила…
- Хватит!
- И точно так же, как Уилфред, вы отказались от денег. Естественно, я и подумала…
- Сильвия Ардент, ради бога, если вы не замолчите, я не знаю, что с вами сделаю!
- Раз вы не подлый вымогатель, о чем я теперь знаю, то особенно возражать не буду.
- Я совсем не это имел в виду, - ледяным тоном сказал я и вдруг увидел, как уголки ее сочных губ насмешливо приподнялись, а глаза озорно сверкнули. Я в сердцах потряс кулаками и уставился в потолок, обвел взглядом стены, мебель, потом снова взглянул в конец кушетки, на Сильвию.
Она лежала, скрестив ноги. Изгиб белого бедра почти скрывал от глаз тонкую желтую полоску бикини. Она по-прежнему опиралась спиной на подушки, прислонившись к подлокотнику кушетки. Одна рука была закинута за голову, другая вытянута вдоль тела. Полуприкрыв зеленые глаза, она смотрела на меня почти сонно.
- Прекратите свои проделки! - сказал я.
Шелковистые веки чуть приподнялись.
- Но я ничего не делаю.
- Ладно, хватит! Вы тут много говорили о Гидеоне, об Уилфреде, обо мне, о том, что у вас возникла эта дурацкая мысль по поводу моих намерений, и намекнули, что все началось с Гидеона. Вы не могли бы объяснить, что имели в виду?
Она вдруг села, выпрямила ноги и сложила руки на груди. Потом покачала головой и сказала:
- Если я вам это расскажу, у меня вообще своих секретов не останется.
- Так что насчет Гидеона?
- Это произошло, когда я снималась в его фильмах. О двух первых картинах я вам уже говорила. Фильмы были дрянные, но не умирать же мне с голоду. Играла я ужасно, у меня был долгосрочный контракт, но платили мне гроши. Гидеон все время приглашал меня к себе в офис. Мы просто болтали. Он был очень добр ко мне, но я понимала, что он старается завоевать мое доверие.
- Как, как?
- Однажды он дал мне посмотреть сценарий, - продолжала она. - Отличный сценарий. И роль прекрасная. Слишком хорошая для меня. Ведь актриса я неважная.
- А по-моему…
- Дайте закончить. - Сильвия придвинулась ко мне и положила руку мне на плечо. - Гидеон предложил мне заключить новый контракт. Сто тысяч долларов за эту роль. В десять раз больше, чем за прежние. Роль была выигрышной, и благодаря ей я могла бы стать звездой. Но тут-то и был подвох.
- Я, кажется, догадываюсь, что последовало дальше.
- Нетрудно догадаться. Та же история, что с Уилфредом, только еще не с ним. - Сильвия помолчала. - Но это не все. Если бы я не согласилась на роль, Гидеон предупредил, что сможет здорово мне навредить. В то время он был в Голливуде могущественной фигурой. - Сильвия сделала еще одну паузу. - Короче говоря, я снялась в этой проклятой картине.
Я молча ожидал продолжения. Но видно, добавить ей было нечего. Сильвия пристально посмотрела на меня и сказала:
- Ну?
- Что - ну?
- Разве мораль читать не будете? Какая я скверная и что возмездием за грехи станет моя смерть?
- Детка, если грехи оплачивать смертью, то я уже много лет пытаюсь покончить с собой.
- Я поняла, что вам можно доверять. Разве стала бы я вам все это рассказывать, если бы не поверила вам?
- Наверное, нет. Но скажите честно, откуда вы знаете, что я не растрезвоню эти пикантные подробности по всему городу?
- Нет, не растрезвоните. Я вам верю. Вы запросто могли меня изнасиловать, но ведь не сделали этого.
- Сильвия, сколько раз повторять, я не насилую.
- Не орите на меня, папочка. - Она пожала плечами. - Ну что ж, у вас была возможность. Держу пари, завтра утром вы об этом пожалеете.
- А я и сейчас уже жалею. Послушайте, мы досконально обсудили всю глубину вашего падения, но я все еще не понимаю, как Чейм докопался до вашего прошлого.
- Ну, вы уже знаете, мне очень хотелось получить хорошую роль, но для этого надо было согласиться на его условия. И мы… договорились. - Она вздохнула. - Я сдержала свое слово. Только ведь до этого он обходился со мной как отец, и я чувствовала себя так, будто совершаю инсект.
- Что?! Здорово донимал вас?
- Это было такое испытание, которое я стараюсь никогда не вспоминать, если только мне удастся его забыть. Да еще если в он не был таким синильным.
- Каким, каким? Ну и что?
- А то, папочка, что вам, может, это и все равно, а мне было очень неприятно.
- Каким он был, вы сказали?
- Синильным. Ну, значит совсем старым, одной ногой стоял в могиле.
- Вы хотели сказать сенильным?
- А что это такое?
- Да ладно, не важно. Так на чем мы остановились?