Телевизионная популярность Леонида Млечина не мешает поклонникам детективного жанра вот уже почти четверть века следить за его творчеством. Он автор многих книг остросюжетной прозы, издаваемой в России и за рубежом. Коллеги шутливо называют Леонида Млечина "Конан Дойлом наших дней". Он один из немногих, кто пишет детективные рассказы со стремительно развивающимся сюжетом и невероятным финалом. Герои его рассказов, обычные люди, странным стечением обстоятельств оказываются втянутыми в опасные, загадочные, а иногда и мистические истории. И только Леонид Млечин знает, выдумки это или нечто подобное в самом деле случается с нашими современниками.
Содержание:
-
ПОЗДНИЙ УЖИН 1
-
Часть первая - У КАЖДОГО СВОЯ ТАЙНА 1
-
Часть вторая - СЛАДОСТЬ МЕСТИ 20
-
Часть третья - ТОЛКОВАТЕЛЬ СНОВ 33
-
Часть четвертая - ЕСЛИ ВЫ КУПИЛИ БИЛЕТ НА ПОЕЗД 43
-
Часть пятая - КТО ЖЕ ИМ ПОМОЖЕТ, ЕСЛИ НЕ Я? 51
-
Часть шестая - ДАЧНЫЙ ДЕТЕКТИВ 60
-
-
ПОМИНКИ ПО КНИЖНОМУ МАГНАТУ - Повесть 67
-
БОГАТАЯ ЖЕНЩИНА В ОКРУЖЕНИИ ЗАБОТЛИВЫХ ДЕТЕЙ И ЛЮБИМОГО ЧЕЛОВЕКА - Повесть 72
-
ЛОВУШКА - Повесть 73
ПОЗДНИЙ УЖИН
Часть первая
У КАЖДОГО СВОЯ ТАЙНА
После спектакля разъяренная Алиса влетела в уборную, которую она делила с другой актрисой, Мариной, сорвала с головы парик и швырнула его в угол. Марина, не претендовавшая на большие роли, сегодня играла в эпизоде, освободилась раньше и уже снимала грим.
- Что с тобой? - участливо спросила она Алису.
Та, посмотрев на часы, начала лихорадочно переодеваться.
- Ты читала новую пьесу, которую мы будем ставить? - Алису переполнял гнев.
- Нет, мне в этом спектакле ничего не светит, - равнодушно ответила Марина. - Знаю только, что Нежинского пригласили к нам в театр на этот сезон и что Вася раздобыл для него пьесу какого-то талантливого драматурга, которого еще никто в глаза не видел.
- А я прочитала, - убитым голосом сказала Алиса, продолжая раздеваться. - Эта пьеса обо мне.
- В каком смысле? - удивилась Марина. - Ты будешь играть главную роль?
- Эта пьеса написана обо мне! - выкрикнула Алиса и, испугавшись собственного крика, оглянулась на закрытую дверь и понизила голос: - Этот автор, которого, как ты говоришь, никто в глаза не видел, изобразил меня.
- То есть это пьеса об актрисе?
Алиса стала смывать грим.
- Ты никак не поймешь. Он описывает меня. Все мои романы, понимаешь? Все! Он все знает обо мне! Где, когда, с кем… И все абсолютно точно! Ему известны детали, которые посторонний человек знать не может.
- Алиска, у тебя мания величия, - рассмеялась Марина. - Во всех театрах случаются романы между актрисами и режиссерами. Так что, сюжет самый что ни на есть тривиальный.
Алиса повернулась к Марине:
- Дура ты, прости господи! Ты помнишь, как у нас однажды спектакль начался на полчаса позже?
- Ну. Говорили, что ты съела в буфете какую-то гадость, отравилась и пришла в себя только к началу спектакля.
- Ага, - кивнула Алиса. - Это Белобородов придумал. А на самом деле мы с ним занимались любовью прямо на его столе. Он сгреб бумаги на пол и…
- Да ты что?! - всплеснула руками Марина.
- И эта сцена тоже описана в пьесе! - сказала Алиса.
- Тогда все понятно. Это Белобородов автору и рассказал.
- Я тоже так думала. - Алиса бросила взгляд на часы: - Ой, бежим, а то опоздаем!
Схватив пальто, они ринулись вниз по лестнице.
Теперь Алиса говорила шепотом:
- Но о том, что Васька обливал меня шампанским, а потом слизывал, Белобородов не знал. А в пьесе и это есть.
- Может, они сговорились? - предположила Марина.
- Белобородов и Васька? Они три года не разговаривают.
Подруги выскочили на улицу. Из черного "мерседеса" вылез высокий, элегантно одетый мужчина, муж Алисы, и распахнул перед женщинами дверцу.
- Здравствуйте, Алексей Михайлович, - улыбнулась Марина.
- Привет, - бросила мужу Алиса и подставила щеку для поцелуя. - Какой-то у тебя сегодня одеколон неудачный, слишком терпкий.
В концертный зал они вошли, когда музыканты уже сидели на своих местах.
- Смотри-ка, - Марина сжала локоть подруги, - все наши явились: и главный режиссер, и директор, и завлит.
- Интересно, кто же сочинил эту пьесу? - прошептала ей на ухо Алиса.
Слева от нее развалился директор театра, Белобородов.
Когда Алиса пришла в театр, ей показалось, что здесь он - единоличный хозяин. Она стала заглядывать к нему в кабинет по поводу и без повода, дарила ему ласковые взгляды, смеялась его шуткам. Закончилось это тем, что в один из дней он закрыл кабинет изнутри и, глядя Алисе прямо в глаза, расстегнул и стащил с нее платье, одним движением поднял бюстгальтер и впился губами ей в грудь. Она не сопротивлялась его напору, покорилась молча.
Белобородов вызывал ее к себе в кабинет днем, когда она приходила на репетиции. Он был человеком резким и грубым. Срывал с нее платье или задирал юбку и заваливал прямо на стол, предусмотрительно очищенный от важных бумаг. Однажды, когда она одевалась перед зеркалом, откровенно сказал:
- Зарплату я тебе увеличу, на гастроли за границу поедешь и, когда настанет время на заслуженную артистку представлять, помогу. Но распределение ролей, милочка, не от меня зависит. Репертуаром я не занимаюсь. У меня свои заботы.
"Нет, это не Белобородов, - думала Алиса под звуки божественной музыки. - Может быть, пьеску Орест Семенович сочинил?"
Главный режиссер театра сидел в первом ряду с одухотворенным видом и, казалось, весь погрузился в мир музыки. Впрочем, он вполне мог при этом размышлять о покупке нового автомобиля. Орест Семенович неизменно играл роль художника, которого ничего, кроме сцены, не интересует. В реальности же он превосходно устраивал свои житейские делишки и - даже при наличии бдительной жены - не пропускал ни одной юбки.
Орест Семенович вызвал Алису в театр в день, когда не было репетиций, и завел мудреный разговор о новой роли. Потом пригласил пообедать, а после кофе и коньяка предложил проведать его старого друга, завзятого театрала. Друга дома не оказалось, что, собственно, их и не удивило, а занятная беседа главного режиссера и молодой актрисы продолжилась в постели. Орест Семенович предпочитал, чтобы его любили. Он лег на спину и дал возможность Алисе оседлать его. Когда она, вся мокрая от пота, рухнула на простыню рядом с ним, Орест Семенович спросил:
- Тебе было хорошо со мной? Я тебе понравился?
Алиса едва нашла в себе силы, чтобы кивнуть.
Одеваясь и внимательно разглядывая себя в зеркало, Орест Семенович пообещал, что в новом сезоне Алиса будет играть много. Но пьесы, в которой бы она могла рассчитывать на главную роль, пока нет.
Потом Алиса поняла, что через эту уютную квартиру, где обитал старый друг главного режиссера, прошли почти все молодые актрисы, поэтому ей особенно надеяться не на что…
"Нет, это не Орест Семенович, - заключила Алиса, - он бы написал о ком-то другом, если бы ему пришла охота сочинять пьесы. Но он для этого слишком ленив. Да и зачем ему псевдоним? Нет, это не Орест". Она продолжала рассматривать зал, наслаждавшийся классической музыкой.
Разочаровавшись в главном режиссере, Алиса обратила внимание на Василия Прокофьевича, заведующего литературной частью. Пьесы в театр приносил именно завлит. И он же работал с авторами.
Василий Прокофьевич в театре вел себя скромно и тихо, часами листал какие-то рукописи и говорил по телефону. В его крохотном кабинетике и присесть-то было негде, поэтому он вызвался проводить Алису до дома, а по дороге предложил показать свою квартиру. И она согласилась.
Завлит, выпив белого грузинского вина, преобразился в заводного веселого парня. Он не стал возражать против того, чтобы она называла его Васькой. В любви он оказался необыкновенно изобретательным. Наверное, насмотрелся иностранных фильмов. Коронным был номер с шампанским - он обливал ее из пенящейся бутылки, а потом старательно слизывал капли. Так что Алиса даже получала удовольствие от свиданий с Василием.
- Рад был бы тебе помочь, - сказал он однажды, лежа в постели и мечтательно глядя в потолок, - но, увы, ни одна из трех новых пьес тебе не поможет. Там главные героини совсем другие.
- Ну так ты закажи кому-нибудь пьесу под меня, - прильнула к нему Алиса, и ее руки заскользили по его телу. В ту минуту Вася был готов на все, лишь бы она не останавливалась.
- Два хлопца пишут, но там вообще не будет приличных женских ролей. Да и чего от них ждать - они и в жизни только мужчинами интересуются.
- Ты бы хоть сам написал, - вздохнула Алиса.
- Терпеть не могу писать. Если бы я любил писать - и умел - разве бы я пошел в завлиты? - сказал Васька.
"Но если это не Белобородов, не Орест Семенович и не Васька, то кто же? - недоумевала Алиса. - Кто? Неужели все трое с кем-то поделились своим мнением относительно моих женских достоинств?"
Но в пьесе определенно были еще некоторые детали ее биографии, которые никто в театре не знал, о которых она никому не рассказывала. Кто же мог раскопать ее прошлое? Загадка…
После концерта Марина из вежливости спросила Алисиного мужа:
- Вам понравилось, Алексей Михайлович?
- Что ты его спрашиваешь? - пренебрежительно сказала Алиса. - Он разбирается только в своих ценных бумагах. Искусство ему чуждо.
Алексей Михайлович виновато развел руками:
- Милые дамы желают поужинать? Или по домам?
На следующее утро Алиса заглянула к завлиту.
- Васька, а кто этот новый драматург? - спросила она, ласково взъерошив его волосы.
- Я его не знаю, - ответил он и попытался обнять Алису, но она ловко увернулась от его объятий.
- А может, ты сам ее написал? - Алиса посмотрела ему прямо в глаза.
- Милая моя, - вздохнул он, - я что хочешь отдал бы за такой талант. Если бы я умел так писать, разве бы я здесь сидел? - И он обвел глазами свой жалкий кабинетик.
- Ну признайся, Васенька, - не отставала Алиса, - это ведь кто-то из своих написал, верно? Откуда он все знает?
- А что он такого особенного знает? - искренне удивился Вася. - Наши театральные нравы всем известны. Актриса, которая спит со всеми, чтобы стать примадонной, - что тут нового?
- Ты на кого-то намекаешь? - злобно спросила Алиса.
- Причем тут "кто-то"? Это же собирательный образ.
- Так, может, это кто-то из наших?
- У нас никто писать не умеет, - пренебрежительно оттопырил губу завлит. - А написано очень талантливо.
- А как к тебе попала эта пьеса? - Алиса продолжала кружить вокруг Васи.
- Мы же конкурс объявили в том году. Это лучшее, что мы получили. Пьесы пришли по почте и под псевдонимами.
- И ты не видел автора? Не верю.
- Клянусь тебе, ни разу.
- А как же ты с ним связываешься?
- По электронной почте. У меня есть адрес. Я ему сообщил, что он победил и что его пьесу будут ставить. Он поблагодарил, а гонорар ему в банк перевели. Вот и все.
- Как странно, - задумчиво произнесла Алиса.
- Театральный мир полон странных людей, - сказал Вася и попытался еще раз обнять Алису. Его рука скользнула ей под юбку.
- Может, пойдем пообедаем, а? Потом ко мне…
Она осталась к нему равнодушна:
- Запиши-ка мне адрес нашего таинственного гения.
Вечером, включив мужнин компьютер, она набрала адрес таинственного драматурга и честно написала:
"Мне предстоит играть главную роль в спектакле по Вашей пьесе. Мне совершенно необходимо поговорить с Вами".
Когда она на следующий день пришла в театр, на столике в ее гримерной лежал запечатанный конверт. В нем был листок с адресом и приписка: "В десять вечера". Она как раз успевала на встречу после вечернего спектакля.
- Это кто-то из наших, - уверенно произнесла Алиса.
В этот момент позвонил муж:
- Когда за тобой заехать?
- Сегодня я хочу пройтись пешком, - ответила Алиса.
- Ты уверена? - обеспокоенно спросил Алексей Михайлович. - Вечером бродить по улицам опасно.
- Нет-нет, не жди меня, поезжай домой.
Она легко нашла старый дом без лифта. На лестничной клетке было темно. Ей стало не по себе. Она поднималась по лестнице на четвертый этаж, поминутно оглядываясь. Сердце отчаянно стучало. Дойдя до нужной квартиры, она сразу позвонила.
Дверь распахнулась. Алиса шагнула вперед и оказалась лицом к лицу… со своим мужем.
- Что ты тут делаешь? - раздраженно спросила она и тут же поняла неуместность своего вопроса. - Так ты следишь за мной?! Ты узнал, куда я иду, и…
- Ни слова больше, - улыбнулся Алексей Михайлович. - Я вижу, ты еще ничего не поняла. Эту пьесу написал я. - Он сделал приглашающий жест: - Может, снимешь пальто? Посидим, поговорим.
Алиса небрежно сбросила пальто:
- Что за чушь ты несешь? И от кого ты узнал о пьесе?
Алексей Михайлович прошел в комнату. Алиса последовала за ним как зачарованная. Ее взору предстала уютная комната, заполненная книгами. На письменном столе стоял компьютер. На журнальном столике был накрыт ужин для двоих.
- Милая Алиса, - сказал Алексей Михайлович, - ты ровным счетом ничего не знаешь о своем муже. Ты никогда меня ни о чем не расспрашивала. Тебе это было неинтересно. Ты вышла за меня замуж, считая, что у актрисы должен быть богатый муж, исполняющий ее капризы.
Она попыталась возразить, но он остановил ее повелительным жестом:
- В определенном смысле ты права. Красивая женщина, служительница муз, достойна любых знаков мужского внимания. Но и муж тоже на что-то имеет право, согласись! А ты даже не знаешь, что я когда-то окончил Литературный институт и писал неплохие стихи. Я зарабатываю деньги, у меня это получается. Но у меня есть и другая жизнь. - Он показал на свой письменный стол: - Я кое-что пишу и публикую под псевдонимом. Ты думаешь, что я только сопровождаю тебя на концерты, выставки, спектакли? Нет. Я тебя на них вожу, потому что ни в классической музыке, ни в живописи ты ничего не понимаешь. А я, представь себе, разбираюсь.
Алиса слушала его с возрастающим изумлением.
- И, наконец, я понимаю, что красивая женщина пользуется успехом. Но мне не нравится, что ты пользуешься этим так широко. А мне уже вроде как ничего недостается.
Алексей Михайлович взял со стола большой желтый конверт и высыпал ей на колени фотографии, на которых были запечатлены ее интимные встречи с директором, главным режиссером и завлитом.
Возмущенная Алиса сбросила фотографии на пол:
- Ты все-таки следил за мной? Ты подлец!
Алексей Михайлович от души расхохотался:
- Да неужели? И что же ты сейчас сделаешь? Подашь на развод? Попробуешь жить самостоятельно, на свою зарплату?
И Алиса вдруг поняла, что деваться ей некуда. Она не может уйти от мужа, потому что привыкла к хорошей жизни. На свою зарплату она себе и колготок не купит.
- Ну и что же ты намерен предпринять? - Алиса была в отчаянии.
Алексей Михайлович налил себе вина.
- Я, в общем-то, неревнивый и не буду устраивать сцен. Но мне надоело, что, когда мы ложимся в постель, у тебя либо болит голова, либо нет настроения. В лучшем случае ты соглашаешься потерпеть, пока я получу то, что причитается мне по праву. - Он подошел к ней с бокалом и, глядя на нее оценивающе, произнес: - Я все-таки дал тебе главную роль в новой пьесе. Цена мне теперь известна. Так что сейчас мы с тобой поужинаем, а потом я получу то, что ты так щедро предлагаешь другим. Сегодня ты будешь ублажать меня так, как ты ублажала их всех, и постараешься на славу. Ты же не откажешься от главной роли в спектакле, который обещает стать событием сезона?
В провинциальном музее
Была уже почти ночь, когда два тучных и не очень молодых человека, поддерживая друг друга, спустились по крутой лестнице в подвал.
Один из них, который вел себя по-хозяйски, нащупал выключатель, и под потолком вспыхнула запыленная лампочка. Гость стал с интересом озираться. Вдоль стен стояли картины. Это был запасник провинциального художественного музея.
Осматривая картины, гость восхищенно покачивал головой.
- Павлуша, ты хоть когда-нибудь интересовался, какие у тебя здесь богатства хранятся? - спросил он.
Им обоим было уже под шестьдесят, но называли они друг друга по имени и ласково, поскольку знакомы были чуть ли не с детства.
- Ты забыл, Костик, что я все-таки директор этого музея, - обиженно ответил хозяин.
- Да, когда тебя назначили, я очень удивился. Ведь в живописи, не в обиду тебе будь сказано, ты совсем не разбираешься.
- Я все-таки столько лет в областной номенклатуре. И наверху учли, что я когда-то окончил Институт культуры.
- Но почему эти шедевры никогда не выставлялись? - спросил гость.
- Мы регулярно меняем экспозицию, - ответил директор музея. - И выбираем то, что соответствует культурным потребностям жителей области. А здесь собрано то, что едва ли кого-то заинтересует.
- А вот на сей счет ты сильно ошибаешься. - Закончив осмотр, гость увел директора в угол. - Павлуша, я хотел вернуться к нашему недавнему разговору. - Он оглянулся, словно желая удостовериться, что их никто не слышит.
- Тут никого нет, - успокоил его директор.
- Значит, я повторяю свое предложение. Я привожу сюда одного из своих мальчиков. Он делает копию - отличную копию, при таком свете не отличишь. Мы оставляем ее здесь, а оригинал я забираю и нахожу покупателя. Деньги пополам.
- Костик, - директор в волнении облизнул губы, - а вдруг кто-нибудь заметит подмену?
- Павлуша, при этом освещении лучший в мире эксперт не отличит копию от оригинала, - уверенно ответил гость.
- А вдруг придется их выставить, поднять наверх?
- Ты сколько лет директорствуешь?
- Пять.
- И сколько картин ты отсюда поднял наверх?
- Ни одной.
- Павлуша, я, в отличие от тебя, искусствовед. Я побывал в этом музее впервые двадцать лет назад. Эти картины не выставлялись ни разу!
Директор присел на ветхий стул и платком вытер пот со лба.
- А сколько это может стоить? Ну, одна картина?.. - понизив голос, спросил он.
Гость что-то прошептал ему на ухо.
- Согласен, - выдохнул директор.
Через два дня в музее появился молодой художник с ходатайством областного комитета по культуре о разрешении поработать в запасниках. Директор отвел художника вниз и усадил напротив картины, которую выбрал Костик.