Дверь в подвал отворилась, и вошел Баннистер, за которым проследовал Шеннон. Баннистер шел медленно, засунув руки в карманы, глаза его были суровы и холодны. Он остановился у кровати и взглянул на меня. Шеннон подошел ближе. Он стоял совсем рядом со мной, так что я мог почувствовать запах пропитавшего одежду табачного дыма и пота, исходивший от него.
Первые слова Баннистера сразили меня наповал:
- Я обязан принести вам извинения, мистер Маллой. Почему вы не сказали мне, кто вы? Извините меня. Я принял вас за другого человека.
Я свесил ноги с кровати и потер пострадавшую щеку:
- Вы не дали мне слишком много времени, чтобы представиться, разве нет?
- У вас не было никакого дела для того, чтобы находиться на третьем этаже. Я был введен в заблуждение миссис Серф. Я виноват, что с вами грубо обращались. Вы вольны идти, как только вы будете готовы.
- Интересно, как это будет, если этот, с лицом ласки, не уберет свой пистолет? - поинтересовался я.
Гейтс что-то сердито заворчал, но по знаку Баннистера мгновенно убрал пистолет в кобуру и отодвинулся, сердито глядя на меня из темного угла.
- Отлично, - сказал я. - Теперь меня интересует, где миссис Серф.
- Она ушла. Я выставил ее.
- Куда она пошла?
- Я не знаю. Я велел ей собрать вещи, забрать машину и убираться вон. Она ушла буквально десять минут назад.
Он предложил мне сигарету из портсигара, обтянутого кожей.
- Меня интересует ожерелье, - произнес он. - Вы, кажется, кое-что знаете о нем.
Я взял сигарету, закурил и выпустил дым на него.
- Зачем? - спросил я. - Зачем вам ожерелье?
- Она обещала отдать его мне, - ответил он и задумчиво вздохнул через свой длинный, узкий нос. - Поэтому я и держал ее здесь.
- Вы имете в виду миссис Серф?
- Да. Пару ночей назад она пришла повидаться со мной. Она сказала, что нуждается в защите и готова заплатить за нее. Она хотела снять комнату в этом клубе на неделю и предложила пятьсот долларов. - Он мрачно улыбнулся. - Этого было недостаточно. Было ясно, что она в беде, и помимо этого, она замужем за миллионером. Я согласился дать ей комнату и защиту, а она обещала отдать мне ожерелье. Я довольно-таки откровенен с вами, вы видите. Но когда она приехала прошлой ночью, то сказала, что ожерелье украдено. Я думал, она лжет, но не был уверен. Она была в плохом настроении: истерична и напугана. Она бы ни за что не сказала почему. Я позволил ей остаться на ночь. Мы договаривались об условиях, когда вы прервали нас. Ожерелье принадлежит мне. По крайней мере, я первый заявил на него свои права. Где оно?
- Вы его не захотите, - покачал я головой. - Оно было обнаружено в комнате девушки, которую убили прошлой ночью. Ее имя Дана Льюис. Вы читали о ней в газетах? Полиция не знает того, что оно у нас, но рано или поздно они выйдут на него. Мне следует быстро забыть о нем. Мне следует также забыть и о миссис Серф.
Он барабанил по коленке белыми пальцами, размышляя, затем устало пожал плечами:
- Кто такая Дана Льюис? Какое отношение она имеет к миссис Серф?
- Дана была одним из моих оперативников. Серф нанял ее следить за своей женой. Это все, что я могу сказать.
- Вы думаете, она убила эту девушку?
- Я не знаю. Скорее всего, нет, но я не знаю.
- Может быть, мне будет лучше забыть об ожерелье, - произнес он, словно говоря сам с собой.
- Чего она боялась? - спросил я. - Вы видели, как она себя вела. Она была чем-то напугана. Чем?
- Я не знаю. Она вела себя подобным образом все время, что была здесь. Каждый раз, заслышав кого-нибудь в коридоре, она вскакивала со стула. Когда я велел ей убираться, на ее лице было такое выражение, словно я приговариваю ее к смерти. Хорошо, что она ушла.
- Когда она пришла к вам, она попросила защиты - это правда?
- Она сказала, что мужчина, с которым она встречалась, донимает ее, и она хочет на время скрыться. Она сказала, что он опасен, и хотела быть уверенной в том, что, если он придет, ища ее, в клуб, я позабочусь о ней. Поэтому с вами так грубо обошлись. Я думал, вы тот приятель, которого она боится. Когда мы пошарили по вашим карманам и выяснили, кто вы, я догадался, что она врала. - Он встал. - Это все. У меня есть работа. С этого момента держитесь подальше от этого места. Мне больше не нужны такого рода проблемы.
Я поднялся с кровати:
- Что с мисс Болас?
- Она в вашем автомобиле, ждет вас.
- Она ничего не получит за этот удар в челюсть? Она может подать на вас в суд за нападение.
Баннистер устало улыбнулся:
- Она может, но не будет. Мы знаем ее. Она многие недели обманывала заведение. Удар в челюсть пойдет ей на пользу. По крайней мере, я надеюсь на это.
- Если вы так полагаете, ладно, - сказал я и вздрогнул. - Как мне выйти?
- Покажи ему, - приказал Баннистер Шеннону. - И ни девушка, ни Маллой не должны больше здесь появляться. Понял?
Я подошел к двери, открыл ее и обнаружил, что очутился в тускло освещенном проходе. Шеннон, топая, шел за мной.
- Прямо, - произнес он. - Дверь в дальнем конце выведет тебя на стоянку. Теперь проваливай отсюда и не показывай больше здесь свою физиономию, если не хочешь, что тебе ее попортили.
Я обернулся и оскалился:
- Я не буду, но и ты больше не бей девушек по лицу. Одну из них это может раздражать.
Он было злобно рассмеялся, когда я ударил его. Я не дал ему возможности увернуться. Кулак проделал путь в четыре дюйма - я вложил в него весь свой вес - и врезался в его челюсть с треском, похожим на разламывание сухого дерева. Когда он начал падать, я ударил его еще раз в то же место и отошел назад посмотреть на то, как он скрючился на полу. Затем я взял его за руку и перекатил на спину. Проделать все это нужно было быстро - на звук потасовки мог выскочить Гейтс. Когда он был уже на спине, я поставил каблук точно на его нос и рот и перенес на них свой вес.
Если и есть вещь, которая сводит меня с ума больше, чем остальные, так это грубиян, который бьет женщин.
3
Я остановился у ворот поместья "Санта-Роза" и нажал на гудок. Было чуть более часа ночи, и я не был уверен, на посту ли охранник в такое время. Охранник оказался на месте, но не Миллс. Дверь караульного помещения открылась, и, распахнув одну из створок ворот, ко мне вышел высокий, коренастый мужчина в фуражке и высоких сапогах..
- Мистер Серф уже вернулся? - спросил я, когда он направил на меня луч мощного фонаря.
- Вернулся, но я не знаю, принимает ли он кого-нибудь. Довольно-таки поздно, мистер. Кто вы?
Я представился.
- Побудьте здесь, - попросил он. - Я узнаю. - И он пошел обратно в караульное помещение.
Я вышел из машины и начал суетливо прохаживаться, подобно папаше, ожидающему ребенка. После того как я покинул "Л'Этуаль", я отвез мисс Болас на ее двухкомнатную квартиру по Джефферсон-авеню и поехал прямо в поместье "Санта-Роза" в надежде, что Анита Серф вернулась домой или что Серф знает, где она.
Вернулся охранник:
- Он дома и встретится с вами. Я открою для вас ворота, и вы можете проехать.
Свет в доме не горел, но когда я поднимался по ступенькам, то увидел, что на пороге меня ожидает царственно выглядящий дворецкий. Он взял мою шляпу, не проронив ни слова. Его спина была натянутой от осуждения. Возможно, ему не нравилось то, что я поднял его из кровати, или же я просто не нравился ему.
Мы прошли по большому холлу, вдоль по коридору, уставленному с обеих сторон доспехами, в лифт, который поднял нас на второй этаж, потом, пройдя еще милю коридора, добрались до кабинета Серфа.
Дворецкий отворил дверь кабинета, произнес низким, мрачным голосом:
- Мистер Маллой, сэр, - провел меня внутрь и захлопнул за мной дверь.
Серф сидел в большом кресле, с сигарой между пальцев и с открытой книжкой на коленях. Когда я пересекал комнату по направлению к нему, он закрыл книгу и положил ее на стол.
- Ну? Что вам нужно? - потребовал он ответа, такой же агрессивный, как и отбойный молоток.
- Мне нужна миссис Серф, и как можно быстрее, - резко ответил я, подстраиваясь под его тон.
Он напрягся, и его лицо приняло розовато-лиловый оттенок.
- Не будем начинать все сначала. Я сказал той девушке, что произойдет, если вы попытаетесь ввязать во все это миссис Серф. Если это все, чего вы хотите, можете убираться!
Я сказал:
- Вы разговаривали с Паулой этим утром. С того момента много чего приключилось. Я выяснил кое-что, что связывает вашу жену с убийством. Полиция тоже узнает об этом - это только вопрос времени.
- И что же вы выяснили?
- Это долгая история. Где миссис Серф?
- Ее нет в городе. Я отослал ее подальше от этого, Маллой. Вы можете забыть о миссис Серф. У вас не будет возможности поговорить с ней. Я прослежу за этим.
- Я уже поговорил с ней.
Сигара выскользнула из его пальцев и упала на пол. Бормоча что-то под нос, он нагнулся, чтобы поднять ее, и оставался согнутым намного дольше, чем требуется для того, чтобы поднять сигару. Когда он, наконец, выпрямился, его прелестный розово-лиловый цвет изрядно побледнел, а в глазах застыло встревоженное выражение.
- Вы… что?
- Верно. - Я пододвинул стул и сел на него. - Вы сказали мисс Бенсингер, что этим утром вы отправили миссис Серф из города. Правда была в том, мистер Серф, что вы не видели свою жену после того, как она ушла прошлой ночью, и я не думаю, что вы знаете о том, где она провела прошлую ночь. Вы думаете, что она связана со смертью Даны Льюис. Возможно даже, что это она застрелила Дану, и вы пытаетесь покрыть ее. Это не сработает. И я скажу вам почему. Миссис Серф пришла повидаться со мной прошлой ночью чуть позже десяти. Она хотела знать, почему за ней следят. Я не сказал. Она предложила взятку, но я отослал ее к вам. Она покинула мою хижину и связалась с Даной Льюис. Они обе поехали на квартиру Даны. Туда они прибыли около половины двенадцатого. Примерно двадцать минут спустя миссис Серф ушла. Она взяла такси на Ист-Бич. Почти час спустя Дане позвонили, и она покинула свою квартиру. Позже она была обнаружена парнем по имени Овен Ледбеттер застреленной в каких-то зарослях на Ист-Бич. Один из моих оперативников поехал на ее квартиру, чтобы убедиться, что там нет ничего, что могло связать вас с ее убийством. Он обнаружил ожерелье миссис Серф под матрасом Даны.
Он слушал все это молча. Его лицо было таким же ничего не выражающим, как и стена позади него, но упоминания об ожерелье оказалось для него чересчур. Внезапно мышцы его лица обмякли, и он чуть снова не выронил сигару, теперь изо рта.
- Это ложь, - сквозь зубы выдавил он.
- Ожерелье у меня, мистер Серф. Ситуация запуталась потому, что мы не имели права забирать его из квартиры. Но вы наш клиент, и я буду поддерживать гарантию секретности так долго, как смогу, но насколько долго, это будет зависеть от того, как быстро я смогу найти миссис Серф.
Он сидел, глядя на меня, кулаки были сжаты, глаза его отвратительно поблескивали, но он ничего не сказал.
- Положение осложнилось еще одним убийством, - продолжил я. - Ледбеттер, который обнаружил тело Даны, был застрелен этим утром. Я думаю, он пытался шантажировать убийцу, и убийца закрыл ему рот. По любому, этим утром его застрелили.
Серф внезапно взбесился и взмахнул рукой, стряхнув пепел на брюки.
- Должно быть, я сошел с ума, когда нанял вас! - взорвался он, его лицо стало почти темно-фиолетовым. - Я не желаю быть втянутым в это! Вы поняли?! Я затаскаю вас по судам! Только потому, что эту проклятую женщину убивают!..
- Дана Льюис была застрелена потому, что вы наняли ее следить за вашей женой, - отрезал я. - И вы знаете это! Если бы не ваша жена, девушка была бы сейчас жива. Вы в ответе за это так же, как и я.
Он свирепо смотрел на меня, бормоча что-то себе под нос и сердито барабаня по ручке кресла пальцами.
- Я не намерен принимать ответственность, - злобно возразил он.
- Если я решу сказать все, что я знаю, вам придется принять ее.
Он прикоснулся к губам кончиком языка, сердито посмотрел на свои безупречные ботинки и сказал более приглушенным тоном:
- Теперь послушайте, Маллой, держите меня подальше от этого. У меня есть дочь, о которой мне надо заботиться.
- Давайте позаботимся о миссис Серф. Где она?
- Вы только что сказали, что вы беседовали с ней. Зачем спрашивать меня?
- Нашу беседу прервали. Я проследил ее до ночного клуба "Л'Этуаль". Она пряталась там. Она вернулась сюда?
Он потряс головой.
- Вы получали что-нибудь от нее?
- Нет.
- У вас есть идеи, куда она могла уехать?
- Нет.
Теперь он немного утихомирился, и на его лицо вернулось встревоженное выражение.
Он поинтересовался:
- Она пробыла в ночном клубе всю ночь?
- Да. Суть ее рассказа Баннистеру - ему принадлежит заведение - была в том, что некий мужчина донимает ее, а она хочет исчезнуть с его пути. Она предложила ожерелье Баннистеру в обмен на защиту, но Баннистер не получил ожерелья и поэтому выкинул ее на улицу.
- Это невероятно, - прошептал Серф, вставая со стула. - Кто этот мужчина, что донимает ее?
- Это мне и предстоит выяснить. Возможно, этот парень шантажирует ее.
Он начал ходить взад и вперед, внезапно остановился и взглянул на меня:
- Вы ведь не думаете, что она застрелила эту девушку?
Я кисло ему улыбнулся:
- Я так не думаю. И Дана и Ледбеттер были застрелены из пистолета 45-го калибра. В Ледбеттера стреляли с расстояния примерно в двадцать ярдов. Я сомневаюсь, что женщина способна попасть с такого расстояния из такого пистолета в стог сена, не говоря уж о том случае, когда цель такая маленькая, как человеческая голова. Но я сомневаюсь, что полиция не попробует оформить на нее дело. То, как она себя ведет, делает ее подозреваемой номер один.
- Я был дураком, что женился на ней, - сказал он, потирая кулаком ладонь. - Не вмешивайте меня в это, Маллой. Мне нужно думать о моей дочери. Я знаю, что я был безрассудным, но вы ведь можете понять мою позицию? Если я могу сделать что-нибудь, чтобы помочь вам, я сделаю это. Но держите от этого подальше полицию и журналистов.
- Я сделаю все, что смогу, - пообещал я. - Но я должен найти миссис Серф. Есть ли какой-нибудь способ остановить ее платежи? Если бы вы могли заморозить ее счета, чтобы она пришла к вам…
- Я могу это сделать, и я это сделаю, - сказал он. - Завтра же поеду в банк.
Я поднялся:
- Уже поздно. Я больше вас не задержу, мистер Серф. Еще одна вещь. Я бы хотел получить свой чек.
Несколько секунд он колебался, затем подошел к письменному столу, сел, выписал чек и протянул его мне:
- Вот. Вытащите меня из этой каши, Маллой, и я заплачу вам еще.
Я положил чек в карман:
- Если я не смогу вытащить вас из этого, я верну вам деньги. - Я направился к двери, потом остановился и спросил: - Как долго у вас работал Миллс?
Он выглядел сильно удивленным.
- Миллс? А он здесь при чем? Он тоже имеет отношение к этому безобразию?
- Не знаю. Я слышал, он живет очень роскошно. Может, он тот самый тип, что шантажирует миссис Серф.
- Миллс? - Он потер свой толстый подбородок, глядя на меня. - Я о нем ничего не знаю. Он работал у меня с месяц. Персонал нанимает Франклин, мой дворецкий. Вы хотите, чтобы я поговорил с ним?
- Пока нет. Сначала поищу еще что-нибудь на Миллса. Предоставьте его мне. И если вы услышите что-нибудь о миссис Серф, свяжитесь с моей конторой.
Он заверил меня, что так и сделает, а когда я уже шел к двери, внезапно сказал:
- Простите меня за мое поведение, Маллой, я ценю все то, что вы делаете для того, чтобы не вмешивать меня в эту кашу.
Я сказал, что продолжу работать и чтобы он не волновался. Слышать от него слова благодарности, конечно, приятно, но я знал, что он стал менее самоуверенным потому, что ему пришлось, а не потому, что он этого хотел. Я оставил его стоящим спиной к камину с потухшей сигарой, зажатой между большим и указательным пальцами, и с кислым выражением на солидном, упитанном лице.
Дворецкий Франклин поджидал меня в дальнем конце коридора. Как только он увидел меня выходящим из комнаты, то тихо подошел ко мне.
- Мисс Натали спрашивает вас, сэр, - сказал он, относясь к этому явно неодобрительно, как старушки к епископу на вечере танцев. - Сюда, пожалуйста.
Этого я не ожидал, но проследовал за его натянутой как струна спиной вдоль по коридору до двери напротив лифта. Он постучал и, открыв дверь, прохладно провозгласил:
- Маллой, мадам.
Он отошел в сторону, пропуская меня в большую, с высоким потолком комнату, освещенную ночником, который отбрасывал мягкий свет на диван-кровать и окутывал остальную часть комнаты тенями.
Натали Серф лежала в кровати. На ней была черная пижама, и ее руки были сложены поверх простыни сиреневого цвета. Ее темные блестящие волосы разметались по подушке, на которой резко выделялось ее худое, бледное лицо. Темные глаза девушки смотрели на меня так же внимательно и выжидающе, как и тогда, когда мы впервые встретились. У меня снова возникло ощущение того, что она может читать письма в моем бумажнике и подсчитать мелкие монеты в моем кармане.
Я подошел к кровати и остановился, вопросительно глядя на нее. Она была неподвижна и безмолвна до тех пор, пока мягко не закрылась дверь и легкие шаги Франклина не затихли в коридоре. Затем она без всяких предисловий жестко спросила:
- Вы нашли ее?
Я помотал головой:
- Пока еще нет.
- Вы пробовали в ночном клубе "Л'Этуаль"?
- Вы думаете, она там?
Она ответила мне быстрым кивком головы:
- Либо там, либо с Джорджем Барклеем. Ей больше некуда идти.
- Почему вы так уверены?
Она слабо усмехнулась, приподняв обычно опущенные уголки губ:
- Я знаю ее. Она в беде, не так ли? - В ее темных глазах отражалось удовлетворение. - Ей больше не к кому идти, кроме Барклея или того мужчины в "Л'Этуаль".
- Что заставляет вас думать, что она в беде, мисс Серф?
- Она убила эту женщину, вашего оперативника. Возможно, вы не называете это бедой?
- Мы не знаем, она ли это сделала. А вы знаете?
- Она часто упражнялась в стрельбе.
- Какой тип оружия?
Она раздраженно передернулась:
- Револьвер. Какая разница? Последнюю неделю она стреляла по мишеням в Ист-Бич.
- Откуда вы знаете это?
Она отвела свои темные глаза от моего лица:
- Я сделала так, чтобы за ней наблюдали - с того дня, как она приехала сюда.
"Интересно, не Миллс ли занимался слежкой?" - подумал я и сказал:
- Если женщина стреляет по мишеням, то из этого не следует то, что она убийца.