РАПОРТ
В рамках дела 18/686 проведена отработка связей О. Гагуа, К. Волгина и А. Паршина с окружением мэра Москвы В. М. Пирожкова. Установлены следующие факты.
1. О. Гагуа, как директор-распорядитель фонда "Спортивная инициатива" и президент концерна "Русь", неоднократно принимал участие в благотворительных, торжественных, юбилейных и пр. мероприятиях, организуемых московской мэрией, лично знаком с В. М. Пирожковым и многими ответственными работниками мэрии и правительства Москвы. Однако эти контакты представляются не заслуживающими первоочередного оперативного интереса.
2. О. Гагуа владеет сетью пунктов автосервиса, бензозаправочных станций, автосалонов, мотелей и т. д. Сфера его бизнеса охватывает полный спектр услуг авторынка. Одним из основных конкурентов Гагуа в этой области является Леонид Раков (1941 г. рождения, мастер спорта СССР по тяжелой атлетике, ранее неоднократно судимый, кличка Штангист). Раков, как и Гагуа, обладает большим авторитетом в криминальном мире и враждует с Гагуа еще с середины 70-х. За последние несколько лет Раков занял заметное место в столичном автобизнесе и нажил значительное состояние, не в последнюю очередь за счет близких отношений с мэром. В противостоянии с Гагуа Раков пользуется поддержкой и покровительством В. М. Пирожкова. Ненашев, как один из членов синдиката Гагуа, принимал в этом противостоянии активное участие.
3. Между Гагуа и Раковым идет острая борьба за контроль над финансами футбольного клуба "Спартак", в которую втянуты Ненашев и вице-президент "Спартака" Паршин. Ненашев, пользуясь старыми связями, а также финансовой и организационной помощью Гагуа, наладил массовый выпуск и продажу клубной атрибутики. По оценкам экспертов, прибыль от этой деятельности составляет не менее 30 миллионов рублей в год и может достигнуть 100 миллионов при условии жесткой борьбы с пиратской продукцией, распространение которой контролирует Раков. Скорее всего, в ближайшее время бизнес, связанный с распространением "спартаковской" атрибутики, Гагуа будет вынужден свернуть, так как мэрия собирается приобрести контрольный пакет акций клуба и передать их в управление Ракову, который, вне всяких сомнений, контракт с Гагуа немедленно разорвет.
4. В ходе проведения оперативных мероприятий были получены сведения, указывающие на причастность Гагуа к убийству 18.06.1999 г. сотрудников УФСБ по Москве и Московской области капитана Я. К. Сыркина и майора М. Е. Дяткина (рапорт прилагается). Согласно полученной информации, Гагуа вызвался оказать помощь во внедрении капитана Сыркина и майора Дяткина в действующую в Москве и ряде центральных регионов России чеченскую террористическую организацию, однако на самом деле выдал сотрудников ФСБ террористам, после чего капитан Сыркин и майор Дяткин были зверски убиты. Полученные сведения, кроме того, позволяют сделать предположение, что на Гагуа работает кто-то из высокопоставленных сотрудников ФСБ (возможно, не один).
5. Дочь полковника Волгина Наталья Волгина, 1977 г. рождения, работает пресс-секретарем мэра Москвы, она входила в состав делегации, пребывавшей 27.03-1.04.2000 г. с визитом в Мюнхене. Именно с Волгиной 3.04.2000 г. в 16.20 Р. Ненашев намеревался встретиться в здании мэрии.
6. Ближайший друг начальника МУРа В. И. Грязнова старший следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры РФ Турецкий А. Б. неоднократно бывал в Нью-Йорке в служебных командировках и, кроме того, поддерживает тесные дружеские отношения с гражданином Соединенных Штатов, главой антитеррористической академии Интерпола, расположенной в Гармиш-Партенкирхене, Бавария, ФРГ, Питером Реддвеем. Связь между П. Реддвеем и У. Дейтоном проследить не удалось, но ее существование представляется весьма вероятным.
Подполковник Русаков В.Ф."
Мюнхен. 6 апреля
Сорокалетний мужчина заурядной внешности нервно щурился от яркого света софитов и весьма натурально вздрагивал каждый раз, когда щелкала фотовспышка. Он сидел за столом, съежившись, и опасливо косился на ряд микрофонов на столе. Два часа назад он, избитый, в окровавленной, обгорелой одежде, появился в российском консульстве в Мюнхене. Сердобольный бюргер, который подобрал несчастного на горной дороге, завез его вначале в больницу, а потом уже с полицейским эскортом доставил сюда.
Кандидатура спасителя, примерного во всех отношениях бюргера, была, разумеется, подобрана заранее. Заранее же был изучен график его ежедневных поездок из пригорода в Мюнхен и обратно. И "убежавший из плена заложник", разумеется, оказался на его пути не по счастливой случайности. Но сам спаситель этого, конечно, не знал, равно как не знали этого и многочисленные журналисты, собравшиеся в этом зале. Перед ними сидел обыкновенный российский гражданин, похищенный турецкими террористами почти две недели назад, за которого был потребован беспрецедентный в истории выкуп в десять миллионов долларов.
"Заложник" вещал о пережитых мучениях и страхах, а сам думал в это время, что ему придется распрощаться с работой "под крышей", потому что его портрет замелькает теперь на страницах газет и экранах телевизоров - пришло время перебираться на кабинетную должность. Хотя возможности современной пластической хирургии безграничны и, когда шумиха утихнет, вполне можно перевоплотиться в совершенно нового человека с таким же заурядным лицом.
Он говорил медленно, с трудом шевеля разбитыми губами. Били его "аккуратно, но сильно", ибо все должно было выглядеть абсолютно достоверно.
- Я все время находился в запертой комнате, окна которой снаружи были закрыты железными ставнями, и внутри было абсолютно темно. Лиц похитителей я не видел, они при мне даже не разговаривали. В еду мне все время что-то подмешивали, потому что я большую часть времени спал.
- Почему они надеялись, что смогут получить за вас такую огромную сумму?
- На следующий день после похищения один из них, в маске, показал мне фотографию мэра Москвы Пирожкова и спросил, узнаю ли я себя. Когда я ответил, что нет, они меня избили. Но они, видимо, требования о выкупе уже предъявили, и отступать было поздно.
- Вы на самом деле занимаете какой-либо высокий пост во властных структурах России?
- Нет, конечно, я приехал в Германию по туристической путевке и просто осматривал достопримечательности Мюнхена, когда случайно оказался в толпе людей, высыпавших из дверей "Хилтона". Но мне тут же приставили к спине пистолет и заставили сесть в машину.
- Как же они могли так ошибиться? - На самом деле между сидевшим за столом "похищенным" и лицом, за которое его приняли, было очень мало общего, разве что количество глаз, ушей, рук и ног у них совпадало.
- Ну, об этом лучше спросить у них самих, - вымученно пошутил "заложник", и журналисты дружно рассмеялись. Почему бы, собственно, и не заподозрить турецких террористов в тупоголовости и коллективном ослаблении зрения?
- Как же вам удалось вырваться?
- Прошло ведь уже почти две недели. Очевидно, оставаться в Германии дальше им было небезопасно, и, вероятно, они наконец убедились, что захватили не того человека и им не удастся получить выкуп. Тогда они решили от меня избавиться. Вымещая злобу, они долго били меня, а потом оглушили ударом по затылку и подожгли дом. Сами поспешили уехать. Но мне удалось выбраться из-под горящих обломков. Я добрался до дороги, и там меня подобрала встречная машина…
"Заложник" ответил еще на несколько вопросов и, сославшись на нездоровье и усталость, попросил прервать брифинг. Журналисты были полностью удовлетворены, и, хотя рассказ выглядел немного фантастично, никого это не смутило.
Разумеется, связи между убийством известного турецкого предпринимателя Гаффара Мусаевича и счастливым освобождением российского гражданина никто не усмотрел.
Роберт Ненашев. 6 апреля
Пилот погиб, так и не успев выбраться из взорвавшейся машины. Горящие обломки вертолета раскидало по всему двору, и очень кстати, что фермер, причем вместе с семьей, отсутствовал. Потому что огонь за считанные минуты перекинулся на сарай и мастерские, в которых, по всей видимости, был солидный запас бензина. Во всяком случае, фейерверк был очень впечатляющий. Все вокруг затянуло густым вонючим дымом, преследователи покружили еще немного, но, не имея возможности что-либо разглядеть в дыму, в конце концов убрались восвояси.
Быстро осмотрев пылающий двор, беглецы наткнулись на то, что искали, - на незагоревшийся еще по счастливой случайности гараж, который доверчивый фермер не удосужился даже как следует запереть.
Поколебавшись немного, удобно ли лишать бедного крестьянина последней радости в жизни, они все же решили машину взять ненадолго, а в Вильнюсе подогнать ее к полицейскому участку, чтобы проще было найти.
- Зато мы до телефона успеем добраться, пока тут не все сгорело. Может, еще что-то удастся спасти, - высказала Наташа непрошибаемое оправдание, - надо только название фермы выяснить.
Роберт уселся за руль. Наташа плюхнулась рядом, прижимая к себе микросейф и оглядываясь в поисках какой-нибудь вывески или в крайнем случае почтового ящика.
- Есть! "Нярис", ферма называется "Нярис", теперь надо найти телефон.
Всю дорогу до ближайшего телефона-автомата Наташа сидела, напряженно вглядываясь в даль и начисто забыв позаботиться о своей внешности, что с женщинами, вообще говоря, случается довольно редко. Когда же она случайно взглянула в боковое зеркальце, то пришла в ужас. Типичная латиноамериканская революционерка - почти черные горящие глаза, перепачканное, закопченное лицо, грязная лыжная шапочка, свитер, покрытый равномерным слоем соломы и опилок. Но, взглянув на Роберта, она немного успокоилась, ибо он выглядел не лучше. Не успела она начать приводить себя в порядок, как на обочине появилась телефонная будка.
Диспетчер пожарной команды явно не причислял себя к славянофилам и на сообщение Наташи о пожаре на ферме "Нярис" прореагировал как-то вяло, предложив ей повторить сообщение по-литовски. Но она не вняла его просьбам и, еще два раза повторив название, повесила трубку.
Вернувшись к машине, она с остервенением принялась мыть и чистить себя и Роберта. Из багажника появились какие-то тряпки и канистра с водой, шапочки нашли свой конец в придорожной канаве. И буквально через несколько минут они уже имели вид обычных, хотя и слегка экзальтированных туристов. И вдруг Наташу словно громом поразило:
- Паспорта! Мы же их в рюкзаке оставили! - Наташа готова была локти кусать от досады. Она в бешенстве пинала ни в чем не повинный сейф Ракова. - Ну зачем нам деньги, если у нас нет документов, а? Ну зачем?
Досыта насладившись ее отчаянием, Роберт извлек из заднего кармана брюк измятые и пропахшие дымом, но вполне настоящие паспорта и помахал ими у Наташи под носом. Тут же прекратив рвать на себе волосы и посыпать голову пеплом, она прыгнула ему на руки, и чмокнула в губы. Роберт вообще-то был бы не против продлить этот поцелуй, что он и сделал, прижав ее к себе. Девушка слегка посопротивлялась, но потом, видимо, вошла во вкус. И неизвестно, сколько бы еще они обнимались, но проезжавшая мимо машина бесцеремонно нарушила идиллию, обдав их водой из неизвестно откуда взявшейся лужи.
Наташа посмотрела на Роберта каким-то странным взглядом, как будто видела его впервые:
- Поедем или сейф вскрывать будем?
- Здесь, по-моему, удобней, чем в аэропорту.
- Логично. Приступай.
В багажнике запасливого фермера, конечно, нашлась монтировка, и сложный кодовый раковский замок не выдержал. Восхищенному взору беглецов предстали стройные пачки стодолларовых купюр, которые Наташа тут же бросилась пересчитывать, и ей это удалось, так как считать до тридцати двух она научилась уже довольно давно.
- Ура?
- Ура.
- Поедем?
- Давно пора. - Он согласно кивнул и сел в машину. - Тебе не приходило в голову, что за нами будет погоня?
- Расслабься, они нас давно потеряли. - Наташа рассовывала деньги по тесным карманам джинсов, и всякие там погони, раковы и прочие неприятности сейчас для нее не существовали. Она уже видела себя в тропическом раю в бикини на берегу лазурного океана.
- Помнишь, моя интуиция уже сослужила нам однажды неплохую службу, давай послушаемся ее еще раз. - Роберт включил зажигание, и машина понеслась по дороге в сторону столицы бывшей советской республики.
- Так что там лепечет твоя трусливая интуиция? И, кстати, что ты там на даче узнал? Ты ведь так и не рассказал мне ничего почему-то.
- Если в двух словах, то сейчас нам стоит поскорее уносить ноги, но если с появлением денег у тебя не атрофировался напрочь репортерский инстинкт, то через некоторое время нам неизбежно придется вернуться.
- Ты невыносим, - обиделась Наташа. - И насчет денег ты бы помолчал. Мне Пирожков такие кошкины слезы платит, что только и хватает на поддержание имиджа.
- Будь скромней, и к тебе потянутся люди!
Приехав в Вильнюс, они первым делом приоделись в ближайшем магазине и, оставив машину, как и собирались, у полицейского участка, отправились в аэропорт. Разумеется, Наташа предпочла бы уехать как можно дальше, но, к сожалению, у нее была всего лишь евровиза, так что после недолгих споров они решили почтить своим присутствием Балеарские острова.
Роберт Ненашев. 7 апреля
Четырехсотдолларовый номер в "Гранд-отеле" приятно отличался от подвального помещения в особняке Ракова уже хотя бы тем, что находился на высоте сорок метров над уровнем моря. Чтобы убедиться в этом, достаточно было выйти на балкон. Роберт смотрел вниз, на волны. Он подавил мальчишеское желание сейчас же слетать на пляж и барахтаться в прибое до полного изнеможения. Отчасти из-за того, что изнеможение он ощущал и так всем существом, в особенности коленями. Колени мелко и сладко подрагивали.
"Хорошо бы навалиться на перила или стечь в кресло-качалку бесхребетной амебой, и трубку в зубы, как у комиссара Мегрэ, - почему-то подумал Роберт, - или как у Сталина. Нет, огромную, натуральный саксофон, как у Швейка".
…Он сидел за низким деревянным столиком вместе с Игорем и смутно знакомым толстым человеком лет пятидесяти с широким лицом и высоким лбом, переходящим в затылок. Это было в Праге. В знаменитом трактире "У чаши". Вокруг пили пиво множество им подобных, местных и приезжих. На их соседа все поглядывали с почтительным интересом. Официант делал вид, что обслуживает соседние столики, чтобы не мозолить глаза, но на самом деле заказов не принимал и, не отрываясь, следил за разрумянившимся от доброй порции знатного чешского пива толстяком.
"Где же я его видел?" К ним подошел хозяин заведения и заговорил на ломаном русском:
- Мы будем рады, вы расписаться в книга почетных гостей. - Он с улыбкой указал на стену, всю сплошь покрытую автографами знаменитостей, когда-либо посещавших этот кабачок.
Роберт представил себе археологов будущего, тщащихся по этим настенным росписям восстановить быт наших современников. Сосед высмотрел неисписанный участок, но добродушная улыбка вдруг сползла с его лица. На ее месте красовалась уже нехорошая, кривая усмешка. Проследив взгляд, Роберт узрел крупную, поверх окружающих, размашистую, наклонную, снизу вверх подпись известного тележурналиста, ведущего авторскую информационно-аналитическую программу.
- Я с ним на одном гектаре… не сяду!!!
Роберт наконец узнал человека, сидевшего рядом, - это же столичный градоначальник!
Официант подал новую порцию пива. Оно пенилось с невероятным шипением.
- …Если хочешь спать, стоя на балконе, а не в кровати, пристегнись к перилам страховочным тросом, - сказала Наташа. В душе шумела вода.
Роберт проснулся в половине одиннадцатого, как уважающий себя денди. Наташа полулежала в метре от него на циклопической кровати и просматривала какой-то журнал. Одета она была весьма привлекательно, то есть минимально.
Постепенно приходя в себя от длительной спячки, Роберт с интересом ее рассматривал. Обнаружились следы утренних косметических процедур. Изучив все, что следовало, он встретился с ней взглядом. Очевидно, удовлетворенная произведенным эффектом, Наташа заговорщицки подмигнула, потом приняла строгий, насколько смогла, вид и заявила безапелляционным тоном:
- У настоящего мужчины три страсти в жизни: вино, женщины и карты.
- Забыла власть и славу. Еще добавь деньги - получится настоящий мужчина.
- Получится, извиняюсь за вульгарность, туфта. Деньги - не роскошь, а средство передвижения к намеченной цели. Власть и слава достигаются в наше время умелым торгом, прогибанием и позированием.
Наташа уже открыла рот для продолжения тирады, но одумалась, улыбнулась в сторону и произнесла, загибая пальцы:
- Итак, вино, женщины и карты. Начнем по порядку. - Она перегнулась за край кровати и с выражением лица, достойным великого Копперфилда, извлекла поднос. Шампанское в ведерке со льдом, рядом два бокала.
Оргия продолжалась до двух часов. Роберт в это время вышел из душа, не имея намерения ее прерывать. Но Наташа мирно спала, посапывая как ребенок.
- Пришла пора вам, барин, крепко призадуматься, - произнес про себя Роберт невесть из каких глубин памяти всплывшую фразу.
"Что у нас раскладывается? Пал Палыч Сидоревич, царство ему небесное, сообщил, если отбросить частности, три вещи. Во-первых, настоящая фамилия нашего белорусского "друга" - Раков. Во-вторых, ее обладатель - моральный урод. В-третьих, род его занятий - рэкет и беспредел. Но все это мы и без него знали. Еще он выдал реквизиты контор, с которых Раков собирал дань. Поскольку незадачливый Пал Палыч, вместо того чтобы исчезнуть с нами или без нас, столь непредусмотрительно вернулся, что-то в этих данных дезинформация. Что именно тут ложно? Фамилия? Нет. Низкие моральные качества? Святая истина. Рэкет? Звучит достаточно общо и похоже на правду. Остаются реквизиты.
Посмотрим с другой стороны. Зачем нам сообщили дезу и отпустили, а не отправили на корм червям? Почему эта деза так важна, что Пал Палыч за провал операции, причем не по своей вине, без особых разбирательств был понижен в звании до жмурика?
Если бы мы с Игорем случайно не вмешались и Наташу похитили бы сразу, без войны, стали бы ее куда-то увозить? Нет, с какой стати? Они искали эту злополучную капсулу, все, что хотели, выбили бы из нее на месте".
Роберт взглянул на Наташу. Она спала в той же позе и по-прежнему негромко посапывала.