В отделении милиции уточнили и проверили данные о том, где живет и работает Сальков. Он написал объяснение по обстоятельствам разбойного нападения. На следующий день, на десять утра было назначено опознание, однако инженер не явился. Пришлось Шевченко ехать за ним на работу.
Салькова привезли в управление в совершенно подавленном состоянии. Неожиданно для следствия, он отказался участвовать в опознании часов, переодетого Михайлова в черноволосом парике не признал и стал отрицать какое-либо знакомство с Тамарой. В пивной не был, а голову поранил, потому что был пьян, упал и разбился. Блуждающие глаза инженера говорили сами за себя: у следователя Туманова не было сомнения, что Сальков чего-то боится и врет на ходу.
Колченогий Михалыч, озираясь, вошел в кабинет следователя и остановился: слишком много глаз пристально уставились на него. Туманов подошел к нему и спросил:
- Свидетель Карпов, среди присутствующих здесь людей, есть ли мужчина, которого вы видели в пивной с брюнеткой?
- Вот энтот, - корявым пальцем указал на Салькова Михалыч.
- Как звали его и брюнетку?
- Его - Юрием, ее - Тамарой.
- А вы узнаете ее? - спросил старика Туманов.
- Узнаю, узнаю, - закивал Михалыч.
- Слышите, Сальков? - удовлетворенно сказал следователь, - надо предъявлять свидетелю Тамару?
- …Вы., меня… извините, - Сальков, натужно закашлявшись, с трудом перевел дух, - Виноват. Все, что писал тогда, - правда.
Тамара напала на меня, ударила по голове, забрала часы. В семье были скандалы. Не мог же я сказать жене, как все это случилось. Только ей не говорите.
Говоря все это и переводя умоляющий взгляд с Туманова на Шевченко и даже на Михалыча, Сальков вскочил со стула.
- Успокойтесь, садитесь. Никто не заинтересован в том, чтобы пострадала ваша семья. Я же говорил вам об этом. Нужна только правда.
Сальков заискивающе посмотрел на следователя:
- Спасибо.
Расследование заканчивалось. Михайлова вновь переодели в женское платье и в одном из париков, найденных при обыске, предъявили инженеру и Михалычу. Сальков был совершенно убит тем, что принял Михайлова за женщину, а старик, невозмутимо крякнув, плюнул себе под ноги и понес эту сенсацию в пивную. Там, за пару кружек пива, он рассказывал эту историю любому желающему.
Выяснилось, почему описание Шуры-Тамары Сапьковым и Бородулиным было столь разным. Коренастому, низкорослому Бородулину она показалась высокой, а Салькову, имеющему метр восемьдесят семь, естественно, значительно ниже. Полноту, прическу и прочий антураж Михайлов искусно менял в зависимости от своих планов и обстоятельств. Следствию не удалось доказать ни одного эпизода мужеложства, кроме того, который был совершен Михайловым с Василием Нестеровым, ни один из посетителей квартиры не объявился, сам же Михайлов от показаний на эту тему уклонился.
Судебно-медицинская экспертиза подтвердила, что Михайлов занимался гомосексуализмом. Эксперт-психиатр дал заключение об отсутствии отклонений в психике подследственного.
За разбойные нападения Михайлов был осужден народным судом на десять лет лишения свободы.
Зеленый мираж
Кассир преуспевающего солидного учреждения Марина Евгеньевна готовила ужин в своей уютной кухоньке, когда услышала из комнаты крик мужа:
- Марина! Иди сюда быстрей! Послушай.
Владимир Петрович, полный пятидесятилетний мужчина, с банкой пива в одной руке и дымящейся сигаретой в другой, сидел в глубоком кресле у телевизора. Услышав быстрые мягкие шаги жены, не отрываясь от экрана, воскликнул:
- Ты посмотри, объявили: с 1 января расчеты с наличной валютой запрещаются. Вот что делают, а!
Марина Евгеньевна присела на ручку кресла, внимательно дослушала чтение указа до конца.
- Ну и что, - сказала она, - ни в одной стране нет свободного хождения другой валюты. И здесь сказали, пожалуйста покупай, только меняй валюту в магазине на рубли. И все. Нет проблем.
- Меняй, меняй, - заворчал муж, - жалко менять-то. Лежит, как в банке. Только курс растет.
- Так чего ты нервничаешь? Тебя ведь никто не заставляет менять, - засмеялась Марина Евгеньевна.
- Тебе смешно! А вдруг статья какая-нибудь выйдет за то, что валюту держишь. У нас все возможно.
- Господи! Нам-то чего бояться. Ты классный специалист-энергетик, законно заработал свои семьсот долларов во время командировки в Египте. Это же мелочь. Пусть волнуется тот, кто работает с валютой да пачками носит баксы в дипломате. А хочешь, давай откроем валютный счет в банке. Сейчас это многие делают.
- А зачем? - удивился Владимир Петрович. - Наверное, и процент небольшой. Какой, ты не знаешь?
- Не знаю. Думаю, немного, 3 или 5 процентов. Но зато будет свой счет. Всегда можно получить разрешение банка на вывоз валюты.
- А может быть, не все положить? - предложил супруг, - расконвертируем долларов пятьсот-шестьсот. Курс-то сейчас выгодный, можем что-то купить. Вот ты хотела импортную двойку…
- А что, идея, - поддержала Марина Евгеньевна, - я недавно в одном магазине видела магнитофон с телевизором за шестьсот. Правда, "Самсунг", - фирма южнокорейская, но говорят, вполне приличная марка. Самая дешевая.
На следующее утро Марина Евгеньевна, с шестью стодолларовыми купюрами, пришла в пункт обмена валюты коммерческого банка, недалеко от ее дома. Маленькая десятиметровая комнатка была забита народом. Женщина ознакомилась с курсом доллара и размерами купли-продажи. Сдать валюту она могла за 1250 рублей за один доллар. Продажа шла уже за 1300 рублей. Постояв пятнадцать минут, Марина Евгеньевна прикинула: на одного клиента ушли 5–6 минут. Очередь - человек пятнадцать. Значит, стоять придется около полутора часов. Поколебавшись, она решила уйти, все-таки могут быть неприятности на работе.
Она вышла на крыльцо и сзади услышала мужской голос:
- Продаете доллары?
Марина Евгеньевна опытным взглядом отметила: парню лет двадцать пять, лицо чистое, приятное, спокойные голубые глаза. На голове огромная пушистая шапка, меховая куртка и джинсы "Монтана", кожаные сапожки на меху.
- Да вы не бойтесь, - по-своему истолковал паузу парень и улыбнулся.
- А чего мне бояться, свои деньги, законные.
- Сколько?
- Шестьсот. А вам какая выгода покупать с рук? - спросила она.
- Мне все равно, где покупать, в банке или с рук. Одна цена - тысяча триста. Стоять в очереди не хочется, времени жалко.
Лишние тридцать тысяч, быстро подсчитала Марина Евгеньевна, деньги совсем не лишние, и сказала:
- А у вас денег столько не будет…
Парень вытащил из-за пазухи отличное кожаное портмоне и раскрыл его. Внутри были разложены пачками купюры по пятьдесят и десять тысяч рублей.
- Было бы у вас больше, я купил бы на все. Извините, но я должен убедиться - не фальшивые ли у вас доллары. Вы и сами можете этого не знать.
- Смотрите - Марина Евгеньевна протянула ему зеленые купюры.
Парень сложил портмоне, положил на него деньги и стал их внимательно рассматривать.
В этот момент к ним откуда-то подошли три парня. Они схватили за плечи покупателя:
- Вы чем здесь занимаетесь? Ага! Незаконная операция с валютой!
Марина Евгеньевна испуганно взглянула на них. В этот момент покупатель быстро перевернул портмоне другой стороной. Под пальцами руки тоже оказались прижатыми зелененькие купюры.
- Лейтенант, берем этого, - скомандовал один из тройки, - он тут не первый раз ошивается.
"Милиционеры" потащили парня. Тот стал упираться, пытаясь что-то объяснить. Женщина в ужасе закричала:
- А мои деньги?!..
Он успел протянуть ей доллары. Марина Евгеньевна с облегчением схватила их. Через секунду сопротивляющегося парня затащили за угол. Из дверей обменника вышел какой-то мужчина:
- Что за шум?
- Да вот, задержали одного, - взволнованно сказала Марина Евгеньевна. Мужчина отвлек ее, и она еще не успела разглядеть зелененькие.
- Надо предупредить службу безопасности банка, - деловито сказал он и направился в ту же сторону, куда увели парня.
Марина Евгеньевна осталась одна. Посмотрев на деньги, она только сейчас увидела, что ее обманули: вместо шестисот долларов в руках у нее было шесть однодолларовых купюр…
Земляк
В аэропорту "Пулково" была обычная летняя суета. У кассы расположились двое узбеков и что-то горячо обсуждали на своем языке. Услышав родную речь, к ним подошел Азарбаев Алдижан, тридцатилетний парень, слегка прикоснулся к их плечам и спросил:
- Какие проблемы, земляки?
- Да, черт, понимаешь, нам надо вместе в Ташкент лететь, а билет только один. В кассе второго нет.
- Тебя как зовут, дорогой? - сверкнул в широкой улыбке золотыми зубами Алдижан.
- Омил, а мой товарищ - Алдижан.
- Ты смотри, мы с ним тезки, оказывается. Зачем приезжали? - поинтересовался и сам тут же ответил: - По делам, наверное. Удачно, да?
Узбеки согласно закивали головами:
- Все фрукты продали. Лучше всего шли персики. Теперь домой быстрее надо. Жены ждут, дети ждут. Одно плохо - у Омила билета нет. А ты откуда будешь?
- Я из Ташкента, но живу здесь уже три года, работаю в милиции в аэропорту.
Алдижан кивнул головой, здороваясь с проходившим мимо летчиком. Тот удивленно посмотрел на него, но также ответил приветствием.
- Я здесь всех знаю, - продолжал он. - Порядки строгие. Если нет билетов, то их и нет. Все лишние продают перед самым отлетом. А вы где в Ташкенте живете?
- Я на Самаркандской улице, а Омил - на Ферганской. А ты?
- Алишера Навои, дом 5, квартира 7 - мой адрес. А здесь живу в милицейском общежитии на Очаковской. В следующий раз можете остановиться у меня.
Знакомство состоялось. Узбеки минут пять обсуждали с Азарбаевым свои дела, говорили, что их ждут дома, советовались с ним, когда лучше приехать в следующий раз и что с собой привезти. Было жарко. Он купил землякам по стакану холодного сока, а они угостили его ароматным изюмом.
- Не расстраивайтесь, приятели, - успокаивал он своих новых знакомых. - Сейчас узнаю. Пойду к старшей по смене.
Через десять минут Андижан вернулся, радостно улыбаясь:
- Улететь можно. Только не в Ташкент, а в Чимкент. Это подходящий вариант. Билет сдаете здесь в кассе, а на Чимкент я вам возьму у старшей. Идет? Самолет улетает через два часа.
Узбеки обрадовались, засуетились. Возврат билета оформили в пять минут.
- Так, теперь давайте паспорта и деньги на билеты, по тридцать тысяч. Если не хватит, я свои добавлю, а вы потом отдадите.
Омил передал Алдижану оба паспорта и деньги за себя и своего товарища.
- А успеем все получить? - засомневался он. - Нам еще вещи надо взять в камере хранения.
- Что за вопрос? Через пятнадцать минут я вернусь, и полчаса у вас будет еще в запасе.
- Какой хороший человек, - восхищенно сказал Омил своему приятелю, глядя вслед удаляющемуся Азарбаеву. - Что бы мы делали без него. Пришлось бы мне в аэропорту ночевать.
- Земляки должны помогать друг другу, - подхватил тот. - Надо будет его отблагодарить.
- Обязательно, - поддержал Омил.
- Может, пока он ходит, мы по очереди получим багаж из камеры хранения?
- Да нет, подождем, это недолго, успеем. А то будем бегать друг за другом.
Прошло пятнадцать, двадцать, тридцать минут. Хороший человек, Андижан Азарбаев, так и не появился, исчез вместе с деньгами и документами…
Рэкет
Лениво потягивая пиво, Игорь Панин и Эдик Шаров развалились в глубоких креслах у видика. Под тяжелый рок из магнитофона, заглушавший английский текст, на экране буйствовал Шварценеггер. Бывшие студенты уже три дня кайфовали в квартире Эдика, родители которого уехали на юг. Парни были отчислены из института за прогулы, но в армию пока не попали - до военкомата эти сведения еще не дошли.
Для полного кайфа нужны были деньги. Промысел баксов требовал много времени. Шестерить Шаров и Панов боялись и не хотели, а на свободной охоте добывать деньги очень не просто. Все доходные места схвачены, и поэтому целый день уходил на то, чтобы кинуть какого-нибудь заезжего и самим не нарваться на профессионала. Некоторый опыт уже был: где-то спекульнули, что-то обменяли, кого-то "нагрели". Приличный внешний вид, интеллигентная речь внушали доверие к ним. Студенты, каких много, не лучше и не хуже других.
Родители Эдика и Игоря давно уже, после восьмого класса, перестали интересоваться тем, как живут сыновья. Не пьют, из дома ничего не пропадает, - и слава богу. Устроили парней в вуз, второй курс заканчивают отпрыски, все нормально. Ну, а что чуть ли не каждую неделю меняют одежду, так ребята объяснили, что для разнообразия берут ее друг у друга. Правда, девочки у них очень экстравагантные, шумят, курят все, но в чужом доме ночевать не остаются, бардака не устраивают. Тоже студентки, вроде… Главное - без наркотиков и без пьянки особой. Кто не был молод, кто не имел компаний?.. Перемелется, перебесится. Семья будет, своих детей заведут, и все образуется. Время такое, жизнь такая, одним словом, современная. Никого и ничем не удивишь. У Игоря все было победней и попроще. Отец живет с другой, мать пашет на двух работах. Воля и характер у Панова покрепче, чем у приятеля, не так сладко и тепло в жизни, чтобы можно было, надеясь на кого-то, расслабиться.
Друзья смотрели уже вторую серию "Терминатора", когда зазвонил телефон.
- Эдик? - Это я! - услышал Шаров веселый, как всегда, голос Вероники, - Чем занят?
- Кайфуем с Игорем.
- А где предки?
- В Сочах.
- Я подскочу? Или у вас комплект? - засмеялась девушка.
- Давай, Вика, мы одни.
Через полчаса тонконогая, высокая Вероника, стриженая "под мальчишку", уже сидела у журнального столика, изящно стряхивая пепел шикарной сигареты "Супер Ленгдт".
- Откуда? - удивился Эдик, кивнув на золотистую пачку.
- Да, один лабух угостил, - небрежно ответила девушка.
- Три бакса, как минимум, - уверенно оценил Игорь, - красиво живешь, девочка.
- Неужели я стою треху, - скокетничала она и засмеялась, - подарок это и только. И тотчас деловито спросила: - Какие планы на сегодня?
- Как видишь, сидим на мели, - ухмыльнулся Эдик, - А у тебя есть предложения?
- Можно провернуть одно дельце. Звонил мне из Астрахани двоюродный брат. Хочет икру продать. Пятьсот банок по три куска.
- Полтора лимона, - оживился Игорь, - а сколько просит себе?
- Лимон, если взять всю партию.
- Эд, по-моему, подойдет, - Игорь посмотрел на Эдика. Тот кивнул, соглашаясь, но опять засомневался.
- Возни много. Либо продавать, либо оптом сбыть. - Он замолчал, а затем задумчиво добавил: - У меня идея: черт с ней, с икрой, но кинуть кого-нибудь на этом можно красиво. Вика, сможешь организовать звонок из Астрахани?
- Сколько угодно. Брат звонит с работы, на халяву. А что за идея?
- Надо найти клиента. Икра - ходовой товар, да еще свежачок. У торгашей везде с просрочкой. Но дело не в этом. Твой брат звонит клиенту, который будет посредником. Посредник за комиссионные, допустим десять процентов, находит покупателя. Этим покупателем будешь ты, Игорь. Я тебя нашел и порекомендовал клиенту. Потом объявляется астраханский продавец и говорит, что товар направлен, а ты, покупатель, говоришь, что товар не получил. Значит, товар остался либо у меня, либо у клиента. Во всяком случае клиента можно тряхануть.
- Это слишком рискованно, - возразил Игорь. - Полтора лимона - это крупная сумма, и клиент может просто заявить куда надо. Он-то ничего фактически от сделки не имеет. Вот если бы он сидел на крючке и получил бы что-нибудь заранее, тогда другое дело.
- Да, ты, пожалуй, прав, - согласился Эдик, - Тогда другой вариант: ты - покупатель, заранее уже оплатил пятьсот тысяч продавцу, как бы уплатил и посреднику - клиенту еще сто пятьдесят тысяч комиссионных, но уже в натуре.
Потом берем клиента за горло: сделка не состоялась, пусть возвращает комиссионные и то, что ты уплатил. И включаем счетчик за задержку.
- Ребята, это же рэкет, - воскликнула Вероника, - я боюсь!
- Твое дело десятое, - успокоил ее Эдик, - ты вообще нигде не участвуешь. Хотя тебе, наверное, нужно будет подтвердить клиенту, что икра ушла из Астрахани. Не боись. Посредник будет под прессом и не пикнет.
Игорь одобрительно кивнул, но неуверенно заметил:
- Да, но где взять сто пятьдесят тысяч, чтобы дать клиенту?
- Вообще-то, комиссионные получают после совершения сделки, - согласился Шаров, - поэтому возьмем третий вариант. Комиссионные не платим, сделка состоялась, но товар исчез. Посредник виноват в любом случае и пусть разбирается с Астраханью, но твой аванс возвращает. И опять же заработает счетчик.
- А если он все-таки упрется и не будет платить?
- Два-три амбала всегда найдутся. Они знают, что и как надо делать в таких случаях.
- Ладно, это лучше всего, - согласился Игорь. - Осталось такого клиента найти…
Эдуард уже был готов обсудить и эту тему. Сказал, что есть у него один знакомый. Вместе учились в школе и в институте. Вася Соловьев. Вот уж действительно, Вася - Петин брат. Тюха, маменькин сынок. Родители работали за границей. Большая квартира, "Волга", гараж, баксы. Но Вася хочет иметь свои, не раз говорил, что хочет заняться бизнесом…
Высокий девятнадцатилетний блондин с розовыми щеками, Вася Соловьев, вышел из института и в дверях столкнулся с Эдуардом Шаровым.
- Привет, что-то тебя давно не видно, как ты? - спросил он Эдика.
- Взял академический, хочу съездить куда-нибудь, заработать… А ты как?
- Да ничего, все путем. А куда поедешь?
- Да, там видно будет, - уклонился от ответа Шаров и сказал: - Слушай, есть возможность навара. Продать партию икры, астраханской. Высший сорт, - причмокнул он.
- А много?
- Для начала пятьсот банок.
- Железная, стеклянная?
- Стекло, то, что надо! Зернистая. Самый дефицит! Даже интурист такую любит.
- Эдик, дай займусь этим делом, - загорелся Вася.
- А справишься? Оборот-то - полтора лимона. Игра стоит свеч. Навар хороший, процентов десять.
- Пятнадцать.
- Ну, это ты сам договаривайся.
- А с кем?
- Тебе позвонят из Астрахани. А я потом дам телефон парня, который может купить. У него связи в торговле, ему всю партию сбыть туда - не проблема.
- А ты чего сам не хочешь? - спросил Вася.
- Я же говорю тебе, некогда. Уезжаю. Ну, пока.
На следующий вечер в квартире Соловьевых раздалась пронзительная телефонная трель междугородного звонка. Мать Василия, Ирина Ивановна, энергичная, привлекательная женщина, сняла трубку:
- Это, наверное, брат из Минска… Алло.
- Можно Василия?
- Откуда вы звоните?
- Его нет дома?
Ирина Ивановна хотела было сказать что-то резкое, но передумала и позвала сына.
- Я слушаю.
- Василий, это из Астрахани. Меня зовут Николай. Мне твой номер дал Эдуард. Я правильно понял, что ты берешься реализовать икру?
- В принципе - да, но так быстро я звонка не ждал. Мне надо узнать, что и как…
- Количество и цена?
- Да, да.