- Тебе нельзя стоять здесь на холоде. - Лэнгстон повел ее в дом, успев на прощание махнуть мне рукой, прежде чем закрыл за собой дверь.
Поездка на юг, в Малибу, была унылой и муторной. Сэнди сидела между мною и отцом. Он попытался было заговорить с нею, но она сделала вид, что не слышит его.
Одно было ясно. Тем, что она изменила правила игры, став вести себя вызывающе, она одержала над ним победу. Терять ему было больше, чем ей. В этом поединке с собственной дочерью он явно проигрывал, но еще не потерял окончательно надежды зацепиться за что-то. Она же вела себя так, словно и эта надежда была ею потеряна.
Они вышли у стоянки, где Себастьян оставил свою машину несколькими часами раньше. Я дождался, пока они сядут в нее и из выхлопной трубы покажется голубоватый дымок, Сэнди больше не делала попыток убежать. Возможно, она поняла, что бежать ей некуда. Внизу, под узкой полоской города, на пляже высокими пенистыми волнами шумел прибой. Между зданиями в предрассветных сумерках слабо фосфоресцировали волнорезы.
Начинать следующий день было слишком рано. Я снял номер в первом попавшемся мотеле.
Глава 16
В восемь часов я быстро встал. Было еще рано, но желудок у меня сводило от голода. Я пошел в кафе и заказал солидный кусок поджаренной ветчины, глазунью из двух яиц, стопку горячих хрустящих хлебцев, двойную порцию оладий с малиновым сиропом и несколько чашечек крепкого черного кофе.
Теперь я почувствовал себя вполне готовым для разговора с миссис Марбург. Я не стал ей предварительно звонить, а прямиком поехал в усадьбу Хэккета. Ворота были открыты, и, проезжая мимо искусственного озера, я испытал гнетущее чувство deja vu. Утки так и не вернулись, а болотные цапли бродили в воде у противоположного берега.
У дверей стоял двухдверный "кадиллак" с медицинским символом на дверцах. Моложавый человек с умным взглядом и волосами пепельного цвета встретил меня в дверях.
- Я - доктор Конверс. Вы из полиции?
- Нет. Частный детектив, работаю на миссис Марбург. - Я назвал свое имя.
- Она не говорила о вас. - Он вышел из дома, плотно закрыв за собой дверь. - Что вообще здесь происходит? Что-нибудь случилось со Стивеном Хэккетом?
- А миссис Марбург вам не сказала?
- Намекнула, что произошло несчастье. Но она, вероятно, считает, что зло можно одолеть, умалчивая о нем. Устроила целый скандал, когда я стал настаивать на том, чтобы вызвать полицию.
- Почему она возражает против полиции?
- Она постоянно твердит, что все полицейские продажны и некомпетентны. Считаю, что у нее это идея-фикс после того, что случилось с ее первым мужем.
- А что с ним случилось?
- Я думал, вы знаете. Его застрелили на пляже пятнадцать лет назад. Я не очень-то посвящен в детали - жил тогда не здесь, - но, по-моему, убийца так и не был найден. Во всяком случае, возвращаясь к дню сегодняшнему, я объяснил миссис Марбург, что, согласно закону, персонал больниц, а также частные практикующие врачи обязаны сообщить в полицию обо всех серьезных ранениях и травмах.
- Вы говорите о Лупе?
- Да. Я вызвал "скорую помощь" и отправил его в больницу.
- Что-нибудь серьезное?
- Боюсь сказать. Я - терапевт, по черепно-мозговым травмам не специалист, а эти ушибы области головы - вещь довольно сложная. Я передал его в руки отличного специалиста - доктора Сандерленда из больницы Св. Иоанна.
- Луп в сознании?
- Да, но говорить о случившемся отказывается. - Доктор сжал пальцами мою руку повыше локтя. От него исходил какой-то сосновый аромат, от которого мне захотелось чихнуть. - Вы знаете, кто ударил его по голове?
- Семнадцатилетняя девушка. Луп, вероятно, стыдится этого.
- Вы знаете ее имя?
- Сэнди Себастьян.
Он недоверчиво нахмурился.
- Это точно?
- Да.
- Но Сэнди вовсе не хулиганка.
- Насколько хорошо вы знаете ее, доктор?
- Осматривал ее раза два как врач. Несколько месяцев назад. - Его пальцы опять сомкнулись на моей руке. - А что произошло между нею и Лупом? Он пытался напасть на нее?
- Как раз наоборот. Нападавшими были Сэнди и ее приятель. Луп же защищал себя и, как я предполагаю, мистера Хэккета.
- Что произошло с мистером Хэккетом? Мне-то вы можете сказать, ведь я - его врач. - В голосе Конверса, однако, властных ноток не прозвучало. Он выглядел и держался, как врач, обслуживающий высшие слои общества и зарабатывающий на жизнь тем, что умеет говорить с богатыми пациентами, соблюдая правильную интонацию. - Он тоже ранен?
- Он похищен.
- Ради выкупа?
- Очевидно, из хулиганских побуждений.
- И это совершили мисс Себастьян и ее друг?
- Да. Минувшей ночью я поймал Сэнди и вернул домой. Она у родителей в Вудлэнд-Хиллз. Состояние у нее не очень хорошее - явная душевная депрессия, и, по-моему, ей нужно показаться врачу. Если вы ее врач...
- Я не ее врач. - Доктор Конверс отпустил мою руку, словно я внезапно стал заразным. - Видел ее только раз, прошлым летом, и с тех пор - нет. Не могу же я ехать к ним домой и навязывать ей свои услуги.
- Да, пожалуй. А от чего вы лечили ее летом?
- Как врачу, с профессиональной точки зрения, мне вряд ли было бы этично рассказывать вам об этом.
Контакт между нами внезапно нарушился. Я направился в дом говорить с миссис Марбург. Она находилась в гостиной, полулежа в кресле спиной к окну. Под глазами у нее набрякли синеватые мешки. С прошлого вечера она не переодевалась.
- Ну что, пока не везет? - голос у нее был хриплый.
- Нет. Вы спали?
- Глаз не сомкнула. Ужасная ночь. Не смогла вызвать сюда ни одного доктора. Когда наконец приехал доктор Конверс, то стал настаивать, чтобы я сообщила в полицию.
- Считаю, что это хорошая мысль. Им нужно все рассказать. Они сумеют сделать то, чего я не смогу, даже подключив тысячу человек. Полиция располагает, к примеру, новейшей компьютерной системой обнаружения автомобилей на территории всего штата. А самое лучшее, что мы можем сейчас сделать, - это обнаружить местонахождение машины Сэнди Себастьян.
Шумно, не разжимая зубов, она втянула воздух.
- Никогда бы не слышать об этой мерзавке.
- Я поймал девушку, если это известие вас хоть как-то успокоит.
Миссис Марбург выпрямилась в кресле.
- Где она?
- Дома, у отца с матерью.
- Жаль, что вы не привезли ее ко мне. Много бы я дала за то, чтобы узнать, что у нее в голове. Вы допросили ее?
- Немного. Сама она ничего не желает говорить.
- Каковы ее мотивы?
- Одна злость, насколько я могу судить. Порывалась постоянно причинить боль своему отцу.
- Тогда почему бы, бога ради, им не похитить его?
- Не знаю. У девушки были какие-нибудь нелады с вашим сыном?
- Разумеется, нет. Стивен очень хорошо относился к ней. Но, конечно, особенно дружила она с Гердой.
- А где миссис Хэккет?
- Герда у себя в комнате. Да пусть себе спит, помощи от нее никакой. Ничем не лучше Сидни.
Она говорила нетерпеливо и раздраженно, находясь на грани отчаяния. Миссис Марбург была, очевидно, из числа тех упрямых натур, которые реагируют на случившееся, стремясь полностью овладеть ситуацией и принимая все решения самостоятельно. Но сейчас ситуация ускользала из ее рук, и она понимала это.
- Вам нельзя постоянно бодрствовать и все делать самой. Дело может превратиться в долговременную осаду. И закончиться оно может плохо.
Она наклонилась вбок, в мою сторону.
- Стивен мертв?
- Нам приходится считаться с такой возможностью. Спэннер не шутит. Очевидно, он замыслил убийство.
- Откуда вы знаете? - рассердилась она. - Пытаетесь напугать меня, да? Чтобы я обратилась в полицию?
- Привожу вам факты, чтобы вы сами приняли оптимальное решение. Минувшей ночью Спэннер положил вашего сына связанным поперек рельсов. Хотел, чтобы его переехал товарный поезд.
Она изумленно посмотрела на меня.
- Товарный поезд?
- Понимаю, что звучит дико, но именно это произошло. Девушка видела, как это было. Она испугалась и сразу же убежала от Спэннера. И это свидетельствует о том, что она не лжет.
- Что стало со Стивеном?
- Спэннер передумал, когда девушка убежала. Но он может повторить свою попытку. В Калифорнии множество железных дорог, и товарные поезда ходят по ним постоянно.
- Что он хочет сделать с нами?
- Сомневаюсь, что он и сам сумел бы ответить на ваш вопрос. Похоже на то, что он действует на основании воспоминаний своего детства.
- Для меня все это заумная психология.
- И тем не менее это так. Я говорил с наставником-воспитателем Дэви в школе Санта-Терезы. Его отец погиб под поездом как раз на том же самом месте, когда ему было три года. Дэви видел, как это произошло.
- Где это место?
- На севере округа Санта-Тереза, под Родео-сити.
- Я плохо ориентируюсь в этой местности.
- Я тоже. Конечно, сейчас они уже могут находиться в сотнях миль оттуда или даже в соседних штатах - Неваде или Аризоне.
Она отмахнулась от моих слов, как от мух, жужжащих у нее над головой.
- Вы все-таки пытаетесь напугать меня.
- К сожалению, это мне не удается, миссис Марбург. Вы ничего не выиграете, не предавая это дело огласке. В одиночку я вашего сына найти не смогу, у меня нет выходов на него. А те, что есть, должны разрабатываться полицией.
- С местной полицией мне никогда не везло.
- Вы имеете в виду убийство вашего мужа?
- Да, - она пристально посмотрела мне в глаза. - Кто вам рассказал?
- Не вы. А следовало бы, по-моему, вам. Убийство вашего мужа и похищение сына могут быть связаны между собой.
- Не вижу, каким образом. Этому парню, Спэннеру, было не больше четырех-пяти лет, когда убили Марка Хэккета.
- Как он был убит?
- Застрелили на пляже. - Она потерла висок, словно смерть мужа оставила постоянное больное место у нее в голове.
- На пляже Малибу?
- Да. У нас там есть пляжный домик, коттедж, и Марк часто уезжал туда на вечернюю прогулку. Кто-то подкрался сзади и выстрелил ему в голову из револьвера. Полиция задержала с десяток подозреваемых - в основном тех, кто находился в городе проездом, да еще пляжных бродяг, - но так и не смогла собрать достаточно улик, чтобы предъявить кому-либо из них обвинение.
- Его ограбили?
- Взяли бумажник. Который тоже так и не нашли. Теперь вы понимаете, почему я далека от того, чтобы безудержно восторгаться здешней полицией?
- Все же у них есть свои сильные стороны, и в этом деле они могут добиться определенных успехов. Мне нужно ваше разрешение изложить им все факты.
Миссис Марбург сидела неподвижно и торжественно. Слышно было ее дыхание, отмеряющее медленно тянущиеся секунды.
- Я вынуждена последовать вашему совету, не так ли? Если Стивена убьют из-за того, что я приняла неверное решение, я не смогу жить с сознанием этого. Что ж, мистер Арчер, поступайте, как считаете нужным. - Взмахом руки она показала, что я могу идти, но уже от двери опять подозвала меня. - Разумеется, я хочу, чтобы вы тоже продолжали заниматься расследованием.
- Я надеялся на это.
- Если вы все-таки сами найдете Стивена и доставите его домой целым и невредимым, я по-прежнему готова выплатить вам сто тысяч. Нужны вам деньги на текущие расходы? Сейчас?
- Пригодились бы. Я подключил одного человека, детектива из Сан-Франциско по имени Вилли Макки. Не могли бы вы выдать мне аванс в тысячу долларов?
- Я выпишу чек. Где моя сумка? - Она громким голосом позвала: - Сидни! Где моя сумка?
Из смежной комнаты появился ее муж. На нем был заляпанный красками фартук, а нос был испачкан красным. Смотрел он будто бы сквозь нас, словно мы были прозрачными.
- Ну, что такое? - раздраженно спросил он.
- Хочу, чтобы ты нашел мою сумку.
- Ищи сама. Я работаю.
- Не разговаривай со мной таким тоном.
- Я говорю нормальным тоном.
- Не будем спорить. Ступай найди сумку. Тебе не повредит сделать что-нибудь полезное, хотя бы для разнообразия.
- Живопись - полезное дело.
Она привстала в кресле.
- Я сказала, не будем спорить. Принеси сумку. По-моему, я оставила ее в библиотеке.
- Хорошо, если ты пытаешься раздуть из этого целую историю.
Марбург вышел, принес сумку, и она выписала мне чек на тысячу долларов. Он опять ушел рисовать.
Затем приехали двое помощников шерифа, с которыми миссис Марбург и я беседовали в гостиной. Доктор Конверс стоял в дверях и слушал нас, переводя свой умный взгляд с одного лица на другое.
Потом я говорил с полицейским, патрулирующим шоссе, а после этого - с капитаном Обри из управления шерифа. Это был крупный мужчина с небрежной уверенностью в себе, столь типичной для крупных мужчин. Мне он понравился. К этому времени доктор Конверс уехал, и, за единственным исключением, я ничего не утаил от Обри.
Этим единственным исключением была линия Флейшера. Джек Флейшер был недавно вышедшим в отставку работником правоохранительных органов, а представители этих органов всегда стоят друг за друга стеной, когда пахнет жареным. Я чувствовал, что роль Флейшера в этом деле должны расследовать совершенно непредвзятые и независимые личности, вроде меня и Вилли Макки.
Чтобы быть в курсе всего происходящего, на пути в город я заехал в отделение полиции на Пурдью-стрит. Сержант Принс был в такой ярости, что его напарник Яновский не на шутку волновался за друга. Ночью скончалась Лорел Смит.
Глава 17
Ноги подгибались подо мной, когда я поднимался в свой офис на третьем этаже. Настенные часы показывали начало одиннадцатого. Я прокрутил магнитную запись на телефонной приставке, фиксирующей все звонки в мое отсутствие. Без нескольких минут десять из Сан-Франциско мне звонил Вилли Макки. Я тут же перезвонил и застал его в офисе на Геари-стрит.
- Ты как раз вовремя, Лью. Я только что пытался до тебя дозвониться. Этот твой Флейшер снял номер в гостинице Сэнд-мена около трех ночи. Я приставил к нему своего человека и договорился с ночным портье. Этот портье после двенадцати ночи сидит еще на коммутаторе гостиницы. Флейшер велел ему разбудить себя в семь тридцать и, едва встал, сразу же позвонил какому-то Альберту Блевинсу в пансионат Боумэна. Это в районе Мишн. Когда Флейшер приехал в город, они вместе с этим Блевинсом позавтракали в кафетерии на Пятой стрит. Затем они поехали к Блевинсу и, по всей вероятности, до сих пор находятся у него в комнате. Тебе все это о чем-нибудь говорит?
- Фамилия Блевинс - да, да. - Эта фамилия была указана в карточке социального страхования Лорел Смит. - Выясни о нем все, что можешь, и встречай меня в аэропорту Сан-Франциско.
- Время?
Я взял со стола расписание авиарейсов.
- В час в баре.
Заказав по телефону билет на самолет, я поехал в международный аэропорт Лос-Анджелеса. На протяжении всего полета было ясно и солнечно. Когда самолет подлетел к заливу Сан-Франциско, я увидел под крылом город, распахнувшийся, словно мечта, рвущаяся перпендикулярно вверх и стремительно уходящая за волнистую линию синеющего горизонта. Бесконечные крыши пригородных домов простирались насколько хватало глаз.
Я отыскал Вилли в баре аэропорта за рюмкой коктейля. Это был элегантный, опытный человек, перенявший свой стиль жизни у преуспевающих сан-францисских адвокатов, на которых он частенько работал. Все свои деньги он просаживал на женщин и на одежду и всегда казался разодетым немного чрезмерно, как и сейчас. Его седоватые волосы когда-то были иссиня-черными, а вот проницательные черные глаза совершенно не изменились за те двадцать лет, что я его знал.
- Альберт Блевинс, - начал он, - живет в пансионате Боумэна уже год. Это пансионат для престарелых, один из лучших в районе Мишн.
- Сколько же ему лет?
- Лет шестьдесят. Точно не знаю. Времени ты мне отпустил не так уж много, Лью.
- Времени у нас вообще нет.
Я пояснил ему, почему. Вилли по натуре игрок, и его глаза заблестели, как два уголька, когда он услышал о богатстве Хэккета. Уж если бы ему что-то обломилось, то на эти денежки он завел бы себе очередную свежую молоденькую блондиночку, которая опять разбила бы его сердце. Вилли хотел было заказать себе еще рюмку и как следует поесть, но я вывел его к лифту, а затем на стоянку автомобилей. Задом он вырулил свой "ягуар" с площадки, и мы понеслись в сторону залива, в город. Яркая до рези в глазах голубизна водной глади и нескончаемое залитое солнцем побережье с ностальгической болью оживили в моей памяти давно канувшие в Лету юные годы. Мои грустные воспоминания прервал голос Вилли:
- Какое отношение имеет Альберт Блевинс к похищению Хэккета?
- Не знаю, но какая-то связь должна быть. Женщина по имени Лорел Смит, скончавшаяся этой ночью, - жертва убийства - раньше называла себя Лорен Блевинс. Флейшер знал ее по Родео-сити пятнадцать лет назад. Примерно в то же время и в тех же местах колесами поезда отрезало голову одному неопознанному человеку. Вероятно, он был отцом Дэви Спэннера. Дело вел помощник шерифа Флейшер, который зарегистрировал происшествие как смерть в результате несчастного случая.
- А ты утверждаешь, что это было не так?
- Пока ничего не утверждаю. Есть и еще одна связь. Спэннер снимал квартирку у Лорел Смит и работал у нее, а я подозреваю, что они были гораздо ближе друг к другу, возможно, даже очень близки.
- Это он убил ее?
- Не думаю. Все дело в том, что и действующие лица и сами места действия начинают повторяться. - Я рассказал Вилли о вчерашней ночной сцене у пересечения железной и проселочной дорог. - Если бы нам удалось разговорить Флейшера и Блевин-са, то это дело мы могли бы закрыть в два счета. Особенно - Флейшера. Весь последний месяц он прослушивал квартиру Лорел.
- Думаешь, он ее убил?
- Вполне возможно. Или же знает, кто это сделал.
Мы подъезжали к городу, и Вилли сосредоточился на управлении машиной. Он поставил "ягуар" в подземном гараже на Геари-стрит. Я поднялся с ним в его офис, чтобы узнать, не звонил ли его человек, следящий за Флейшером. Оказалось, что звонил. Флейшер расстался с Блевинсом в пансионате и во время этого телефонного звонка находился в мастерской фотокопирования. Мастерскую эту он посещал уже во второй раз. Раньше он заходил в нее по пути в пансионат.
То же самое сделал и я. Мастерская ксеро- и фотокопирования размещалась в узкой лавчонке на Маркет-стрит и обслуживалась одним человеком. Когда я вошел, худой и кашляющий мужчина работал с копировальной машиной. За пять долларов он тут же рассказал мне, с чего Флейшер снимал копии. В первый раз была страница какой-то старой газеты, а во второй - еще более старое свидетельство о рождении.
- Чье свидетельство?
- Не знаю. Впрочем, минутку. Кого-то по имени Джаспер. По-моему, это не фамилия, а имя.
Я подождал, надеясь, что он припомнит что-нибудь еще, но тщетно.
- А что было в газете?
- Я не читал. Если бы я читал все, с чего снимаю копии, то давно бы ослеп.
- Вы сказали, что газета старая. Какого года?