Браконьерствовали там за деньги, причём за весьма солидные, и об этом знали все. Но генерал строго ограничил круг любителей рыбки и деликатесов. Поделил ребят на своих и чужих, и хозяин посчитал такой подход не совсем правильным. Он был согласен платить за право промысла, но на общих основаниях, а не с коэффициентом - как чужой. Закончилось всё это пожаром в квартире генерала, и тот от ожогов скончался. И теперь про него рассказывали трогательные истории - якобы боролся с рыбной мафией не на жизнь, а на смерть, не давал расхищать народное добро.
В той операции была применена бутылка со специальной, невероятно легко воспламеняющейся "голубой" смесью. Поручив любое деликатное дело Роберту, хозяин твёрдо знал, что за него можно быть спокойным. Молдаванин его ещё ни разу не подвёл.
Вслед за Робертом из джипа вылез Серёга Чаркин, сегодня какой-то неряшливый, помятый, одетый в один из фирменных спортивных костюмов. Спору нет, там, на берегу Финского залива, в таком виде разгуливать не грех. Но в центре Петербурга такой наряд выглядит неуместно. "Браток" - он и есть "браток", как его ни рихтуй.
Ладно, пусть прохожие думают, что мужчина вернулся после утренней пробежки. Не на Невском же разминаться. Вот он и сгонял на джипе до ближайшего лесочка. Кстати, Роберт должен был доставить, кроме Чаркина, ещё двоих, но им покуда предстояло посидеть в машине.
Хозяин видел, как Роберт набрал код, открыл металлическую дверь подъезда. Пропустил Чаркина вперёд, сам пошёл следом. Дверь с мелодичным звоном закрылась. Через три минуты они будут здесь.
Хозяин вернулся за журнальный столик, разлил чай по фарфоровым чашечкам, положил трубку в пепельницу. Он знал, что Чаркин не курит - бережёт здоровье, потому и не собирался выставлять перед ним сигарный ящик.
Раздался троекратный стук в дверь, и Роберт широченными плечами заслонил блестящие белоснежные створки. Каменные мышцы амбала шевелились под рубашкой, аа всегда смуглое лицо порозовело. Надышался свежим воздухом, пока выполнял задание, подумал хозяин.
- Привёз? - Он сделал вид, что не смотрел в окно.
- Да. - Роберт говорил с лёгким акцентом, но понимал всё, причём с полунамёка. - Всех троих привёз. Не волнуйтесь, съездил нормально.
- Те двое пускай подождут, а Серёгу веди ко мне.
- Сейчас. - Когда Роберт исчез, потолки сразу же стали выше.
Вместо глыбообразного охранника в проёме дверей появился круглолицый поджарый Чаркин. Правда, сегодня его небритые щёки висели складками, а лоб избороздили морщины. Такого раньше никогда не бывало - бывший волгодонский рэкетир всегда выглядел свежим и подтянутым.
- Доброе утро, Евгений Романович, - приветствовал хозяина Чаркин.
Он старался держаться независимо, но сразу было видно, что гость очень боится того, к кому наведался поутру, и готов в любой момент упасть на колени.
- Доброе ли, Сергей Николаевич? - усмехнулся хозяин. - Проходи, садись. В ногах правды нет. Ты знаешь, что в это время суток я всегда пью японский чай. Хочешь попробовать?
- Не откажусь.
Чаркину было безразлично, что пить. Есть ему не хотелось совершенно. Лучше всего было, конечно, опрокинуть стаканчик-другой очищенной водки, но Евгений Романович не предлагал, а Чаркин стеснялся попросить. Да и не для развлечений, не для дружеской беседы приехал он сюда сегодня. Его доставили к шефу практически под конвоем. Впрочем, никаких особо суровых распоряжений этот горилла Роберт от хозяина насчёт Чаркина не получал.
Гость принял чашечку, попробовал чай. Терпкий непривычный вкус слегка взбодрил Чаркина, заставил собраться с мыслями и успокоиться. Вряд ли именно сейчас шеф примет судьбоносное решение, не выслушав доводов Чаркина, а, стало быть, можно ещё побарахтаться. Главное - найти нужные слова, привести убедительные доказательства. Одним словом, где наша не пропадала…
- Ну, как чаёк? - заботливо спросил хозяин.
- Не знаю даже, что сказать. Пикантный вкус, но я предпочитаю обычный. А ещё лучше - морс, как в Сибири принято. Я там жил одно время, женился даже. Ленка потрясающе и морс, и пельмени готовит…
- Морс… - Евгений Романович прикрыл глаза. - Морс. Я его тоже люблю, но только под пельмени. Он красный, как кровь. А тесто с мясом похоже на человеческое тело. Ты ни когда об этом не задумывался? Не приходило в голову?
- Нет, что вы! - Чаркин даже поперхнулся. - Странное сравнение.
- Не приходило в голову? Вот потому и мочишь без разбору, - мягко попенял ему Евгений Романович. - Уже три дубаря висит! Красота! Причём один - совершенно посторонний. Девушка! Мы что, живодёры, Серёжа? А Вован чем перед тобой провинился, а? Ну, шлюху можно загасить на всякий случай. Но Вован - в законе, ты знаешь. Он по старым понятиям жил. А ты, розовая плесень, такой кадр ликвидировал! Его слово было, как алмаз, твёрдое. Раз осознал и сказал "отслужу", значит, отслужит. Что ты быкуешь-то почём зря, Серёжа? Надо сперва головой думать. Таких, как Вован Маленький, беречь нужно, пылинки с них сдувать. А то пробросаемся, где других возьмём? За крысятничество надо было его наказать, но не мочить. Да ладно, чего уж теперь. Не воротишь. Пожар зачем устроил? По-другому не мог разобраться с вожатой? Как её зовут-то?
- Алиса Янина, - поспешно сказал Чаркин.
Он пока не понимал, к чему клонит хозяин, но уже изрядно перепугался. Так и знал, что из-за Вована получится базар. Действительно, зря погорячился тогда в лесочке…
- Ну, вот! Алиса в стране чудес! И устроили бы ей чудеса - автомобиль бы наехал, хулиганы напали… Да что угодно. Не вчера, не сегодня, а через неделю, через две. Аля навешала бы её лапши на уши, попросила бы молчать. Девчонка ей верила, прислушалась бы. А там - несчастный случай, привычно до рвоты. И подозрений никаких. А ты что наделал?! Шум на всю округу! Сегодня я лично про пожар в лагере услышал. Пришлось дальневосточные дела бросать, новокузнецкие, подмосковные, и твоим величеством заниматься. И, что самое обидное, цели-то твой пожар не достиг! Янина пропала из лагеря?
- Да, в постели её ночью не было, хотя ребята перед тем через инфракрасную оптику проверяли. Похоже, что она одеялом с головой накрылась и спала. Девушка-то Алиса правильная, таких сейчас не найдёшь. Ночами не шастала. Вот пацаны и не заподозрили, что она вместо себя баул с вещами на постель положила, и одеялом прикрыла. А почему она так сделала, неясно. Никаких приятелей у неё в лагере не было, из местных - тоже…
- Она пропала после пожара? Или, может, до? - Евгений Романович отпил ещё чаю, с наслаждением зажмурился.
- Не знаю. Позже обнаружилась, что из четырнадцатого отряда, это младшие школьники, исчез мальчик. Я его хорошо знаю, даже… - Чаркин замешкался. - Даже работать с ним хотел, но дело не заладилось. Парень психованный оказался, и я опасался неприятностей. Он дважды пытался из лагеря убежать, пробовал повеситься. Его Вован покойный лично из петли вынимал. Теперь вот смылся опять. Сперва я внимания не обратил, потому что Денис часто демонстрировал характер. И долго не было известно, вместе они убежали или порознь. Наконец выяснилось, что вместе, и именно после пожара. Вернее, во время тушения.
- Точно?
Хозяин отставил чашечку, щёлкнул пальцами. В его голове зародился недурной план, но нужно было до конца прояснить обстановку.
- Точно. Мои люди утром оказались в баре у станции, - быстро сказал Чаркин и облизал губы, стараясь унять дрожь во всём теле.
- Твои люди не ошиблись сгоряча? - насмешливо спросил хозяин.
- Нет, эти не ошибутся. Они по фоткам опознали Алису и Дениса. Парочка беглецов рано утром пожаловала к бармену. Девушка долго беседовала с ним и его женой. Разумеется, полностью разговор расслышать не удалось. Разобрали два слова "деньги" и "Москва". Да, ещё третье - "хата". Вроде бы Алиса просила денег у бармена. Он сколько-то дал. С его мобильника было сделано два звонка. Нужно проверить через Антона, куда именно.
Чаркину немного полегчало, и он начал давать хозяину советы.
- Что нужно, я сам решу, - пресёк эти поползновения Евгений Романович. - Звонки дали результаты? - Он сложил пальцы домиком на уровне подбородка.
- Кажется, нет. Но нужно уточнить у моих ребят, они скажут.
- Москва, Москва… Да, Серёжа, ты, как странно, прав. Службе безопасности предстоит поработать. Значит, Денис и есть тот самый мальчик, который, помимо Алисы Яниной, видел, как ты… В общем, историю с Вованом и шлюхой?
- Да, тот самый. Алевтина подтвердила, что свидетелей всего двое. Один - несовершеннолетний, но всё равно представляет угрозу. Смышлён не по годам, себе на уме, от него жди всяких прибамбасов.
- Зря вы поторопились, - попенял Евгений Романович. Он закурил трубку и выпустил дым вниз, выражая неудовольствие. - Теперь Алевтина раскрыта. И, если Алису не удастся перехватить, могут начаться неприятности. Девушка-то неглупая, догадалась, из-за чего сожгли вожатскую. А, в случае провала, Алевтина перестанет быть нам полезной. Более того, начнёт представлять опасность. Ты меня понял?
- Понял, Евгений Романович. Нужно позвать ребят из милиции?
- Когда будет нужно, сам их позову, - отрезал хозяин. - Пока мне интересно, что знаешь лично ты. Кстати, фотки с собой?
- Да, конечно. Недавно снимались. В День военно-морского флота я их на пляже полароидом пощёлкал. Как чувствовал всё равно…
Чаркин нащупал под курткой борсетку, достал несколько снимков, протянул хозяину. Тот не спеша вынул фотографии, надел очки, как мирный интеллигентный человек. Было похоже, что дедушка любуется красочными изображениями детишек и внучат, недавно вернувшихся из круиза.
- Которая здесь Алиса? А Денис? Вот этот, чёрненький?
- Нет, он белявый. Верхом на турнике сидит. А это - Алиса Янина во главе своего отряда "Чебурашка". И Денис - в строю. Смотрите, тут "чебурашки" в столовой - кашу едят. Алиса с ними на берегу залива во время купания…
- Какое лицо, какая фигура! - не удержался Евгений Романович. - Не то, что здешние кривоножки… Элитная порода, ничего не скажешь. Она кто, молдаванка? Вроде, и кавказские черты просматриваются…
- Испанка на четверть. Деда в тридцатые год в Союз вывезли. Потом он тут выучился, женился на грузинке, назад в Испанию не поехал.
- Оставишь фотки мне, - приказал Евгений Романович. - Девушка серьёзная и очень неглупая, что с красавицами редко бывает. И мальчик интересный. Очень даже интересный… - Хозяин не стал объяснять, почему это так. - Кто этот бармен? Его имя? - И помассировал виски, прогоняя головную боль. Подумал, что нельзя всё-таки с утра так много курить.
- Богдан Макаров. Раньше тоже вожатым в "Чайке" работал. Живёт в Репино, с женой и матерью. Жена ждёт ребёнка. Вроде бы она дала Алисе с Денисом детские вещи и вывела их через служебный вход. После этого мои ребята наблюдение прекратили. Судя по всему, парочка отправилась на станцию.
- В Питер им нужно попасть обязательно. Из Комарова в Москву иначе не добраться. Только вопрос, на чём они поехали. Электричка, попутка, транспорт знакомых? Так или иначе, но перед отбытием в Москву они обязательно завернут к Алисе или к Денису. Скорее всего, к ней. Или к тем, кому она звонила из бара. В любом случае мне нужны их адреса. Абонентами займётся Аристов. Фотка у нас есть, за что хвалю. Это единственное, что ты сделал правильно. Теперь вот ещё что… Ты не в курсе, кто у Алисы живёт в Москве?
- Нет, она ничего не говорила.
- А другие не упоминали о чём-то таком?
- Могу поспрашивать ребят в лагере, - предложил Чаркин.
- Лагерь больше трогать не будем, - твёрдо сказал хозяин и налил себе ещё чаю. - Поступим по-другому.
- Займёмся барменом? - догадался Чаркин, моментально предположив, что из-за беременной жены Богдан Макаров будет сговорчивым.
- Ни в коем случае! Хватит с меня твоих дубарей. Больше никакого шума, всё в рамках закона. Пока посиди в библиотеке, Роберт тебя проводит. - Евгений Романович снял трубку старинного телефона и тут же услышал голос охранника. - Сергея Николаевича проводишь в библиотеку, туда же и тех двоих. С ними поговорю попозже.
Чаркин молча встал и направился к двери, думая про себя, что и в лагере, и в квартире шефа местом принятия наиважнейших решений является именно библиотека. Впрочем, эти две библиотеки совершенно не похожи одна на другую. В "Чайке" были исцарапанные стеллажи и столы, ломаная мебель, ветхая лестница-стремянка. Не на каждый стул Чаркин там решался сесть. Иногда требовалась вся его спортивная сноровка, чтобы не очутиться на полу в куче обломков.
У Евгения Романовича шкафы были новенькие, импортные, крепко закрывающиеся во избежание проникновения грязи и пыли. Корешки книг блестели позолотой из-за стекол таинственно и заманчиво. Так и хотелось взять томик, сесть в одно из кожаных кресел, зажечь неяркий торшер, стоящий около каждого из них, и углубиться в чтение. Да ещё чтобы чашечка кофе в руке… А кругом - тишина, полутьма, потому что в окнах - стеклопакеты, и закрыты они плотными зелёными шторами. К тому же выходят окна в двор-колодец.
Выпроводив Чаркина, хозяин опять снял трубку, сказал:
- Антон, зайди. - И опять подхватил чашечку с зелёным чаем.
Через десять минут дверь бесшумно раскрылась. В гостиную на ажурной, сверкающей коляске, которая ловко маневрировала с помощью многочисленных механизмов и дополнительных колёсиков, въехал подстриженный ёжиком, совершенно седой человек лет сорока. У него не было обеих ног, давным-давно ампутированных под пах, и одной, левой, руки. Но глаза смотрели остро, и загорелое энергичное лицо выражало живейший интерес ко всему, что происходило вокруг.
Инвалид первой группы, получивший на афганской войне тяжелейшее увечье и звезду Героя, Антон Аристов являлся начальником службы безопасности при группировке Евгения Романовича Зеньковича. Но никто во всём мире, кроме разве что членов группы, не подозревал, что они вообще знакомы.
Для остальных Зенькович и Аристов жили каждый своей жизнью. И, по логике вещей им просто негде было пересечься. Аристов иногда навещал многочисленные афганскаие фонды, проводил там кое-какую работу. В основном, финансового характера, потому что, уже будучи инвалидом, закончил Финэк. Зенькович же вёл серьёзные научные исследования, часто выезжал за границу, никогда не служил в армии и даже не имел знакомых военных.
- Мне нужна его голова, - частенько говаривал Зенькович про Аристова. - Рук и ног вокруг много, только свистни, а вот мозги дельные сейчас в дефиците…
Они обменялись рукопожатием и сразу же приступили к делу. Антон признавал только краткие чёткие приказы и сразу спешил их выполнить.
- Значит, так наши дела обстоят, - начал Зенькович медленно, задумчиво, потирая выпуклый лысеющий лоб. - Проблемы Серёжи Чаркина тебе известны. Теперь я боюсь, что нам не будет удачи, - погиб невинный человек. Нужно работать очень аккуратно, чтобы не засветиться окончательно. Никаких эффектных акций, никаких наездов и намёков! Слышишь, Антон? Всё должно выглядеть совершенно естественно.
- Разумеется, Евгений Романович, - сдержанно согласился Аристов. - Именно потому, что мы выглядим абсолютно естественно, мы до сих пор живы. Живы и свободны.
- Не сглазить бы! - Зенькович постучал костяшками пальцев по деревянной спинке дивана и сплюнул через левое плечо. - Значит, так. Твоя задача - найти сбежавшую этой ночью из пионерского… или как его там… лагеря "Чайка" Алису Янину, двадцати одного года, и её восьмилетнего воспитанника Дениса Оленникова. Это и есть те, кто видел, как Серёжа делал глупости. Алиса Янина лично призналась в этом Але Суслопаровой и подписала протокол.
- Зря так быстро приступили к ликвидации, - заметил Аристов. - Девочка молчала бы, надеясь на следователя. Теперь придётся с ней повозиться. И я огорчён, Евгений Романович.
- А я, думаешь, очень рад? Теперь она, обо всём догадавшись, испугалась за свою жизнь, что естественно. И сбежала, прихватив мальчика. Вроде бы они отправляются в Москву. Любой ценой нужно сделать следующее… - Евгений Романович убедился в том, что Аристов внимательно его слушает. - Але придётся как следует поработать. Не думаю, что Алиса успела рассказать о своих догадках в лагере. Пусть опросит всех вожатых, воспитанников, администрацию. Всех до последней технички! И узнает, есть ли у Яниной родственники или знакомые в Москве. На этот предмет её мать допросят в другом кабинете.
- Вы хотите объявить их в розыск? - Аристов, как всегда, оказался на высоте, и первый озвучил мысли шефа.
- Так будет лучше всего, - развёл руками Зенькович. - А что ещё можно сделать? Наших стоит использовать лишь на подхвате. Ну, и в финале, когда беглецы будут обнаружены. А так картинку нарисуем следующую. В вожатской комнате случился пожар из-за плохой электропроводки. Именно это и будет указано в акте. Погибла подруга Яниной, и та сошла с ума. Впредь всё, что будет говорить Алиса, люди воспримут как бред. В том числе и показания про Вована…
- Да, всякие бывают психозы, - согласился Антон.
Единственной рукой он поправил галстук, пробежался по пуговицам дорогого пиджака. Несмотря на тяжкое увечье, Аристов всегда одевался с иголочки, и пустые штанины аккуратно подворачивал под культяпки.
- Протокол её допроса Алевтина должна мне передать.
- Протокол здесь, в папке. - Зенькович взял сшиватель с журнального столика. - Изучишь, сделаешь выводы. Больше никаких документов, фиксирующих показания Яниной, в природе не существует. Кроме Алевтины, она ни с кем не откровенничала. Алевтина, разумеется, всё будет отрицать. И, если девушка начнёт нести околесицу, ей никто не поверит. Правда, она пообщалась с барменом в Комарово, но уже после пожара. Богдан Макаров - парень понятливый. Думаю, он тоже сочтёт слова Алисы шизой. У него молодая жена, ждут ребёнка - зачем нарываться? Ну, а потом и с ним можно вопрос решить. Только не сейчас, слышишь, Антон?!
- Всё слышу. Разберёмся. - Аристов приготовился слушать дальше.
- Алису Янину непременно нужно закрыть в психушку. А перед тем, пока её ещё не взяли, представить сумасшедшей. Пусть родители мальчика знают, что их сына похитила психически больная девушка. По крайней мере, находящаяся в невменяемом состоянии. Да и сам паренёк - тот ещё фрукт. Чаркин говорил, что он склонен к побегам, к демонстративному поведению и даже к суициду. Кстати, сейчас и пятилетние кончают с собой, так что это - не редкость. Одним словом, если парочку начнут искать, ничего удивительного не будет. Кроме того, у них не должно быть при себе никаких документов, что значительно облегчит процедуру задержания, - это с одной стороны. А с другой - затруднит, потому что они могут назваться другими именами.
- Раз фотографии есть, можно будет опознать, - вставил Аристов. - Не думаю, что детишки умеют грамотно уходить от преследования…
- Поднимем на ноги всю милицию, в том числе и линейную. И в аэропортах пускай внимательнее смотрят. Хотя без документов они вряд ли туда сунутся. Остаются поезда. Поезда под особый контроль! Девушка и мальчик!
- Это если они поедут в Москву именно сейчас. Могут немного погодя это сделать. Адреса девушки и мальчика, надеюсь, Чаркину известны?