Анжелика против террора - Владимир Гурвич 11 стр.


Анжелика с трудом дождалась завершение этого длинного даже не столько обеда, сколько монолога хозяйки замка. Ей нравилась графиня, она была солидарна со многими высказываемыми ею утверждениями, но ее многословность быстро утомляла. И когда действо завершилась, она почувствовала облегчение. Она хорошо понимала, почему Анри не жаждет вернуться под родной кров. По крайней мере, это была одна из причин.

Проходя мимо Анри, Анжелика шепнула ему, что хочет с ним кое о чем переговорить. Тот кивнул головой.

Анжелика вернулась в свою комнату, минут через десять к ней постучался Анри.

– Садитесь, Анри, я хочу вам рассказать одну историю. Сначала моя идея вам покажется нелепой, мне в первое мгновение она тоже такой показалось, но над ней стоит поломать голову. Она может принести вам большую пользу.

– Вы меня заинтриговали, Анжелика.

– Сейчас заинтригую еще больше. – Анжелика стала рассказывать ему о Мариам.

– История, конечно, печальная, но при чем тут я? – подал плечами Анри.

– Сейчас объясню. Я рассказала Мариам историю про известного русского математика Софью Ковалевскую, которая чтобы освободиться от родительского гнета, фиктивно вышла замуж. А затем брак стал реальным. И девушка ухватилась за эту идею. Почему бы вам ни сыграть роль такого мужа, роль рискованная, но и куш большой. Я специально узнавала, она единственная дочь, состояние ее отца оценивается в полмиллиарда долларов. Конечно, учитывая, что она арабка, а вы потомственный граф, этот союз, даже если он фиктивный, можно считать мезальянсом. Хотя она тоже весьма из знатной семьи.

– Я не заражен подобными предрассудками. Но не понимаю, что я будут иметь от этого брака. Ведь ее отец не даст на него согласие. Конечно, я совершу благородный поступок и помогу бедной девушки. Но… – Он пожал плечами.

– Я думаю, что у вас есть шанс получить огромное приданное. Сначала ее отец будет резко недоволен, но затем скорей всего смириться. Ради счастья единственной дочери, ради сохранения своей репутации приходится идти и не на такое.

– Не знаю, мне кажется, ваш план очень сомнителен со всех точек зрения.

– Мне тоже он кажется таковым, но это совсем не значит, что он не реализуем. Осуществлялись несравненно более сомнительные планы.

– Я должен подумать.

– Разумеется. Только времени на раздумья не так много, отец намерен в скором времени вернуть ее домой.

– Вы удивительная женщина, я никак не могу понять, кто же вы на самом деле.

Анжелика вздохнула.

– Мне кажется, что я по натуре авантюристка. Но не в том смысле, что я пытаюсь кого-то обмануть, обвести вокруг пальцы, а в том смысле, что меня постоянно какая-то сила толкает на какие-то необычные поступки. Спокойная, обыденная жизнь не по мне.

– Это я уже начал понимать. В моих жилах течет кровь моих предков, которые тоже были авантюристами в том же смысле, в каком авантюристка и вы. Но до сих пор я таких свойств за собой не замечал.

– Почему бы вам ни повидаться с девушкой. Когда вы ее увидите, поговорите с ней, вам будет легче принять то или иное решение.

– На это вы меня уговорили.

– Но предупреждаю, увидеться с ней будет нелегко и небезопасно, за ней по пятам ходят телохранители.

– Но тогда как же это сделать?

– Мы что-нибудь придумаем, Анри, – уверила ее довольная собой и разговором Анжелика. – Главное, чтобы вы согласились.

– Если я соглашусь, то скорей из-за вас, а не из-за нее, – не без некоторой меланхолии произнес потомок крестоносцев.

Глава 15

В понедельник, едва Анжелика проснулась, ей позвонил Мамонтов. Кажется, звонить рано утром является неизменным атрибутом его поведения, отметила она. Но при этом она даже не пыталась скрыть от себя, что рада тому, что он дал о себе знать.

– Хотел бы обсудить наши с вами дела. И вообще вас увидеть, – сказал он.

– Мне тоже надо кое-что с вами обсудить. Да и увидеть вас я тоже буду рада. Особенно, если учесть, что вы любите внезапно исчезать. Поэтому неизвестно, когда я снова смогу вас лицезреть. Как на счет обеда?

– Согласен. Тот, кто умеет внезапно исчезать, имеет больше шансов уцелеть в этом мире, – весьма загадочно ответил он.

Они договорились о месте встречи. Анжелика отправилась в офис. Почему-то Мамонтов действовал на нее странным образом, он вселял в нее уверенность только одним фактом своего существования, даже несмотря на то, что само его положение было весьма шатким. Но это ощущение так прочно закрепилось в ней, что уже не зависело ни от каких конкретных обстоятельств, оно было уже внедрено в подсознание и работало на этом уровне.

Время до обеда выдалось достаточно напряженным, звонки шли почти косяками. Но это радовало Анжелика, значит, ее труды постепенно начинают давать первые, хотя пока и зеленые плоды. Никаких реальных предложений еще не поступало, звонки преимущественно носили разведывательный характер, но и это было уже хорошо. По крайней мере, удалось прорвать информационный вакуум. А что будет дальше, посмотрим.

Незадолго до того, как отправиться на свидание с Мамонтовым, она позвонила Хасану. Общаться с этим человеком ей очень не хотелось, и поэтому перед тем, как набрать номер, она несколько минут настраивала себя на этот разговор. Хасан ни за что не должен заподозрить, насколько он ей неприятен.

Хасан обрадовался ее звонку. По крайней мере, его голос выражал именно такие эмоции.

– Очень рад вас слышать, госпожа Оболенская. Наши дела идут превосходно. Моя сестра говорит, что Мариам осталось от вас в восторге. И мечтает только об одном, снова вас увидеть.

– Мне тоже очень понравилась девушка, и я как раз звоню для того, чтобы попросить вас устроить мне с ней очередную встречу. Ей сейчас особенно сильно нужна моя поддержка.

– Я думаю, это можно сделать. Я полагаю, вы окажете большую помощь Мариам, если станете укреплять ее решимость добиваться своих целей.

– А как же ваше убеждение, что арабская женщина должна знать свое место? – не сдержала Анжелика своего желания уколоть его.

– Я уже вам объяснял, что оно полностью сохраняется в силе, – сухо произнес Хасан. – Но Мариам – это особый случай. Не только вы, европейцы, но и мы, арабы, умеем быть гибкими. Как только я сумею договориться о встрече, я тут же дам вам знать.

Хасан отключился. Анжелика же попыталась проанализировать, что происходит, какие интриги плетутся вокруг этой прекрасной девушки? Почему Хасан настолько заинтересован в ее судьбе, что готов поступиться принципами? Пока ей все это не понятно. Может быть, Мамонтов сумеет что-то ей прояснить?

Они договорились пообедать в небольшом, но вполне приличном китайском ресторане. Когда она вошла, он уже ждал ее за столиком. Несколько мгновений он внимательно рассматривал Анжелику.

– Всякий раз, когда я вас виду, то думаю, что прекрасней образа быть не может. Но зачем мы встречаемся вновь, я и убеждаюсь, что это был еще далеко не предел. Вы знаете какую-то древнюю великую тайну, как становиться все красивей? А, может быть, колдунья?

– Не хочу вас разочаровать, но ради объективности вынуждена сказать, что ни то, и ни другое. Древними тайнами не владею, колдуньей быть всегда хотела, но не дано. Приходится обходиться средствами, которые можно купить в любом магазине. Я вас сильно огорчила?

– Такого сильного огорчения я еще в жизни своей себя не испытывал. Так хотелось иметь дело с колдуньей.

Они засмеялись.

– У меня к вам куча вопросов и дел, – сказала Анжелика.

– Давайте ее разгребать.

– Вы постоянно исчезаете. Я могу узнать, где вы бываете или это тайна?

– Для вас, не тайна. Я ездил в Восточное Арабское Княжество. Ищу там мосты.

– Успешно?

– Пока не знаю. Восточные люди весьма не простые. Ты договариваешься с ними, кажется согласие найдено. А потом оказывается, что ни черта, либо предпочтение отдается конкуренту, либо все надо начинать сначала, так как это была всего лишь разминка или намек на то. что ты мало пообещал отступного. Приходится бегать по кругу. А что у вас?

Анжелика стала рассказывать о Мариам. Мамонтов так внимательно слушал, что даже перестал есть.

– И вы всерьез предлагаете Круатье пойти на такой шаг? – воскликнул он.

– И надеюсь при этом на вашу помощь. Я не очень наивна?

– Очень! Это сумасшедший план или план сумасшедшей.

– Я тоже так считаю, именно поэтому надеюсь, что вы примите в нем деятельное участие.

– Вам известно, кто отец Мариам?

– Высокопоставленный чиновник.

– Не просто высокопоставленный чиновник, – усмехнулся Мамонтов, – он возглавляет спецслужбы княжества. Этот человек имеет большую власть, и очень опасен. Известно, что агентами спецслужб княжества были ликвидированы несколько человек, которые находились в оппозиции к режиму. Если план вам удастся, он провозгласит вас своим врагом.

– Но неужели его не волнует счастье дочери?

– Этого я не знаю. – Мамонтов несколько мгновений пребывал в задумчивости. – Может быть, у вашего плана есть шансы на успех. Но посчитать их невозможно.

– Но раз вы считаете, что шансы все же есть, значит, его надо реализовывать. Я могу на вас рассчитывать.

– Кажется, я тоже схожу с ума, но я согласен. Этой девушке, в самом деле, надо помочь.

От радости Анжелика даже захлопала.

– Мне непонятна одна деталь, – сказала она. – Почему Хасан так заинтересован в этом деле?

Мамонтов довольно долго молчал, а когда заговорил, то как-то неохотно.

– Я могу лишь высказать свое предположение. Он хочет воспользоваться вашей Мариам для каких-то своих игр. И скорей его планы связаны с его отцом. Мой вам совет: держитесь от него на почтительном расстоянии.

– Вам он не нравится? – поинтересовалась Анжелика.

– А вам?

– Мне – нет, но в деле с Мариам он наш союзник.

– Я бы был осторожней с такими определениями. Мы не знаем истинных его целей.

– А что вы вообще о нем знаете?

Анжелика уже заметила, что на любой вопрос о Хасане Мамонтов отвечал не сразу, а некоторое время подумав.

– Почти ничего. Он хороший инициативный энергичный работник, он из тех, кому не надо ничего указывать, он сам находит себе задачу и сам ее решает.

– Просто удивительно, эта настоящая находка. Таких очень мало.

– Да, наверное, немного. Но тем он и ценней.

Однако Анжелика далеко не была уверенна, что слова Мамонтова полностью соответствуют его мыслям. Скорей дело обстоит иначе. Здесь кроется какая-то тайна. И пока Мамонтов явно не стремится раскрыть ее ней.

– Знаете, Анжелика, а почему бы нам не сходить куда-нибудь, в театр или на выставку, – перевел Мамонтов разговор на другую тему, что не осталось Анжеликой не замеченным. – У меня есть несколько знакомых художников, очень необычных. Вы будете довольны этим посещением.

– С большим удовольствием. Мне сильно не хватает всего этого. В Москве с мужем мы часто ходили на выставки, в театры. А здесь я погрузилась в какой-то иной мир.

Мамонтов как-то странно посмотрел на нее.

– Знаете, Анжелика, сколько вас знаю столько и не могу понять, а какой настоящий ваш мир. Я еще никогда не был знаком с такой необычной женщиной.

Анжелика лукаво посмотрела на своего собеседника и засмеялась.

– Почему-то здесь, в Париже мне постоянно задают этот вопрос. Всех интересует, что я за женщина. Я знаю лишь одного человека, которого он не очень волнует.

– И кто же это?

– Я сама. Я просто живу так, как подсказывают мне мои внутренние ощущения. Однажды муж мне сказал фразу, которая навсегда отпечаталась в моих женских мозгах: счастье – это следовать своему предназначению. И ничего другого.

Мамонтов ненадолго задумался.

– А вот я, пожалуй, так до конца и не понял своего предназначения. Может быть, от того и не столь счастлив, как вы.

Глава 16

Мамонтов позвонил уже через час после того, как они расстались, и сказал, что художник будет ждать их вечером. Анжелика не возражала, но сейчас ее занимали совсем иные мысли. Она думала о том, что пора переходить к более активной фазе операции, она и так совершила оплошность, что слишком долго искала подходы. А возможно, что дорог каждый час. А она как ничего не знала о том, что происходит, так не знает и теперь. Но тогда, в чем смысл ее пребывание в городе вдали от семьи?

Она набрала комбинацию цифр, которую вызубрила еще в Москве. Как и несколько слов пароля.

На ее звонок отозвался приятный мужской баритон.

– Мне нужно срочно с вами увидеться, – произнесла Анжелика.

– Когда?

– Желательно в течение часа.

– Нет проблем, – засмеялся баритон. Ваша машина должна быть припаркована возле галереи Лафайет. Скажите номер.

Анжелика продиктовала номер.

– Вам хватит часа, чтобы добраться до места? – спросил баритон.

– Вполне.

– Я сяду в вашу машину. Только не приезжайте раньше времени. Ровно через час, ни минутой раньше, ни минутой позже.

Ровно через час Анжелика была на условленном месте. И едва она притиснулась к тротуару, как дверца отворилась, и в салон сел мужчина.

– Езжайте, – тоном, который не предусматривает ослушание, скомандовал он.

Лишь когда они отъехали довольно далеко, Анжелика осмелилась взглянуть на своего пассажира.

– Говорите, – тем же тоном сказал мужчина.

– Как мне вас называть?

– Так же, как зовет меня моя жена, – усмехнулся он. – Поль. Но без добавления слова дорогой, милый, любимый. Рассказывайте, что у вас за дело?

– Мне нужно осуществить прослушивание в помещение фонда "Восток-Запад".

– Вы говорите о Хасане Аль-Мусави?

– О нем.

– Вы что-нибудь о нем знаете?

– К сожалению, только то, что известно и вам. До вашего появления у нас не было подходов к фонду.

– А у французов?

– Про них точно ничего не могу сказать, но по нашей информации, этот человек пока не попал в их поле зрения.

– А мы не можем помочь им в этом?

– На данный момент, к сожалению, нет. Наши отношения с некоторых пор разладились и по нашей вине. Мы навели их на одну подозрительную группу, было затрачено много времени и средств на ее разработку. А в итоге оказалось, что это вполне безобидные бизнесмены. И теперь они не доверяют нашей информации. Поэтому пока придется действовать без ведома местных спецслужб, на свой страх и риск. У вас появились какие-то подозрения по поводу этого Хасана?

– Подозрения появились, но никаких фактов пока нет. Поэтому я обратилась к вам за помощью.

– Прослушки мы поставим. Но долго заниматься этим делом крайне опасно. Заподозрить могут и они и местные спецслужбы.

– Будем надеяться на удачу? Это все?

– Не совсем. За мной кто-то следит, недавно была сделана попытка похищения. Это произошло в Нормандии.

– Это серьезно, но тут мы вам помочь вряд ли сможем. У нас нет возможности выставить вам охрану. Это равнозначно провалу. Нужно быть предельно осторожной.

– Что мне запереться в своей спальне?

– Это было бы идеальным вариантом. Но боюсь, как все идеальное он не осуществим. Мы передадим вашу информацию в центр, может быть, у них есть какие-то зацепки. Это все?

– На этот раз все.

– Тогда высадите меня сразу за светофором. Было приятно познакомиться. Мне говорили, что вы красивая, но действительность превзошла все ожидания.

Анжелика остановила машину, мужчина вышел и почти сразу же затерялся в толпе. Молодая женщина посмотрела на часы. Пора было ехать к художнику.

Глава 17

Анжелика оставила на стоянке свою машину и пересела в машину Мамонтова.

– Я с ним познакомился еще тогда, когда возглавлял одну из самых крупных российских компаний. Не знаю, откуда, но возникла мысль начать собирать современную живопись. Многие русские бизнесмены прошлого ездили в Париж, чтобы приобретать картины у малоизвестных художников, которым через несколько десятилетий, чаще всего после смерти, присваивалось почетное звание гениев. Я подумал, что все может повториться и на этом историческом витке. Если глубоко копнуть, то по большому счету с тех пор ничего не изменилось. Я попал на выставку этого художника и был поражен его творчеством. И сразу же приобрел с дюжины его картин, повергнув парня в изумление, так как до этого его работы покупали крайне редко. Когда я же я сюда переселился, то возобновил знакомство, хотя в первое время мне было совсем не до покупок полотен. Но когда дела немного поправились, я снова стал иногда что-то прикупать. Хотя сейчас у меня почти нет интереса к собиранию живописи. Разве уж если что-то сильно понравится. У коллекционера всегда остро стоит вопрос, что будет с коллекцией, когда его не станет? У меня нет на него ответа. И пока я его не найду, не появится желание активно заниматься собирательством.

Анжелика, что называется, кожей почувствовала всю содержащуюся в этих словах горечь. И одновременно ощутила прилив нежности и сочувствия к Мамонтову. Она была застигнута врасплох этими чувствами и несколько мгновений пребывала в растерянности. Она понимала, что ей еще предстоит осмыслить, что означают эти переживания.

– Я уверена, что у вас еще возникнет желание продолжать коллекционирование картин, – мягко сказала она.

Мамонтов покосился на нее, но предпочел ответить молчанием. Судя по всему, у него такой уверенности не было.

Художник жил в самом обычном парижском доме на последнем этаже. Одет он был, как и положено человеку искусства, не придающего никакого значения условностям: в измаженном краской свитере и протертых почти до дыр джинсах.

– Это Клод Дювуаль, – представил Мамонтов художника. – А это самая красивая из всех ныне живущих женщин мадам Анжелика Оболенская.

Художник бесцеремонно взял Анжелику за подбородок и повернул лицо к свету.

– А ты прав, – сказал он Мамонтову, – настоящая красота. Только русские бывают так идеально красивы. Вы попали как раз туда, куда вам нужно. Сейчас вы все поймете. Пойдемте.

Клод вполне по-свойски, словно старую знакомую, схватил Анжелику за руку и силой, хотя она и не сопротивлялась, потащил наверх. Пока они поднимались по скрипучей деревянной лестнице, он несколько раз оборачивался, бросал на нее пристальные взгляды и восклицал: "невероятно".

Они оказались в мансарде. Клод включил свет, и Анжелика увидела развешенные по стенам картины.

– Смотрите, внимательно смотрите, – обратился художник к своей гостье. – Я считаю, что в нашем мире существует только красота и ничего, кроме красоты. А если глаз человека видит уродства, это всего лишь означает, что у него искаженное восприятие действительности. Моя задача – показать, что все, что существует на свете, не только может быть красиво, но на самом деле прекрасно, и от этого зрелища нельзя оторвать взгляд. – Клод подвел Анжелику к одной из полотен. – Видите, это свалка, многие считают, что свалки – это едва ли не самыми отвратительными местами на земле. Посмотрите и скажите, что вы об этом думаете?

Анжелика внимательно рассматривала картину. На ней действительно была изображена свалка. Но под кистью художника она превратилась в красочное зрелище, от которого трудно оторвать глаза.

– Идем дальше, – решительно сказал художник и, крепко взяв Анжелику за локоть, потащил к следующей картине. – А разве это не красиво?

Назад Дальше