- Успокойся, золотце! - взмолилась Марси. - Он прав. Его зовут Рик Хольман, и с ним лучше не связываться! У нас и так проблемы. А Хольман крутой тип.
Мэнфорт подошел к стулу, на котором я сидел, и посмотрел на меня сверху вниз.
- О'кей. - промолвил он. - Если крутой, пусть докажет. Слышь, ты, калека?
Может, на меня подействовало неудачное утро, а может, это был ответ на его ковбойский стиль. Я изо всех сил стукнул Мэнфорта носком ботинка по голени. Харви завопил, рухнул на стол, с него на пол и покатился к стене.
- Что это с ним, витаминов объелся? - Я удивленно посмотрел на Марси. - Он всегда такой?
- Он… - начала Марси, но завывания Мэнфорта ее оглушили.
- Не обращай внимания! - сказал я. - Сейчас он помрет, и тогда мы поговорим спокойно.
Наконец он затих, доковылял до кресла и свалился в него.
- Ты сломал мне ногу, Хольман! - крикнул Мэнфорт.
- Да заткнись ты! - но выдержала Марси и повернулась ко мне. - Мистер Хольман, вы действительно хороший игрок. Что вы хотите узнать?
- Прежде всего мне хотелось бы рассказать вам об одной теории, которую я услышал вчера вечером. Теория говорит, что Марси Робинс спала с доктором Сексом. Она украла пленки и дала их Харви Мэнфорту. Дальше теория утверждает, что Марси и Харви вступили в преступный сговор с целью шантажировать мисс Дюн…
- Картина ясна, мистер Хольман, - прервала меня Марси. - Следуя этой теории, мы убили доктора Секса?
- Вы сообразительны, так что?
- Нонсенс! Достаточно?
- Теория звучит диковато, - признался я. - Однако требует более детальных ответов.
- Я никогда не спала с Рейнером, не знала о существования пленок и не вступала в преступный сговор. Теперь вы удовлетворены, мистер Хольман?
- Пожалуй, - согласился я. - Пока трудно определить, врете вы или нет.
- Я был за тысячу миль от Рейнера, когда его убили! - крикнул Мэнфорт.
- Вы можете это доказать?
Его рот стал открываться и закрываться, как у рыбы, выброшенной на песок. Я повернулся и пошел к двери.
- Встречала я сволочей на свете, Хольман! - бросила мне в спину Марси. - Но ты - высшей марки.
5
Я снова застал "Мадонну" в офисе доктора Рейнера, когда зашел туда после обеда. Ее темные глаза взглянули так же печально, как и в первый день. На этот раз на ней была прозрачная белая блузка. Сквозь тонкую ткань волнующе просвечивали почти обнаженные груди. Возникал некий контраст между откровенной сексуальностью ее бюста и бесстрастным выражением лица. Душа этой несчастной женщины явно находилась в конфликте между жгучими необузданными желаниями я строгой моралью.
- Я видел Гаррета вчера вечером.
- О! - Она слабо запротестовала. - Ведь я же просила…
- Он знал все о пленках, - продолжал я. - Ваш муж консультировался с ним.
- Что он сказал обо мне?
- Ничего хорошего. Он назвал вас…
- Сумасшедшей? - Она ухмыльнулась. - Сексуально озабоченной, неудовлетворенной особой, так?
- Он также предположил, что вашего мужа пристрелил наемный убийца.
- И что вы ему ответили, Рик?
- Что вам в голову пришла точно такая же идея.
- А он рассказал, как хотел меня изнасиловать? Меня, "неудовлетворенную особу"? Он сорвал с меня одежду! Я отбивалась… - Она закусила губу так сильно, что по подбородку побежала струйка крови. - Извините!
Несколько секунд я завороженно смотрел на кровь, потом достал из кармана записку, которую Барбара Дюн получила сегодня утром, и дал ее Карен. Та молча прочитала и вернула ее мне.
- Почему они не просят деньги?
- Хороший вопрос, - согласился я. - Может, их интересует что-то другое? - Я выразительно посмотрел на ее высокую грудь, распирающую прозрачную ткань. - Например, мораль.
- Мораль? - повторила она, облизнув чувственные полные губы.
- Возможно, шантажист хочет наказать Барбару Дюн за ее распущенное поведение. За грехи…
- Ах, Рик! - Она вздохнула. - Все так стремительно изменилось после смерти Хермана, что я уже не знаю, во что верить. - И воскликнула: - Это Гаррет его убил!
- Кто убил Секса и убивал ли вообще, трудно сказать, - ответил я честно и напомнил: - Я ищу пленки…
Ровно в шесть тридцать я остановил машину у ворот знаменитой на весь Голливуд виллы "Симфония", где жила известная на весь мир стриптизерка Сузи Фабер. Эту виллу подарил Сузанне ее бывший муж, композитор Луи Кардосс. Описывать этот дом снаружи нет нужды, поскольку в любом журнале вы увидите его фотографию. Внутри было множество залов, роскоши которых позавидовал бы Версальский дворец.
Совершенно фантастической была громадная купальня, предназначенная для массовых оргий. Все стены там украшали эротические скульптуры обнаженных греческих богов, представленных в откровеннейших позах в человеческий рост. Ходили слухи, что для Венеры позировала лично Сузи Фабер. И трудно было не поверить, глядя на впечатляющий бюст и крутые бедра этой Венеры! Из купальни лестница вела на крышу, где Сузи могла загорать голой круглый год.
Высокая, трехметровая стена окружала виллу. Ворота открыл внушительного вида охранник. Он придирчиво осмотрел мои документы и позволил проехать во двор. Я припарковался рядом с "кадиллаком", передние двери которого были безнадежно испорчены большущими золотыми инициалами Сузи Фабер.
Нажал кнопку звонка и, - а что еще! - за дверью раздались звуки симфонии. Будто там меня ждал целый оркестр! Затем дверь открылась, и самая сексуальная в мире горничная с улыбкой пригласила меня войти.
- Бонсуар, мсье, - сказала она с непередаваемым акцентом. - Вы есть мсье Хольман, нон?
Ее волосы были цвета отменного бренди, а глаза - как два сапфира! Черное тонкое платье как влитое сидело на великолепной фигуре, плотно облегало божественную грудь, кончаясь сразу на соблазнительных бедрах и не доходя добрых полметра до колен.
- Уи, я есть мсье Хольман, - пробормотал я.
- C'est bon! - Она так крутанула бедрами, что у меня закружилось в голове. - Мадемуазель вас ждет. Следуйте за мной.
Я бы последовал за ней хоть на край света, а лучше - на ближайший диван. Но мы просто поднялись по узкой винтовой лесенке, и вид ничем не скрытых бедер, покачивающихся у меня прямо перед глазами, довел меня до исступления. Хорошо, что лестница была очень короткой. Мы остановились на площадке, и я глубоко вздохнул, будто поднялся на Килиманджаро.
- Мадемуазель Фабер ждет вас в спальне, - улыбнувшись, сказала горничная.
- В спальне? - недоверчиво переспросил я.
- Да. Мсье, кажется, испугался?
- Мсье кажется, что он еще не проснулся, - передразнил я ее. - На случай, если мне понадобится алиби, ты можешь сказать, как тебя зовут?
- Можете смело звать меня Мари, - прощебетала пташка. - Мы, француженки…
Тут я не выдержал и взорвался.
- Вы француженки, а? Из Парижа в Индиане?
Она подмигнула так, будто уже стояла на Эйфелевой башне.
- Мы, француженки из Индианы, живем за счет нашего акцента, красавчик. Где еще горничная может заработать двести баксов в неделю и к тому же иметь кучу шмоток, которое хозяйка надела всего один раз?
- Обожаю "француженок", особенно из Индианы, - примирительно произнес я.
- Тогда держи язык за зубами, - предупредила она. - Я не хочу, чтобы Сузи Фабер разочаровалась в моем акценте. Договор?
- Это будет нашим табу, - пообещал я.
- Спасибо, дружок. - Она прищурилась и повнимательней осмотрела меня. На секунду я почувствовал себя старым автомобилем, выставленным на продажу. - Ладно! Когда стриптизерка тебе надоест, приходи ко мне - не пожалеешь. Со мной ты узнаешь, что такое настоящий секс.
Она помахала рукой и пошла вниз по лестнице.
Несколько секунд я стоял в нерешительности напротив закрытой двери, затем глубоко вздохнул и постучал. Ничего не произошло. Тогда я вошел в комнату и… мне показалось, что моя нижняя челюсть отвалилась до пола, устланного голубым ковром, таким пушистым, что в нем можно было спрятаться, как в джунглях. Это была спальня на все времена. Посередине стояла кровать, похожая на трон. Балдахин, расшитый золотыми нотами, позволял думать об этом чуде если не как о симфонии, то уж точно как о самом виртуозном джазе. Я смотрел на нее во все глаза, когда вдруг ниоткуда раздался мелодичный голос.
- Рик, сладкий, это ты?
- Это я! - вскрикнул я нервно. - А ты где, черт возьми?
- Я здесь, - нежно пропел голосок. - Видишь дверь с золотым сатиром?
Такую махину трудно было не заметить. Я подошел к двери , и нажал на самую интимную часть золотого фавна, вылепленного посреди панели. Она отодвинулась с глухим рокотом, словно скала.
Какую-то секунду я думал, что очутился прямо среди разнузданной оргии. Размышляя, что мне делать - извиниться и уйти или окунуться в нее с головой, я заметил, что все обнаженные фигуры навечно застыли в позах любви. Это были скульптуры! Они украшали не только стены. Голые гипсовые женщины и мужчины лежали и стояли на мозаичном полу вокруг огромного овального бассейна, из которого мне улыбалась живая голая Венера - бесподобная Сузи Фабер.
- Привет, Рик! - Она звонко рассмеялась. - Ты что так побледнел? Уверяю тебя - я не привидение!
- Теперь я понял, для чего жил так долго, - сказал я. - Но ответь мне, прежде чем я окончательно сойду с ума! Зачем тебе лезть в бассейн, если ты весь рабочий день принимаешь ванну?
Она показала острые белые зубки, созданные специально для того, чтобы нежно покусывать ими мочки ушей.
- На съемках они добавляют в воду крем для бритья. Создают пену. У меня потом чешется кожа и кое-где появляются красные пятнышки. Вот, посмотри!
Она вытянула передо мной умопомрачительную - без единого пятнышка - аппетитную ляжку.
Раздался странный, скрипучий звук - оказывается, это я закашлялся.
- Хочешь выпить, Рик? - заволновалась Сузи.
- Нет-нет, не сейчас, - торопливо проговорил я.
- Да это рядом, у тебя за спиной. - Ножка махнула в направлении скульптурного ансамбля, центром которого была фигура Бахуса. - Налей и мне бокал рома.
Я послушно пошел к "бару", как вдруг быстро отпрыгнул в сторону. Ну и дурак, позволил коварной стриптизерке заманить меня в ловушку! Я услышал веселый смех Сузи и понял, что голый Лерой не собирается нападать на меня. Он был вылеплен из гипса.
- Отлично, да? - хохотала Сузи.
Приглядевшись к статуе, я задал естественный вопрос:
- А почему Лерой тут с конским хвостом? Намек на то, что он жеребец?
- Скульптура символизирует влечение, - объяснила Сузи. - Это сатир, сын Пана. По-моему, неплохо подходит Лерою.
Я нашел наконец бокалы и нужные ингредиенты для коктейлей. Наливая ром из бутылки, я услышал всплеск воды рядом с бассейном. Повернувшись, застыл… Зрелище Венеры, поднимающейся из пены и пара, на момент лишило меня дара речи! Голая Сузанна Фабер, ступая по блестящему мозаичному полу, приближалась ко мне так запросто, будто я был ее сестрой. Или что-то в этом роде. Я залпом выпил стакан рома, но но смог угасить внутренний огонь. Ее полные, большие груди мягко подпрыгивали, бедра покачивались, будто в такт неслышной мелодии, что наигрывал хитрый Пан. Она подошла к бару, взяла свой бокал и рассмеялась мне в лицо.
- О чем ты думаешь? Что я русалка, или колдунья какая-нибудь?
Все слова застряли у меня в горле. Я лишь мотал головой и сжимал в трясущихся руках пустой бокал.
- Ну ладно, - сжалилась Сузи. - Иди в спальню и ложись на кровать.
Через минуту я нежился на мягкой, как пух, постели под золотым балдахином. Сузи появилась передо мной в чем-то голубом и прозрачном.
- Эй! - воскликнул я. - Что это у тебя за туника? Ты на охоту собралась?
- Охота получилась удачная! - рассмеялась Сузи. - Лерой, покажи ему, на что ты способен!
- Лерой? - встрепенулся я. - Ты имеешь в виду - с хвостом? Гипсовый жеребец?
Тут я замолчал, потому что могучая рука вцепилась мне в горло, а из-за занавески выпрыгнул Лерой. Не голый, а в джинсах. И без хвоста.
Остальное я плохо помню, потому что Лерой сразу врезал мне по левой почке, а еще через секунду - по правой. Густой туман застлал мне глаза.
Сильные руки швырнули меня в голубые джунгли ковра и по нему я покатился, как раненый олень. Из тумана выплыло перекошенное злобой лицо Лероя. Он смотрел на меня сверху, будто с небес, но на его голове не было венчика из цветов, как на гипсовом боге. Это был живой Лерой - из крови и плоти. И плоть его вздымалась буграми мускулов. Железные пальцы душили меня так, что я не мог даже пикнуть.
- Так-то лучше! - взвизгнула Сузи. - Теперь мы с ним поговорим.
- Ты хорошо слышал, Хольман? - зарычал Лерой. - Ты слышишь, козявка?
- Хр-р-р, - прохрипел я, когда он чуть ослабил нажим на моя голосовые связки.
- Он глухой, наверное, - бросила Сузи. - Ну-ка, вылечи его, Лерой.
Мне было трудно оценить терапевтическое воздействие, которое оказывает сокрушительный удар по печени, потому что я надолго потерял сознание.
6
"Какая приятная смена!" - подумал я, увидев вместо злобного сатира прекрасную нимфу, покачивающуюся перед моими сбитыми с фокуса объективами. Сузи Фабер выплыла из тумана - запретная мечта, эротический сон.
- Мы ведь предупреждали тебя. - Ее голос оказался не столь приятным. Им можно было загонять гвозди в бетон. - Тебе же сказали, что Секс мертв, вот и оставь его в покое! Так нет, ты строишь из себя умника. Напал на Лероя, когда он этого не ожидал…
- На этот раз я был готов! - горделиво произнес Лерой. - Слабачок он! Дуну - рассыпется.
- Посылает мне пленки по почте, - горько продолжала Сузи. - Что придумал, сволочь! Решил запугать меня? Но выйдет, дорогой! Я тебе не пятилетняя девчушка. Любой, кто будет шантажировать Сузи Фабер, сильно пожалеет.
- Где они? - И лицо Лероя возникло, будто из кипящей лавы. - Пленки, мерзавец! Где пленки?
- Откуда же я знаю? - раздался издалека мой собственный голос.
Остроносый ботинок вонзился мне под ребра.
- Пленки у тебя, гад, - настаивал Лерой. - Мы хотим получить их.
- Я тоже пытаюсь найти пленки! - крикнул я. - Почему, черт возьми, вы считаете…
- В бассейн его, котик, - нежно попросила Сузи. - Прополощи умнику мозги, а то с ним трудно разговаривать. Хорошенько искупай, постарайся и волоки обратно.
- Конечно. Я торопиться не буду, если ты но возражаешь, беби. - Лерой аж засопел от предвкушения. - Хочу вернуть должок. Этот хлюпик мне заплатит за вчерашнее!
- Желаю удачи, пупсик, - лениво протянула Сузи. - Но смотри, чтобы он еще соображал, когда ты доставишь его снова сюда. Иначе мамочка рассердится! Главное, развязки ему язык, а на остальное мне наплевать.
- Он у меня заговорит. - пообещал Лерой. - Он запоет у меня, как Синатра.
Лерой бесцеремонно схватил отданную ему на растерзанно игрушку и понес в купальню. Дверь захлопнулась за нами, и я ощутил состояние близкое к невесомости. Рука Лероя уже не держала меня - я летел птицей по воздуху, пока не шлепнулся в воду, взметнув облако мыльных пузырей. В ушах еще гремело эхо всплеска, а потом раздался голос Лероя:
- Вот ты и намочился, Хольман!
Я успел высунуть голову из пены лишь для того, чтобы увидеть лапищу Лероя. Он нажал мне на лицо, и я снова ушел под воду. Бултыхался я отчаянно, но ничего не мог поделать с двумя сотнями фунтов накачанных мышц. Тогда и решил не сопротивляться, распластавшись, как труп. Мне было позволено подышать секунд десять на поверхности, и опять - буль! Так повторилось несколько раз. Потом он вытащил меня из бассейна и бросил на пол. Я лежал лицом вниз и не двигался.
Мои бедные почки! А ребра! Трещали при малейшем вздохе. Однако купание пошло мне на пользу. Туман, все время застилавший глаза, немного рассеялся.
- Эй, очнись! - Лерой пихнул меня в бок. - Сейчас начнется настоящее представление! Лично мне не интересна твоя болтовня, но если ты будешь молчать, я рассержусь. Слышишь, хлюпик?
- Все скажу! - постарался я пролепетать как можно жалобней. - Ты сломал мне ребро, и оно колет прямо в легкое. Вызови врача, Лерой, а то…
- Врача! - передразнил он. - Тебе понадобятся десять хирургов, когда я с тобой расправлюсь! - Садистская ухмылка пересекла его жуткое лицо. - Но так и быть, давай по-честному. Пять секунд на размышление. Выбирай! Хочешь в бассейн? Либо лежи тут, и я обработаю твое личико, приятель. Ох, и обработаю я твою морду, хлюпик! Клянусь, ты себя уже никогда не узнаешь!
Со стоном, - впрочем, вполне натуральным, - я приподнялся на локте и сел рядом с гипсовым Бахусом, показывая всячески, что любое движение причиняет мне смертельные муки. Лерой взял меня за шиворот и одним рывком поставил на ноги.
- Думаю, правильнее сначала подчистить тебе физиономию, а уж потом искупать, - изрек он и занес правую руку для удара.
Ждать, когда увесистый кулак въедет мне в лицо, было нельзя. Наступил момент контратаки. Тут бы пригодилось какое-нибудь оружие. Не слишком тяжелое, - в моем беспомощном состоянии, - но эффективное. Недолго думая, я повис на гипсовом Бахусе и отломил ему руку с чашей по самое плечо. Получилась оригинальная дубинка. Взяв ее поудобней, я посмотрел на Лероя, бубнившего о том, что он со мной сделает.
Я подкрался к бассейну и крикнул:
- Ты, придурок! Ну ударь меня еще раз!
Лерой издал кровожадный вопль и ринулся на меня. В нужный момент я отошел и подставил ногу. Как лягушка - и почтя с таким же кваканьем - Лерой плюхнулся в бассейн. Разноцветные пузыри взвились под потолок.
Присев на краю и подняв повыше руку Бахуса, я ждал, когда Лерой вынырнет на поверхность, а потом изо всех сил обрушил гипсовую чашу ему на макушку. Гипсовые осколки усеяли весь бассейн, а голова монстра мгновенно ушла под воду. Мне очень хотелось там его и оставить, но, в конце концов, я выловил чудище из пузырей. Лерой еще побулькивал. Я зацепил его подбородок за край бассейна и оглянулся. Если рука так легко отломилась… Минут через пять я приоткрыл дверь купальни и рыкнул, имитируя интонацию Лероя:
- Дуй сюда, беби!
Затем притаился за скульптурой. Сузи Фабер влетела в купальню и замерла, будто громом пораженная.
Мои артистические способности произвели на нее даже большее впечатление, чем я ожидал. Секунду она молча смотрела в бассейн, а затем свалилась замертво на мозаичный пол. Картина получилась неплохая, скромно думал я о своем произведении. Из воды выглядывала голова Лероя с глазами, тупо глядящими в пространство, а прямо позади него из пузырей вздымался конский хвост.
Я поднял с пола Сузи Фабер, перекинул ее через плечо и отнес на кровать-трон. О Лерое я не беспокоился. В аптечке, рядом с баром, оказался моток липкой ленты, и я крепко скрутил ею ноги и руки гиганта. Той же лентой прикрепил ему гипсовый хвост. Может, немножко неудобно плавать с хвостом. Ничего, потерпит! Если греческий бог не жаловался, то Лерою грех возмущаться.
Длинные ресницы затрепетали, и на меня глянули голубые глаза - сначала безмятежные, а потом расширенные от ужаса.
- Лерой! - простонала Сузи. - Что ты с ним сделал? У него хвост! - Она снова упала на подушки.
- Лерой просто молодец! - сказал я. - Пара швов на черепе - и он будет как новенький.
- Ты грязная скотина! Да я тебя…