- Ну, не знаю, - сказал он наконец. - Все это выглядит как-то несерьезно.
- Возможно.
- Хочешь знать, что я думаю? Зряшная трата времени - и только.
- Ну, не так уж они велики, эти затраты времени. И это достаточно серьезно. Просто мне кажется, Джой, у вас уже сложилось представление об убийце.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Ты считаешь, что это дело рук наемного убийцы или сумасшедшего. Если первое, то искать его бесполезно, если второе, то следует ждать, пока он не выкинет нечто в том же духе еще раз.
- Я бы не стал делать столь далеко идущие выводы.
- Но ведь ты сам говорил о том же вчера вечером!
- Да что ты заладил: вчера вечером да вчера вечером! Я уже объяснился по поводу вчерашнего вечера.
- Это не наемный убийца, - сказал я. - И не маньяк, решивший прикончить девушку ни с того ни с сего.
- Ты с такой уверенностью говоришь об этом...
- Но я просто уверен.
- Почему?
- Ни один наемный убийца не станет входить в такой раж. Сколько ударов он нанес этим мачете? Шестьдесят?
- Вроде бы шестьдесят шесть.
- Ну, вот, шестьдесят шесть.
- Только это вовсе не обязательно мачете. Предмет, похожий на мачете.
- Он заставил ее раздеться. А затем исполосовал на мелкие кусочки; все стены были в крови, и пришлось их перекрашивать. Ты слыхал когда-нибудь, чтобы профессионал действовал подобным образом?
- Откуда нам знать, какого зверя мог нанять этот сутенер. Может, он специально приказал изуродовать ее, поработать как следует, чтоб другим его девчонкам неповадно было. Поди догадайся, что у него на уме.
- А потом он нанимает меня, чтобы расследовать убийство, да?
- Признаю, это выглядит несколько странно, Мэтт, и тем не менее...
- И это не сумасшедший. Это человек, который обезумел, да, может быть, но только не обычный безумец.
- С чего ты взял?
- Слишком уж он осторожен для безумного. Расписался печатными буквами. Унес с собой грязные полотенца. Этот парень принял все меры предосторожности, чтобы не оставить следов.
- А я думал, он взял полотенца, чтобы завернуть мачете.
- Но зачем ему было это делать? Он вымыл мачете и положил в тот же портфель или сумку, в которой принес. Или же, если бы он действительно хотел завернуть мачете, то взял бы чистые полотенца. Не стал бы он без причины уносить полотенца, которыми вытирался, понимаешь? Он не хотел, чтобы их нашли, вот что. Ведь на полотенцах мог остаться волосок, пятно крови, и тогда эта улика навела бы на след. Помогла бы доказать, что он знал Ким, был как-то связан с ней.
- Да с чего ты взял, что полотенца были грязные, Мэтт? Мы ж не знаем, мылся он там или нет.
- Но он же изрубил ее в куски! И все вокруг было залито кровью. Считаешь, он сам при этом остался чистеньким?
- Наверное, нет.
- Так для чего он унес мокрые полотенца? В качестве сувенира, что ли? Нет, у него была веская причина.
- Ладно... Псих не захотел оставлять следов. Послушай, вот ты только что сказал, что убийца знал ее и у него была причина убить. Что тебя привело к такому заключению?
- Но ведь он заставил или уговорил ее прийти в гостиницу!
- Ну и что тут особенного? Просто он там ее ждал. Со своим "маленьким" ножичком.
- Тогда почему он не воспользовался своим ножичком у нее на квартире, на Тридцать седьмой?
- Вместо того, чтобы заставить ее приехать в гостиницу по вызову, да?
- Именно. Сегодня я целый день общался с проститутками. Они не очень-то любят разъезжать по вызовам - время уходит, и все такое. Нет, вообще-то они выезжают, но чаще приглашают клиента к себе, уговаривая, что дома гораздо удобнее и лучше. Возможно, и она его приглашала, но он отказался.
- Что ж, его можно понять. Он ведь уже заплатил за номер, потратился.
- И все-таки почему он отказался ехать к ней?
Он задумался. Затем после паузы сказал:
- У нее там привратник. Может, он не захотел лишний раз светиться. Проходить мимо...
- И вместо этого прошел через весь вестибюль в гостинице, заполнил регистрационную карточку, говорил с портье. Может, он не захотел проходить мимо привратника потому, что тот видел его раньше?
- Ну, это шито белыми нитками, Мэтт.
- Что поделаешь! Некто совершил целый ряд поступков, имевших смысл только в том случае, если этот некто был знаком с девушкой и у него была причина ее убить. Согласен, что это мог быть эмоционально неуравновешенный человек. У абсолютно разумных и спокойных людей обычно нет привычки баловаться с мачете. Но только он никакой не маньяк, готовый наброситься на незнакомую женщину.
Но кто же он тогда? Ее любовник, что ли?
- Вроде того.
- Итак, она уходит от сутенера, сообщает об этом своему любовнику, и тот почему-то впадает в панику?
- Да, я думал об этом.
- И совершает все эти безумства? Как-то не вяжется с нарисованным тобой образом парня, который решает, что лучше сохранить дом и семью.
- Может быть.
- Но ты точно знаешь, что у нее был приятель?
- Нет, - сознался я.
- А эти регистрационные карточки, "Чарлз О. Джоунс". Повторяю, ты уверен, что они смогут что-то дать?
- Да.
- Я не о том спрашиваю, Мэтт.
- Тогда ответом будет "нет". Я не уверен, что мы тут же найдем убийцу.
- И все же считаешь, это нужно сделать?
- Я мог бы сам просмотреть карточки в "Гэлакси", - сказал я ему. - Готов потратить собственное время, лишь бы позволили.
- Ну, так и быть, карточки мы берем на себя.
- Спасибо, Джой.
- И проверкой крупных отелей в том районе тоже можем заняться. Насчет этих самых Джоунсов за последние полгода - год. Этого ты хотел?
- Да.
- Кстати, ты обратил внимание на результат вскрытия? В горле и пищеводе у нее обнаружили сперму.
- Видел отчет в твоей папке вчера вечером.
- Сперва он заставляет ее трахаться, потом режет этим чертовым мачете... И ты утверждаешь, что это дело рук любовника?
- Сперма могла остаться и после более раннего контакта. Она ведь все-таки была проституткой, контактов хватало...
- Ну, допустим, - буркнул он. - Ты ведь знаешь, сперму теперь тоже идентифицируют. Правда, это совсем не то, что отпечатки пальцев, скорее напоминает определение группы крови. И это довольно важное вещественное доказательство. Но ты прав, при ее образе жизни совсем необязательно указывает на убийцу.
- Но и не исключает его.
- Да. Но замучаешься, прежде чем припрешь его к стенке. Лучше бы уж она его поцарапала, тогда под ногтями остались бы кусочки кожи. С этим куда проще.
- Ну, ты слишком многого хочешь.
- Да уж. И если она действительно занималась с ним оральным сексом, можно было бы посмотреть, не застрял ли у нее между зубами волосок. А ведь внешне она выглядела вполне приличной девушкой, никогда бы и в голову не пришло, какая у нее профессия.
- Да, так вот и бывает...
- А знаешь, Мэтт, я, кажется, начинаю верить, что из этого что-то получится. Хотя у меня весь стол завален разным дерьмом, руки не доходят разгрести, а ты достаешь меня этой ерундой! - ворчал он.
- Зато представь, как лихо ты будешь выглядеть, если эта небольшая зацепка приведет к убийце.
- И мне достанется вся слава, да?
- Ну, кому-то должна достаться.
* * *
Мне осталось позвонить еще трем проституткам - Санни, Руби и Мэри Лу. Номера их телефонов были записаны в блокноте. Но я решил, что шлюх на сегодня достаточно. Позвонил Чансу, просил передать, что буду ждать его звонка. Сегодня пятница. Возможно, он сейчас в Гарден - любуется, как двое ребят мутузят друг друга на ринге. А может, он ходит туда только тогда, когда выступает Кид Баскомб?
Я достал стихи Донны Кэмпион и снова перечитал. На мой взгляд, крови тут было предостаточно - яркой артериальной крови, принявшей затем разные оттенки: от алого до ржаво-коричневого. Я вспомнил, что Ким была еще жива, когда писалось это стихотворение. Но почему тогда в этих строчках так явственно ощущались мрачные, трагические нотки? Может, Донна знала о чем-то? Или же мне видится здесь то, чего нет?
Она упустила еще один цвет. Золото волос Ким. Возможно, солнце как символ и компенсировало этот пробел? Перед глазами мелькнули золотые косы, уложенные вокруг головы, и я вспомнил Медузу работы Джен Кин. И без долгих размышлений снял телефонную трубку и набрал номер. Я не звонил Джен сто лет, но память услужливо извлекла этот номер на поверхность, словно иллюзионист, выдергивающий из колоды нужную карту.
Четыре гудка. Я уже собрался было опустить трубку, как вдруг услышал ее голос - низкий, немного запыхавшийся.
Я сказал:
- Джен, это Мэтт Скаддер.
- Мэтт! Ой, знаешь, а я как раз о тебе вспоминала! Буквально час назад. Погоди минутку. Я только что вошла, пойду пальто сниму... Ну, вот... Как поживаешь? Страшно рада тебя слышать!
- У меня все хорошо. А как ты?
- Тоже не жалуюсь. Потихоньку, полегоньку...
Избитые, дежурные фразы...
- Все еще ходишь на эти свои собрания?
Ага. Кстати, как раз пришла с одного. Ну, а твои дела как?..
- Неплохо.
- Рада.
- Что у нас сегодня, пятница? Среда, четверг, пятница... Не пью вот уже три дня, - сказал я.
- Но, Мэтт, это же здорово! Просто прекрасно!
Чего уж тут такого прекрасного?..
- Да, наверное, - согласился я.
- А ты посещаешь собрания?
- Ну, время от времени. Не уверен, что созрел для публичных излияний.
Мы поболтали еще немножко. Она сказала, что, возможно, как-нибудь на днях мы встретимся на одном из собраний. Я заметил, что это не исключено Она не пила почти полгода. Уже успела два раза выступить. Я ответил, что будет интересно как-нибудь послушать ее историю.
- Послушать? - удивилась она. - Господи, ты ведь в ней тоже участвуешь!
Она снова увлеклась скульптурой. Правда, сноровка уже не та - слишком большой был перерыв, и глина плохо слушается, и ей трудно добиться того, чего хочется. Но она работает, старается, видит перспективу и считает, что главное - это трезвый образ жизни, а уж остальное приложится. Все встанет на свои места.
Ну, а у меня что новенького? Да так, ответил я, занимаюсь расследованием одного дела по просьбе старого знакомого. В детали вдаваться не стал. Беседа наша явно не клеилась, все чаще появлялись паузы. И я сказал:
- Ну вот. Просто подумал, надо бы позвонить, напомнить о себе.
- Я очень рада, что ты позвонил, Мэтт!
- Может, и встретимся как-нибудь на днях.
- С удовольствием.
Повесив трубку, я вспомнил, как славно мы выпивали в ее квартирке-студии на Лиспенар-стрит. Как тепло и уютно там было, когда мы сидели вот так, рядышком, и алкоголь делал свое дело, разгонял жар по всем жилочкам. Чудесные это были вечера!..
На собраниях только и слышишь: "Бывает, что и в трезвом виде выдаются плохие дни, и все равно они лучше, чем любой самый удачный из тех, когда я бывал пьян". И все дружно кивают, словно пластмассовые собачонки над приборными досками в автомобилях пуэрториканцев. Я вспомнил вечера, которые мы проводили с Джен, и оглядел свою убогую клетушку. И меня пытаются уверить, что жить вот так лучше...
Взглянул на часы. Винные магазины уже закрыты. А бары будут работать еще несколько часов.
Но я остался в номере. По улице промчался полицейский автомобиль с включенной сиреной. Вой замер вдали. Часы отсчитывали секунды. И вот наконец зазвонил телефон.
Это был Чанс.
- Успели поработать? - с одобрением заметил он. - Мне уже доложили. Как девушки, чем-нибудь помогли?
- Да, очень.
- Что-то проясняется?
- Пока трудно сказать. Здесь обрывки, там клочки, и никогда не знаешь, сложится ли все это в целостную картину. Вы что-нибудь забирали из квартиры Ким?
- Только деньги. А что?
- Сколько?
- Двести баксов. Лежали в ящике туалетного стола. Она всегда их там держала. Я, правда, попробовал поискать еще, думал, может, она оставила заначку в тайнике, но ничего не нашел. Ни банковских чеков, ни кредитных карточек, ни ключей от сейфа. А вы?
- Тоже ничего.
- Может, еще какие деньги нашлись? Хотя кто нашел - тот и взял, я не против. Я просто так спрашиваю.
- Нет, денег не было. А больше вы ничего не брали?
- Да, еще снимок, сделанный в ночном клубе. Там мы с ней вместе. Ни к чему было оставлять его полиции. А что?
- Да нет, я так. Значит, вы побывали там до того, как вас забрали в полицию?
- Никто меня не забирал. Я сам пришел. И да, я побывал там до того, как они туда явились. Иначе бы пары сотен там уже не было.
- Это вы забрали кошку? - спросил я.
- Кошку?
- У нее был такой маленький черный котенок.
- Да, верно. Я как-то совсем про него забыл. Нет, котенка не брал. А что, он исчез?
Я сказал, что да, вместе с мисочкой и туалетом. И спросил, был ли котенок в квартире, когда он туда заходил. Но он не знал. Он просто его не заметил, хотя, признаться, и не искал.
- Вообще-то я торопился, - сказал он. - Пробыл там от силы минут пять, вошел и вышел. Котенок мог бы и об ноги тереться, и я бы его не заметил в таком состоянии. Но при чем здесь это? Ведь не котенок же ее убил.
- Нет.
- Ну не думаете же вы, что она брала котенка с собой в гостиницу?
- А зачем ей это было нужно?
- Да откуда мне знать, приятель! Я вообще не понимаю, чего мы зациклились на этом котенке!
- Кто-то же его забрал! Кто-то, не считая вас, побывал у нее на квартире уже после ее смерти и забрал котенка.
- А вы уверены, что сегодня его там не было? Ведь он мог просто испугаться постороннего и спрятаться куда-нибудь.
- Котенка не было.
- Он мог выскочить, когда приходили полицейские. Двери открыты: шасть - и след простыл! И прощай, маленькая киска!
- Сроду не слыхивал о котах, которые прихватывали бы с собой туалет.
- Ну, тогда, может, кто-нибудь из соседей забрал. Может, у кого-то были ключи. Или сосед взял ключ у привратника.
- Да, именно так, наверное, и произошло.
- Наверное.
- Завтра спрошу у соседей.
Он тихо присвистнул.
- Я смотрю, вы ничего не упускаете, да? Даже таких мелочей, как котенок. Вгрызаетесь, словно собака в кость.
- Так и должно быть. ОСЛЗ - СВД.
- Что?
- ОСЛЗ - СВД, - повторил я по буквам. - Сокращение от: "Оторви свою ленивую задницу и стучи в дверь!"
- О, мне нравится! Повторите-ка!
Я повторил.
- "Оторви свою ленивую задницу и стучи в дверь!" Надо бы запомнить. Мне нравится.
Глава 18
Суббота - самый подходящий день для того, чтобы стучаться в двери. Просто потому, что в этот день люди обычно чаще сидят по домам, чем в другие. Тем более в такую погоду, как сегодня. Небо заволокло тучами, сеял мелкий дождик; резкий ветер гнал его вихрем по улицам.
Вообще в Нью-Йорке ветры ведут себя довольно своеобразно. Высотные здания словно разбивают их на потоки и придают каждому вращательное движение, как англичанин, играющий в биллиард, шару. И поэтому кажется, что дуют они со всех сторон одновременно, по всем направлениям. Сегодня с утра и днем ветер все время дул в лицо. Я заворачивал за угол, и он заворачивал вместе со мной, чтобы швырнуть в лицо россыпь дождевых капель. Поначалу этот бодрящий душ приятно освежал, но вскоре я замерз, сгорбился, пригнул голову и стал проклинать ветер и дождь, а заодно и себя за то, что вышел в такую непогодь.
Первый визит был в бывшую квартиру Ким. Вошел, кивнул привратнику и бодро прошествовал мимо него с ключом в руке. Прежде я его здесь не замечал. Вероятно, это был новенький. Однако он не стал меня задерживать, и я вошел в лифт. Поднялся наверх и отпер дверь квартиры Ким.
Возможно, я просто хотел убедиться, что котенок действительно пропал. Других причин заходить сюда вроде бы не было. Квартира, как мне показалось, находилась в том же состоянии, в каком я ее оставил. Котенка не было, поддона на полу в ванной - тоже. Я проверил кухню. Ни банок, ни коробок с кошачьей едой в буфете и на полках я не обнаружил. Не было и специальной мисочки для еды. И запах кошки выветрился. И я уже начал думать, что, может, память меня подвела, что черный котенок тогда мне просто померещился. Но в холодильнике я вдруг нашел банку консервов "Кот в сапогах", закрытую пластиковой крышечкой.
А это что, по-вашему? Великий сыщик напал на след!..
Вскоре великий сыщик нашел и котенка. Я ходил по лестничной площадке и стучал по очереди во все двери. Несмотря на дождливую субботу, дома оказались далеко не все, а первые трое, до которых я достучался, понятия не имели, что у Ким был котенок, не говоря уже о том, что не имели ни малейшего представления, где он теперь находится.
За четвертой дверью проживала некая Элис Симкинс, маленькая женщина под пятьдесят. Она была сдержанна и немногословна, пока я не упомянул о кошке Ким.